Власти Кыргызской Республики неустанно повторяли, что самое главное счастье для страны – это войти в Таможенный Союз, который прямо перед вхождением в него Кыргызской Республики стал Евразийским Экономическим Союзом. Но мне, как человеку, дружному с математикой, с опытом программного анализа и практикой более 8 лет в составлении бизнес-планов и финансовых расчетов, по-прежнему ломает мозг главный аргумент нашего правительства, парламента и высших властей: “ЕАЭС – это доступ на рынок с населением свыше 170 млн. человек”. Так говорит наше правительство, в государстве, которое имеет более 1071,8 км. общей границы с Китайской Народной Республикой, с населением 1,3 млрд. человек. Ниже через границы Таджикистана и Пакистана, через 2,4 километра пешего пути от кыргызского города Ош до индийского Дели, имеется рынок с населением 1,2 млрд. человек. У меня не сходится в голове, почему нам столь важен рынок со 170-миллионным населением стран ЕАЭС, если буквально через порог страны имеются рынки с общим населением в более чем 2,5 млрд. человек? Однако наше правительство продолжает читать мантру на ЕАЭС.
В 2011-м году мы устроили бизнес-тур с рядом политиков и бизнесменов Кыргызской Республики в Грузию. Лично познакомились с Кахой Бендукидзе, грузинским реформатором, и всей командой президента Саакашвили. Тогда г-н Бендукидзе прямо нам заявил: “Вы очень странные люди. Рядом с вами есть Китай. Все. Вам больше особо ничего не надо для процветания. Работайте с Китаем”. Он мечтательно произносил несколько раз – “вот если бы Грузия граничила с Китаем, мы бы достигли много больше”. Много делегаций из нашей страны после нас посещало Грузию. Но судя по всему эта мысль не достигла нужных мозгов.
В 2014-м году представители гражданского общества и экономисты также часто встречались с тогдашним министром экономики КР – г-ном Сариевым Т.А. Вопрос ставился ребром – зачем мы вступаем в Таможенный Союз, если твердо знаем, вычислили, что после вступления умрут крупнейшие реэкспортные рынки – Дордой и Карасуу, общим оборотом от 3,5 до 5 млрд. долларов США, будут нарушены соглашения по ВТО, а сельхозпродукция подешевеет, что убьет наше сельское хозяйство? Мы предсказали это достаточно рано, чтобы успеть исправить положение (к сожалению, наши предсказания и расчеты пока сбываются с убийственной точностью). Тогда министр экономики вытащил из-за стола и поставил перед нами объемные кипы отчетов, и начал их зачитывать. Он указал, что почти 80% нашего экспорта и реэкспорта уходит в страны ЕАЭС. Он предупредил, что при отказе от вступления нам просто перекроют границы и это нанесет урон больший, чем мы испытаем, если все-таки войдем. После, в 2014 году мы встречались и с президентом КР – г-ном Алмазбеком Атамбаевым. Тогда он сообщил на собрании Национального корпуса развития, что у страны просто нет выбора. Не могу сказать, что это дословно его фраза, но мы именно так его и поняли: он сказал, что если мы не войдем в ЕАЭС, у нас будет в Ферганской долине новая Сирия, новая Украина, своеобразный ферганский Крым. Так как мы знаем, кто и что привело к Крыму и Сирии, мы думаем, что поняли г-на президента, который с чистой совестью следует сказать – пока лучший президент в истории нашей страны, и поняли “правильно”.
У экономистов-либертарианцев в Кыргызской Республике тогда забрезжила надежда иного сорта – мы стали надеяться, что раз социальные опросы нашего населения показывают, что 70% поддерживают сближение с ЕАЭС, то после вступления и осознания, в какую ловушку оно попало, население передумает и начнет само искать способы начать интеграцию в направлении Китая и Индии. Мы надеялись, что быстрее всего сориентируется именно бизнес-сообщество. Да, кое-какие примеры у нас появились, но пока быстрой переориентации кыргызского бизнеса на крупнейшие в мире рынки не произошло.
Кыргызский бизнес, говоря метафорой, пытается чайной ложкой есть скудную кашу в ЕАЭС, повернувшись спиной к километрам деликатесов в Китае и Индии
Как же стал перестраиваться наш бизнес в новых условиях? Один из самых одиозных примеров, который явился предметом ожесточенной дискуссии в стране, оказался ослиный бизнес. В начале 2015 года журналисты одного из столичных СМИ сделали репортаж в форме информационной бомбы, в котором обличали фермеров, выращивающих ослов для массового забоя. Кадры с тушами облетели весь кыргызский интернет, поднялась шумиха, что они якобы продают мясо ослов в столичные закусочные и кафе. Позже были обнаружены еще несколько ферм. Однако их владельцы утверждали, что растят ослов исключительно для зоопарков в Китае, где ослиное мясо якобы служит кормом для хищников. В тот момент кафе Бишкека отмечали серьезное снижение потребления мясных блюд. Однако правда оказалась гораздо интереснее, хотя до сих пор широкая общественность в неведении. Представитель ослиной фермы ОсОО «Монблан Трейд» в Оше Сун Гуо Цзянь заявил: “…в Китае постоянно растут цены на ослов. Если Кыргызстан занялся бы разведением ослов на государственном уровне, то ежегодно получал бы миллионные доходы от экспорта мяса и шкур”. Дело в том, что ослиные шкуры из Казахстана и Кыргызской Республики дают более качественный желатин – “эцзяо”, 500 грамм которого в Китае стоит $104. А одна шкура из нашей страны в Китае стоит $385. Это один из высоко ценимых в Китае компонентов китайской традиционной медицины.
Именно по этой причине предприниматели в КР, владельцы ослиных ферм не желали утечки ценной информации и скрывали правду о назначении ослиных ферм. Ведь при среднем размере ослиной фермы в 200 голов они получали бы $77 тыс. ежегодно, имея большой шанс, пользуясь низкими ставками на кожевенное сырье, избежать высокого налогообложения. Рентабельность высока – выше 300%. Но им не дали работать.
Другой, менее анекдотичный пример – это поставки в Китай металлического сырья и органических продуктов. Китай начинает закупать в КР черешню и мед. Ранее были отмечены неофициальные закупки китайскими бизнесменами органически чистой баранины и ячьего мяса. Китай требует огромные объемы. Именно на этих сферах стоило бы сконцентрироваться правительству КР, а не играть большими проектами по строительству каскадов ГЭС или иными проектами, на деле не слишком рентабельными и требующими значительных инвестиций. Тем более, ранее обещавшая инвестиции Россия отказалась теперь от своих обязательств.
Сегодня на каждый мусульманский религиозный праздник “Курбан Байрам” определенное количество баранины поставляется воздушным сообщением в Иран. Почти на $0,6 млн КР продает обуви, кожаных изделий и сырья в Индию. Но этих оборотов пока недостаточно. Кыргызский бизнес, говоря метафорой, пытается чайной ложкой есть скудную кашу в ЕАЭС, повернувшись спиной к километрам деликатесов в Китае и Индии.
Попробуем разобраться почему. Много говорится, о том, что КР – это тупик. Это страна в центре континента Евразии без выхода к морю. Без сквозных трансконтинентальных железных дорог, строительство которых постоянно саботируется некоторыми экспертами и властными структурами в пользу Казахстана и России. Много раз в интересах местных авиаперевозчиков, которые попали в черные списки ЕС, власти выступали и против проекта “Открытое небо”. Однако главная причина не только в коммуникациях. Будь желание властных людей и воля населения – дороги появятся быстро. Причина в другом, в культуре.
Сейчас в моде войны иного типа – войны инноваций и экономики, где речь идет о богатстве и росте уровня культуры и благосостояния, науки страны
Дело в том, что 73 года наше население убеждала мощная пропагандистская машина СССР, что Китай – враг. Хотя в нашей истории чаще известны примеры, когда Китай выступал союзником наших предков. Население верит в пропаганду и сейчас. Китайская культура кажется чем-то чужим, хотя древняя вера кыргызов в Тенгри – это калька веры китайцев в Тянь – “Синее небо”. А уважение к старшим и устои кыргызов, существующие до сих пор, перекликаются с конфуцианством. Но страх перед “большим Китаем” существует. Населению кажется, что Китай при первой возможности уничтожит 6-миллионный народ, быстро ассимилирует его. Сами китайцы откровенно в частных беседах говорят, что мы – “больные люди”. Говорят, что Китай давно понял, что завоевав новые территории, он не получит каких-либо преимуществ, кроме повода для мировой войны. Сейчас в моде войны иного типа – войны инноваций и экономики, где речь идет о богатстве и росте уровня культуры и благосостояния, науки страны. Но наше население учит русский язык. Китайский учат мало. Поэтому нет коммуникационного канала и общего культурного пространства с Китаем. Именно поэтому бизнесмену с русским языком проще экспортировать или реэкспортировать в Казахстан и Россию, нежели пытаться выстроить мост с китайским потребителем. А с годами Китай превращается, как и Индия, из крупнейшего производителя и поставщика товаров, в крупнейшего их потребителя.
Однако постепенно в Кыргызской Республике растет поколение более гибкое, более свободомыслящее, кое-кто учит китайский и хинду. О критической массе говорить крайне преждевременно. Но создаются бизнес-школы, издаются редкие, но очень эффективные книги, выстраивается идея выхода к морю через южные и восточные страны. При этом, вероятно, в этих идеологических конструкциях сохраняется экономическая интеграция с ЕАЭС, или с тем, что от него в ближайшее время останется, если предположить возможный исход Армении.
Ближайшее разумное будущее видится в глубокой экономической и коммуникационной интеграции с Китаем, Таджикистаном, Ираном, Афганистаном и Индией, в поиске и нахождении уникальных товаров и услуг кыргызским бизнесом, для превращения этих стран в союзников и крупных клиентов. Мне остается только надеяться, что я буду иметь к этому самое живое и непосредственное участие. Как минимум стараемся.
Примечание: Ранняя версия данной статьи не упоминала авторство фотографии, использованной в аватаре статьи, и кoторое принадлежить Екатерине Иващенко из агентства Фергана. Приносим извинения за упущение.
