Автор книги “В Центральную Азию на пароходе” (En Asie Centrale à la vapeur), 1888, Наполеон Ней, внук наполеоновского маршала Нея, покинул Париж в начале мая 1888 г. и уже 24 мая прибыл в Кизыл Арват и Аскабад. В Центральной Азии путешественник провел десять дней, оставив о регионе хотя и спорные, но, безусловно, представляющие интерес заметки. Мы продолжаем перевод некоторых частей его книги, посвященной Центральной Азии.
Первая часть нашего перевода доступна здесь.
Главы XVI -XIX
Центральная Азия
На протяжении столетий владения туркоманов оставались терра инкогнита. Цивилизованному миру в лице его флагмана – России – понадобилось десять лет и сильные стремления, чтобы разорвать завесу тайны. Россия включила этот регион, еще вчера не имеющий названия, в свои владения и принесла в старую Азию прогресс и просвещение.
В Узун-Ада песчаные пляжи цвета золота, синее небо и ни травинки. Зеленые краски здесь добавляют только несколько деревянных домиков и церквушка вдалеке. Эти деревянные дома, покрашенные в русской манере, в демонтированном состоянии были доставлены и собраны на месте. Солнечный Узун-Ада напоминает поселения на Красном море. Он своего рода Стимерпойнт[1] будущего на Каспии.
Узун–Ада, бывшая станция Закаспийской военной железной дороги. Источник: http://hram-rpc.ucoz.ru
Здесь царит необычайная активность – управление Транскаспийской железной дороги оборудовало двенадцать причалов. Мне удалось наблюдать одновременное прибытие двух судов. Погрузка и разгрузка происходит с постоянной регулярностью. Железные пути протянуты по всей береговой линии, на станционных путях – сотни вагонов, а в обширных доках бессчетные тюки с хлопком, ящики с чаем, прибывшие из Китая по железной дороге. Начиная с этого года, ежедневно судна с хлопком отправляются из Узун-Ада. Пароходы, курсирующие по Каспийскому морю, обеспечивают регулярное транспортное сообщение между регионом и европейской частью России, Баку и Кавказом, Рештом и Персией. Транспортное сообщение растет, а миру все больше открывается новый рынок.
Поднявшись на пристань, мы узнали, что доступ на транскаспийскую территорию запрещен иностранцам. Права доступа имеют только те, кто располагают «открытым листом». Однако доступ в транскаспийскую провинцию предоставляется только французам. Многочисленным немецким и английским путешественникам отказывалось в получении открытого листа. Тем не менее, князь Хилков рассказывал о том, как два члена англо-русской разграничительной комиссии все-таки смогли добраться по железной дороге до Узун-Ада.
Наконец мы отправились в путь из Узун-Ада. Успехи русских инженеров в строительстве железной дороги в сыпучих песках могли бы послужить примером для их французских коллег, испытывающих трудности в строительстве магистрали из Джельфы в Лагуат в песчаных барханах Алжира.
Зыбучие пески – самый опасный враг Транскаспийской железной дороги. Дабы им противостоять, вдоль всей магистрали проложены барьерные ограждения. Противостоять пескам призвано также повсеместное насаждение саксаула, неприхотливого кустарника с мощной корневой системой. Подобно приморской сосне в песчаных дюнах французской Гаскони, саксаул укрепляет пески и тем самым защищает железнодорожные пути. В наиболее уязвимых участках пути укреплены скользящей глиняной почвой.
Итак, мы пересекли пустыню Усть-Юрт и вступаем в великую пустыню Кара-Кумы. Со скоростью 50 километров в час, мы проносимся в поезде через монотонные пески пустыни, известной своим печальным прошлым. Пятнадцать лет назад во время первой экспедиции против туркмен-теке генерал Ломакин потерял здесь двенадцать тысяч верблюдов на двадцатый день похода. Однако русское упорство и инженерное мастерство победили пустыню.
На железнодорожной ветке, руководимой генералом Базовым, питание обеспечивали стационарные буфеты. Однако в силу многих причин, продовольственное снабжение этих буфетов было крайне скромным, и редкие путешественники могли здесь найти только самовар да немного мяса сомнительного происхождения – в Северной Америке его называют пеммикан[2]. Намного рациональнее и выгоднее были вагоны-буфеты, предложенные генералом Анненковым. В таких буфетах можно было найти напитки и еду, буфетчик обновлял свои запасы для каждой поездки.
Наконец мы прибыли на станцию Геок-тепе, расположенную напротив знаменитой крепости, последнего оплота туркменского сопротивления на пути русского завоевания. Сердце сжалось, взирая на навсегда опустевшую и ставшую могилой для почти десяти тысяч человек крепость. В стенах крепости были отчётливо видны две бреши, через которые проходили русские солдаты.
Меж тем, князь Хилков рассказал нам историю:
Во время осады Геок-Тепе военные музыканты исполняли военные марши. Это воспоминание настолько врезалось в память туркоман, что когда при инаугурации железнодорожного пути до Аскабада исполнялась праздничная музыка, услышав первые звуки дети, женщины и даже мужчины начали кричать и плакать. Музыку пришлось остановить.
Центральная площадь Ашхабада дореволюционного периода. Источник: www.asgabat.net
В четыре часа мы прибыли в Аскабад[3], недавно отстроенный город, резиденцию генерал-губернатора Транскаспийской области. Мы пробудем здесь недолго, в этом русском городе нет ничего представляющего интерес для тех, кто интересуется Азией.
Тем не менее, на площади Правительства мы видели памятник стрелкам, погибшим под Геок-тепе. Памятник был открыт в феврале 1888 г. и состоит из чугунной колонны, возведенной на чугунный пьедестал со следующей надписью:
СТРЕЛКИ
ПОГИБШИМ СТРЕЛКАМ
ПРИ ОСАДЕ И БИТВЕ ПОД ГЕОК-ТЕПЕ
24 ОКТЯБРЯ 1880- 12 ЯНВАРЯ 1881 гг.
Вся конструкция водружена на каменный цоколь солидных размеров. Колонну увенчивает капитель с четырьмя столбиками представляющих шрапнельный снаряд, по сторонам расположены георгиевские кресты; над капителью пирамида из пяти сферических снарядов весом в пять килограмм, которые поддерживаются более легкими цилиндрическими снарядами. Пирамиду продолжает стрела с восьмикилограммовым сферическим снарядом, на который водружен крест. В основании памятника размещены афганские артиллерийские орудия, взятые при Таш-Кепри.
Аскабад – административный центр Транскаспийской области, расположен на границе с Персией трехстах верст от Мешеда.[4] В 1886 г. был предложен проект о сооружении трамвайной ветки между Аскабадом и Мешедом протяженностью в 230 верст, однако он так и не был реализован.
Однако вскоре будет построена дорога в Душак, самую южную станцию Транскаспийской магистрали, которая по замыслу генерала Анненкова должна стать позже главной точкой на индийском железнодорожном узле.
В окрестностях Аскабада, приблизительно в часе езды, находятся впечатляющие руины Анау. Отдельные части мечети еще сохранились, представляя большой интерес для исследователей персидской керамики. Мозаичные порталы мечети украшают обращенные друг к другу драконы, держащие в пасти желтый тюльпан.
Этот край изобилует древними руинами, лежащими под вечным солнцем в песках пустыни: Султан-Санджар, Мерв-Шахиджан, Искандер-Кала, Гяур-Кала, Байрам-Али, – все эти места были известны в свою эпоху и пали в один день под натиском беспощадных завоевателей.
К сожалению, мы не смогли встретиться с губернатором Мерва, полковником князем Козловым. Полковник Козлов известен не только как военный, но и ученый. Досконально знающий Центральную Азию, полковник, будучи в Мерве, разрабатывал проект по исследованию Тибета и Памира. Известный исследователь генерал Пржевальский получил от полковника Козлова шестьдесят тысяч рублей, оборудование, материалы и казачий эскорт.
Благодаря этой экспедиции с марта по май 1887 г. полковник Козлов представлял в главном штабе и Российском имперском географическом обществе подробные и детальные карты удаленных регионов.
Русский Туркестан в 1900 году. Источник: Kirill Borisenko – Этот файл является производной работой от: Turkestan 1900-en.svg. CC BY-SA 4.0
Всего через семь с половиной часов и девять станций мы оказались в Чарджуй, конечной точке железнодорожной магистрали. Оказавшись в городе, я отправился полюбоваться на Амударью, безбрежные воды которой напоминают Нил. Для полного сходства не хватает только пальм и крокодилов.
С утверждением русских военных сил в этом стратегически важном пункте в начале 1887 г. жизнь местного населения изменилась навсегда.
Русские войска в Туркестане. Картина В.В. Верещагина (из туркестанского альбома). Источник: culturelandshaft.wordpress.com
Вскоре по только что отстроенной железнодорожной ветке, в избах мы отбыли в Самарканд. Вы не ослышались, обычные деревянные избы из России, были поставлены на товарные платформы, став на время вагонами. В нашем поезде было восемь изб и два вагона-ресторана. Ровно в 10 часов мы покинули Чарджуй и оказались на железнодорожном мосту Транскаспия, перекинутом через широкую Амударью. Длина этого деревянного моста составляет 2075 метров, центральная часть состоит из подвижной части на барках, что облегчало навигацию. Справа и слева от железнодорожного пути проложены пешеходные дорожки. Этот мост прошел проверку на прочность, он был создан по планам инженера Балинского и обошелся в 350 тысяч рублей. Однако это был временный мост, генерал Анненков намеревался заменить его на стальной, как только появятся необходимые финансовые средства. На мосту оборудованы шесть противопожарных постов.
Но вернемся к нашему поезду, в вагоне-ресторане напротив нас сидел скромно одетый мужчина с крестом Святого Владимира на груди. Мои попутчики сказали, что это султан Арасланов, киргиз по происхождению, он был министром у хана Хивы, долгое время сражался с русскими и за его голову была даже назначена награда. Однако до начала Геоктепинского похода, Арасланов прибыл к генералу Скобелев со словами:
- Я в твоем распоряжении…можешь меня казнить. Выбирай!
Генерал Скобелев простил бравого солдата, который своей службой и храбростью при осаде Геок-тепе заслужил отличительный крест.
Вечером на ужине генерал Анненков поделился с нами своими мыслями. Как человек гениальный, он заглядывал далеко в будущее. Отметая возможность конфликта между Россией и Англией, Анненков склонялся к идее могущественного союза между Англией, Россией и Францией, который сможет диктовать правила игры всему миру.
Прибыв на последний участок Транскаспия – станцию Катты-Курган, находящуюся в ста пятидесяти верстах от Самарканда, которая была открыта в вербное воскресенье этого года, мы вновь оказались на русской территории Туркестанского военного округа.
Катты-Курган – первая станция на русской территории за пределами Бухары. Территория была присоединена после победы генерала Кауфмана у Сира-Булак в мае 1868 г.
Тем временем мы были приглашены на торжественное открытие Самаркандского участка Транскаспийской магистрали, которое состоялось 15 мая 1888 г., в юбилей коронации его величества Александра III, российского царя и императора Азии. Специально по этому случаю, генерал-губернатор Туркестанской области прибыл из Ташкента.
Чтобы понять наши чувства по прибытии в Самарканд, следовало провести в путешествии по дикой и унылой местности несколько дней и затем оказаться в самом сердце высокой цивилизации.
Восточный базар в Самарканде. Картина В. В. Верещагина, 1872
Вскоре началось богослужение с участием митрополита и многочисленных священнослужителей. На протяжении службы, которая длилась полчаса, никто не присел, и каждый, от генерал-губернатора до простого солдата, снял свой головной убор. По завершению службы, митрополит благословил локомотив, войска и всех обравшихся. Начался военный парад. Отвечая на приветствие генерал-губернатора, генерал-лейтенант Анненков ответил вместе со своими солдатами: «Здравия желаю!» Было очень трогательно видеть, как этот выдающийся инженер и генерал выполняет свой солдатский долг как обычный офицер.
Вокзал Самарканда расположен в шести километрах от русского города и двух – от города сартов, города Тамерлана. По живописной старой почтовой дороге мы въехали в русский город. Дома здесь не отличались красотой фасадов. Самое примечательное здание – дворец губернатора с прекрасным парком, проходящий рядом бульвар Абрамова, один из самых красивых в городе. Русская церковь, выкрашенная в светло-голубой цвет, располагается на площади, рядом городской сад, дом офицеров и бульвар.
Из русской части мы попадаем в старый город. Башни и купола старинного Самарканда видны издалека. Первый монументальный памятник на нашем пути – могила Тамерлан, которую власти обнесли оградой.
Мы прибыли в дом г-на Куницкого, председателя гражданского суда. В русском Туркестане проходили процессы, аналогичные тем, что имели место в нашем Алжире. Военное правление сменяется гражданской администрацией. Смена режимов в Туркестане происходила с меньшими трудностями, чем в нашей средиземноморской колонии. Предположительно, причина в том, что России, более чем Франции, присуще уважение к власти.
В тот же день мы отправились на обед к губернатору Самарканда, где нам были зачитаны телеграммы, направленные императору. Кратко изложим содержание двух телеграмм:
- «Сегодня были проложены рельсы на Самаркандском участке Транскаспийской железной дороги. Была проведена техническая инспекция, подтвердившая надлежащее качество и безопасность».
- «Сегодня в юбилейный для Вашего Величества день, при огромном стечении русских и туземного населения состоялась инаугурация Самаркандского участка Транскаспийской железной дороги. Этот мирный праздник олицетворяет начало новой эры в развитии интеллектуальной и экономической культуры страны и новое доказательство заботы монарха о нуждах и благополучии народов Центральной Азии»
Среди приветствовавших генерала военных были, в том числе и переводчики из местных киргизов. Ситуация должна была измениться после изучения русскими офицерами языков Центральной Азии. В этом году (1888 г.) уже состоялся первый выпуск офицеров, изучающих восточные языки в Азиатском департаменте Министерства иностранных дел. Эти курсы были открыты в 1885 г. для подготовки офицерских кадров, владеющих восточными языками.
Нам предстоял еще один праздник на площади Ригистан, возле медресе Тимура. Первое, что бросилось в глаза, – это надпись тюркскими буквами, означающая: «Боже, храни царя!» Каждые пять минут бенгальские огни освещали памятники. Под небом Азии началось великолепнейшее театрализованное представление.
Оркестр заиграл ритмичную и слегка меланхоличную музыку, напоминающую арабские мотивы. В сопровождении двенадцати бача[6] приблизился жонглер. Юные танцоры были одеты в длинные халаты из шелка, под которыми были надеты юбка и широкие шаровары из розового шелка. Длинноволосые бача были похожи на женщин. Их сменили другие актеры и представления.
Празднование Соли-нав (нового года) на Афрасиабе. Почетные лица с бачами в шатре. Фотография Г. Крафта, 1898—1899 гг. Источник: http://rus-turk.livejournal.com
Музыкальный и драматичный праздник в Ригистане заставил меня задуматься о музыке Центральной Азии. Эта тема была рассмотрена ранее в исследовании Гийома Капю.[7]
Население Центральной Азии в районе Ферганы, Коканда, Бухары и Хивы известно под обобщёнными терминами: киргизы — обитатели степи, кочевники и пастухи; сарты — жители городов, горожане и торговцы. Проживая бок о бок, и те, и другие, любят петь. Эти песни отражают народные легенды, исторические события и повседневную жизнь киргизов и сартов.
Музыка сартов совершенно отличается от киргизской. «Рожденная в суматохе базара, такая музыка навряд ли может заинтересовать изысканный вкус и тех, кто устал слушать природу. Пение практически отсутствует». Однако у сартов огромное разнообразие инструментов, в отличие от киргизов.
Молодая таджичка, играющая на дутаре (Самарканд). Фотография Г. Крафта, 1898—1899 гг. Источник: http://rus-turk.livejournal.com
Следует упомянуть, что сарты не является обозначением какой-то расы, это определение очень эластично и применяется ко всем обитателям городов, проживающим в каменных домах, занимающихся торговлей и производством, по происхождению это могут быть: узбеги, таджики, татары или киргизы…Однако наименование «сарт» несет некий оттенок презрения в силу их занятий, которые контрастируют со свободной жизнью в степях.
Уделим еще несколько строк разнородному, вследствие последовательных миграций и завоеваний, населению Центральной Азии, этническую основу которого составляют арийцы и туранцы.
Еще до прихода русских, около миллиона узбегов, принадлежащих к тюрко-татарской (туранской) расе, проживало в Транскаспийской области. Однако с приходом иранских народов, господство туранцев постепенно нивелируется. Кстати, к узбегам принадлежат семьи хивинского и бухарского ханов. Рядом с узбегами проживают таджики, которые принадлежат к иранским народам. Таджики более изящны, чем узбеги. Различаются и их занятия: узбеги в основном работают в поле и на пастбище, таджики занимаются торговлей.
Перевод с французского — Снежана Атанова
[1] “Steamer Point” – квартал эт-Тавахи Аденского протектората Англии в Йемене – прим.пер.
[2] Вероятно, речь идет о тушенке – прим.пер.
[3] Ашгабат
[4] Мешхед
[5] Фараб
[6] Танцор
[7] Revue d’ethnographie, том III, #2 (апрель-май)..- La Musique chez le Kirghizes et les Asiates de l’Asie Centrale.
