Хамид Исмаилов о романе «Танец Дьявола» и других произведениях

«Причудливая история о ханах, комиссарах, шпионах и ханшах-поэтессах в редком переводе на английский язык современной узбекской художественной литературы». Так, The Economist описал «Танец Дьявола» (The Devils’ Dance), последнюю работу известного узбекского писателя Хамида Исмаилова (и его шестой роман, переведенный на английский язык).  Книга собрала восторженные отзывы от литературных критиков за замысловатый и виртуозный сюжет, сочетающий эпохи и персонажи, прозу и поэзию, современность и классику. Несмотря на сложность, критики отмечают, что книга читается легко, вызывая к жизни литературную Центральную Азию, где ценят сильных женщин, прекрасную поэзию и “космополитический и культурно разнообразный ислам, о котором редко пишут в западной литературе».

Интервью

Хамид Исмаилов

Писатель

Хамид Исмаилов – известный узбекский писатель и журналист. Он родился в г.Токмок в Кыргызстане, а теперь является давним резидентом Великобритании. У Хамида Исмаилова впечатляющий опыт работы с Би-би-си, где он возглявляет службу Центральной Азии. В 2010 году он также был назначен на должность писателя в резиденции BBC World Service на 4,5 года. Его роман «Railway (Железная дорога)» был переведён на английский язык первым – опубликован в 2006 году.

Другие романы, переведённые на английский язык: “A Poet and Bin-Laden,” “Underground,” “The Dead Lake,” («Поэт и бен Ладен», «Подземная дорога», «Мертвое озеро») и другие. Последним произведением, переведенным на английский язык стал “The Devils’ Dance” – «Танец Дьявола».

До последнего времени книги Хамида Исмаилова не особо жаловали в Узбекистане, поэтому широкая общественность мало знает о его творчестве. В 2016 году произошел некоторый сдвиг,  когда узбекское издательство «Академнашр» опубликовало в Узбекистане роман Исмаилова «Танец Дьявола или Большая Игра». К сожалению, Хамиду Исмаилову всё же не разрешили въехать в Узбекистан в составе делегации Би-би-си в марте 2017 года. Несмотря на инцидент, есть надежда на то, что власти пересмотрят своё решение и не будут препятствовать визитам писателя в Узбекистан в будущем.

О чем Ваш роман? Можете ли Вы нам вкратце рассказать о содержании? Кто является «дьяволом» (или джинном) в Вашей книге?

В 1937 году знаменитый узбекский писатель Абдулла Кадыри собирался написать роман, который, по его словам, был бы настолько прекрасен, что заставил бы читателей перестать читать его культовые романы «Минувшие дни» и «Скорпион из алтаря». Роман был задуман о девушке, которая стала женой трех ханов – своего рода узбекской Еленой Троянской. Он сказал всем: «Я закончу этот роман этой зимой – я сделал всю подготовительную работу, осталось лишь написать его. После него люди перестанут читать мои предыдущие книги».

Он принялся за работу, но 31 декабря 1937 года Кадыри был арестован. Все рукописи были конфискованы и позже сожжены. От романа не осталось ни слова. 4-го октября 1938 года Кадыри был расстрелян командой палачей. Он был убит вместе с Чулпаном, Фитратом и многими другими выдающимися деятелями узбекской культуры…

Мой роман посвящается этому конкретному периоду; когда Кадыри, арестованный писатель, заключенный в тюрьму, становится одержимым своим романом, отражающим его жизнь в заключении и его литературу. В моём романе пишется именно об этом ненаписанном романе, который разворачивается в разуме писателя. Кадыри как-то сказал, что, когда он писал, ничто не могло отвлечь его. В эти моменты он как будто был одержим собственной работой.

Роман происходит в тюремной среде: люди, которые заключены в тюрьму вместе с писателем, являются не только участниками, но и соавторами его романа. В романе присутствуют Ойхон-пошша, женщина, подобная Елене Прекрасной. Ойхон насильно выдали замуж за Кокандского хана Умархана (который писал поэзию под псевдонимом Амири, а также был супругом поэтессы Надиры). Затем (после внезапной смерти Умархана) ее выдали замуж за его сына Мадали, а в конце она стала женой Бухарского эмира Насрулла-хана, захватившего Коканд. Ойхон-пошша становится символом литературы Кадыри, столь же красивой и столь же обманутой.

В каком-то смысле я дописал роман, задуманный Кадыри. Но мой роман также посвящен писателю и его творческому процессу. «Танец Дьявола» – это название короткого рассказа Кадыри, которое я применил для того, чтобы охарактеризовать эпоху сталинских репрессий и эпоху узбекских ханств.

Читайте также: Узбекский модернист – Абдулла Кодири. Беседа о писателе и его романе

Не могли бы Вы рассказать нам больше о главных персонажах, о ханше Ойхон? Насколько они вымышленные? Как (и почему) появилась Ойхон? Эта героиня в Вашем романе сильна и слаба одновременно. Говорит ли это что-то о женщинах того и нынешнего времени?

Ойхон – исторический персонаж, как и большинство персонажей романа. Её также знают как Хон-Пошша, знаменитую как жену трех узбекских ханов – Умархана, за его сына Мадали-хана и эмира Бухары – Насрулла-хана. Существует историческая книга «Мунтахаб-ут-Таворикс» (Абдулла Кадыри, кстати, охотился за этой книгой, но не смог найти), где приводятся подробности о ее жизни. В конечном счете, в романе повествуется о двух персонажах – Абдулла Кадыри и его героине Ойхон. Оба – прекрасные и трагические лица узбекской истории, культуры и жизни.

Что же касается женской тематики в романе – существует широко распространенное ложное представление о роли женщин в исламе, в Центральной Азии и в узбекской семье. Я думаю, что «Танец Дьявола» берётся разрешить это недоразумение. Роль женщин в сохранении и передаче культуры, традиций и ритуалов является первостепенной. Все, что мы узнаём об образе жизни и о самой жизни, достается нам от наших бабушек, матерей, тетей, сестёр. Есть очень много узбекских поговорок, которые передают суть этой роли: «Мужчины могу править миром, но женщины правят мужчинами» или «Если мужчина голова, то женщина шея, поворачивающая голову». Почитайте романы самого Абдуллы Кадыри или работы его друга – Чулпана, и вы увидите ту же непоколебимую роль женщин в узбекской семье и через семью – в узбекском обществе. «Танец Дьявола» показывает не только трагедию Ойхон, но и её нечеловеческую способность противостоять невзгодам жизни. Читатель может найти те же и другие качества в поэтессах Нодире, Увайси и других женских персонажах романа.

Ваш роман повествует о разных мирах и эпохах. Как по-Вашему они отображаются в настоящем?

«Танец Дьявола» – это роман как об истории, так и о нынешней эпохе. Читателю не нужно много воображения, чтобы заметить вокруг себя вихри «танцев дьявола» на разных уровнях, от политики до личности. Я могу легко провести параллели между событиями в романе и тем, что происходит сегодня между писателями и властями. Даже сегодня писатели сталкиваются с рисками тюремного заключения или преследованием за свою работу, включая нашу собственную страну. Принудительные браки и насилие в семье также ещё не просто исторические явления.

В моём романе говорится о человеческой природе, ее взлетах и ​​падениях, о взаимодействии в ней божественного и дьявольского и о том, что изменение человеческой природы является самой трудной задачей. Временное действие и постановки в романе могут быть разными, но разворачивающаяся игра, именуемая человеческой жизнью, остается такой же, какой она была восемьдесят или 180 лет назад.

Восхищение Кадыри, Фитратом и Чулпаном – непреходяще. Как Вы думаете, хорошо ли знает нынешнее поколение эти личности? Дают ли их истории ценный урок сегодняшней молодежи в Узбекистане? И если да, то какие это уроки?

Я не знаю, насколько они знают эти личности, но я хотел бы, чтобы люди интересовались джадидами – реформаторами религии, культуры, образования и даже всего традиционного уклада нашей жизни. Фактически эти личности,  которых Вы упомянули, находились в авангарде таких реформ. Сегодня я слежу за дебатами в социальных сетях и за дискуссиями, которые занимают умы наших узбекских интеллектуалов, в том числе молодых. С большим сожалением я часто вижу, что они вновь и вновь стучат в одни и те же двери. Это те же двери, которые раньше уже открывались джадидами. Они сталкиваются с теми же проблемами, которые уже решались  джадидами, и спотыкаются о проблемы, которые джадиды в своё время преодолевали.

Мы, как народ, любим гордиться нашими замечательными предками, но мы редко учимся и используем их опыт. Я приведу лишь один маленький пример. Из-за природы узбекского языка узбекская поэзия традиционно представлена фразами, а не словами. Чулпан был, возможно, первым узбекским поэтом, который начал писать узбекскую поэзию словами, отставив готовые фразовые клише. Он, возможно, до сих пор уникален в этом подходе, давшем колоссальные перспективы узбекской просодии (науке о стихосложении), и почти никто их ещё не исследовал. Хотя, если Вы спросите какого-нибудь узбека об узбекской поэзии, он или она сразу начнёт размахивать именем Чулпана как национальным флагом.

Город Коканд был не только столицей Кокандского ханства, но и его литературным центром. Здесь пестрил самый разнообразный талант, с различными мировоззрениями и способностями. Среди них было много уроженцев Коканда, придворных поэтов, прогрессивных поэтов и поэтесс: Акмаль (отец поэта Махмуда), Амири (Кокандский хан Умархан), Гулханий, Завки, Махмур, Мукими, Пизандий, Фуркат, Хамза Хакимзаде Ниязи и среди женщин – Нодира, Увайси, Махзуна и многие другие.

Как Вы думаете почему этот роман был выбран британскими издателями для перевода на английский язык? Что могут из него почерпнуть англоязычные читатели?

Я думаю, это вопрос следует задать самим издателям. Это не первый и, надеюсь, не последний мой роман, переведенный на английский язык, поэтому я не вижу ничего в этом особенного. Но я должен особенно упомянуть замечательного переводчика – Дональда Рейфилда. Работа с ним показала, что между узбеками и англичанами есть сходство в том, как они относятся к прошлому. Как в узбекском, так и в английском языке, есть несколько прошлых времен, которые, вероятно, демонстрируют восхищение, увлеченность и поклонение прошлому и истории. Это одно из объяснений. Я бы развил эту мысль и далее. Чем дольше я живу в Британии, тем больше я нахожу сходства между не имеющим выхода к морю «островом» Узбекистана и Великобританией, подлинным островом. Такой «островной менталитет» со своими особенностями и нюансами может быть причиной культурной и эстетической близости между этими двумя частями мира и их культурами, что, например, объясняет почему именно Кристофер Марло стал первым писателем, написавшем пьесу «Тамерлан великий».

Однако всё это своего рода спекуляции. Если быть полностью откровенным, я не писал этот роман, имея в виду английского или любого другого международного читателя. Я написал его по-узбекски, так что он был для узбеков, и поэтому любой перевод является для меня просто бонусом.

В вашем романе Вы используете поэзию. Почему Вы решили использовать поэзию в прозе? Какое Ваше любимое стихосложение в книге и почему?

Поскольку я писал этот роман для узбеков, я использовал в нём образы, принятые в узбекской культуре. Вы знаете, что узбекская литература была преимущественно написана в виде поэзии. Возьмите произведение «Хамса» Алишера Навои – 5 романов, написанных в виде поэм, или же многие другие примеры, и вы поймёте роль поэзии в узбекской литературе и душе. Посмотрите также на все наши ритуалы: когда человек рождается, его или её приветствуют в этот мир через женскую поэтику, будь то колыбельная или просто стихотворения. Когда же человек женится или выходит замуж, все ритуалы исполняются через песни «Ёр-Ёр» или «Келин салом» или самим празднеством. В минуты смерти прощание или плач вновь выражают себя в поэтической форме. Итак, поэзия в нашей жизни вездесуща и повсеместна. Как я мог не использовать её в своём безусловно узбекском романе?

Что касается моих предпочтений, то здесь я не однолюб, который легко ответит, что его любимый цвет зеленый, любимая гласная «у», а нота «до». Ни в коем случае! Я могу быть в восторге от одного рассказа утром и тем же вечером возненавидеть его. То же самое с поэзией. Я должен был бы перечислить здесь все стихи, включенные в роман, и те, которые я хотел бы включить, но решил сохранить для себя. Но ради узбекской поэзии, воплощённой в творчестве Чулпана, я поделюсь одним из них:

(перевод Хамида Исмаилова)

Поговорим о современной узбекской литературе. В обзоре Financial Times пишется: «”Танец Дьявола” может, в идеале, вдохновить больше переводов на английский язык узбекских и других авторов Центральной Азии». Вы согласны с этим? Какие книги Вы могли бы рекомендовать для перевода?

Я надеюсь, что предсказание «The Financial Times» сбудется, и мы ещё увидим много переводов не только узбекских, но и других центральноазиатских романов на разные языки. Есть действительно много необыкновенно талантливых узбекских писателей и поэтов. Я не хочу быть судьей высшей инстанции и рекомендовать, какие из них должны быть переведены, а какие -остаться в оригинале. Я могу рассказать о книгах, которые я любил читать на протяжении многих лет. К счастью, некоторые классики джадидской литературы, о которых мы говорили ранее, наконец были переведены на несколько европейских языков в последние несколько лет. Я знаю о переводе на английский язык романов «Минувшие дни» Абдуллы Кадыри и «Ночь и день» Чулпана. Последний также был переведен на французский язык. Мой друг Эркин Аъзам, один из ведущих современных писателей Узбекистана, написал книгу «Наследники великого грешника шейха Саньяна», которая была переведена на английский язык в прошлом году. Мне также известно, что сборник коротких рассказов разных узбекских писателей будет опубликован одним из университетов США. Турецкие издательства также издавали работы нескольких узбекских авторов.

Что я люблю читать, так это такие книги, как «Поле тюльпанов» Мурада Мухаммад Доста, «Чистое сердце» Хайриддина Султанова, дастан-новеллы покойного Тогай Мурода, рассказы покойного Шукура Холмирзаева. Все они были написаны в 1980-х годах. Мухаммад Салих является не просто замечательным поэтом как Усман Азим или Хуршид Даврон, но также виртуозным памфлетистом. Что касается более поздних работ, то я люблю читать Мухаммада Шарифа, Саломата Вафо и многих других. Есть также много других писателей и поэтов, которых любят читатели.

– Asian Book Review

Расскажите о своей любимой классике, особенно вдохновившей Вас, и почему?

Я мог бы рассказать Вам тысячу и одну историю о том, как мои бабушки рассказывали мне сказки, о моих школьных годах, когда вместо учебников мы читали всю классику от «А» до «Я» и т.д. и т.п., но тогда мне пришлось бы расписать всю свою биографию. Слишком много любимых книг, слишком много романтики связано с ними… Но поскольку мы говорим, в основном, о «Танце Дьявола» и его главном герое Абдулле Кадыри, я расскажу читателям этого интервью об одной из книг Кадыри, которую я могу читать бесконечно. Это не один из его знаменитых романов и не рассказ под названием «Танец Дьявола». Я говорю о серии рассказов, написанной Абдулла Кадыри в 1920-х годах для сатирического журнала «Муштум» («Кулак») о мулле Калвак Махдуме.

Английский читатель или зритель может вспомнить, что много лет назад знаменитый театр «Ильхом» покойного Марка Вайля привёз в театр Барбикан в Лондоне спектакль под названием «Белый, белый, чёрный аист». Он был основан на этих коротких рассказах, хотя они сами были гораздо богаче, смешнее и проницательнее. Если и существует единый «узбекский нарратив», то для меня это Калвак Махдум.

По Вашему собственному опыту, каково быть узбеком в таком многокультурном городе как Лондон?

Я как-то сказал сам себе, что чем дольше я живу здесь, тем больше чувствую себя как дома. Я никогда не жил так долго ни в одном месте. Лондон дал мне возможность написать много моих романов на узбекском и русском языках без какого-либо вмешательства в мою работу. Я чувствую себя обязанным толерантности и открытости этого города, так что решил написать несколько романов на английском языке в его честь. Я только что закончил один и скоро объявлю о нём. Как сказал наш великий средневековый поэт Навои в одном из своих стихотворений: «Не найдя места в своём пристанище, мы находим пристанище в чужих местах».

Оригинал на английском