Экономический кризис в Таджикистане ощущается повсеместно, в аэропорту, на продуктовых и товарных рынках, в государственных и банковских учреждениях, в строительстве и на рынке недвижимости. Государственные учреждения и граждане страны затягивают потуже пояса на фоне сокращения расходов и стараются экономить на всем. Кризис и падение доходов населения видны невооруженным взглядом. Так, например, по данным отчетов, объемы жилищного строительства сократились на 40%, а ввод в действие новых школ упал в 4 раза. Цены на недвижимость, как на первичном, так и вторичном рынке упали почти в два раза. В сфере телекоммуникаций численность пользователей интернета в Таджикистане с начала года уменьшилась примерно на 200 тыс. абонентов, а количество пользователей мобильной связи – на 1,3 млн, что составляет порядка 10% от общей базы клиентов. Таким образом, спад деловой активности, спроса и предложения ощущается довольно сильно.
Тем не менее, официальная статистика показывает довольно внушительные темпы экономического роста за первый квартал 2016 года в размере 6.5% ВВП, что сложно укладывается в общую картину кризиса. Либо данные цифры не совсем объективны, либо, как показывает официальная статистика, источниками экономического роста в 2016 году в Таджикистане являются отдельные сектора экономики и промышленности, как-то: горнорудная промышленость, добыча угля и производство алюминия, развитие которых не приносят очевидных выгод для доходов граждан, улучшения их социального положения и пополнения доходов бюджета. Иначе говоря, экономический рост сохраняется, но все менее охватывает все слои населения и все менее способствует сокращению бедности и повышению уровня жизни.
Основным фактором кризиса, конечно, является влияние спада в экономике России, учитывая тот факт, что денежные переводы трудовых мигрантов из Таджикистана, работающих в России, составляют около 50% ВВП. За прошлый год, объемы денежных переводов, являющихся основным источником благосостояния более чем половины домохозяйств страны, упали на 40%, а за четыре месяца текущего года еще на 20%. В основном, данный спад был связан с резким обесценением российской валюты, как к доллару США, так и сравнительно к таджикской валюте. В российских рублях мигранты продолжают посылать значительные ресурсы, но их покупательная способность, конечно, значительно сократилась.
В первом квартале текущего года доходы бюджета сократились примерно на 5% или на 200 миллионов сомони. Недобор бюджета связывают со снижением объема неналоговых поступлений, а также с сокращением доходов от внешнеторговой деятельности, объем которой сократился на 10%, в основном за счет спада объемов импорта. Внешний долг вырос незначительно до 2.2 млрд долларов США, но в связи с обесценением сомони к доллару США на 25% размер долга к ВВП также вырос до примерно 25-30%. При этом имеет место сильный кризис ликвидности, особенно в отношении иностранной валюты, учитывая то, что растут текущие обязательства бюджета страны по обслуживанию ранее привлеченных внешне-долговых кредитов, в частности со стороны Китая и других кредиторов.
В условиях существенного спада неналоговых поступлений, Минфин и Налоговый комитет пытаются переложить налоговое бремя на внутренних налогоплательщиков, в основном частный сектор и малых предпринимателей. В частности, Налоговый комитет активно использует практику авансовых налоговых платежей за будущий период еще до того, как налогоплательщики имеют какую-либо картину о предполагаемых доходах в условиях экономического спада. Такая практика, в том числе стала причиной закрытия уже порядка 20,000 частных предпринимателей, что усиливается спадом спроса и потребления. Малый бизнес продолжает “уходить в тень”. Также серьезному административному давлению подвергается сферы телекоммуникаций, услуг и гостиничного бизнеса, которые традиционно приносят доход в бюджет, но также вынуждены сокращать услуги из-за спада спроса, и в свою очередь переносят растущие затраты на потребителей и клиентов.
В отношении расходов Минфин объявил политику сокращения неприоритетных статей бюджетного финансирования. Как было объявлено в прессе, уже одобрены параметры принятия измененного бюджета с пересмотренными статьями доходов и расходов. Пока происходит несистемное сокращение административных расходов в сфере госуправления. Однако при этом правительство не заморозило и не отказалось от целого ряда амбициозных и непонятных расходов на снос и строительство новых административных зданий в столице, пышные празднования, официальные визиты и церемонии. Непонятно по каким экономическим критериям возвратности и эффективности выбираются объекты для капитальных инвестиций в стране, особенно в условиях кризиса и дефицита ресурсов бюджета. Опять же при этом парламент по представлению минфина продолжает практику предоставления слабо обоснованных освобождений от налогов для целого ряда частных компаний и импортеров по так называемым критериям стратегической важности продукции, импорта оборудования, что ведет к недобору потенциальных доходов.
Особенную тревогу вызывает ситуация на валютном рынке и в банковском секторе. На фоне сокращения валютных поступлений, предложение существенно сократилось, что привело к резкой девальвации сомони. Прежнее руководство Нацбанка пыталось сдерживать спад сомони путем несистемной и непрозрачной продажи резервов на наличном рынке, что привело к почти полному истощению международных валютных резервов страны. Нынешнее руководство приняло Нацбанк с резервами порядка 400 миллионов долларов, включая монетарные резервы около 70 миллионов, что крайне мало. Для предотвращения валютного дефолта страны, новое руководство Национального Банка ужесточило валютное регулирование и ввело жесткие административные меры, дабы предотвратить дальнейший обвал курса и связанный с этим рост цен на импорт, учитывая преобладание импорта на внутреннем рынке. Рисками такой политики является сокращение деловой активности особенно экспортно-импортных, ввиду ограничения доступа к инвалюте.
Пожалуй, самой серьезной является ситуация в банковском секторе, при которой целый ряд системных банков Таджикистана испытывают крайне серьезные проблемы с ликвидностью и платежеспособностью. Уровень т.н. «плохих» необслуживаемых кредитов вырос до 40%, а размеры ликвидных активов сократились до минимума в связи с плохим состоянием кредитного портфеля, сложностями с возвратом долларовых кредитов на фоне спада деловой активности бизнеса и заемщиков, а также спадом в спросе на новые кредиты по той же причине. Для предотвращения банкротства одного из крупнейших банков страны – Точиксодиротбанка, одного из четырех крупнейших коммерческих банков страны с общим капиталом свыше $5 млрд и долей в общем капитале банковской системе страны от 21 до 27%, и после многомесячных проблем с обслуживанием обязательств вкладчиков и клиентов, Национальный Банк уволил руководство данного банка и ввел временное управление в надежде привлечь инвестора в лице Европейского Банка Реконструкции и Развития. В целом же проблема в финансовом секторе гораздо более системная, и связана не только с последствиями кризиса и спада, а с отсутствием грамотного менеджмента, с постоянным вмешательством государства и давлением в выделении кредитов и финансирования, несоблюдением базовых принципов корпоративного управления, отсутствием прозрачности перед вкладчиками и акционерами в банках страны. Кроме того, иностранные банки не могут легко открывать свои представительства в Таджикистане. Уже 5 из 16 банков страны находятся под временным управлением Нацбанка.
Социальная ситуация на фоне кризиса также обострилась. Согласно проведенным исследованиям[1] о степени экономического спада и уровня реагирования домохозяйств на риски и ухудшение ситуации, с конца прошлого года по март текущего года, реальный средний доход на душу населения сократился примерно на 24%. С ноября доля домохозяйств, получающих денежные переводы, продолжает неуклонно снижаться. В январе доля домохозяйств, способных покупать достаточный объем продуктов питания, резко сократилась до 53% — самый низкий показатель за все время обследования. Домохозяйства также сообщили о том, что им все чаще приходится сокращать расходы на продукты питания с тем, чтобы удовлетворять другие основные потребности. В результате доля домохозяйств, которые продают свое имущество, чтобы удовлетворить основные потребности, неуклонно росла с октября и в марте достигла более 17% среди 40% наименее обеспеченного населения. Почти 44% опрошенных домохозяйств вынуждены были сократить расходы на здравоохранение с тем, чтобы удовлетворить основные потребности.
За последние относительно «хорошие» годы было сделано крайне мало для того, чтобы снизить зависимость экономики страны от таких внешних факторов, как денежные переводы, миграция и импорт
На фоне системного социально-экономического кризиса правительство страны считает, что внешние причины, связанные с введением санкций в отношении России на фоне спада цен на нефть, якобы сыграли основную роль в провоцировании кризиса и тем самым привели к негативным кризисным последствиям в экономике Таджикистана. Тем самым игнорируются внутренние причины, особенно факт того, что за последние относительно «хорошие» годы было сделано крайне мало для того, чтобы снизить зависимость экономики страны от таких внешних факторов, как денежные переводы, миграция и импорт. Ключевые экономические и структурные реформы в частном секторе, в том числе через налоговую реформу и защиту прав собственности предпринимателей, усилении конкурентоспособности, снижении коррупции и развитии институтов скорее имитировались, чем реально реализовывались. Соответственно, текущий кризис, при котором внешние факторы экономического роста себя исчерпали, можно назвать показателем неспособности создать эффективную внутреннюю экономику на основе конкурентного частного сектора, и, соответственно, кризисом текущей модели управления экономикой.
Прогнозы на текущий и последующие годы достаточно неутешительные. На фоне такого достаточно негативного прогноза правительству стоит готовиться к долгосрочным мерам реагирования, отказаться от менталитета жертвы “мировой санкционной войны” и перестать думать, что кризис можно переждать, как это было в 2008-2009 году. Также наивно ждать, что ситуация в экономике Таджикистана улучшится по мере восстановления экономики России, особенно на фоне резкого роста негативного отношения к таджикам в России, увеличения фактов насилия в отношении мигрантов, а также неприкрытого давления на Таджикистан, чтобы тот вступил в экономически нежизнеспособный Таможенный союз.
Дальнейшее развитие ситуации в Таджикистане будет зависеть от того, насколько правительство сможет эффективно стимулировать создание рабочих мест. Сможет ли оно осуществить подъем во внутренней экономике через структурные реформы и поддержку частного сектора, через снижение административного и коррупционного давления, развитие агробизнеса и туризма, сокращение госаппарата, отказ от мер директивного регулирования экономики, чего требует огромный аппарат чиновников. Другими критически важными реформами, которые смогут поднять внутреннюю деловую активность, являются антикоррупционные меры, особенно в государственном управлении, налоговом администрировании и надзорных органах, не дающих развиваться малому бизнесу страны и отталкивающих потенциальных инвесторов. При наличии политической воли целый ряд радикальных институциональных и регуляторных реформ можно провести для достижения значительных результатов и либерализации среды для частного сектора и создания рабочих мест в самое короткое время. Основной вопрос, конечно же, будет ли наконец-то проявлена реальная политическая воля в проведении такого рода радикальных реформ.
При этом нельзя не рассматривать другие неэкономические риски, как-то социальные последствия радикализации, особенно, среди безработной и необразованной молодежи, риски увеличения масштабов природных и климатических катаклизмов, которые требует мер по адаптации и предотвращению на всех уровнях, и прочее. Данные риски также требуют адекватного реагирования, в первую очередь, через улучшение системы образования, занятости молодежи и прочее.
[1] http://www.worldbank.org/ru/country/tajikistan/brief/listening2tajikistan
