Ислам – религия, основанная на стремлении постоянно расширять сферу своего влияния и отрицать все, что не подходит ее канонам, стала объектом преследования со стороны властей в Узбекистане. Нет, в стране открыты мечети, в СМИ ведутся исламские проповеди на бытовые темы и разрешение человеческих конфликтов. Но под запретом оказалась вся политическая составляющая ислама. Власть в Узбекистане не боится исламского мятежа. Для этого у нее достаточно физической мощи для подавления любого проявления бунта. Власть опасается, что через ислам будет выражен давно накапливаемый протест общества против существующих реалий жизни. Узбекский народ не поднимется ни за какую идею, особенно, если она прозападная, только ислам способен подтолкнуть народные массы к активности.
Особенно стоит власти опасаться молодежи, которая в большинстве своем обделена благами современной жизни и пути достижения справедливого перераспределения общественных благ видит в исламской альтернативе светскому государству. Добавлю, что наиболее религиозно активна молодежь в Ферганской долине Узбекистана. Там проживает почти треть населения страны. Преобладание сельского хозяйства с немеханизированным и оттого тяжелым физическим трудом, отсутствие нормальной работы и условий жизни (во многих селениях постоянные перебои с электричеством и газом) и низкий образовательный уровень населения являются благодатной почвой для развития ханбалитского мазхаба, течения, которое не признает прекращения джихада.
Центральная Азия сегодня насаждена представителями различных исламских течений, которые живут в существенных, на их взгляд, разногласиях между собой. Различные толкования в принципах юриспруденции, отношении «государство и религия», «религия и финансы», проведение праздников и отношение к иноверцам и бракам с ними – все это возводится в ранг непримиримой борьбы друг с другом. Поэтому власть не имеет права оставить без внимания эту религию. Серая людская масса, умело подкормленная религиозными лозунгами, способна на самые безрассудные и жестокие поступки. Конечно же, главная цель всех этих действий – смена власти в угоду исламским фундаменталистам.
Некоторое время назад страны Центральной Азии сильно нервничали из-за опасений, что движение Талибан в Афганистане начнет экспансию исламской революции в соседние страны. Опасения были напрасными, так как руководство Талибан уверяло, что они «… активно выступают за добрососедские отношения с соседями при безусловном соблюдении условия невмешательства во внутренние дела Афганистана». Талибы, считающиеся международными террористами, больше похожи на пуштунских националистов, а изучение их истории показывает, что племена пуштунов не имели желания вести боевые действия и насаждать свои нравы за пределами своих территорий.
Сейчас ситуация несколько иная. ИГИЛ гораздо опасней, чем Талибан. Его ничем не обоснованные притязания на соседние территории и цель создать всемирный Халифат заставляют реально опасаться импорта исламских бунтов в страны Центральной Азии, в частности в Узбекистан. Этим и объясняются жесткие меры в управлении сознанием граждан Узбекистана. Отсюда и большое количество запретов в обществе.
С религиозным радикализмом надо бороться и я бескомпромиссный сторонник борьбы с ним. Но, думается, бороться надо не такими методами, которые применяются в стране.
Президент Узбекистана Ислам Каримов считается непримиримым борцом против исламского фундаментализма. Он понимает всю пагубность радикального ислама и всячески препятствует его становлению в Узбекистане, так как радикализм может ввергнуть в хаос не только одну страну, но и весь центральноазиатский регион. Он самый активный и успешный политический деятель полного искоренения всех агрессивных течений ислама во всем пространстве Средней Азии. Еще в 1997 году он предупреждал об опасности пренебрежительного отношения к исламскому фундаментализму и исходящим от него угрозам и предлагал на межгосударственном уровне бороться с ним.
Но на практике не совсем умные, но чрезвычайно услужливые подчиненные сводят на нет все демократические и правовые усилия в борьбе с религиозным экстремизмом.
Верующих могут подвергать преследованиям. Милиционеры подозрительно относятся к верующим. Очень долго проверяют документы. Пытливые и часто идиотские вопросы, иногда предложение-требование сбрить бороду и не носить национальную одежду – вот далеко не полный перечень видов морального давления на верующих. Задержанные до выяснения по несколько часов проводят в отделениях милиции. Отпускают их поздно ночью, когда уже ничего из запланированного на день не успеешь сделать, а дома уже потеряли надежду увидеть живым. Под страхом наказания живут и женщины, которые выходят в город в хиджабах.
Человек, попавшийся на «активной религиозной деятельности», но не совершившего уголовного преступления, может в одночасье стать изгоем в обществе. Ему трудно будет жить, найти приличную работу. Он будет находиться под наблюдением у силовиков, которые по любому поводу будут его вызывать на профилактические беседы, которые скорее напоминают допросы с пристрастием, чем перевоспитание человека. И даже переезд в другую страну не может гарантировать ему спокойное существование, так как он может быть экстрадирован на родину по любым абсурдным обвинениям.
Управление сознанием ведется даже на уровне частного жилища. Собрать близких и друзей дома для обсуждения тех или иных вопросов религии значит подвергнуть себя риску подвергнуться уголовному наказанию. В Уголовном кодексе есть три тяжелые статьи, под которые несложно подвести любого человека, посмевшего думать иначе. Это статьи 159 «Посягательства на конституционный строй Республики Узбекистан», 2441 «Изготовление или распространение материалов, содержащих угрозу общественной безопасности и общественному порядку» и 2442 «Создание, руководство, участие в религиозных экстремистских, сепаратистских, фундаменталистских или иных запрещенных организациях». И собрание дома для обсуждения вопросов ислама, например, легко подпадает под действие любой из них.
За соблюдение покорности даже у себя дома отвечает созданный институт махалли, которая представляет собой орган местного самоуправления жильцов улицы, дома, квартала. Руководителями этих объединений зачастую избирают отставных сотрудников силовых структур.
Существующая политика подавления религиозного мышления в Узбекистане основана на силовом уничтожении всякого его выражения. Но поможет ли все это властям победить экстремизм? Человек живет не внешностью, а верой. И запрещать ему жить вольно, выглядеть так, как он хочет, значит укреплять его убеждение в несправедливости власти. С такой властью действительно стоит бороться, подумает он, когда его заставят переодеться в европейское платье, а с лица его жены сорвут платок. Нашим гражданам прививают одинаковое восприятие мира и медленно превращают их в серую, ничем не выделяющуюся массу. Поэтому, уничтожая выражение ислама, власти не предлагают ничего нового взамен.
