Полигамия в Центральной Азии: взгляд с разных углов (+ in English)

Какова ситуация сейчас с полигамией в странах, где вы проводили исследование? Если составить портрет полигамной семьи, что получится у нас – какой это мужчина, кто первые и вторые жены, как они живут?

Мишель Коммерсио: Мое исследование показало, что количество полигамных браков в целом в Центральной Азии растет, в том числе в Кыргызстане. Хотя советские власти достаточно успешно препятствовали распространению этого явления, многоженство существовало и в советское время. Однако после распада СССР и обретения Кыргызстаном независимости многоженство стало достаточно распространенным явлением. Мое исследование проводилось в Бишкеке и в Оше. Выяснилось, что полигамия практикуется и в городе, и в сельской местности, и киргизами, и узбеками, и богатыми мужчинами, и не очень состоятельными мужчинами.

Хотя в моем опросе сами мужья, имеющие более одной жены, не участвовали, первые и вторые жены, а также представители местных организаций, работающие с женщинами, утверждали, что мужчина берет вторую жену, в основном, для престижа, так как это поднимает его социальный статус в обществе. Обычно мужья не обсуждают этот вопрос с первой женой, прежде чем взять вторую, и оставляют на усмотрение первой жены – оставить мужа или принять новые обстоятельства. В большинстве случаев первая жена предпочитает остаться в браке, чтобы не потерять статус замужней женщины, а также, чтобы не потерять законные права на имущество и наследство мужа. Мужчина обычно предоставляет второй жене отдельное жилище, жены не живут вместе. Поскольку уголовный кодекс КР запрещает полигамные браки, такие союзы сочетаются только религиозным браком (никох).

Жyльет Клeзию: Такую же ситуацию можно увидеть и в Таджикистане, где полигамия все еще запрещена законом, но после распада СССР стала чаще встречаться. И в советское время многоженство не исчезало, но в основном тогда его практиковали состоятельные мужчины, например, высокие чины коммунистической партии, а также муллы.

Но после 1990-ых ситуация поменялась и «профиль» многоженцев стал более разнообразным, хотя двоеженство остается более популярным видом полигамии. Не только богатые мужчины берут вторых жен, но даже мужчины с ограниченными ресурсами, те, которые, например, едут на заработки в Россию, или водители такси, владельцы магазинов, или просто полицейские – в целом, «простые» мужчины также стали позволять себе вторых жен.

Я провела исследование в Каратегинской долине и в Душанбе, и выяснилось, что профиль женщин, которые соглашаются стать вторыми женами, разный: большинство из них уже были замужем, но были либо брошены, либо развелись, либо овдовели.

Обе семьи мужчины редко встречаются и иногда вообще не знают друг о друге. Они не живут под одной крышей (хотя в сельской местности такие семьи до 19-ого века проживали вместе), и хорошее отношение между женами – очень редкое явление, первая всегда видит соперницу во второй. Сельский житель нередко берет вторую жену в городе, так как это приносит ему много удобств, хотя мужчина продолжает жить со своей первой женой – это его дом. Мужчина может заводить или не заводить детей со своими вторыми женами; но если он захочет детей, он, возможно, (но необязательно) попросит вторую жену оставить ее детей от первого брака родителям или родственниками, если не захочет брать на себя заботу о них.

Всем ясно, что вторая жена редко является такой же полноправной, как первая, и во многих случаях, которые я наблюдала, в полигамных союзах чаще всего оставляют вторых жен, а не первых. Одна из тех, с кем я говорила, сказала: «мужчина все равно вернется к своей первой жене, и перестанет заботиться о второй». Первая жена является главным свидетельством его статуса женатого человека перед его родителями и родственниками, а вторая в большинстве случаев является «секретной» женой, с которой тайно был заключен религиозный брак. Еще один признак неравноправия между женами можно увидеть в том, что мужчина редко организует свадебные торжества (туй) со второй женой после религиозной церемонии «никох», хотя в обществе серьезно относятся к этим церемониям, утверждающим социальный статус в Таджикистане.

Вы утверждаете, что абсолютное большинство первых и вторых жен в Центральной Азии живут отдельно друг от друга. Вторых жен также не приветствуют в церемониях и торжествах родственников мужа. Но в то же время вторые жены живут боле комфортной жизнью по сравнению с первыми женами – больше хороших подарков, собственное жилье, нет обязательств прислуживать свекрови. Они получают больше любви от мужа и часто имеют даже собственный автомобиль. Есть ли такие случаи в ваших исследованиях?

Жyльет Клeзию: Вторые жены, с которыми я говорила, часто положительно отзывались о том, что им не приходится жить со свекровями, семьей мужа и заниматься домашними делами. Не секрет, что отношения со свекровью и другими родственниками мужа часто становятся причиной психологического и даже физического насилия по отношению к женщинам. Иногда вторые жены положительно оценивали свою относительную свободу передвижения, часто связанную с тем, что они работают, тогда как первые жены не работают (мужчин, которые покупают машины для вторых жен в Таджикистане немного, и все равно женщины там нечасто водят машину).

Однако социальная изоляция вторых жен может быть трудным испытанием для них, и часто их социализация ограничивается кругом их родственников и соседей, чем родственников мужа. Экономическая поддержка мужей, в том числе подарки, со временем сходит на нет. Когда вторые жены живут в более комфортабельных условиях, мы должны также принимать во внимание, что это оплачивается частично из их собственных ресурсов, а не только за счет средств мужа.

Обе жены находятся в постоянной тревоге, что муж может бросить ее из-за другой. Соперничество приводит к большему послушанию и большей зависимости от мужа. Хотя я никогда не слышала о случаях, когда первая жена уходила от мужа из-за того, что он женился на другой. Потенциальный «скандал», который может устроить первая жена публично, вредит репутации мужа («ты не можешь контролировать свою жену»). Этим и объясняется стремление мужчин жениться тайно. Это также показывает, что у женщин мало возможностей для маневра с одной стороны, но также легитимизирует с другой стороны их утверждение: согласно Корану, мужчина должен спросить разрешение первой жены, прежде чем взять вторую.

Мишель Коммерсио: Действительно, хотя вторые жены, как правило, не посещают семейные мероприятия с мужьями, они наслаждаются большей степенью финансовой поддержки, но и она различается от случая к случаю. Свобода и возможность стать матерью являются другими привилегиями вторых жен. Согласно моему исследованию, вторая жена необязательно живет более комфортабельной жизнью по сравнению с первой, но исследование показывает, что главными выгодами от такого замужества для вторых жен являются статус замужней женщины и материнство.

Мое исследование показывает, в целом, что первая жена страдает, если она не согласна с решением мужа жениться на второй. Первые жены, которые остаются при этом с мужем, делают это по практическим причинам – сохранить статус замужней женщины и права на наследство мужа. В середине 2000-х кыргызский продюсер снял фильм «Элечек» о первой жене и трагедии, которая постигла ее, когда ее муж взял вторую жену. Она в конце концов бросила мужа, но это очень редкое явление.

В целом, население не принимает многоженство, особенно первые жены или родственники первых жен. В большинстве случаев мужчины, которые поддерживают полигамию, вряд ли захотели бы такой же судьбы для своих дочерей или сестер. По каким причинам женщины в относительно свободной, современной и моногамной Центральной Азии принимают приглашение стать вторыми женами?

Мишель Коммерсио: Согласно моему исследованию, женщины соглашаются стать вторыми женами по трем причинам: 1) обрести экономические ресурсы в трудное экономическое время; 2) обрести статус замужней женщины в традиционном обществе, которое не принимает «старых дев», незамужних или разведенных; 3) по биологической причине – обрести возможность родить детей.

Но необходимо отметить, что есть женщины, которые становятся вторыми женами не зная этого, и только после того, как никох уже совершен, узнают, что у мужа есть и другая семья.

В целом, традиционные нормы гендерных ролей и социально-экономические условия предоставляют благодатное пространство для многоженства.

Жyльет Клeзию: Мое исследование сходится с результатами исследования Мишель в этом вопросе. Решение стать второй женой дает женщине экономическую, социальную, и моральную поддержку – иногда мотивация состоит и в любви, так как обычно на второй женятся, основываясь на личном решении. И как я уже сказала, большинство из этих женщин уже были замужем. Но те женщины, которые впервые выходят замуж и становятся вторыми женами, чаще всего находятся в очень молодом возрасте (иногда до 18 лет), и их семья полагается больше на юность девушки, чем на свои финансовые возможности выдать ее замуж. Или же они посвятили себя учебе или работе, пока не стали «слишком старыми» (от 26-27 лет), чтобы быть первыми женами.

Я думаю, что полигамия наиболее верно отражает такие ценности таджикского общества, как необходимость замужества и материнства для социального статуса женщины. Женщина всегда должна следить (и весьма тщательно) за своим образом, чтобы получить уважение. Проживание вне супружеского брака является причиной для осуждения обществом: сексуальные отношения вне брака, согласно и моральным, и религиозным устоям, считаются позорными для женщины. Разведенные женщины и матери-одиночки, особенно, когда они молодые, всегда бояться быть обозванными «проститутками». Замужество и проституция считаются двумя противоположными полюсами, на которых таджикская культура (и многие другие культуры) определяют статус женщины.

Но из-за гражданской войны и миграции мужчин в Россию участились случаи отвержения «талок» и разводов «джудо», что привело к росту количества матерей-одиночек и разведенных женщин. Этим и объясняется причина, почему женщины решаются стать «женами второго сорта», несмотря на то, что в долгосрочной перспективе такой муж, возможно, не будет оказывать стабильную экономическую поддержку.

Полигамия запрещена во всех странах региона. Означает ли это, что вторая жена не имеет легального статуса и что она и ее дети не имеют никаких прав в случае смерти мужа или развода? Что случается со вторыми женами и ее детьми в таких случаях?

Мишель Коммерсио: Поскольку полигамия запрещена во всех республиках региона, кроме Казахстана, где она была декриминализована в 1998 году, никох является механизмом заключения полигамных браков. Религиозные браки не признаются государством, что означает, что вторые жены не имеют никаких юридических прав на имущество и наследство мужа. Если муж во время рождения ребенка приобретает родительские права на него, то ребенок имеет права на все. Если нет, то и ребенок остается без прав.

Жyльет Клeзию: Как заметила Мишель, вторые жены являются «женами» в Таджикистане только посредством религиозного никоха, но гражданская регистрация таких браков невозможна. В случае развода или смерти мужа, у вторых жен нет никаких прав на наследство мужа. Если отец признает свое отцовство по отношению к детям, то дети могут получить алименты в случае развода родителей. Однако это характерно не только для вторых жен, поскольку недавние исследования показали, что и с первыми женами брак не всегда официально регистрируется, что автоматически лишает их возможности прописаться в доме мужа. В этом случае, и первые, и вторые жены находятся в одной лодке.

Как насчет чувств? Что они чувствуют – мужчины, первые жены, вторые жены, дети?

Жyльет Клeзию: Что касается мужчин, то многоженство для них – повод для гордости, иногда престижа. Когда мужчина берет вторую жену, он фактически сам выбирает ее, в то время как первую жену для него часто выбирали родители. Поэтому вторых жен, в основном, заводят зрелые мужчины, иногда, как следствие любви и заботы, а также как знак удачной жизни мужчины и знак мужественности. София Касымова сравнивала многоженство в Таджикистане с институтом заведения любовниц в русской культуре среди номенклатуры в советское время. Давайте вспомним, что некоторые из этих вторых жен были в действительности «любовницами», прежде чем приобрели статус второй жены, а любовницами они стали в надежде на последующее замужество.

Однако другая причина многоженства заключается и в ресурсах женщины. Как я уже сказала, мужчины выбирают часто тех, кто работает, имеет квартиру в городе, у которых есть свои собственные ресурсы. Она – та женщина, о которой можно и не заботиться. А иногда и сама может позаботиться о своем муже!

Первые жены считают себя обманутыми, преданными и несчастными (хотя некоторые говорили, что чувствовали облегчение от того, что им не приходится исполнять свои сексуальные обязанности). Иногда они узнают об этом из слухов и догадок годами позже. Вторые жены обычно возлагают много надежд на второе замужество. Но и их часто ждет разочарование.

Мишель Коммерсио: Я согласна с Жульет. Хотя я и не опрашивала самих двоеженцев, многие женщины говорили мне, что мужчины женятся, чтобы поднять свой престиж в киргизском обществе. Вторые жены частично удовлетворены, потому что приобретают социальный статус замужней женщины и возможность родить детей. Я согласна с Жульет и в плане того, что первые жены в Кыргызстане часто узнают эту новость от родственников, друзей или знакомых, и это для них часто – сюрприз.

У меня такое ощущение, что Жульет виктимизирует или, лучше сказать, проявляет больше симпатии по отношению ко вторым женам, а Мишель к первым женам. Это так?

Жyльет Клeзию: Я так не думаю. Надеюсь, что я не выставляю вторых жен как жертв. Я стараюсь объяснить причины, почему они соглашаются стать вторыми женами, несмотря на то, что у них есть экономическая свобода – это, кажется, на первый взгляд, достаточно удивительным. По этой причине я больше фокусировалась на них. По поводу ограничений, я думаю, что и первые, и вторые жены испытывают одни и те же проблемы из-за гендерных стереотипов и ролей в обществе.

Мишель Коммерсио: Я также сосредоточена на проблеме вторых жен, поскольку мне интересна степень выбора этих женщин в полигамных браках. Многие вторые жены, хотя, конечно, есть исключения, соглашаются сами и осознанно на роль второй жены. Редко можно найти первую жену, которая согласна с решением мужа взять вторую. Это случается, когда она не может вообще родить, не может родить больше детей, чем уже родила, или не может родить сына. Тогда она разрешает или даже сама уговаривает мужа взять вторую жену.

Некоторые эксперты связывают рост многоженства с исламом. Это верно, что многие религиозные люди и муллы имеют более одной жены. Но то же самое можно сказать и о чиновниках любого ранга и, как вы уже говорили, о простых мужчинах, которые едут на заработки в Россию. Многие двоеженцы не ходят в мечеть, не молятся, пьют алкоголь и в целом не религиозны. Можем ли мы все еще связывать рост полигамии с ростом популярности ислама или все-таки это просто новый социальный тренд?

Мишель Коммерсио: Я думаю, ислам только предлагает механизм для совершения обрядов женитьбы. Ислам не является причиной роста многоженства в регионе. Однако он предоставляет мужчинам обоснование и является механизмом для создания полигамных браков. И как женщины говорят, мужчина берет вторую жену для престижа. Хотя повторюсь, я не говорила с мужчинами.

Жyльет Клeзию: Ислам является и механизмом для создания полигамных союзов, и способом их легитимизации. Однако религиозность никогда не была реальной мотивацией, по крайней мере, для женщин. Для мужчин она часто предоставляет обоснование, но они никогда не делают все согласно исламским законам (разрешение первой жены, одинаковое отношение и забота об обеих и т.д.), но у меня нет всей информации, и я не обсуждала это с исламскими богословами. Хотя религиозные люди не представляют большинство среди двоеженцев. Я думаю, что мотивацию нужно больше искать в эмоциональных, сексуальных и экономических обменах в полигамных союзах между женщиной и мужчиной, которые в большинстве случаев индивидуально решают выбрать этот путь.

Спасибо вам обеим за отличную дискуссию!

CAAN: What is the situation with polygamy in the countries of your research focus? If to draw a portrait of a polygamous family, what portrait we will have – who is the man, who are the first and second wives, how do they live?

Michele Commercio: My research suggests that polygyny is on the rise in Central Asia in general and in Kyrgyzstan, in particular. Though the Soviet authorities were fairly successful in limiting the practice, polygynous marriages did exist during the Soviet era. However, since the collapse of the Soviet Union and Kyrgyzstan’s subsequent emergence as an independent state, polygynous marriages have become fairly common. The research I conducted in Bishkek and Osh indicates that polygyny is practiced in rural and urban areas, among Kyrgyz and Uzbeks, and by wealthy and not particularly wealthy men.

While I haven’t interviewed any men who have more than one wife, first and second wives, as well as representatives of local organizations working on behalf of women, claim that men take second wives mainly for prestige, as doing so raises their status in society. They generally do not consult their first wife before taking a second wife, leaving the first wife to decide whether to stay in the marriage or divorce. Most of the time, first wives stay in the marriage in order to maintain a married woman status and to maintain legal rights to their husband’s property and inheritance. Men, who take a second wife, provide a separate dwelling; wives do not cohabitate. Because the Kyrgyz Criminal Code bans polygynous marriages, such unions are consecrated only by the religious ceremony (nikah).

Juliette Cleuziou: One can observe the same situation in Tajikistan, where although polygamy is still forbidden by the law, this form of matrimonial union, where a man can marry, religiously, several women, has been increasing since the end of the Soviet Union. It had never completely disappeared during the Soviet period, but mostly wealthy men – among them officials of the Communist Party – and mullahs, would actually practice it.

However, since the 1990s, the modalities have been changing and the “profile” of polygamous men has been growing in variety, although bigamy remains predominant. Not only wealthy men take second wives, but also men with little resources, who may have to go to Russia to earn their living, for example, or men who work jobs, such as taxi drivers, shop owners or street policemen – that is, more “ordinary” men.

What I found out in my research in Qarotegin and Dushanbe areas is that there are different profiles of women who accept to become second wives: the great majority of them used to be married, but either were repudiated, either got divorced or widowed.

A man’s two families, however, rarely meet and sometimes do not know each other. They do not share the same roof (although they used to in rural areas until the 19^e century) and co-wives rarely appreciate each other, the first seeing the second as a competitor. It is not rare to see a village dweller taking a second wife in town, as it brings him a lot of conveniences as well, although a man always lives with his first wife – his home. A man may or may not have children with his second wife; but in the case he does, he may ask her (but not necessarily) to leave her children from a former marriage to parents or relatives in case he does not wish to provide for them.

Yet, it is clear to everyone that a second wife rarely “equals” a first wife and in many cases I’ve observed, second wives are being more often abandoned than the first in these unions. As one of my interviewees told me, “a man eventually returns to his first wife and does not care about the second anymore” – because while the first embodies his status as married man in front of his parents and relatives, the second is rather a “discreet” wife, with whom the religious union has been secretly realized. One can see the inequality between the wives in the fact that a man and his second wife rarely organize a wedding (“tuy”) after the religious ceremony (“nikoh”), despite the well-known importance of these celebrations to assert one’s social identity in Tajikistan.

CAAN: As you both say, an absolute majority of the first and second wives in Central Asia live separately. Second wives also are not much welcomed to husband’s relatives’ events and ceremonies, as Juliette says. But at the same time a second wife enjoy easier and more comfortable life in comparison to the first wife – better gifts, own house, no need to serve mother-in-law, more love of husband, and in many cases even own vehicle. Can you comment?

Juliette Cleuziou: Second wives I have met often put forward the fact that they do not have to live and deal with their in-laws, their husband’s family, nor to deal with the domestic burden – those are the main positive claims made by second wives. It is not a secret that relations to the mother-in-law or other members of the husband’s family are often sources of psychological and physical violence directed towards women. Sometimes, women also put forward their relative freedom of movement as second wives, often related to the fact that almost all of them actually work, while first wives do not. (Husband who provides car for their second wife is not common in Tajikistan, and women do not often drive anyways…).

However, the social isolation of second wives can be heavy and their sociability relies more on their neighbor and kin relations rather than on their husband’s. The economic support provided by their husband, including gifts, usually expires in the long term. When second wives have comfortable conditions of living, one should bear in mind that it is also related to their own resources and not only those of their husband.

From both sides, there is a constant anxiety that men will leave one for the other: competition feeds the obeisance and the dependence of women towards men. Yet I have never heard of cases of first wives leaving their husband because he married again. The potential “scandal” first wives can make publicly may hurt their husband’s reputation (“you cannot control your wife!”). This explains why men try to remarry secretly in the first place. It shows women’s little room for maneuver on one hand, but also the legitimacy of their claim on the other: according to the Qur’an men are supposed to ask the agreement of their first wife to remarry.

CAAN: Michele?

Michele Commercio: While second wives generally do not attend familial events with their husbands, they may enjoy a degree of financial support, though this differs from case to case, and as well as independence and motherhood. My research does not indicate that their lives are necessarily more comfortable than the lives of first wives, but it does indicate that the main benefits of polygyny are marital status and motherhood.

My research strongly suggests that in general, first wives suffer if they have not agreed to their husband’s decision to take a second wife. First wives who stay married do so for practical reasons – to maintain marital status and rights to their husband’s inheritance. In the mid-2000s, a Kyrgyz filmmaker produced a film «Elechek» about a first wife and the tragedy that struck her home when her husband took a second wife.  She ended up leaving her husband, but this is rare.

CAAN: People, as a rule, do not accept polygamy, especially if they are first wives or relatives of first wives. In many cases, those men who support polygamy would not want the same for own daughters or sisters. What are the reasons why women from comparatively free, modern, and monogamous Central Asian societies accept offers to become the second wife?

Michele Commercio: My research suggests three reasons women agree to second wife status, all of them practical in nature: 1) to acquire economic resources in what remain economically challenging times; 2) to acquire marital status, in what remains a traditional society that dismisses ‘old maid,’ single, or divorced status; 3) to acquire biological resources – in other words, to have children.

We should note, however, that there are women who become second wives unknowingly and find out the day after their nikah ceremony that in fact their husband already has a family.

In sum, traditional notions of gender roles and socioeconomic conditions provide the context in which polygyny is happening.

Juliette Cleuziou: My research converges with that of Michele’s. Becoming a second wife can bring economic, social and moral support – and sometimes finds motivation in love, since it is usually an individual-based arrangement. As I said, most of them were formerly married. Yet, for women who become the second wife in their first marriage, it often concerns either very young women (probably under 18) whose family bets on their youth rather than on their dowry to marry them off; either women who have studied and worked until they were considered too “old” (above 26-27) to be taken as a first wife.

I think that what polygamy reflects more importantly about Tajik society is the primary importance of marriage and motherhood in the construction of women’s social status. Women always have to be aware of, if not worried by, the image they reflect in terms of respectability, and living out of the matrimonial order carries its potential for suspicion: sexual relations out of marriage are considered, by the moral and religious order, as shameful for women. Divorced women and single mothers, especially if they are still young, always fear being called “prostitutes”. Marriage and prostitution are considered as the two antagonistic poles on which Tajik culture (and it has been observed in many other cultures as well) locates women’s status.

However, repudiations (taloq) and divorces (judo) have been widely increasing in numbers, as a consequence of the civil war and male migratory fluxes to Russia, leaving out numerous single mothers/separated women. This explains why, beyond the economic support rarely provided in the long-term by their husband, second wives have made the choice to re-enter the norm of marriage through a “second-hand marriage”.

CAAN: The polygamy is banned in all countries of the region. Does this mean that a second wife has no legal status and she and her children have no rights in case of death of husband or divorce? What happens to the second wives and her children in these cases?

Michele Commercio: Since polygamy is banned in all but Kazakhstan, where it was decriminalized in 1998, nikah is the mechanism that consecrates polygynous unions. These religious marriages are not recognized by the state, which means that second wives have no legal status and have no rights to a husband’s property or inheritance. If the husband establishes paternity at the time of a child’s birth, the child has rights to those assets; if he declines to do so, the child too is without such rights.

Juliette Cleuziou:  As Michele says, second wives are “spouse” in Tajikistan only by the virtue of religious nikoh, but there is not civil registration involved. In the case of repudiation or death, second wives have no access to their husband’s inheritance, but their children may have in case their father recognized his paternity – case in which children may receive alimony after their parents’ separation. However, this is not anymore a characteristic only of the second wives, since recent surveys indicate that the civil act of registration (ZAGS) is not systematically signed by the spouses, and that even first wives are not necessarily registered at their husband’s house (propiska). In this regard, first and second wives face the same issues.

CAAN: What about feelings? How do they feel – men, first wives, second wives, children…?

Juliette Cleuziou:  Concerning men, polygyny is a source of pride, sometimes of prestige. When men take a second wife, they actually chose her, while their first marriage, always somehow arranged. Taking a second wife is, therefore, an act of mature men, sometimes also, an act of love and care, who assert both men’s successful life and accomplished masculinity. Sophia Kasymova compared polygyny in Tajikistan to the Russian culture of having mistresses among men from the nomenklatura during the Soviet times. Let us notice that some of these second wives were actually “lovers” before becoming actual wives, often with the intention to get married again.

However, polygyny may also have to do with accessing women’s resources for men: as I said, men often chose a second wife who already works, who has an apartment in town, who has her own resources, etc. She is a wife that one does not really have to take care of… And who can sometimes provide for her husband!

For first wives, the experience of their husband’s polygyny can be considered as a betrayal and as a source of despair (although some were actually relieved from not having to perform their sexual duty as a wife anymore), and they usually learn about it through rumors and sometimes, years after. Second wives usually put many hopes in their (re)marriage. But deception is common among them.

Michele Commercio: I concur with Juliette – though I haven’t spoken with men in polygynous marriages, women in such marriages argue that men take multiple wives to acquire prestige in Kyrgyz society. Second wives are fairly satisfied, generally, because they have at least gained marital status and perhaps children as well. I concur with Juliette on the situation of most first wives as well – in Kyrgyzstan they are often surprised by the fact that their husband has taken a second wife, finding out from relatives, friends or acquaintances.

CAAN: I feel like Juliette is victimizing (maybe not the right word, maybe better to say: showing more compassion to) second wives, while Michele is doing the same for first wives. Aren’t you?

Juliette Cleuziou: I do not think, at least I hope I don’t, that I victimize second wives: I try to explain the reasons why they accept such a marriage which for some of them, given their relative economic autonomy, can be surprising at a first glance. I have been focusing on them more for that reason. In terms of constraints, I think first and second wives may have to deal with the same issues related to asymmetric gender relations.

Michele Commercio: I focus too on second wives because I am interested in the extent to which women in polygynous marriages act on the basis of choice. Many second wives, though certainly there are exceptions, agree to a second-wife status. Rare is the first wife who has agreed to her husband’s decision to take another wife although there are cases in which a first wife who is unable to bear children, bear more children, or bear a son will permit or even encourage her husband to take a second wife in order to provide him with the desired offspring.

CAAN: Some experts relate the rise of polygamy with the rise of Islam. That is true that many religious people and mullahs have more than one wife. But the same can be said about chinovniks, whether high level or middle level, and as already you have mentioned, even simply those men who go to Russia and have money, take the second wife. Many polygamous men do not go to mosques, do not pray, drink alcohol, and in general are not religious. Can we still relate the rise of polygamy with the rise of Islam, or it is simply a new social trend?

Michele Commercio: I find Islam only to provide a mechanism for the consecration of polygynous marriages. Islam is not a cause of polygyny in the region. It does, however, provide a rationale for men and a mechanism for creating polygynous unions. And it does seem, given what women say, that men take second wives for prestige. However, I have not spoken with any men in polygynous unions.

Juliette Cleuziou:  Islam is both a mechanism to create polygynous unions and a way to legitimate them. However, religiousness never seemed to be a real motivation, at least for women. For men, it often occurred as a justification but polygyny was never realized according to the Islamic law (asking he first wife, sharing equally resources among them, etc.), but I still lack information and I did not interview Muslim clerics on that matter. Yet they do not constitute the majority of polygynous men. I think the motivations are to be found rather in the sexual and economic exchange operated in polygynous marriage between men and women, who, most of the time, individually decide their matrimonial orientation.

CAAN: Thank you very much for this great discussion.