Несмотря на то, что в Таджикистане курс на импортозамещение и поддержку экспорта определен в качестве основы экономической стратегии, его реализация несет в себе потенциальные риски и может привести к набору достаточно противоречивых последствий для экономики.
Импортозамещение и поддержка экспорта являются популярным вариантом экономической политики для многих постсоветских стран. Следуя их примеру, Таджикистан также выбрал курс на импортозамещение, закрепив этот выбор в таких стратегических документах как Национальная стратегия развития на период до 2030 года (НСР РТ) и Программа среднесрочного развития республики на 2016-2020 гг.
Импортозамещение (наряду с экспортной ориентацией) упоминается в них как важный элемент «новой модели» экономического роста. Стратегии содержат оценочные тезисы о том, что «в основу этой модели положены эффективные институциональные механизмы, позволяющие привлекать инвестиции в реальный сектор экономики и в инфраструктуру, что обеспечит ускоренный рост промышленности, сельского хозяйства и финансового сектора» (НСР РТ).
Вместе с тем, содержание вопроса импортозамещения в Таджикистане в значительной мере носит декларативный характер. Т.е. выбор стратегии импортозамещения оценивается как некое безальтернативное благо, без должного внимания к анализу возможных альтернативных издержек.
При этом в мировой практике теоретические основы политики импортозамещения, так же как и результаты ее имплементации часто подвергаются обоснованной критике экономистов из-за негативных последствий для потребителей, создания рыночных искажений, антиконкурентных практик и неэффективного перераспределения капитала.
Ограничения на импорт, в конечном счете, становятся ограничениями на экспорт, а государственные программы стимулирования экспорта, в конечном счете, увеличивают импорт
Перспективы новой индустриализации Таджикистана
Политика импортозамещения и развития экспорта в том виде, как она понимается в большинстве постсоветских стран, и тут Таджикистан не является исключением, представляет из себя стратегию ре-индустриализации. Необходимость такой новой индустриализации обосновывается несбалансированностью внешнеэкономических показателей Таджикистана: когда импорт значительно доминирует над экспортом и ведет к усилению зависимости экономики страны от внешних факторов. Тем не менее, перспективы масштабной ре-индустриализации, требующей значительных инвестиций и формирующей структурную модель экономики на десятилетия вперед, могут быть не лучшим ответом на существующие вызовы и содержат ряд противоречий с точки зрения логики основных аргументов.
Анализ логических и теоретических противоречий промышленной политики[1], курса импортозамещения и стимулирования экспорта[2] можно найти в ряде академических работ и статей популярного характера зарубежных авторов. Так, российский экономист Вадим Новиков, ссылаясь на теорему симметрии Лернера, показывает, что экспорт и импорт тесно связаны друг с другом, вследствие чего ограничения на импорт, в конечном счете, становятся ограничениями на экспорт. По мнению Новикова, верно и обратное: государственные программы стимулирования экспорта, в конечном счете, увеличивают импорт.
Заслуживает внимания также точка зрения украинского экономиста Владимира Дубровского, называющего позицию мейнстрим-экономистов, ассоциирующих экономическое развитие с масштабными инвестициями в промышленность, «инвестиционно-индустриальным фетишизмом»[3]. При этом большинство основных аргументов украинского экономиста, приведенных в отношении перспектив индустриального развития Украины, могут быть легко адаптированы к реалиям Таджикистана.
Таджикистан нельзя даже относительно рассматривать как страну со стабильными и надежными институтами
Так, можно выделить четыре основных аргумента против индустриализации в Таджикистане:
- Логистика и коммуникации. В отличие от предыдущего периода индустриального развития, в постиндустриальную эпоху перевозки заметно удешевились. В результате сегодня произвести товар в стране с дешевой рабочей силой (в первую очередь, Китай, Индия) и доставить его в другие страны, как правило, дешевле, чем производить его в этих странах. Исключения составляют лишь некоторые группы товаров – например, особо крупногабаритные, перемещение которых остается крайне затратным, а также товары со специфическим и «коротким» спросом, зависящим от физических свойств товаров (скоропортящиеся и непригодные к длительной транспортировке) или зависящие от сезонности (одежда и обувь, к примеру, когда, кроме сезонности, присутствует зависимость спроса от моды). В остальном, производство товаров массового потребления сильно глобализировалось, и инвестиции идут в те страны, где есть факторы, способствующие достижению оптимальных масштабов и эффективности производства. В таких странах также уже имеется значительный логический потенциал. В свою очередь, Таджикистан находится в коммуникационном тупике, не только значительно удален от главных потенциальных рынков сбыта своей продукции, но и элементарно не имеет соответствующей инфраструктуры. Не имея выхода к морю, сталкиваясь с серьезными проблемами в части использования железнодорожного сообщения, потенциал для экспорта многих товаров из Таджикистана будет естественным образом ограничен.
- Дешевая рабочая сила. Таджикистан при разработке программ новой индустриализации, очевидно, рассматривается как страна с конкурентным преимуществом в виде дешевой рабочей силы. Это согласуется с теорией Майкла Портера, утверждающей, что конкурентными преимуществами бедных стран могут быть либо природные, либо трудовые ресурсы. Однако, действительно ли Таджикистан отвечает данным условиям? Скорее всего, нет. Труд в Таджикистане можно считать дешевым относительно других постсоветских стран, таких как Россия или Казахстан (что и способствует трудовой миграции из Таджикистана), но он дороже, чем в той же Индии. Если во многих странах с развитым производством заработок рабочего в размере 2-3 доллара в день считается нормой, то в Таджикистане за такую цену относительно квалифицированный труд купить невозможно. Массовая трудовая миграция из Таджикистана, в свою очередь, также влияет на стоимость труда в стране как раз в сторону повышения.
- Качество человеческого капитала. Кроме как таковой цены за труд, для развития производства необходимо определенное качество человеческого капитала. И в этой части Таджикистан не имеет даже сравнительного конкурентного преимущества. Квалификация рабочей силы в стране находится на низком уровне, а система образования, в том числе профессионально-технического, стремительно деградирует. Кроме того, для налаживания масштабного производства (иначе, продукция вряд ли будет конкурентоспособной по цене) необходима дисциплина труда и технологическая дисциплина, встроенные в соответствующую систему управления – факторы, отчасти обусловленные культурой. И, в отличие от стран той же юго-восточной Азии, Таджикистан пока просто не обладает соответствующей культурой и, следовательно, не имеет стратегических преимуществ в части человеческого капитала. Инвестиции в рост человеческого капитала, конечно, в любом случае необходимы для устойчивого экономического развития, но в условиях Таджикистана ожидать от них быструю отдачу не приходится. Опять-таки, миграция еще долгое время будет играть существенную роль, т.к. внутренние факторы (уровень доходов, качество жизни в целом) способствуют оттоку квалифицированной рабочей силы.
- Капиталоемкость и качество институтов. Реализация промышленной политики требует привлечения значительных объемов капитала, необходимых, поскольку современное машинное производство требует инвестиций в технологии. Однако для многих развивающихся стран, в том числе и для Таджикистана, приток инвестиций в технологии и производство будет ограничен в силу ряда причин. Согласно мнению Владимира Дубровского[4], в данном случае основным фактором выступает качество институтов в стране. Вложение больших денег для инвесторов возможно только при минимизации рисков, причем на долгосрочную перспективу. По этой причине часть высокотехнологичных производств продолжают оставаться в развитых странах, где факторы производства дорогие, но есть многолетние институты защиты прав собственности. Такие производства не переносятся также массово, как трудоемкие производства в развивающиеся страны. В этом плане Таджикистан нельзя даже относительно рассматривать как страну со стабильными и надежными институтами. Поэтому в отличие от внешних инвестиций (зачастую государственных) в инфраструктурные проекты, в Таджикистане нет институциональных предпосылок для роста иностранных инвестиций в крупное технологичное производство. Более того, даже если необходимые реформы будут происходить (что на ближайшую перспективу также следует оценивать достаточно скептически), формирование необходимых институтов в Таджикистане займет десятилетия.
Кроме перечисленных факторов, на привлечение капитала в Таджикистан дополнительно влияет неразвитость финансового рынка.
Таким образом, отвечая на вопрос о желательности и возможности новой индустриализации в Таджикистане, следует исходить не только из оценок потенциала отраслей экономики, но и принимать во внимание реальные условия среды, многие ключевые аспекты которой не могут быть изменены в краткосрочной перспективе. В таких условиях проведение индустриализации становится возможным в основном за счет масштабных государственных инвестиций, которые вряд ли смогут обеспечить эффективность производства и востребованность таджикских товаров на внешних рынках.
В целом, спорным вопросом является само видение индустриализации как блага. В современных условиях понятие индустриальной страны более не является синонимом экономически развитой, богатой страны. И конкурентные преимущества определяются гораздо более широким набором факторов, нежели наличием тех или иных природных ресурсов или доступом к дешевому сырью.
Понятие индустриальной страны более не является синонимом экономически развитой, богатой страны
Риски для большинства и выгоды для избранных
Переходя от общей логики идеи индустриализации к ее реализации, необходимо рассмотреть какое именно содержание вкладывается в такую политику в Таджикистане. Кроме национальных стратегий, импортозамещению в Таджикистане посвящен отдельный программный документ. Речь идет о проекте Государственной программы содействия экспорту и импортозамещению Республики Таджикистан на 2016-2020 гг. (далее – Программа).
Следует отметить, что проект Программы представляет из себя достаточно проработанный документ. Он содержит не только анализ состояния внешнеэкономической деятельности Таджикистана, но и критическую оценку проблем и препятствий, связанных с развитием внутреннего производства, достаточно интересный анализ причин неконкурентоспособности таджикских предприятий, производственного и экспортного потенциала и другие необходимые оценки. Вполне возможно, что и выводы о конкурентных преимуществах отдельных секторов таджикской экономики, представленные в Программе, абсолютно верны. Т.е. на уровне анализа существующего положения вещей, видения проблем и возможного развития ситуации, Программа, может даже выполнять роль дорожной карты для проведения необходимых институциональных реформ.
Выборочное финансирование отдельных предприятий, искажает в первую очередь ценообразование и приводит к неестественному перетоку капитала между отраслями
Основная же проблема в реализации политики импортозамещения заключается в том, что она традиционно предусматривает меры финансового стимулирования предприятий на основе селективного отбора, а также набор протекционистских мер, никогда не обходящихся без негативных последствий для потребителей.
Финансовая поддержка т.н. «приоритетных экспортных проектов» даже в странах с более совершенными институтами, может привести к серьезным негативным последствиям в виде искажений работы рыночного механизма. Даже при полной прозрачности выделения средств, выборочное финансирование отдельных предприятий, искажает в первую очередь ценообразование и приводит к неестественному перетоку капитала между отраслями. Это может дать искусственные конкурентные преимущества одним отраслям за счет других отраслей, которые имеют естественные конкурентные преимущества, но по тем или иным причинам, не рассматриваются в качестве хэдлайнеров.
Презентация таджикской продукции на саммите ОДКБ в Душанбе, 2015
В условиях же Таджикистана, если называть вещи своими именами, это создание поля для антиконкурентных действий и коррупции. Возможная поддержка отдельных предприятий на основе задекларированного «селективного» импортозамещения или «приоритетного» экспорта, несет в себе значительные риски перераспределения ресурсов в пользу предприятий с неясной структурой собственности и недоказанными сравнительными преимуществами, создает поле для неконкурентного лоббирования. При этом абсолютно неважно, будут ли это бюджетные средства или, что, более вероятно, средства коммерческих банков, выделяемые ими в «добровольно-принудительном» порядке.
Субсидирование процентных ставок по экспортным кредитам и импортозамещению несет в себе риски также для самих банковских учреждений, вовлекаемых в процесс финансирования. Такие меры уже доказали свою неэффективность и рискованность на практике Таджикистана, когда два крупнейших банках страны были доведены до грани банкротства, в том числе благодаря участию в различных государственных программах финансирования. Такие механизмы тем хуже, что последствия реализации рисков наступают не сразу, а их масштаб вообще трудно оценить на начальном этапе.
Наконец, никакая стратегия импортозамещения не обходится без «защиты интересов отечественного производителя». В Таджикистане это предусматривает достаточно обширный комплекс откровенно протекционистских мер тарифного и нетарифного характера – защитные режимы, компенсационные пошлины и антидемпинговые меры.
Интересно при этом, что применение антидемпинговых мер предусмотрено в случае субсидирования другими странами своего экспорта, в то время как сама стратегия импортозамещения предполагает субсидирование таджикских предприятий. Не следует ли ожидать, что в других странах это воспримут негативно и установят барьеры на пути товаров из Таджикистана?
Что вообще может служить основанием для введения торговых ограничений? В проекте программы упоминается проведение расследований «соответствующими уполномоченными органами» на основании «соответствующего заявления отечественных производителей». Это выглядит как готовое поле для лоббирования местными производителями выгодных им ограничений импорта. Но даже если в итоговой версии программы будут использованы другие критерии и формулировки, такие решения в любом случае останутся предметом чьего-то субъективного выбора.
Практическая имплементация такой политики в виде запрета на импорт отдельных категорий продукции (продукции птицеводства, к примеру) уже показала очень спорные результаты – рост цен при невысоких темпах роста внутреннего производства.
Протекционистские эксперименты могут иметь как минимум два типа негативных последствий: упущенные выгоды для потребителей и ответную реакцию стран, доступ продукции которых может быть ограничен на таджикский рынок
Цена вопроса и альтернативы
Отсутствие гарантированности достижения промышленного развития путем торговых ограничений и селективной поддержки предприятий не означает отсутствия платы за такие решения. Протекционистские эксперименты могут иметь как минимум два типа негативных последствий – упущенные выгоды для потребителей и ответную реакцию стран, доступ продукции которых может быть ограничен на таджикский рынок. Таджикистан с 2013 года является членом ВТО, и слишком активные меры по импортозамещению могут послужить основанием для официального спора против страны.
Президент Рахмон презентует продукцию Таджикистана лидерам стран ЕАЭС
В свою очередь, выгоду от реализации политики импортозамещения получают те отдельные отрасли национальной экономики, которые без поддержки неспособны конкурировать с более дешевой и более качественной импортной продукцией.
При этом цену за такой выбор придется заплатить фактически трижды. Первыми ее заплатят потребители. Нельзя не учитывать, что Таджикистан – страна с низкой покупательной способностью населения, и очень вероятный рост цен в результате реализации импортозамещения (а иначе, зачем специальная поддержка местных производителей?) будет чувствительным последствием для малообеспеченных граждан. В случае, если для сглаживания этого эффекта будут использованы выборочные налоговые стимулы (есть идея снижения ставки НДС до 5% для производителей импортозамещающей продукции), то это приведет опять-таки к оттоку капитала из других отраслей.
На предприятия, которые не получат преимуществ в рамках реализации программ импортозамещения, ложится второй компонент платы за выбор данной политики. Причем это коснется не только импортеров (которые также являются отечественными предпринимателями, налогоплательщиками и работодателями), а и многих производителей. Их продукция может стать менее конкурентоспособной на фоне различных форм субсидирования других, «избранных» предприятий.
И наконец, третья часть цены – использование значительных финансовых ресурсов, которые могли бы быть направлены на какие-то альтернативные цели. Опять-таки – неважно, каким будет источник происхождения средств. Если это не бюджет, а коммерческие банки, то и они могли бы выбрать лучшие и менее рискованные варианты для кредитования.
Таким образом, даже поверхностный анализ логики политики импортозамещения и тем более внимание к специфичным рискам, связанным с субсидиями и другими мерами селективной поддержки, позволяет сделать вывод, что выбранный курс нельзя рассматривать как бесспорное благо и самый приемлемый вариант экономической политики. Несмотря на вполне позитивную цель развития отечественного производства, такая политика имеет значительные шансы стать источником новых проблем.
Говоря же об альтернативах политике импортозамещения, следует отметить потенциал развития отечественных поставщиков услуг. Перспективными секторами для Таджикистана в первую очередь являются туризм и информационно-коммуникационные технологии. При этом нет необходимости в создании для таких отраслей специальных тепличных условий. Доказательство тому – бум телекоммуникационного рынка в Таджикистане, наблюдавшийся с начала 2000-х и, к сожалению, фактически завершившийся несколько лет назад, с концом периода относительной либерализации. Сейчас данная отрасль несет на себе значительно большее бремя налогообложения и регулирования, чем в среднем другие отрасли и, как следствие, стагнирует. Возможно, если отрасль ИКТ поставить в не дискриминирующие условия и обеспечить независимое адекватное регулирование, в ней уже в краткосрочной перспективе начнется новый виток ускоренного роста. Это лишь один пример, что в современных рыночных условиях в целом невозможно предсказать, какая именно отрасль «выстрелит» и будут ли оправданы меры по ее поддержке.
Поэтому для развития конкурентоспособных отраслей необходимо направить все усилия на институциональные реформы и общее улучшение предпринимательской среды, отказавшись от селективного импортозамещения или использования финансовых стимулов для поддержки экспорта. Таким образом можно достичь позитивного эффекта для развития в том числе потенциала таджикских производственных предприятий, причем абсолютно не важно, будет их продукция ориентирована на экспорт или внутренний рынок.
[1] Harrison, A., Rodríguez-Clare, A. (2009). Trade, Foreign Investment, and Industrial Policy for Developing Countries. Cambridge: National Bureau of Economic Research
[2] Новиков В. (2016, 21 апреля). Мыслезамещение: как борьба с импортом вредит экономике. retrieved from: http://www.forbes.ru/mneniya-column/konkurentsiya/318423-myslezameshchenie-kak-borba-s-importom-vredit-ekonomike
[3] Дубровский В. Будущего Украины, как индустриальной страны, нет. (Интервью телеканалу UKRLIFE.TV), retrieved from: http://www.ukrlife.tv/video/ekonomika/budushchego-ukrainy-kak-industrialnoi-strany-net-vladimir-dubrovskii
[4] Дубровский В. (2012, 10 августа). Отягощенное наследство-2: обед без ложки. retrieved from http://gazeta.zn.ua/ECONOMICS/otyagoschennoe_nasledstvo-2__obed_bez_lozhki.html
