Ожидаемый спад в экономике Китая представляет собой уникальную возможность для стран Центральной Азии в части перехода от ресурсно-ориентированной экономики к экономике с более высокой добавленной стоимостью, с конкурентными преимуществами и качественными товарами, спрос на которые может вырасти в Китае в будущем. Этот вывод озвучен в обновленном Экономическом отчете Всемирного Банка. Отчет подготовлен в апреле 2016 года к весенним встречам Совета Директоров ВБ и МВФ.
После десятилетий исключительно высоких темпов экономический рост в Китае впервые за последние 25 лет упал ниже 7 процентов – до 6.9%. Китай в настоящее время является крупнейшим экспортером в мире и вторым по объему импорта. Он экспортирует почти на 60 процентов больше, чем США, второй экспортер в мире, и на 75 процентов больше, чем Германия, третий экспортер. Четверть инвестиций в основной капитал в мире происходит в Китае, что на 30 процентов больше, чем в странах Европейского Союза и на 40 процентов больше, чем в Соединенных Штатах[1]. На многих рынках металлов на Китай приходится более половины мирового спроса. Такое доминирующее положение Китая в мировой экономике подразумевает, что сбои в экономике Китая могут иметь последствия во всем мире.
Вместо того, чтобы увеличивать долю рынка в мировой торговле, как это было в течение нескольких десятилетий, Китай в настоящее время теряет рынки
Большинство экспертов считает, что замедление Китая имеет структурный, а не циклический характер: начиная с 2012 года, ежегодно население трудоспособного возраста КНР в возрасте 15-59 лет сокращается, и этот демографический сдвиг будет влиять на рост все больше и больше в течение длительного времени. На рынок труда в Китае выходит около 100 млн новых квалифицированных рабочих, что заметно повысит оплату труда. Во-вторых, экономика КНР смещается от промышленности к услугам в части предложения, и от инвестиций к потреблению в части спроса. Снижение влияния промышленности и инвестиций на экономический рост уже давно происходит, но рост вклада от услуг и потребления еще пока полностью не смог компенсировать это снижение. В-третьих, естественный процесс конвергенции предсказывает, что рост будет замедляться в соответствии с ростом дохода на душу населения и снижения прибыльности инвестиций[2]. Девятикратный рост ВВП на душу населения с 1990 года привел к тому, что затраты на рабочую силу выросли и КНР потеряла часть своей привлекательности в качестве базы для производства с низкими издержками. Затраты на заработную плату в Китае в настоящее время почти в четыре раза выше, чем в Бангладеш, Камбодже, Лаосе и Мьянме[3].
Быстрый рост в Китае был обусловлен технологической гонкой в производственном секторе и избытком неквалифицированной рабочей силы, с привлечением рабочей силы сельской местности к более высокооплачиваемым работам в производственных центрах. Поддержание таких темпов расширения становится трудной задачей по мере того, как технологический разрыв сужается, а дешевого труда становится все меньше. Замедление темпов потенциального роста подтверждается последними данными об экспорте. Объем экспорта из Китая не рос в течение последних 12 месяцев, в то время как в течение предыдущих 10 лет экспорт рос стабильно в среднем на 8 процентов в год. Вместо того, чтобы увеличивать долю рынка в мировой торговле, как это было в течение нескольких десятилетий, Китай в настоящее время теряет рынки. По всей вероятности для китайских компаний становится трудным продолжать увеличивать свою конкурентоспособность в сравнении с иностранными поставщиками.
Замедление роста экспорта Китая увеличивает возможности для производителей промышленных товаров в других странах, которым будет легче конкурировать с Китаем на домашних рынках и в третьих странах. С другой стороны, импорт Китая также замедляется, что уменьшает спрос в остальном мире, особенно на экспорт стран-поставщиков природных ресурсов.
Какой эффект замедление Китая несет для Центральной Азии?
Ожидаемый спад в экономике Китая представляет собой уникальную возможность для стран Центральной Азии в части перехода от ресурсно-ориентированной экономики к экономике с более высокой добавленной стоимостью, с конкурентными преимуществами и качественными товарами, спрос на которые может вырасти в Китае в будущем.
Плохая новость – в основном, для слабо диверсифицированных и ресурсно-ориентированных экономик Центральной Азии – заключается в том, что спрос на импорт сырых нефтепродуктов и природного газа со стороны Китая прогнозируемо сократится на примерно 12%, а спрос на продукцию первичного сельского хозяйства на 9%. Это происходит на фоне активизации выхода на рынок Китая стран-экспортеров нефти и газа, как Казахстан, Туркменистан и Узбекистан, и на фоне осуществления Китаем ряда крупных проектов строительства газо- и нефтепроводов со странами-экспортерами сырья в ЦА. При спаде цен на нефть и газ падение спроса со стороны Китая уменьшит привлекательность проектов транзита нефти и газа, а также усилит негативный эффект на сокращение экспортных доходов в странах-экспортерах сырья. Между тем данные доходы крайне критичны для экономик и бюджета многих стран региона, учитывая низкую диверсификацию экономик стран региона и высокую зависимость от сырьевых экспортных доходов.
Однако хорошая новость заключается в том, что в связи с опережающими темпами обесценения валют региона по отношению к юаню (в среднем валюты региона ослабели к юаню на 5-7%), улучшаются условия торговли и появляются новые конкурентные преимущества для увеличения экспорта несырьевой продукции в Китай. Помимо того, в Китае растет уровень реальной зарплаты и соответственно дорожает внутренняя продукция.
Структурное замедление в Китае подразумевает сокращение производства и, следовательно, импорта и экспорта и может привести к изменениям в отраслевой структуре торговли. Изменения в Китае могут привести к увеличению возможностей для может повысить возможности для производителей с низкой технической оснащенностью и слабыми навыками региона ЦА и улучшить их доступ к ПИИ из Китая.
В результате гравитационной модели, описанной в докладе ВБ, указывается, что основным фактором, который приводит к интенсификации торговли между регионом Европа и Центральная Азия и Китаем, являются более высокие темпы роста ВВП в Китае, по сравнению с другими торговыми партнерами, такими как Россия. К примеру, в структуре экспорта казахстанского производства доля продукции с высокой добавленной стоимостью составляет лишь 9 процентов от общего объема экспорта, и более половины из них экспортируется в Китай.
В связи с опережающими темпами обесценения валют ЦА по отношению к юаню улучшаются условия торговли и появляются новые конкурентные преимущества для увеличения экспорта несырьевой продукции в Китай
Как эти выгоды могут быть реализованы?
То, что казалось раньше совершенно нереальным, становится реальным. Как указывается в отчете ВБ, страны Восточной Европы, имеющие более диверсифицированную структуру экономики при относительно низких затратах, не говоря уже о соседях Китая – Индия, Пакистан, страны Юго-Восточной Азии, как Вьетнам, уже готовы и могут начать экспортную экспансию на огромный рынок Китая.
Но не все так просто для стран Центральной Азии. Однозначно, что для реализации возможностей выхода на рынок Китая в качестве экспортеров странам нашего региона нужно провести серьезную работу по изменению структуры внутренней экономики, повышению качества и конкурентных преимуществ, в первую очередь, путем поддержки производств с более высокой добавленной стоимостью, модернизации и укрепления факторов производства товаров и услуг, как технологий и подготовки образованной рабочей силы. Это возможно через проведение рыночно ориентированной промышленной политики с фокусом на продвижении экспорта, а не на замещении импорта. Иначе говоря, реализация представляемых преимуществ выхода на рынок Китая в принципе невозможна при текущей модели экономической политики, управления и регулирования экономики при отсутствии реальных структурных реформ.
У экономистов старой советской школы может сложиться впечатление, что сейчас самое время, чтобы восстановить былой промышленный потенциал, увеличить производство товаров, что сделает экономики региона конкурентными автоматически. Такое же мышление часто присутствует и в высоких правительственных кругах. Термин «импортозамещение», направленный на поддержку ряда точечных, крупных мега-производств, в основном для насыщения внутреннего рынка, при игнорировании конкуренции в других секторах, становится очень популярным. Однако отсутствует понимание того, что куда более актуальными и важными являются реформы регулирования, либерализации частного сектора, развития и расширения финансового сектора и услуг, в том числе через инновационные инструменты финансирования малых конкурентных производств, например финансовый и промышленный лизинг оборудования.
Другим примером реализации возможностей выхода на рынок Китая для стран региона может стать активная работа по усилению развития цепочки добавленной стоимости в сельском хозяйстве. В частности, вышеуказанный отчет ВБ показывает, что спрос на экспортируемую продукцию первичного с/х в Китай ожидаемо упадет на 9%. А значит, есть смысл усилить работу по созданию малых, низко-затратных перерабатывающих производств в регионе, внедрению международно признанных стандартов сертификации качества через лаборатории, стандарты упаковки и сортировки продукции, например соков, овощей, свежих и сухофруктов.
Самым важным барьером для изменения структуры экономик стран Центральной Азии через рост конкурентоспособности и диверсификации, является отсутствие реальных структурных реформ
Таким странам как Кыргызстан и Таджикистан, которые напрямую граничат с Китаем, есть над чем поработать. Например, Кыргызстан уже имеет примеры создания достаточно успешного кластера частных текстильных производств, которые успешно перерабатывают китайское текстильное сырье и экспортируют далее готовую продукцию в Казахстан и Россию.
Еще одним важным внешним барьером выхода на рынок Китая может быть членство стран региона в Евразийском экономическом союзе. В этом случае странам региона нужно активно лоббировать условия, при которых тарифные и прочие барьеры для выхода их продукции на рынок Китая не вырастут в связи с членством последних в региональном таможенном блоке с Россией.
И все же, пожалуй, самым важным барьером для изменения структуры экономик стран Центральной Азии через рост конкурентоспособности и диверсификации, является отсутствие реальных структурных реформ. Несмотря на кризис модели экономического роста и появление уникальной возможности укрепить внутреннюю экономику, чтобы снизить зависимость от внешних факторов в условиях текущего кризиса, реформы по-прежнему имитируются через изменение и принятие законов, огромного количества амбициозных национальных программ и стратегий, проведение конференций, экспо-выставок и конкуренции за международные рейтинги, типа ведения бизнеса и прочее. При этом неясно заинтересованы ли лидеры и правящая элита в реальных усилиях по снижению уровня коррупции и захвата активов, защите прав собственности инвестора и производителя, поддержке малых производств, радикальному сокращению госаппарата и административного регулирования, налогового и коррупционного бремени на частный сектор и в целом либерализации экономической среды.
Все, что требуется в данном случае – это освободить частный сектор от излишних транзакционных издержек административного давления, и он сам все сделает, найдет пути наладить производство, обучить и привлечь кадры и специалистов, закупить технологии и в конечном итоге выйти на новые экспортные рынки, в том числе и Китая. Роль правительства должна радикально измениться в сторону регулирования, а не директивного управления и вмешательства. Такое радикально изменение подхода требует свежих идей, команды и сильной политической воли со стороны правительства и первых лиц, чтобы начать непримиримую борьбу с коррупцией, увеличить финансовые и производственные инвестиции, снизить нетарифные ограничения, реформировать таможню и упростить процедуры торгового регулирования, в том числе с Китаем, особенно в отношении Таджикистана и Кыргызстана.
Также важными являются проекты расширения регионального транспортного сообщения, строительства дорог и экономических коридоров с выходом на Китай, либерализация и повышение доступности к дешевому интернет-трафику и информационным технологиям, банковских услуг, что важно для региональной торговли, обмена знаниями и технологиями, особенно в направлении Китая и Восточной Азии.
[1] http://documents.worldbank.org/curated/en/2016/04/26188965/impact-china-europe-central-asia
[2] http://www.adb.org/publications/asian-development-outlook-2016-asia-potential-growth
[3] http://www.adb.org/publications/asian-development-outlook-2016-asia-potential-growth
