Центр стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studies) представляет аналитический отчет «Глобальный прогноз на 2016 год», рассматривающий важные политические проблемы в разных регионах мира и предлагающий пути их решения.
“Воссоединение Азии”
Президент CSIS Джон Дж. Хамре
перевод с английского
Четыреста лет тому назад в истории человечества впервые появилась настоящая международная система государств. До этого времени существовали лишь региональные геополитические системы, такие как, например, различные китайские династии, взаимодействующие с соседними королевствами, тогда как действительно международная концепция отсутствовала. С появлением национальных государств, вестфальская система создала нечто новое. Личная лояльность трансформировалась из верности королю в национальную идентичность и приверженность государству. Эпоха также ознаменовалась развитием новых организационных концептов, таких как корпорации с ограниченной ответственностью, которые широко мобилизовали капитал, чтобы сосредоточить его на целевых меркантилистских проектах.
Европейские национальные государства стремились конкурировать через создание глобальных империй, богатства которых извлекались для поддержки центров метрополий. Так зародилась международная геополитическая система с центром в Европе, основанная на балансе власти, как операционной модальности, и на принципах меркантилизма.
Последствия такого развития незамедлительно проявились. Европейские империи стремились определить свои коммерческие форпосты по всему миру. Экономический динамизм такой системы поспособствовал концентрации предпринимательских импульсов Азии и Африки у морских берегов. Морской транспорт стал основой мировой торговли, что привело к появлению больших городов Азии, расположенных вдоль береговой линии и основных водных путей. И в течение последних 400 лет геополитическое внимание к Азии было сосредоточено на прибрежных районах.
До этого времени коммерция и геополитика в Азии считались внутренними для Евразийского континента. Межгосударственная коммерция проходила вдоль так называемых «шелковых путей».
На сегодняшний день 400-летняя эпоха геополитики Азии, ориентированная лишь на прибрежные районы, подвергается изменениям. Великий Евразийский континент воссоединяется изнутри. Россия объявила амбициозные планы по созданию современной железнодорожной сети, соединяющей Дальний Восток с Европой. Китай заявил о еще более амбициозных намерениях в соответствии с программой «один пояс, одна дорога», представляющей ряд инициатив, которые бы резко расширили транспортные сети через Центральную Азию в Западную. Китай также разработал несколько других впечатляющих и амбициозных инициатив, таких как Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и Фонд Шелкового пути. Было объявлено о десятках крупных инфраструктурных проектов, которые могут оперативно реализовать эти немыслимые инициативы.
Инициатива «Один пояс, одна дорога» (ОПОД) вызвала широкую дискуссию. Некоторые аналитики относятся к ней скептически, называя ОПОД попыткой стимулировать развитие отстающего «интерьера» Китая. Другие видят ее в качестве следующего этапа строительной промышленности Китая, которая уже наблюдает слабые перспективы городского строительства на внутреннем рынке. Третьи рассматривают инициативу как великий геополитический жест, стремящийся обеспечить лояльность стран Центральной Азии и «цементирующий» их в вассальные структуры.
Что, однако, ОПОД означает для Соединенных Штатов? Сможет ли ОПОД забрать на себя энергию Китая на ближайшие несколько десятилетий и тем самым ослабит давление в Юго-Восточной Азии, или же ОПОД отражает всеохватывающую повестку китайской гегемонии по всему азиатскому континенту? Является ли ОПОД чем-то хорошим для Америки или же это угроза нашим интересам?
Новый нарратив о Шелковом пути циркулируется уже в течение многих лет. Более половины записей «новый шелковый путь» в веб-поиске касаются Турции и отражают турецкие коммерческие интересы. Нет никаких сомнений, что у ОПОД есть свои геополитические аспекты, но неспособность увидеть глубинную коммерческую динамику безусловно исказит наш анализ. Наиболее эффективным способом, связывающим азиатских производителей с европейскими рынками, в последнее время был морской транспорт. Но и сухопутный железнодорожный транспорт может с легкостью сократить транспортное время в два или три раза. Снижение транзитного времени резко снизит затраты оборотных средств, значительно уменьшая время, когда вложенный капитал непродуктивен.
Правительство США не в состоянии пока оценить данное макроразвитие. С бюрократической точки зрения, мы делим мир на части, что блокирует ясное видение. Государственный департамент разделяет пространство по четырем бюро – Восточная Азии и Океания, Европа и Евразия, Ближний Восток и Южная и Центральная Азия. Министерство обороны разделяет свои дела на Тихоокеанское командование, которое включает в зону его ответственности Китай, тогда как Центральное и Европейское командования отвечают за другие части Великой Азии.
Бюрократические учреждения влияют на творческое мышление. Мы плохо подготовлены к восприятию мегатрендов, если смотрим на них с четырех различных точек зрения, замечая атрибуты новой динамики через отдаленные исторические фильтры. Было бы огромной ошибкой проигнорировать значение воссоединения Евразии.
Было бы одинаково опасно расценивать этот процесс как геополитическую угрозу для Соединенных Штатов. Наша роль в формировании этого мегаразвития ограничена, но мы, безусловно, могли бы выделить себя среди главных акторов, участвующих в нем. У нас есть время, чтобы оценить процесс объективно. И это должно стать задачей повестки следующего президента.
