Последний день зимы Владимир Путин, президент России, проведет в Душанбе. Визит российского президента в Таджикистан ожидается в рамках «центральноазиатского» турне, в ходе которого Путин также планирует посетить и Кыргызстан.
Информация о визите Путина сопровождается различными догадками о цели визита. Среди них ожидание того, что Москва снимет с десятки тысяч граждан Таджикистана запрет на въезд в Российскую Федерацию. С ужесточением российского миграционного законодательства эта категория граждан за последний год выросла более чем вдвое и на начало августа этого года составила около 325 тыс. граждан Таджикистана, которым в течение от трех до пяти лет не разрешается въезд на территорию РФ. Учитывая, что в России трудятся более миллиона таджиков, депортированные составляют треть всех таджикских мигрантов в России.
Что в ответ предпримет Душанбе? Войдет ли он наконец-то в Евразийский экономический союз? Или согласится подписать любое другое «ассоциированное» соглашение о торговле и сотрудничестве, которое облегчит двум странам доступ на рынки друг друга, но не будет предусматривать ограничения суверенитета? По слухам, также ведутся переговоры о передаче России военной авиабазы Айни, расположенной всего лишь в 15 километрах от Душанбе.
Путин довольно часто посещает Таджикистан. По подсчетам «Спутника», главного рупора российской пропаганды за рубежом, Путин в качестве президента посещал Таджикистан восемь раз, чаще в Центральной Азии он бывал только в Казахстане. Большинство визитов приходились на разные встречи в рамках разных союзов – ШОС, СНГ, ОДКБ. Некоторые из этих визитов завершались для Таджикистана договорами, наглядно показывающими недостаточные переговорные позиции самой бедной страны в СНГ. В сентябре 2012 года визит Путина продлил жизнь российской военной базы в Таджикистане на еще 30 лет. Тогда Таджикистан так и не смог добиться оплаты за размещение базы, а взамен получил продление срока нахождения своих граждан без регистрации на территории РФ до 30 дней (хотя этого срока даже опытным юристам не хватает, чтобы собрать все необходимые документы и выполнить требования российских драконовских миграционных законов).
Что же будет на этот раз? В условиях информационного голода о разрабатываемом пакете соглашений между двумя странами в ходе данного визита, аналитики пытаются угадать, какими подарками обменяются две страны?
Военный аэродром Айни
Как известно, с 2004 года, с целью защиты независимости и поддержки конституционного строя в Республике Таджикистан, обеспечения стабильности военно-политической обстановки и укрепления национальных интересов Российской Федерации в центральноазиатском регионе, в Таджикистане расквартирована 201 российская военная база. Военная база была создана на основе 201-ой дивизии, от которой после независимости Таджикистан отказался и которая в ходе гражданской войны помогла существующей власти укрепиться. Расположенная в Душанбе и Курган-Тюбе, 201-ая военная база является крупнейшей сухопутной базой РФ за ее пределами. Оптико-электронный комплекс «Окно» («Нурек») системы контроля космического пространства также находится в собственности Российской Федерации.
Еще одним военным объектом в стране, который находится в сфере интересов России, является военный аэродром Айни. Объект находится в 15 километрах от Душанбе на западе страны, ближе к границе Узбекистана, и, согласно материалу Азии-Плюс от конца прошлого года, на ней активно ведутся строительные работы. Уже сейчас на аэродроме дислоцируются боевые воздушные аппараты России и, по словам посла России в Таджикистане Игоря Лякин-Фролова, страны готовят документ о совместном использовании военного объекта. Посол перед Новым годом говорил: “Сейчас на аэродроме “Айни” дислоцируются четыре ударных вертолета Ми-24 и столько же транспортно-боевых Ми-8, и этот военный объект важен для усиления авиагруппы 201-й российской военной базы”.
Укрепление российской военной базы в Таджикистане неизбежно в свете новой военной доктрины Москвы, которая подразумевает активное усиление своего военного присутствия вне российских границ. Тот факт, что аэродром Айни, доставшийся Таджикистану от Советского Союза, был реконструирован Индией 10 лет назад за 70 миллионов долларов, что вроде бы давало Индии право на возможное военное использование аэродрома, вряд ли помешает и Таджикистану, и России пересмотреть свои обещания Дели. У Индии с Таджикистаном неплохие отношения и Дели намного активнее, чем Пакистан, делает вложения в экономическую и образовательную сферы центральноазиатской страны. Но эти отношения и экономические интересы нельзя назвать стратегическими и важными. Хотя вопрос аренды Айни индийскими властями был поднят и во время визита индийского премьер министра Нарендры Моди в Душанбе в 2015 году, и в ходе ответного визита Эмомали Рахмона в Дели два месяца назад, аэродром уже фактически используется российскими воздушными объектами и там размещаются боевые вертолеты и самолеты российской армии.
Единственный вопрос, который остается открытым, это статус «совместного использования» аэродрома – будет ли аэродром сдан в аренду или Россия продолжит «совместно» использовать объект как сейчас. В обмен на использование аэродрома Россия может заверить Душанбе в том, что тот наконец-то получит военную технику, обещанную еще в 2012 году после подписания договора о продлении военной базы до 2042 года.
Амнистия выдворенных мигрантов
Этот вопрос не меньше, чем военная техника и гарантии сохранения власти нынешнему режиму, волнует местные власти. В последние годы российская сторона активно высылает трудовых мигрантов, нарушивших миграционные законы, а также запрещает обратный въезд даже за незначительные погрешности, такие как неплатеж за административный штраф или сотовые услуги, или просто переход дороги в неположенном месте. Миграционные законы Российской Федерации практически невозможно не нарушить, что увеличивает поток депортации.
Таджикистан уже ощущает последствия возвращения молодого безработного населения домой –криминогенная обстановка в стране ухудшилась, а снижение трансфертов мигрантов сильно ударило по таджикской экономике, самим явным доказательством чего стало практическое банкротство нескольких ведущих банков. Официальные власти вряд ли способны трудоустроить или помочь пособиями пострадавшим семьям, а последствия социальной напряженности могут бросить реальный вызов режиму. Хотя Душанбе активно деактивирует все внутренние силы, которые могли бы использовать недовольство людей, власти хорошо понимают, что долго контролировать все не смогут, да и на всех тюрем не хватит.
В рукаве у Москвы всегда имеется козырная карта трудовых мигрантов, дающая возможность шантажировать Душанбе через угрозу депортации, и каждый раз, опасаясь последствий, Душанбе соглашается на все требования. В последний раз за продление срока российской авиабазы на 30 лет Душанбе выиграл для своих мигрантов всего лишь две лишние недели пребывания в России без регистрации и некоторое время для выправки необходимых документов (любыми путями). На этот раз таджикские власти намереваются добиться еще большего – амнистию тем, кому запретили въезд в Россию.
Анонсировавший визит Путина в Таджикистан, первый вице-премьер правительства РФ Игорь Шувалов в конце января в Душанбе заявил журналистам, что российские власти рассматривают возможность амнистии некоторых групп трудовых мигрантов, которым въезд запрещен. Вопрос, тут, наверное, уже решен, так как и министр экономического развития и торговли Таджикистана подтвердил, что в ходе визита Путина будет подписано несколько соглашений об укреплении отношений с регионами России и, наверняка, одним из главных пунктов в этих соглашениях будут мигранты.
Таджикистан в Евразийском экономическом союзе
Конечно, лучшим выходом для трудовых мигрантов является не амнистия, которая лишь временное решение для отдельных мигрантов, которые, вернувшись, окажутся в той же ситуации, а возможность легально работать в России в рамках Евразийского экономического союза. Как показал кыргызский опыт, мигранты стали первыми бенефициарами интеграционного проекта и денежные трансферты увеличились. Для Таджикистана, половину ВВП которого составляют переводы трудовых мигрантов, пока другой реальной возможности по созданию рабочих мест не наблюдается, ввиду отсутствия инвестиционного интереса, проблем в банковском секторе, дефицита госбюджета, налогового бремени, монополии и коррупции.
Но Душанбе уже который год на официальном уровне «изучает» плюсы и минусы вхождения в ЕврАзЭС и, кажется, находит все больше и больше минусов, так как все еще держится вне союза.
Есть два фактора, которые удерживают Таджикистан от вхождения в союз – теневая экономика страны, которая опирается на большой незадекларированный импорт и существующие монополии, удовлетворяющие интересы элиты. С переходом под контроль евразийских органов теневой экономике будет трудно функционировать. После того, как Газпром быстро взял в руки основной поток импорта топлива в Таджикистане, все понимают, что в экономике сменятся акценты, рычаги и игроки. Второй фактор – это китайские инвестиции, которые пока позволяют Таджикистану оставаться вне орбиты Евразийского экономического союза.
Преемственность и гарантии сохранения власти – другой вопрос, волнующий таджикские власти, которые еще помнят хрупкость режима в его первые годы, когда можно было слепить лидера из любого посредственного человека и на российских танках привезти его в Касри Миллат.
Пока же президент Рахмон продолжает расчищать дорогу к власти своему сыну Рустаму. Месяц назад молодой сын таджикского президента был назначен мэром столицы на место Махмадсаида Убайдуллоева. Отстраненный Убайдуллоев казался раньше непотопляемым вторым человеком в стране, и его влияние связывали не только с тем, что многие его сторонники из фархарского клана занимали главные военные кресла республики, но также с особенными отношениями, которые он имел с большими российскими чиновниками.
Чем закончится дело Убайдуллоева, еще предстоит выяснить, так как сам Рахмон призвал побыстрее расследовать коррупционные скандалы, связанные со строительством в столице, где близкие Убайдуллоева предположительно делали бизнес. Возможно, это пустая угроза, и Убайдуллоев согласится просто уйти на пенсию в обмен на спокойную старость.
Контуры скорого будущего уже волнуют президентский круг. Перед ним стоит непростая дилемма: или волнения безработной молодежи, или российские самолеты. Но страхи по поводу потери суверенитета в ЕвразЭС, конечно, преувеличены. К тому же, российские власти готовы разработать отдельные условия для таких стран, как Таджикистан или Узбекистан, чтобы хоть как-то оживить процессы постсоветской интеграции. Таджикистан быстрыми шагами укрепляет авторитарность и семейный режим, что, как свидетельствует пример Казахстана, совсем не противоречит ценностям Евразийского экономического союза. Если ЕвразЭС собирается по интересам «клуба диктаторов», то Таджикистану самое время занять в нем почетное место.
