Центральная Азия – это регион с (традиционно) устойчиво высокими показателями коррупции. Еще в советское время здесь пустили глубокие корни криминальные сети, которые в период независимости только расширились и приобрели важные «связи» со властью. На этот симбиоз криминалитета и коррупции наложились еще угрозы терроризма, который в регионе имеет сложные механизмы – здесь есть и одиночки-террористы, и члены более разветвленных сетей. В этом запутанном клубке насилия, смерти и денег пытается разобраться новая книга исследователей Марии Омеличевой и Лоуренса Марковитца «Webs of Corruption. Trafficking and Terrorism in Central Asia» (Mariya Y. Omelicheva and Lawrence P. Markowitz, Columbia University Press, 2019).
Мария Омеличева – профессор политологии в Университете Канзаса. Она является автором книг Counterterrorism Policies in Central Asia («Политики борьбы с терроризмом в Центральной Азии») (2011) и Democracy in Central Asia: Competing Perspectives and Alternative Strategies («Демократия в Центральной Азии: конкурирующие перспективы и альтернативные стратегии») (2015).
Лоуренс П. Марковиц – профессор политологии в Университете Роуэн. Он является автором книги State Erosion: Unlootable Resources and Unruly Elites in Central Asia («Государственная эрозия: не разграбляемые ресурсы и неподвластная элита») (2013).
Их книга – это действительно новаторское исследование, использующее обширную методологию анализа: авторы провели ряд опросов и интервью, а также использовали большое количество данных о насилии, терроризме, наркообороте, включая статданные государственных и международных агентств, а также пространственные данные геоинформационной системы, чтобы отследить связи между незаконным оборотом и терроризмом. Фактически, исследователи, используя технологии геопозиционирования, наложили карты трафика и терроризма друг на друга, чтобы найти совпадающие места – то, что они называют trafficking-terrorism nexus, криминально-террористический узел.
Терроризм нуждается в деньгах, в их постоянном притоке. ИГИЛ, к примеру, указывает книга, зарабатывает на торговле нефтью, продаже конфискованных товаров, похищении людей, обложении налогами или даже на ограблениях банков. Наркоторговля является одним из наиболее заметных и выгодных бизнесов в криминально-террористических отношениях. Талибан, как утверждается, получает около 70% своих доходов от продажи опиума, что позволяет ему оплачивать зарплату боевиков в размере 200 долларов в месяц, в то время как зарплата полицейского в этой стране составляет 70 долларов.
Карта мира GTD: 45 лет терроризма показывает теракты, которые произошли во всем мире между 1970 и 2015 годами. Источник: Глобальная база данных терроризма
Начало создания криминально-террористического узла в Центральной Азии авторы прослеживают с конца 1980-х и начала 1990-х. Долгое время запечатанный от Афганистана, после советско-афганской войны регион буквально открылся разному влиянию оттуда, включая наркоторговлю. Начавшись с небольшой торговли опиатами, осуществляемой ветеранами афганской войны, эта деятельность была быстро освоена крупными группировками, которые с советских времен установили патронажные сети с государством и продолжали полноценно функционировать и в период независимости с накопленным наследием коррупционной практики. Социально-экономические проблемы региона, нерешенные конфликты, проницаемые границы, коррупция и слабая практика правоприменения, как утверждают авторы, создали благоприятное поле для расцвета организованной преступности и “политически мотивированного насилия”. А также процветания так называемой теневой экономики – где незаконные торговля и трафик товаров, наркотиков, оружия и людей перемещаются по огромному постсоветскому пространству, пользуясь налаженными сетями криминала и коррупции.
Масштаб криминальной активности со временем только расширился с ростом наркотрафика и вовлечением чиновников высокого ранга в преступность, а также наркоторговлю. В 2010-2012 гг около 25-30 процентов всех наркотиков, произведенных в Афганистане, пересекали Центральную Азию. Общая преступная среда также получила развитие в результате гражданской войны в Таджикистане, политической нестабильности в Кыргызстане и общего социально-экономического беспорядка.
Но как именно осуществляется связь между наркотрафиком и терроризмом, какие условия им способствуют, какие изменения происходят в последние годы, какова роль национальных и иностранных правительств и организаций в этом нексусе? Книга пытается найти ответы и на эти вопросы.
Среди основных выводов книги – это утверждение, что хотя в Центральной Азии криминально-террористический узел, безусловно, существует, криминальные группы (действующие ради коммерческой наживы) и террористические группировки (действующие в политических целях) не совпадают, хотя и действуют в одной плоскости. Предполагается, что террористические организации используют доходы от незаконной деятельности для финансирования распространения своей идеологии и продолжения политической борьбы. Но пока наиболее известным примером сращения терроризма и наркотрафика в регионе являлась деятельность группы “Исламское движение Узбекистана”, которая первоначально стремилась сместить президента Каримова, а затем стала ведущим перевозчиком опиатов из Афганистана.
Другие примеры, даже несмотря на рост центральноазиатских боевиков в рядах ИГИЛ, пока не так очевидны, в первую очередь потому, что, как известно, в самом регионе террористические акты происходят редко. Поэтому было бы преждевременным принимать все преступную деятельность за террористическую. Что помогает правительствам стран не только представлять разные акты насилия как террористические, но также преувеличивает серьезность радикализации в регионе.
Другой вывод касается центральной роли, которую играют в этому нексусе государства. Государства и их вовлечение в наркоторговлю формирует весь узел криминально-террористических отношений, объединяя политические и коммерческие цели (степень участия варьируется от страны к стране). То есть, государства не сколько оказывают влияние на этот узел, но фактически являются его частью.
“Лучшее, что может случиться с наркоперевозчиком, это работать в агентстве по борьбе с наркотиками”
Книга приводит цитату эксперта из Института Брукингса – “лучшее, что может случиться с наркоперевозчиком, это работать в агентстве по борьбе с наркотиками”. Государство трактуется авторами как полиморфный агент. В разные формы государственности в Центральной Азии и шире – в Евразии входят неформальные сети, кланы, географические и племенные разделения, местные лидеры, теневые экономики – все это представляет собой альтернативную базу власти. Наркоторговля, с другой стороны, представляет собой огромное и крайне выгодное поле для участия государства и его разных представителей. Связи с криминалитетом помогают государству оказывать влияние и контроль над скрытыми для него сферами общества, в том числе может помогать государству ограничивать и террористическую активность, как бы это ни парадоксально ни звучало.
На самом деле низкий уровень терроризма в регионе авторы объясняют тем, что участие государства в криминально-террористическом узле создает сложный механизм отношений с разнообразными участниками и распыляет террористическую деятельность, перенаправляя ее в другие сферы и формы насилия.
Именно этим аргументом книга пытается оспорить распространенное утверждение, что наркоторговля приводит к росту терроризма. Авторы выдвигают интересную гипотезу, что по крайней мере, в Центральной Азии, где эта корреляция не обнаруживается, правительства, участвуя в незаконной экономике, возможно, встраивают отношения с целым спектром негосударственных акторов насилия таким образом, что уровень терроризма на самом деле снижается, перенаправляя этих акторов или способствуя созданию для них более выгодных сфер деятельности.
Центральная Азия, на самом деле, является прекрасным примером для изучения феномена криминально-террористического узла, будучи важным звеном крупной мировой преступной ниши между рынком производства наркотиков в Афганистане и потребителями в России и Европе. При этом, уровень терроризма здесь по сравнению с другими местами – низкий.
Из-за такого участия государства в наркоторговле, указывают авторы, сложно выстроить по-настоящему эффективное региональное партнерство в борьбе с общими угрозами. Страны даже могут конкурировать между собой за то, чтобы наркотики шли по определенной территории – в целях выгоды, разумеется. Хотя в то же время присутствует и регионализация преступных сетей – некоторые из них не имеют границ и простираются на несколько стран, используя родственные, племенные и иные связи. Или например, связи в диаспорах.
Книга подробно обсуждает ситуацию в каждой из пяти стран Центральной Азии, состояние наркоторговли, уровень насилия, количество и природу произошедших терактов (включая таинственные теракты 2011-2013 гг в Казахстане, связанные с так называемой группой “Солдаты Халифата”). Другой интересный вывод исследования касается того, что социоэкономические условия областей стран региона (например, выраженные через показатели младенческой смертности) не сильно связаны с созданием криминально-террористических сетей. Создание этих узлов больше связано с концентрацией силы, денег и власти, что может иметь место и в более благополучных областях. Но такой фактор, как молодежная безработица (особенно, среди мужчин), положительно коррелирует с созданием узлов, что означает, что молодые безработные часто вовлекаются в наркоторговлю и терроризм.
Всего 34 теракта было идентифицировано в странах Центральной Азии с 2008 по 2016 года. Геоинформационный анализ обозначил 200-километровую площадь вокруг места этих терактов и сопоставил с данными в этих местностях об обороте наркотиков и другой преступной деятельности. Но так как теракты чаще всего происходили в больших городах, эти же города и являлись центрами наркоторговли. Тем не менее, авторы убеждены, что данные об объемах конфискованных наркотиков в определенной местности могут сравнительно хорошо предсказать вероятность теракта в этой местности. Понятно, что отдаленные сельские районы, скорее, имеют низкую вероятность теракта по этим же причинам.
Авторы также обсуждают разную степень вовлечения государства в наркоторговлю через сравнение двух соседствующих с Афганистаном стран – Таджикистана и Узбекистана, которые, по мнению авторов, демонстрируют полярно противоположные примеры криминально-террористических узлов, где одно государство сильно вовлечено в наркоторговлю, другое – предпочло в ней участвовать минимально.
Книга также обсуждает и другие аспекты, как международную помощь и проблемы регионального сотрудничества. Но что делает ее новаторской, это использование большого набора новых данных и передовых инструментов социальных наук, а также бескомпромиссный подход в описании действительности региона – где государства, правительства, преступность и терроризм связаны в один порочный и уже почти неразрывный узел, манипулирующий безопасностью в своих собственных целях.
