Решение Кыргызстана отменить договор о сотрудничестве с Соединенными Штатами после присуждения Государственным департаментом США правозащитной награды заключенному диссиденту Азимджону Аскарову способствовало ухудшению двусторонних отношений между США и Кыргызстаном. Хотя страна не выполняет большой стратегической функции для интересов США с закрытием транзитного центра Манас и вступлением в Евразийский экономический союз (ЕАЭС), Кыргызстан остается показательной «витриной» американской помощи, выделяемой в целях развития всему региону.
Круглый стол на эту тему с американскими специалистами по Кыргызстану был организован Программой изучения Центральной Азии Университета Дж. Вашингтона 3 сентября этого года. Участниками круглого стола стали Эрика Марат (National Defense University), Эрик Макглинчи (George Mason University) и Шон Робертс (George Washington University).
Первый вопрос модератор дискуссии Марлен Ларуэль направила на то, чтобы выяснить у участников, насколько правильно привязывать разрыв договора о сотрудничестве непосредственно с фактом присуждения награды активисту Аскарову или за этим шагом Бишкека скрывается более широкая картина отношений Кыргызстана и США.
Эрика Марат в целом считает, что разрыв договора был главным образом связан с присуждением награды активисту. Она указала на то, что мотивы самого президента Кыргызстана Атамбаева также имеют большое значение. По мнению Эрики, Атамбаев не всегда умело выстраивал отношения с западными партнерами и США и в его видении США – непредсказуемые, высокомерные партнеры, стремящиеся использовать регион в своих целях, не учитывая коренных интересов стран региона. Россия, напротив, ценится как стратегический и самый важный партнер Кыргызстана. Как считает Эрика, более решающим фактором здесь было разочарование самого МИДа Кыргызстана действиями американского Госдепартамента. МИД КР приложил много усилий к тому, чтобы эта награда не состоялась, и чтобы дело Аскарова не было привязано с нарушением прав человека. Кыргызстан всегда считал большим достижением свой прогресс в плане продвижения демократии, в том числе как парламентская республика, и тем сильнее было его разочарование, что его не услышали. Ответная реакция, выбранная МИДом, при всей ее асимметричности и эмоциональности, была призвана служить неким символическим, громким и недвусмысленным шагом, обозначающим, что страна оскорблена.
Эрик Макглинчи напомнил, что после событий 2010 года в Оше и публикации международных отчетов власти КР во главе с Розой Отунбаевой (которая была более благожелательно настроена к США) отреагировали похожим образом – это было очень решительное неприятие международной оценки событий. Поэтому не стоит удивляться такой же реакции администрации Атамбаева, который, к тому же, не является большим сторонником США. Макглинчи в основном связывает такую громкую реакцию с растущим национализмом в кыргызской политике, который вышел на достаточно заметный уровень, где практически каждая значительная политическая фигура не может остаться в стороне и не отреагировать схожим образом. Национализм был наблюдаем в прошлых выборах и остается актуальным на грядущих выборах в парламент. Конечно, есть и более широкая картина, включая значительное давление России и вступление в ЕАЭС. Помимо дела Аскарова, есть и резонансное дело имама Рашода Камолова (этнического узбека, подозреваемого в пропаганде экстремизма). Все это Эрик Макглинчи связывает со слабостью режима Атамбаева, пытающегося разыграть националистическую карту. При этом американская точка зрения слабо представлена в кыргызском обществе, где очень сильно российское информационное влияние.
Шон Робертс считает, что в контексте растущего национализма нужно учитывать предстоящие выборы в парламент, где все партии в той или иной мере пытаются вобрать националистический сегмент в свои программы. Исходя из опыта прошлых выборов, стало ясно, что это довольно выигрышная стратегия и даже необходимость. Понятно и то, что кыргызское правительство разочаровано, и не без оснований, тем, что его усилия по демократии не оцениваются США должным образом. Но с другой стороны, нужно понимать, что есть и изменения во внешней политике президента Обамы, где меньше внимания уделяется политической демократизации, но больше – правам человека. Возможно, шаг Бишкека по денонсации договора с США можно интерпретировать, как стремление обратить на себя внимание США. Это обосновано тем, что интерес США снижается как ко всему региону Центральной Азии, так и к Кыргызстану особенно. Шон Робертс напоминает, что Кыргызстан часто делал такие маневры в прошлом, в процессе переговоров по базе МАНАС. Возможно и то, что Кыргызстан хочет вернуть интерес США и начать новые переговоры.
Как обоснован националистический дискурс? Эрика Марат считает, что он преувеличен. Кыргызстан больше хочет, чтобы США уважали его как равноправного партнера и не относились пренебрежительно, как к малой стране. Внутренний дискурс о национализме, на самом деле, сбавил обороты, сказала Марат, указывая на то, что радикальные националисты все чаще осуждаются обществом. В обществе больше бытует мнение о том, что помощь, которую оказывает США, не должна давать основания для диктата политики. Все это происходит на фоне российского информационного давления, даже не столько со стороны самих российских медиа, но и в немалой степени благодаря русскоязычным медиа страны, настроенным анти-западно. Но медиа не обсуждает дело Аскарова с точки зрения кыргызско-узбекских отношений, но в том ракурсе, где более важным являются грантовые программы, как на них повлияет денонсация договора и как они могут замещаться другими источниками. Шон Робертс в этой связи указал на то, даже если национализм не проявляется в отношениях к Узбекистану, он есть в отношении к США и в том, что страна требует большего внимания и уважения.
Эрик Макглинчи упомянул о том, что очень важно посмотреть на состав портфеля программной помощи Кыргызстану со стороны США. В основном, он всегда состоял из помощи хорошему управлению и противодействию авторитаризму, за исключением того времени, когда США выделяли деньги за аренду базы Манас, которые шли напрямую кыргызской элите времен Бакиева. Портфель сильно поменялся после прекращения американской базы и прекращения потока денег. Если бы база оставалась и приносила деньги, договор о партнерстве не денонсировался бы, уверен Эрик. Теперь, возможно, программная помощь и концентрация на управлении будут сокращаться, что потенциально может способствовать большей авторитарности власти. Шон Робертс считает, что разрыв соглашения не ведет к остановке программ помощи стране. Договор о партнерстве больше регулирует положение дипломатических работников, задействованных в программах, а также таможенное администрирование товаров, завозящихся в страну по программам. Возможно, теперь США, напротив, будут больше концентрироваться на программах помощи управлению, чем экономических программах. Эрика Марат напомнила, что во многом разочарование кыргызской элиты в отношении США связано с коррупцией администрации Бакиева. База Манас была финансовым источником Бакиева и символизировала поддержку режима .
Следующий вопрос модератора коснулся того, стоит ли видеть какой-либо тайный мотив у США и каков был посыл у государственного департамента в его решении наградить Азимджона Аскарова. На этот вопрос точного ответа нет, считает Эрика Марат: возможно, это попытка отметить пятилетний юбилей с ошских событий, или результат влияния какого-то лобби, или просто очередь Аскарова пришла в веренице похожих случаев? Эрик Макглинчи предложил версию того, что правительство США почувствовало, что настало время для вмешательства, так как оно давно оставалось в стороне, а, возможно, дело Камолова частично его побудило. Шон Робертс призвал не строить конспирологические теории на этот счет. Скорее всего, у правительства США не было никакого специфического мотива и сигнала. Процесс принятия решения в Госдепе очень сложный и практически исключает такую целенаправленность.
Модератор подчеркнула, что внутренняя политика страны также очень важна. На протяжении последних лет американская политика продвижения части гражданского общества, например, ЛГБТ, натолкнулась на неприятие властей, которые посчитали лучшим обратиться к российскому опыту в ограничения активистов. Эрика Марат указала, что политика Кыргызстана очень непредсказуема и динамична, вовсю идет процесс партийного строительства, развития парламентской республики, поэтому американская помощь больше бы пригодилась для улучшения работы парламента и министерств в принятии законодательства, чем концентрация на таких узких вещах, как права ЛГБТ.
Обоснованы ли претензии Кыргызстана на демократию? Эрик Макглинчи считает, что стране еще далеко до демократии, несмотря на все достижения гражданского общества и другие элементы продвижения демократии в этой стране. В демократию должны верить лидеры, а в Кыргызстане таковых лидеров нет. После разговоров о демократии и смены режимов к власти приходили люди, которые затем скатывались больше к авторитаризму. Эрика Марат считает, что демократия народа присутствует в том, как парламент способен отстаивать свою силу. Она видит, что в политику приходят молодые люди, которые могут или не могут сдвинуть процесс, который и так довольно динамично развивается.
Часть дискуссии была посвящена конспирологии и пропаганде. Эрик Макглинчи указал, что США не совсем удачно ведут диалог в регионе и недостаточно представлены в информационном поле. США не смогли развеять слухи о новом посольстве, контейнерах с таинственным грузом и проч. Шон Робертс также высказался за то, что ситуации придают излишний геополитический оттенок в духе «Большой игры». Геополитическое противостояние между США и Россией не имеет большого эффекта в отношениях США и Кыргызстана, как на то указывает российская пропаганда. США не столь заинтересованы в регионе и Азимджон Аскаров не является видным активистом, чтобы взаимоувязать обе вещи в рамках одной целенаправленной политики. Эрик Макглинчи в то же время считает, что настоящую геополитическую игру в регионе предстоит сыграть России и Китаю, которые пока дружат, но когда-то столкнутся интересами в Центральной Азии.
Чего ожидать от предстоящих парламентских выборов? Эрика Марат считает, что выборы, в основном будут посвящены внутренним вопросам, экономике, национализму, но не в смысле противопоставления другим нациям, но больше в увеличении роли культуры и идентичности. Одна интрига в том, сколько партий будет представлено в грядущем парламенте: прогнозируется 7 партий, что все равно слишком много, даже несмотря на процесс слияния партий. Самая большая проблема – биометрические паспорта и нарушение прав избирателей. К примеру, мигрантам в отдаленных городах России необходимо приехать в Москву, чтобы получить биометрические паспорта, а затем приехать в столицу вторично, чтобы проголосовать. Эрик Макглинчи заметил, что в этих выборах впервые будет участвовать большая группа молодежи (половина населения страны младше 24 лет) и процедуры очень важны, чтобы укрепить их доверие к выборам.
Заключительный вопрос модератора состоял в том, как в текущих условиях две страны могут найти общую платформу. Ведь президент Атамбаев даже отменил предстоящий визит в США, что многие связали с его неспособностью обеспечить высокий уровень встреч, особенно, с президентом Обамой, что негативно повлияло бы на стремление Кыргызстана к равноправности. Но визит в США Атамбаеву также было бы трудно осуществить на фоне сложности процедур предстоящих выборов (частично связанных с биометрическими паспортами). Эрика Марат считает, что Кыргызстан хочет помощи от США, но при соблюдении определенных условий. Эрик Макглинчи прогнозирует, что США будут продолжать программы помощи с фокусом на улучшение управления, но считает их эффективность сомнительной. Он считает, что США должны продвигать программы в области среднего образования, где у них есть преимущество и где местные власти не будут возражать. Учитывая состояние молодежи, эти программы очень нужны стране и могут принести большие плоды. Шон Робертс считает, что с 1993 года прошло много времени и, возможно, договор о сотрудничестве надо было давно пересмотреть, и это может дать шанс сесть за стол обеим сторонам и проговорить все моменты. Конечно, вопрос может остаться и в замороженном состоянии, даже проигнорированном, что повлияет негативно на имплементацию программ, которые подвергнутся различным проверкам и инспекциям. Но возможно, Кыргызстану действительно нужно пересмотреть программы оказываемой помощи и взять примеры с других стран, как организовать донорскую помощь наиболее эффективным способом.
