Как конфликт Ирана и Саудовской Аравии отразится на Таджикистане, стране Центральной Азии, которую связывают с Ираном тесные культурные и экономические связи? В момент зарождающегося конфликта два главных действующих лица таджикской политики – лидер запрещенной Партии исламского возрождения (ПИВТ) Мухиддин Кабири и президент Таджикистана Эмомали Рахмон – неожиданно оказались по разные стороны баррикад. Кабири посетил Иран в конце декабря, а спустя несколько дней Рахмона запечатлели в Эр-Рияде во время религиозного обряда. Есть ли в этом смысл или это просто совпадение? Об этом в интервью для CAAN размышляет таджикский обозреватель Умед Джайхани, директор и модератор информационно-аналитического ресурса “Туран”.
О конфликте Ирана с арабами
После казни группы людей в Саудовской Аравии, среди которых оказался и шиитский богослов и политический деятель шейх ан-Нимр, в Иране вновь подожгли посольство, на этот раз Саудовской Аравии. В ответ Эр-Рияд и следом за ним несколько других арабских стан прекратили все дипломатические отношения с Ираном. Известно, что отношения Саудовской Аравии и Ирана всегда были натянутыми и во всех региональных конфликтах обе стороны стояли по разные стороны баррикад. Считаете ли Вы, что сейчас эти страны подошли вплотную к прямому военному конфликту между собой? И в целом, насколько далеко может сейчас зайти ситуация на Ближнем Востоке?
Конфликт между Ираном и Саудовской Аравией корнями уходит в историю взаимоотношений иранского и арабского государств, и можно сказать, что никогда и не утихал. Во многом, именно в борьбе и единстве этих двух противоположностей и развивалась история Ислама. С недавних пор ирано-саудовские противоречия приняли вид вооруженных конфликтов, которые происходят вдали от их собственных территорий в Йемене, Сирии и Ираке. Вряд ли нынешнее обострение конфликта приведет к войне непосредственно между Ираном и Саудовской Аравией. На мой взгляд, несмотря на воинственные заявления ряда саудовских политиков и клериков, сил и средств у Саудовского королевства на полномасштабную войну с Исламской республикой недостаточно.
Куда уходят корни конфликта между персами и арабами? Причина только в религиозном различии? Грозит ли нам сейчас общая война между шиитами и суннитами? Или, если сформулировать этот вопрос иначе, в случае эскалации конфликта будут ли эти страны использовать религиозные различия в качестве пропаганды?
Конфликт между арабами и иранцами берет начало со времен завоевания арабами Ирана в середине VII в., хотя до того нынешний Ближний Восток веками находился под властью иранских шахиншахов. Ислам в Иране распространяли отнюдь не проповедью. Борьба иранцев против халифата Омейядов (661—750 гг.), а затем и Аббасидов (750 – 1258 гг.) способствовала распространению в Иране шиизма, который в течение многих веков был национально-освободительным движением иранцев против арабского, тюркского и монгольского владычества, результатом чего стало возрождение Иранской империи при династии Сафавидов (1501 – 1774 гг.). Сафавидский шах Исмаил I (прав. 1501 – 1524 гг.) провозгласил шиитский толк ислама государственной религией Ирана, что привело к войне с суннитскими государствами Османов и узбеков, на западе и востоке Ирана, соответственно. Как раз с этого времени и начинается многовековый конфликт между шиитами и суннитами.
Но, на мой взгляд, нынешнее противостояние Ирана и Саудовской Аравии имеет больше политико-экономическую подоплеку, нежели конфессиональную. Вряд ли оно приведет к глобальной войне между шиитами и суннитами, хотя отдельные религиозные деятели саудитов пытаются разжечь межконфессиональную рознь среди мусульман-неарабов против иранцев и шиитов в целом. Иран, умудренный опытом многолетнего конфликта с саддамовским Ираком и Израилем, не идет на обострение ситуации.
Москва, где Вы проживаете, уже заявила о готовности стать посредником в урегулировании данного кризиса. Обеспокоенность ситуацией выразил и Китай. Как поведут себя США, РФ, Китай, и Турция в случае конфликта?
Полагаю, что каждая из вышеперечисленных стран будет исходить из соображений своих национальных интересов в регионе. Однако у Ирана нет доверия к США и Турции, посему их посредничество вряд ли будет принято Тегераном. Думаю, что такое же отношение у Саудовской Аравии к России. Разве что их посредничество может быть осуществлено в рамках СБ ООН.
Об Иране и таджиках
Тегеран, единственный из всех игроков таджикской политической арены, на официальном уровне пригласил к себе Мухиддина Кабири, лидера запрещенной в Таджикистане партии ПИВТа. Несмотря на протест Душанбе по поводу этого визита, затем последовало еще более громкое событие – встреча Кабири с аятоллой Али Хаменеи, духовным лидером Ирана. Тем не менее, Тегеран хранил молчание, несмотря на просьбы ПИВТ повлиять на ситуацию еще летом этого года, а также держал паузу во время официального запрета партии и задержания ее руководителей и членов. Почему в политике Тегерана по отношению к Таджикистану произошел такой поворот событий? Вряд ли Тегеран хочет выразить свое недовольство по поводу давления на мусульман в Таджикистане, принимая во внимание, что этому давлению подвергаются сунниты.
Иран особо открыто не вмешивался во внутренние дела Таджикистана с 1997 г., когда по итогам завершившегося т.н. межтаджикского вооруженного конфликта, власть в Душанбе упрочилась в руках фактически ставленников России. Иными словами, Таджикистан так и остался в сфере влияния России. Полагаю, что поворот в политике Тегерана в отношении Душанбе связан с тем, что Иран и Россия, как союзники по Сирии, договорились о чем-то относительно Таджикистана. Тем не менее, Таджикистан по этническим, лингвистическим, культурным и религиозным характеристикам является частью иранского мира и интерес Ирана к нему вполне закономерен и понятен.
С другой стороны, можно ли считать поездку Эмомали Рахмона в Саудовскую Аравию знаком сближения Душанбе с Эр-Риядом? Можно ли сказать, что это стало ответом на приглашение Кабири в Тегеран?
Участие Кабири в ежегодной конференции по сближению мусульман случайно совпало по времени с визитом Рахмона в Эр-Рияд, который заранее не готовился. Судя по итогам состоявшегося визита, о сближении Таджикистана с Саудовской Аравией говорить не приходится. Скорее всего, глава Таджикистана хотел диверсифицировать источники финансирования своего бюджета за счет аравийских нефтедолларов. Насчет приглашения лидера ПИВТ на конференцию, нужно сказать, что она проводится ежегодно и Кабири участвует в ее работе каждый год.
Ни РФ, ни США, ни Турция не поддержали ПИВТ, можно ли сказать, что Тегеран остался единственной надеждой Кабири на то, чтобы остаться на политической арене. ПИВТ всегда старалась быть вне религиозных конфликтов, и у таджикских исмаилитов Бадахшана достаточно неплохое отношение к ПИВТу. В то же время в отношении Кабири салафитами, к примеру, часто высказывались обвинения в шиизме. Учитывая непростое отношение большинства религиозных таджиков к шиизму и их недоверие к Ирану, не рискует ли ПИВТ потерять доверие своих членов и потенциальных последователей?
Полагаю, что потеряет часть своих членов и потенциальных последователей из числа маргиналов. ПИВТ за несколько лет своего представительства в парламенте так и не смогла показать себя защитником религиозных ценностей таджиков и их права на свободу вероисповедания.
Как теперь ситуация будет развиваться в отношениях Душанбе и Тегерана, принимая также во внимание и непростые отношения между Тегераном и Саудовской Аравией?
Уверен, что отношения между Душанбе и Тегераном восстановятся в лучшем виде. Руководство Таджикистана не располагает широким кругом друзей и партнеров, чтобы разбрасываться ими. Саудовская Аравия не может заменить Таджикистану Иран и Россию.
Об Иране в Центральной Азии
Как оцениваете отношения Ирана с другими странами ЦА? Можно ли считать Иран серьезным региональным игроком в ЦА?
Иран традиционно больше уделяет внимание ближневосточному региону. Его попытки импорта исламской революции в Центральную Азию сразу после распада СССР не увенчались успехом, потому особого влияния он там не имеет. В данное время Иран планомерно развивает свои отношения с центральноазиатскими государствами в торгово-экономической, культурной и образовательной сферах. В отличие от Таджикистана, руководства других стран ЦА придерживаются более прагматичного подхода в отношениях с Ираном.
Каково отношение Ирана к культурным и языковым вопросам персоязычных жителей Узбекистана?
Исламская Республика Иран во главу угла ставит исламские ценности, а не этноязыковую общность. Хотя в Узбекистане сами таджики особо не ратуют за свои права.
Спасибо Вам огромное за интервью!
Источники фото: cnn.com, rferl.org
