«Эмоциональная дубинка пещерного национализма». Обзор российских СМИ за август

Каспийские, аральские, тюркские саммиты. Страны Евразии выбирают разнообразные форматы сотрудничества, но Москва готова решительно препятствовать “беспардонному давлению США на регион”. Кроме того, в обзоре российских СМИ – о российских послах-пенсионерах в регионе и, напротив, карьерных и молодых центральноазиатских послах в России. 

Регион 

Наконец подписанная Конвенция о статусе Каспийского моря на саммите в Актау 12 августа президентами «каспийской пятерки» – Ильхамом Алиевым, Хасаном Роухани, Нурсултаном Назарбаевым, Владимиром Путиным  и Гурбангулы Бердымухамедовым стала предметом широкого обсуждения всех российский СМИ. Документ закрепляет исключительное право и ответственность пяти государств за судьбу Каспийского моря. Со страниц «Известий» Конвенцию называют большим геополитическим выигрышем России (Известия, «Мы много лет двигались к этому», 13.08.2018). Утверждается, отныне ситуация на Каспия неподвластна влиянию со стороны США и Евросоюза. «Долгое время давление на Каспий со стороны США и Евросоюза было достаточно ощутимым. Сейчас всему этому дан окончательный ответ. Тема закрыта и не подлежит какой-либо интерпретации: Каспийское море — зона исключительной ответственности и исключительных интересов пяти прикаспийских государств», – заявляет глава комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев. Он не исключает дальнейшего объединения стран пятерки в рамках Каспийского экономического форума.  Замдиректора Института стран СНГ Владимир Евсеев обращает внимание на то, что кроме США и ЕС, свои интересы на Каспии продвигает и Китай. Следовательно, прикаспийские страны должны совместно разработать общие правила игры с КНР.

В «Новой Газете» эксперт по Центральной Азии Аркадий Дубнов объяснил, что подписание Конвенции стало возможным, поскольку Россия отказалась от вето на прокладку газопровода из Туркмении в Азербайджан, Иран от раздела Каспия на равные части. (НГ, “Озеро или море — вот в чем соль”, 14.08.2018). «Против газопровода Россия возражала долгие годы, так как его строительство наносило ущерб интересам «Газпрома» в Европе. Сейчас Россия согласилась частично отказаться от права вето в обмен на то, что все страны Каспийского региона подтвердили запрет на дислокацию в этом регионе иностранного военного присутствия, тут подразумеваются США и страны НАТО. Эта договоренность была важна и Ирану». Эксперт считает, Россия оставила за собой право свободно оперировать зеркалом Каспия, и добавил, что поскольку Иран контролирует самую маленькую акваторию, при разделе дна водоема его влияние будет первостепенно.

В материале Московского Центра Карнеги (“Дораспад СССР. Что изменит раздел Каспия”, 15.08.2018), Дубнов подчеркивает важность соображений безопасности для России и Ирана, в свете которых газовые вопросы отступили на второй план. Задача обеих стран—  не допустить присутствия в Каспийском море внерегиональных и особенно военных структур, прежде всего США. Отныне Москва и Тегеран могут выражать «озабоченность» планами соответственно Казахстана и Азербайджана сотрудничать с Вашингтоном и предоставлять американцам свою территорию для транзита невоенных грузов для контингента США в Афганистане. Эксперт считает главным пунктом документа «зафиксированное согласие на беспрепятственную военную деятельность на общей неразделенной акватории моря военных подразделений всех сторон. Другими словами, подтверждено право мощнейшей из них, Каспийской военной флотилии России, оперировать практически на всем водном зеркале Каспия за исключением территориальных и рыболовных зон других стран». Также Дубнов полагает, Конвенция в Актау «дополнительно утвердила международно-правовую субъектность трех государственных образований, появившихся вокруг Каспия на месте канувшего в Лету Советского Союза – Азербайджана, Казахстана и Туркмении. Россия, ставшая правопреемницей СССР сразу после его исчезновения, подписав каспийскую «конституцию», теперь признала новые государственные границы этих стран – на море».

На том же ресурсе, Стас Притчин размышляет, кто больше выиграл, а кто проиграл от подписания конвенции (Конституция Каспия. О чем договорились пять каспийских стран в Актау, 15.08.2018). Избегая однозначности, эксперт подтверждает, «с точки зрения принципов делимитации главными бенефициарами стали Казахстан и Азербайджан. Астана и Баку не только пролоббировали секторальный раздел морского дна в интересах недропользователей, но и сумели взять под свой контроль крупнейшие сектора с самыми значительными запасами нефти и газа. Россия и Иран не смогли отстоять принцип кондоминиума, предполагающий совместное освоение ресурсов и богатств моря. Вместе с тем острая проблема региональной безопасности на море решена с максимальным учетом интересов Москвы и Тегерана, которые с самого начала переговорного процесса выступали категорически против появления на Каспии военных объектов третьих стран». Комментируя вопрос Транскаспийского газопровода, Притчин говорит о новом механизме по согласованию его строительства, который включает уже согласованный прикаспийскими странами Протокол о воздействии на окружающую среду. В рамках документа каждая сторона располагает правом на протяжении 180 дней изучить проект другой стороны и представить свои требования и рекомендации по улучшению экологической безопасности. Касаясь газопроводных проектов, эксперт предупреждает об экономических  и дипломатических трудностях.

Булат Султанов, директор Исследовательского института международного и регионального сотрудничества (Казахстан), эксперт клуба «Валдай» рассматривает Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря как практический результат и несомненный успех дипломатии пяти стран Каспийского региона. (Клуб «Валдай», “Подводные камни Конвенции по Каспию: чего опасаться прибрежным странам? Булат Султанов”, 14.08.2018). Эксперт предупреждает, что реализация документа зависит от политической воли лидеров стран-подписантов. Большое влияние на ситуацию может оказать противостояние странам Запада. «Поскольку беспардонное давление США на Россию и Иран, которые де-факто являются лидерами каспийской пятёрки, будет усиливаться, соответственно, будут возрастать попытки расколоть эту группу путём выстраивания связей с Азербайджаном, Казахстаном и Туркменией». Затрагивая тему строительства транскаспийских трубопроводов, эксперт подчеркивает, что соответствие международным экологическим требованиям является необходимым условием такого строительства. В этом контексте наиболее высока вероятность строительства газопровода из Туркменистана в Азербайджан по дну Каспийского моря и далее – через Грузию и Турцию в страны Европейского союза. Он предупреждает о необходимости учитывать позицию Китая, импортирующего всё больше туркменского газа. Никто из прикаспийских стран не заинтересован испортить отношения с Пекином, с его проектом «Один пояс, один путь». Заинтересованность в туркменском газе проявляет также Индия, заинтересованная в строительстве газопровода TAPI. «Россия, дабы не раздражать лишний раз Брюссель, формально согласилась со строительством транскаспийских трубопроводов. Но Москва в ближне- и среднесрочной перспективе может не опасаться увеличения объёмов экспорта энергоресурсов из прикаспийских стран в западном направлении. По этим же причинам аналогичную позицию занял и Иран».

За подписанием Каспийской Конвенции последовало заседание Совета глав государств-учредителей Международного фонда спасения Арала. Материал Абу-Али Ниязматова о заседании с участием Гурбангулы Бердымухамедова, Нурсултана Назарбаева, Сооронбая Жээнбекова, Эмомали Рахмона и Шавката Мирзиёева, от 24 августа, об экологической катастрофе Арала и шагах по ее решению (Regnum, “Можно ли спасти Аральское море?” 25.08.2018). Высыхание Арала— экологическая катастрофа и причина соляных бурь, которые разносятся на обширной территории от чего страдает население и экономики стран региона. В Казахстане смогли возродить Малый Арал, но это лишь 1/20 часть акватории и 1/40 часть водной массы прежнего моря. Узбекистан также проводит проекты по стабилизации экологической ситуации Приаралья, но проблема далека от решения.

В высыхании Аральского моря Ташкент винит руководство Советского Союза, которое в начале 60-х годов инициировало увеличение площадей под орошаемое земледелие. В советское время были планы по направлению в Арал воды из сибирских рек, было постановление «О мерах по улучшению экологической и санитарной обстановки в районе Аральского моря», с конкретными шагами по увеличению поступлений воды из Сырдарьи и Амударьи, но крушение СССР не позволило осуществиться этим планам. На заседании были отмечены проекты прошлые и рассмотрены будущие. В частности, Узбекистан выдвинул инициативы по созданию Регионального центра по выращиванию саженцев пустынных и кормовых растений, образованию в зоне Приаралья трансграничных охраняемых природных территорий и многопартнерского Трастового фонда по человеческой безопасности для региона Приаралья, поддержанного ООН. Президент Мирзиёев призвал объявить Приаралья зоной экологических инноваций и технологий. «Эта инициатива направлена на объединение наших общих усилий в целях формирования условий для привлечения иностранных инвестиций в разработку и внедрение экологически чистых технологий; комплексного внедрения принципов «зеленой» экономики, экологически чистых энерго и водосберегающих технологий; предотвращения дальнейшего опустынивания и экологической миграции; развития экотуризма и реализации других мер».

Материал Regnum о российских послах в регионе, который издание именует Туркестан и о послах в России.

Подчеркивается, что страны, имеющие наибольший в абсолютном исчислении объем сотрудничества с Россией, Казахстан и Узбекистан представляют политики. Самый большой стаж у таджикского представителя, как правило послы не занимают свою должность больше 5 лет. Нет ни одного посла пенсионного возраста. Материал отмечает, для казахстанских политиков назначение в России всегда было карьерным этапом. Например, Таир Мансуров — ранее генеральный секретарь Евразийского экономического сообщества, сейчас член коллегии Евразийской экономической комиссии; Адильбек Джаксыбеков — в настоящий момент руководитель администрации президента; Марат Тажин — сейчас первый заместитель руководителя администрации президента и т.д. Предполагается, что причины казахстанского феномена не только в высоком уровне взаимодействия, но и в отсутствии в России видных представителей диаспоры, типа Алишера Усманова,  что требует усиления официальных дипломатических каналов.

Касательно российских послов.

Только Александр Блохин не является кадровым дипломатом, но на дипломатической службе около 26 лет. По сути, все российские представители – пенсионеры. Их возраст выше как среднего возраста населения стран, где они работают, так и, в принципе, возраста элиты этих стран (средний возраст казахстанцев — 31,6 года, узбекистанцев — 28,5 года). Из пятерых только Алексей Бородавкин занимал высокие посты хотя после назначения Михаила Бабича кажется, в кадровой политике появился новый тренд на повышение статуса послов в странах СНГ. Тем не менее «Послов России в странах их работы почти не видно и не слышно, влиянием они не пользуются, ротации их не производятся. И вообще складывается ощущение, что для них это плавный переход к пенсии или ее комфортное начало. Кадровый состав дипломатов отлично показывает приоритеты во взаимоотношениях с другими странами. И видно, что пока Россия не заинтересована в усилении своего присутствия в Туркестане».

Двусторонние отношения 

В середине августа состоялся первый за 20 лет визит президента Таджикистана в Узбекистан (НГ, “Рахмон и Мирзиёев могут разрубить рогунский узел”, 16.08.2018). Как считает эксперт по Таджикистану Андрей Захватов: «За годы независимости межгосударственные и экономические отношения между двумя странами складывались не лучшим образом. Прекращение подачи узбекского природного газа в Таджикистан, введение взаимного визового режима, выход Узбекистана из Объединенной энергосистемы Центральной Азии, спорные вопросы по государственной границе, проблемы с транзитом через Узбекистан таджикских грузов и негативное отношение Ташкента к строительству в Таджикистане Рогунской ГЭС привели к значительным экономическим потерям в двух странах». Эксперт из Таджикистана Негматулло Мирсаидов полагает, что отношения позитивны и «место искусственно насаждаемой вражды и ненависти, что было свойственно периоду правления Каримова, уже заняли любовь, дружба и уважение». Также Мирсаидов полагает, что с учетом растущих потребностей Узбекистана в электричестве «Мирзиёев, как прагматичный руководитель, наверняка постарается извлечь максимум пользы из строительства крупнейшей ГЭС в Центральной Азии. Если президент Узбекистана заявит, что его страна будет принимать участие в строительстве Рогунской ГЭС, то это будет ожидаемым сюрпризом и наиболее важным доказательством взаимного доверия, для которого уже заложен хороший фундамент». Говоря о возможности темы Рогунской ГЭC, Андрей Захватов не исключает, что «взвесив все «за» и «против», Узбекистан не только согласует проект Рогуна, но и предложит свое участие в финансировании достройки Рогунской ГЭС».

Бишкек и Ташкент решили обменяться приграничными территориями. Узбекской стороне перейдет кыргызский эксклав Барак, Кыргызстан получит равноценный участок плодородной земли (НГ, “Бишкек и Ташкент снимают приграничные проблемы”, 14.08.2018). Признавая немногочисленность кыргызского населения в Бараке кыргызский политолог Марс Сариев полагает, что обмен территориями произойдет безболезненно, и отмечает что «оппозиция президенту Жээнбекову попытается на этом обмене заработать политические очки». Александр Князев, эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку, ссылаясь на прецеденты в узбекско-киргизской практике демаркации границ не исключает, что проживающие в Бараке кыргызские граждане могут просить об узбекском гражданстве, поскольку Кыргызстан «не способен предоставить условия жизни, адекватные покидаемым». Cреди 30 спорных участков кыргызско-узбекской границы эксперт обращает внимание на анклавы Сох и Шахимардан, Джангайл (в узбекской версии Хальмиен) и Чон-Гара-Калча, судьбу которых будет решить труднее. Причины – густонаселенность, наличие нефтяных скважин, религиозная и историко-культурная значимость спорных территорий. Кыргызский эксперт Кубат Рахимов призывает к открытому обсуждению делимитации границ. Он считает, «нет прозрачности, нет экспертизы. А это может привести к новым конфликтам на границе». 

Узбекистан 

Материал  «Независимой Газеты» обсуждает возможности Ташкента в статусе основного переговорщика по Афганистану (НГ, “США делегировали полномочия Узбекистану”, 29.08.2018). Узбекско-афганский диалог активизировался на фоне отмены московской конференции по Афганистану. Теперь конференция может быть проведена в Ташкенте. Считается, что США делегировали решение части афганских вопросов Ташкенту. Директор ташкентского Центра исследовательских инициатив «Ма’no» Бахтиер Эргашев полагает, что «у Узбекистана есть серьезные шансы стать модератором во внутриафганском урегулировании. На большее Ташкент и не претендует, поскольку Узбекистан не входит в число стран, которые могут самостоятельно решать вопросы урегулирования. Основные договоренности будут между странами первой тройки – США, Россией и Китаем». И поскольку московская площадка будет блокироваться Вашингтоном и Кабулом, наиболее вероятно, что Россия «будет использовать возможности ташкентской площадки и продавливать на ней свои интересы и сценарии».

Эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку Александр Князев считает «Узбекистану в рамках изменившейся парадигмы его экономического развития нужны региональные рынки, среди которых Афганистан является наиболее емким. В таком же контексте нужно рассматривать и транспортно-коммуникационные узбекские проекты в Афганистане, в частности строительство железной дороги Мазари-Шариф–Герат. Проектируя свою деятельность на афганском направлении, в Ташкенте исходят из того, что обеспечение условий для строительства возможно лишь в согласовании с США. Это верно, поскольку именно США сегодня модерируют почти все происходящее на афганской территории». Эксперт полагает что американцев устраивает «существующий уровень афганского конфликта […], обеспечение стабильности, как и экономическое развитие в Афганистане, их целью не является».

В таком контексте миротворческая инициатива Узбекистана изначально не может быть успешной, но предполагает быть полезной на тактическом уровне, считает Князев. Комментируя налаживание контактов с  новыми фигурантами кабульского правительства, эксперт сомневается в их эффективности. Князев добавляет «многие из проектов, интересующих Ташкент, географически расположены на территориях, где нет ни малейших перспектив для влияния со стороны кабульского правительства. Многие из них контролируются, например, возродившимся Исламским движением Узбекистана (ИДУ)».

Таджикистан 

Материал Московского Центра Карнеги обсуждает враждебность отношений между Таджикистаном и Ираном (“Иран стал главным врагом Таджикистана”, Кирилл Кривошеев, 14.08.2018). Культурная и языковая общность могли бы послужить выгодному сотрудничеству между двумя странами, но отношения уже дали трещину. На таджикском ТВ сначала показали фильм, в котором, террористы рассказывают о совершении преступлений по заказу оппозиционной Партии исламского возрождения Таджикистана и правительства Ирана. Утверждается, что власти в Тегеране выдавали боевикам иранские паспорта. Следующий фильм обвинял Иран в подготовке госпереворота в Таджикистане, намеченного на 2020 г. Тем не менее события прошлых лет не может оказать столь сильное влияние на внутреннюю аудиторию, как обвинение в гибели туристов. Атаки на автомобиле, давящем людей, характерны для группировки «Исламское государство». Такое было в Ницце и Барселоне. Но таджикские власти обвинили Партию исламского возрождения и ее иранских покровителей, получив признание участника нападения, Хусейна Абдусамадова. За признанием последовали нестыковки, так как ИГ взяло на себя ответственность за теракт. В Душанбе заявили о связи «Исламского государства» и Партии исламского возрождения Таджикистана. Поскольку картину нарушало содействие Ирана в борьбе с ИГ в Сирии, таджикская прокуратура заявила, что «видео с флагом ИГ было записано злодеями из Партии исламского возрождения для отвода глаз, чтобы пустить следствие по ложному следу». В ответ на обвинения, в Тегеране ограничились заявлением, что «категорически отвергают» причастность к теракту, а в МИД был вызван таджикский посол.

Иранская сторона объясняет враждебность Таджикистана вмешательством Саудовской Аравии, эксперты называют причиной деньги иранского бизнесмена Бабака Занджани, который приговорен на родине к казни за хищение $2,7 млрд. Эти средства по версии Тегерана спрятаны в таджикском банке, хотя в Душанбе говорят, что о миллиардах не слышали. «С другой стороны, именно сейчас, когда против Ирана снова введены ему особенно важно было бы вступить в ШОС – этого хотят и в Тегеране, и в Москве. Вот только из-за непримиримой позиции Душанбе на последнем саммите организации в Циндао этот вопрос даже не обсуждался. А учитывая, что динамика в таджико-иранских отношениях исключительно негативная, надеяться, что Иран удастся включить в альянс через год или два, тоже не стоит. Не зря же таджикские власти анонсировали на 2020 год иранскую попытку госпереворота».

Пока Россия, США и другие крупные державы наблюдают за схваткой двух персоязычных стран. Однако в конфликт могут быть вовлечены третьи силы. Вероятно, Душанбе пытается взять в союзники Баку, где президент Рахмон побывал на днях, в составе его делегации, кроме глав МИДа и Минторга, был генеральный прокурор. Что показательно, в Азербайджане Иран также упоминался в негативном свете, поскольку в иранском Куме якобы проходил подготовку Юнис Сафаров, совершивший покушение на мэра Гянджи. Там же, по данным таджикского МВД, четырежды был Хусейн Абдусамадов, сбивший насмерть иностранных туристов.

Зачем таджикские власти хотят повысить стоимость сим-карт, обсуждает Regnum (Regnum, Маргарита Князева, “Эмомали Рахмон отложил введение грабительских платежей за сим-карты”, 31.08.2018). Резкое подорожание карт было намечено на 1 сентября, но после того как таджикистанцы стали массово осаждать офисы операторов, президент вмешался в ситуацию и распорядился отложить продажу новых сим-карт ценой 250 сомони до 1 января 2019 года. Тем временем он дал поручение своей дочери Озоде Рахмон, возглавляющей исполнительный аппарат президента, создать рабочую группу для изучения вопросов цены и порядка использования сим-карт и представить предложения. Материал предполагает, что власти испугались народных волнений и госпереворота, как это случилось в Кыргызстане в 2010 г., когда введение новых необъяснимых поборов на сотовую связь на фоне общего обнищания спровоцировало смену власти. Между тем в Службе связи Таджикистана объясняли повышение цен заботой о безопасности страны. По мнению госструктуры, дешевые сим-карты доступны для террористов и граждан соседних стран, которые используют их в коварных и опасных планах. С 2016 г. в Таджикистане не продают «анонимные» сим-карты — без регистрации паспортных данных, в июне 2017 г. запретили иметь более двух сим-карт одного оператора. 

Кыргызстан

Заключенный под стражу экс премьер-министр Кыргызстана Жанторо Сатыбалдиев предстал перед судом 13 августа (НГ, “В Бишкеке судят бывшего премьера”, 09.08.2018). Его обвиняют в том, что в 2013 году он подписал соглашение с китайской компанией TBEA по модернизации ТЭЦ Бишкека, на которой затем произошла авария. Кроме Сатыбалдиева, фигурантами дела по ТЭЦ Бишкека являются экс-министр энергетики Осмонбек Артыкбаев и экс-председатель правления ОАО «Национальная энергетическая холдинговая компания» Айбек Калиев и экс-премьер Сапар Исаков. По мнению экспертов, причины «гонений» на экс-премьеров различны: в случае Исакова это близость к экс-президенту Атамбаеву, Сатыбалдиев рассматривается властями как политический конкурент. Как комментирует генеральный директор аналитического центра «Стратегия Восток–Запад» Дмитрий Орлов: «Отвечать должны все, начиная с Сатыбалдиева, не исключая нынешнего президента. Потому что именно при нем ТЭЦ Бишкека принимали в эксплуатацию. У каждого в этом деле есть своя мера ответственности за то, что произошло».

Коммерсант также обсуждает продолжающийся политический конфликт в республике (Коммерсантъ, “Киргизскую власть отстранили от экс-президента”, 09.09.2018.). На днях депутаты избрали нового мэра Бишкека — Азиза Суракматова. Его предшественник Албек Ибраимов, близкий соратник и односельчанин экс-президента Атамбаева, с июля находится в СИЗО, по обвинению в коррупции. Не исключено, что вскоре на допрос вызовут и Атамбаева. Законопроект о снятии с него неприкосновенности уже готов и в сентябре будет рассматриваться в парламенте. В коррупции также обвиняются экс-премьеры Сапар Исаков и Жанторо Сатыбалдиев, депутат парламента Осмонбек Артыкбаев, директор ОАО «Национальная энергетическая холдинговая компания» Айбек Калиев, другие приближенные бывшего президента. Сообщается, что некоторые из обвиняемых начали давать признательные показания, кроме того, занимавшаяся ремонтом ТЭЦ китайской фирмы ТВЕА начала предоставлять информацию и документы по использованию кредита кыргызской стороной.

Сооронбай Жээнбеков (слева) и Алмазбек Атамбаев. Фотография взята с сайта kloop.kg

Речь президента Сооронбая Жээнбекова в честь празднования 27-ой годовщины независимости, которое состоялось 31 августа в Бишкек цитирует Regnum (“Жээнбеков: За 27 лет Киргизия в своем развитии прошла равнозначный веку путь”, 31.08.2018). Назвав день годовщины «торжеством народа, который сумел воплотить в жизнь свою заветную мечту и добиться независимости, день сбывшихся надежд и исполненной мечты», глава государства упомянул о «Тюльпановой» и «Апрельской» революциях, когда были свергнуты первый и второй президенты— Аскар Акаев и Курманбек Бакиев. Жээнбеков подчеркнул: «за 27 лет Кыргызстан прошел путь, равнозначный целому веку […] стал признанным во всем мире независимым государством». Он отметил, «мы дорожим дружественными отношениями с соседними странами. Будем развивать конструктивное политико-экономическое сотрудничество со всеми партнерами по таким интеграционным объединениям, как ЕАЭС, ОДКБ, ШОС и СНГ. Свято соблюдая национальные интересы страны, будем углублять дипломатические отношения как со странами Запада, так и со странами Востока». Обращаясь к чиновникам, глава республики выразил надежду, что «в Киргизии станет обычным явлением, когда все ветви власти будут прислушиваться к гласу народа, чутко реагировать на потребности общества» и пообещал «обеспечить изменения в системе власти».

Материал отмечает отсутствие на мероприятии экс-президента Алмазбека Атамбаева, который сослался на приступ радикулита, распространив в СМИ свое поздравительное сообщение.

Казахстан 

На сайте Урал-Евразия обсуждают рост синофобии в Казахстане вместе с призывами вернуть в собственность Казахстана стратегические объекты и месторождения нефтегазового сектора, принадлежащие китайским компаниям (“В Казахстане  призывают национализировать принадлежащие китайцам объекты нефтянки”, Жанар Тулиндинова). Как утверждается, благодаря акции в соцсетях казахские власти отказались от экстрадиции в Китай этнической казашки, гражданки КНР Сайрагуль Сауытбай. «Сауытбай, будучи китайской госслужащей и членом Компартии Китая, по ее утверждению, работала в пресловутых «политических лагерях» или «лагерях перевоспитания», где якобы содержатся тысячи этнических казахов. За разглашение этой информации, относящейся, согласно китайскому законодательству, к разряду государственных секретов в случае экстрадиции Сауытбай грозила смертная казнь».

Одновременно появляется письмо общественных деятелей, где выражается обеспокоенность в связи с высокой долей присутствия Китая в отечественной нефтегазовой отрасли и требуется «вернуть в собственность Казахстана наши стратегические объекты и месторождения», «прекратить осуществление запланированных совместных проектов с Китаем до полного их общественного изучения и согласия». В обращении перечисляются предприятия и проекты нефтегазовой сферы, долю в которых приобрел Китай, выражается мнение, что «китайские инвесторы контролируют более 40% казахстанской нефти, а в дальнейшем их доля вырастет до половины годовой добычи, осуществляемой на территории республики». Как подчеркивает материал, «ресурсный национализм» – явление в Казахстане далеко не новое. Его рост наметился еще в 2000-х годов, когда казахстанское правительство начало пересматривать условия контрактов в нефтегазовой сфере в сторону ужесточения условий для иностранных инвесторов».

Высказано предупреждение, что уже работающих в Казахстане и потенциальных инвесторов может насторожить сама постановка вопроса о возвращении в собственность страны стратегических объектов и месторождений нефтегазовой сферы. Тем самым под угрозой амбициозный проект Международного финансового центра «Астана», а также программа развития агропромышленного комплекса страны. «Кейс Сайрагуль Сауытбай и всплеск синофобии показал, что, похоже, в казахстанском общественном и политическом пространстве пришла пора «черных лебедей» – непредсказуемых событий, которые будут иметь далеко идущие последствия».

Главный редактор журнала Petroleum Олег Червинский, комментируя «ресурсный национализм», заменяет этот термин на «энергетический патриотизм», считая два понятия—  сторонами одной медали и «если государство цивилизованным путем переговоров, на коммерческих условиях будет возвращать в собственность своей национальной компании те или иные энергетические активы, то на инвестиционной привлекательности Казахстана это вряд ли скажется негативно». Червинский ссылается на национализацию объектов в начале 2000-х. Специалист отмечает неверность формулировки о владении китайскими инвесторами всех более или менее стоящих месторождений углеводородного сырья и считает, что «тотальная национализация нефтегазовой отрасли в будущем […] маловероятна, ведь это поставит крест на притоке инвестиций в страну и приведет к ее изоляции».

Политический аналитик Султанбек Султангалиев рассматривает письмо-обращение как проявление интересов части казахстанской финансово-экономической и политической элиты, которые враждебны к китайским инвесторам, что свидетельствует о расколе элиты в вопросе разнопланового сотрудничества с Китайской Народной Республикой. Эксперт полагает, «во внутренних распрях одна сторона пытается использовать эмоциональную дубинку пещерного национализма». Отмечая справедливость опасений касательно растущего совокупного долга Казахстана перед Китаем, Султангалиев рассматривает призыв национализировать «нефтянку» как очередной популистский лозунг национал-патриотов.

Материал Марата Шибутова о переводной литературе, как показателе эффективности государства и общества (Regnum, “Книги в Казахстане: о переводной литературе в стране будущего трехъязычия”, 15.08.2018). Переводы выпускаются в основном государством: через выпуск социально-важной литературы, или через деятельность Ассамблеи народа Казахстана для языковой поддержки. Согласно статистическим данным, с 2011 по 2015 гг. количество переводных изданий снизилось в три раза, тираж — в восемь раз, средний тираж переводного издания — в три раза. Отмечается что с казахского языка издается все меньше переводов, следовательно, без знания казахского языка невозможно ознакомиться с литературными новинками. Падает количество переводов с русского на казахский, что компенсируется большим количеством (80−90% ассортимента) книг на русском языке в книжных магазинах. Количество переводимых с английского книг тоже падает. Крайне мизерно количество переводов с китайского. Но растет количество переводов с арабского языка, предположительно за счет религиозной и околорелигиозной литературы, за 4 года тираж переводов с арабского вырос на 30%. Переводы с других языков снизились с казахского — в 5 раз, с русского — в 10, с турецкого — в 13 раз, с английского — в 27 раз, китайского — в 7 раз и т. д. В целом сравнительно с показателями государств СНГ, дела с переводными изданиями в Казахстане обстоят плохо. Республика уступает не только России, но и Украине, Белоруссии и Таджикистану, чьи ВВП значительно уступают ВВП Казахстана.