Определяя свою позицию по ДАИШ (ISIS), китайские аналитики, перефразируя известное изречение, пишут: «Враг моего врага – все равно враг». С ростом угроз набирающей силу террористической группировки ДАИШ, предпочитающий традиционно дистанцироваться от международных проблемных ситуаций, Китай вынужден будет не только реагировать, но и предпринимать определенные превентивные меры в отношении ДАИШ. Ведь эта угроза, с одной стороны, угрожает стабильности Синьцзяна, а с другой, наводит тень на многомиллиардные проекты в странах Центральной Азии.
Синьцзян – источник тревог
Первое, что вспоминают в Китае при упоминании ДАИШ, это безопасность самой западной и наиболее нестабильной провинции страны – Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР). Синьцзян, исторически населенный преимущественно мусульманами, был и остается источником тревог для центральных властей. Сегодня здесь, по утверждению Пекина, ведут свою активную деятельность собственные и достаточно серьезные террористические организации и группировки. В качестве наиболее крупной китайские власти выделяют Исламское движение Восточного Туркестана (ИДВТ), которое, по мнению китайских властей, имеет связи с международным терроризмом. В последние годы в СУАР действительно отмечается активность радикальных группировок, организовавших в течение 2013-2014 гг. серию актов устрашения, как в самом Синьцзяне, так и за его пределами. По итогам следствия многие участники и обвиняемые были признаны виновными, а их самих причислили к той самой организации ИДВТ.
СУАР сегодня играет все более важную роль во внутренней политике Китая, что напрямую связано со следующими стратегическими целями китайского руководства: во-первых, Китай постепенно переносит фокус своего экономического внимания на западные территории с целью решения проблемы внутреннего регионального дисбаланса; во-вторых, Китай начал формировать совершенно новую внешнюю стратегию, направленную на усиление китайского влияния за пределами страны в западном направлении. Для этого Пекин инициировал собственный проект возрождения Шелкового пути. В результате, за последние 10-15 лет активных инвестиций административный центр автономного района Урумчи, фактически, стал финансово-экономическим, промышленным и транспортно-логистическим хабом обширного региона Центральной и частично Южной Азии.
Однако из-за проблемы нестабильности дальнейшие реформы в Синьцзяне сильно тормозятся. С началом активности, так называемой «ДАИШ» сначала на севере Ирака, а затем в Сирии, официальные власти Китая стали сообщать о наличии в рядах этой организации и граждан КНР. В конце 2014 года официальный рупор Компартии Китая газета «Жэньминь жибао» сообщила о 300 граждан Китая, воюющих в рядах ДАИШ в Сирии. Как сообщают СМИ, в текущем году ДАИШ уделила еще большее внимание Китаю, привлекая в свои ряды мусульман-уйгуров, выходцев из Синьцзяна и относящих себя к суннитам. Недавнее видео ДАИШ показало старейшего джихадиста, воюющего в составе группировки, 80-летнего Мухаммеда Амина. Другие видео показывали школьников-уйгуров, сидящих в классе и объявляющих о том, что в один день они вернутся в Китай, чтобы «поднять флаг» халифата в Синьцзяне.
При всей политизации угрозы «уйгурского терроризма», Китай не без оснований опасается возвращения на родину боевиков из «горячих точек». Террористы давно входят в состав международных радикальных группировок: в 2002 году США захватили 22 уйгурских боевика в тренировочном лагере в горах Тора Бора в Афганистане. Наиболее подвержены внешнему влиянию южные регионы Синьцзяна, имеющие очень непростые пограничные участки с Пакистаном и Афганистаном. Последние изменения в Афганистане, где также наблюдается активизация ДАИШ, заставляют Пекин еще больше волноваться.
Китай не допустит хаоса в Центральной Азии
Вторым важным аспектом является угроза расширения поля деятельности ДАИШ в Центральной Азии. Прежде всего китайские власти тревожит ситуация в трех странах региона – Туркменистане, Таджикистане и Кыргызстане.
В Туркменистане это связано с уязвимостью границы этой страны с Афганистаном, в случае прорыва которой боевиками ДАИШ или других террористических групп, многомиллиардные инвестиции Пекина в виде газопровода и объектов инфраструктуры в Туркменистане окажутся под прицелом. Но предложить свою помощь в охране границ китайская сторона пока не может. Однако в то же время китайцы беспокоятся, что, пользуясь этим положением, Москва и подопечная ей ОДКБ, может усилить свое влияние в Туркменистане.
В Кыргызстане и Таджикистане ситуация несколько отличается от Туркменистана. В частности, в Кыргызской Республике, по признанию официальных органов безопасности, складывается сложная ситуация в сфере распространения влияния нетрадиционных религиозных течений. Периодически появляются данные об активности сторонников Хизбут Тахрир. Более того, деятельность до конца неопределенного и запрещенного в ряде соседних республиках движения «Таблиги Джамаат» официально поддерживается Духовным управлением мусульман Кыргызстана.
В странах Центральной Азии существует вполне реальная опасность возвращения приверженцев радикальных течений и членов террористических групп, уехавших воевать в Сирию. В условиях экономического замедления и роста внутриполитических проблем эти тенденции могут создать благоприятную почву для расширения в указанных странах идей таких террористических организаций, как ДАИШ.
Как для Китая, так и для безопасности Центральной Азии наиболее тревожным является то, что в последние годы наблюдается слияние региональных экстремистских групп в схожие террористические организации, действующие на глобальном уровне. Так, по данным китайских властей, синьцзянские боевики стали активно принимать участие в операциях Исламского движения Узбекистана (ИДУ), которое, в свою очередь, присягнуло на верность ДАИШ.
Экономические инструменты стабилизации региона, которым Китай придает первостепенное значение, могут оказать только долговременный эффект, но в краткосрочной перспективе радикализация стран Центральной Азии ставит под угрозу реализацию китайских проектов в регионе.
От слов к делу
Недавний инцидент с показательной казнью китайского консультанта Фан Цзинхуэя боевиками ДАИШ и стремление властей скрыть данный инцидент от общественности, показали, что Китай все еще не готов публично объявлять свою четкую позицию и тем более принимать какие-то меры. Пока китайское руководство только ограничилось поддержкой российских действий в Сирии, высказанной на осенней сессии Совета безопасности ООН. Министр иностранных дел Китая Ван И сказал тогда: «мир не может позволить себе остаться в стороне и смотреть, сложив руки, но также не должен допустить необдуманного вмешательства (в конфликт)». Но убийство террористами Фан Цзинхуэя – не единственное в череде смертей китайских граждан от рук террористов. По крайней мере, три китайца были убиты вместе с заложниками в отеле в Мали, захваченном Аль-Каидой.
Этим летом китайские аналитики задавались вопросом: должен ли Китай направить свои войска на борьбу с ДАИШ? Стоит отметить, что во внутрикитайском дискурсе повышается голос так называемых «ястребов». Эта часть специалистов предлагает менять стереотипы об имиджевых потерях в случае выхода НОАК на зарубежные военные операции. Подтверждением сказанному может быть новый документ в военной сфере, принятый руководством КНР в мае текущего года. «Белая книга» полностью отражает нынешнюю геополитическую и военно-стратегическую ситуацию вокруг КНР. В ней, в частности, значительно усилилась позиция КНР по готовности отразить любые посягательства на суверенитет Китая над островами в Тихом океане. Сегодня Китай уже имеет определенный опыт в выходе своих войск за пределы страны: в основном это военные учения, операции по ликвидации ЧС и т.д. И опыт в миротворческих операциях у Пекина уже есть. И вовсе не случайно, что совсем недавно появилась первая полноценная военно-морская база КНР. Теперь Пекин имеет свои воинские формирования в таком стратегическом месте, как Джибути. Все это подтверждает, что у Китая уже имеются все инструменты для осуществления военных операций против террористов на отдаленных территориях.
Однако, несмотря на очевидную необходимость противодействия ДАИШ, китайское руководство все еще не присоединилось ни к одной из существующих антитеррористических коалиций. Вероятно, это было связано с тем, что антитеррористических коалиций до недавнего времени было две (первая – во главе с США и вторая – возглавляемая Россией), а позже появилась и третья, так называемая «суннитская» коалиция. Присоединившись к какой-либо одной, Китай тем самым мог принять сторону одной из противоборствующих «центров силы».
Но, похоже, уже в скором времени обстоятельства заставят Пекин перейти от слов к делу. Вопрос еще в том, обратит ли внимание на Китай сама ДАИШ, которая уже точечно тестирует китайские болевые точки. Помимо «уйгурского вопроса», когда в прошлом году сам Абу Бакр аль-Багдади обвинил Китай в подавлении мусульман, ДАИШ защищает независимость Тайваня и включила Китай в список стран, которых она собирается захватить к 2020 г,
Если на Ближнем Востоке, Пекин еще может отмолчаться и постоять в сторонке, то в случае реальной активности ISIS в Центральной Азии Китай вполне может задействовать свои механизмы для решения проблем безопасности в важном для себя регионе. Какие именно механизмы будут задействованы – пока предсказать трудно. Хотя, как показывает недавний инцидент, когда власти Таиланда по запросу китайских властей экстрадировали в КНР 109 граждан Поднебесной, подозреваемых в связях с ИДВТ, Китай уже имеет достаточный потенциал и опыт.
Рост террористической угрозы в глобальном масштабе неизбежно задевает интересы Китая. С другой стороны нарастание террористической угрозы в определенной степени было на руку Пекину. Об этом часто говорят некоторые западные специалисты: усилия США в Афганистане, Ближнем Востоке, Украине объективно отвлекают Вашингтон от Китая и АТР. Именно пользуясь или прикрываясь необходимостью борьбы с терроризмом (тогда Аль-Каидой), Китай получил возможность начать масштабную модернизацию своих вооруженных сил.
Становясь одним из ключевых акторов мировой политики, Пекин уже не сможет стоять в сторонке «сложив руки». Если статус державы предполагает участвовать в антитеррористической коалиции, то Китай скоро присоединится к ней. Но не факт, что Пекин будет играть по уже существующим правилам.
Источник фото – Getty Images
