Одним из наиболее драматичных этапов истории нашего региона являются конец 1920-х–начало 1930-х годов. В эти годы, когда осуществлялась насильственная коллективизация и седентаризация традиционного казахского общества, произошли открытые формы протеста в виде вооруженных выступлений и повстанческих движений. Сопротивление охватило всю республику. В 1929-1931 годах имели место 397 выступлений, в том числе 25 вооруженных, в которых участвовали около 80 тысяч человек. Все выступления были подавлены подразделениями Красной армии, войск ОГПУ и коммунистических отрядов самым жестоким образом. За участие в движении несколько тысяч человек были осуждены, сотни расстреляны.
Тахтакупырское вооруженное выступление явилось первым звеном в цепи крестьянских выступлений, развернувшихся в Казахстане[1] с 1929 по 1931 годы.
Подготовка восстания – связка байства и духовенства
Безвыходное положение, в котором оказались теснимые со всех сторон классовыми мероприятиями советской власти представители байства и ишанства Чимбайского и Кегейлийского районов Каракалпакской автономной области (КАО), подтолкнуло последних на отчаянный шаг. В июле 1929 г. по инициативе Исматуллаева Абдужалил-Максума, Давлетназарова Кдыр-Казы, Нурумова Барлыкбая, Ибрагимовых Уббы и Ажима, Ерназарова Ходжахмета, Урумбаева Аскара и некоторых других были предприняты действия по распространению слухов. «Узун-кулак» утверждал, что названными выше уважаемыми и авторитетными лицами установлены связи с Джунаидханом, ведущим подготовку к нападению на Советы[2]. Помимо этого, из уст в уста передавалась информация о наличии в Ташаузском округе крупных басмаческих сил, о предстоящем выселении в Сибирь баев и ишанов с конфискацией их имущества в связи с готовящейся земельно-водной реформой.
Отстраненным от власти, экономически разоряющимся бывшим советским работникам, баям и ишанам ничего не оставалось, как ориентироваться на поддержку туркменских повстанческих вооруженных формирований. Учитывая недовольство бедняцких и середняцких масс перегибами, особенно усилившимся в этот период, распространители слухов надеялись тем самым привлечь их на свою сторону и, сплотив верхушку аулов Чимбайского и Кегейлийского районов, попытаться организованно выступить против советской власти. В ход шло всё: влияние со стороны старейшин родов и духовных лиц, обман, спекуляции на имевшихся перегибах, подкуп и прямое запугивание.
«Карающий меч революции» в лице Каракалпакского областного отдела ОГПУ (далее КК ОО ОГПУ. – Т.А.) в этой обстановке проявил себя в полной мере. Уполномоченный ОГПУ по Чимбайскому району Грязнов 25 августа получил сведения о том, что Исматуллаев Абдужалил – бывший председатель областного суда и член ВКП(б), и видное духовное лицо мулла Давлетназаров Кдыр-Казы, скрывающиеся после обложения их большими налогами, возвратились из Туркмении. В беседах с односельчанами они рассказывали о встрече с сыном Джунаидхана, в ходе которой выразили желание присоединиться к нему. Однако тот для начала потребовал привезти «иттифак-нама»[3] (поручительство. – Т.А.) от имени влиятельных лиц своего рода, которые могли бы подтвердить их благонадежность.
Этот документ, как установила агентура Чимбайского райотдела ОГПУ, был составлен и должен был быть закреплён подписями влиятельных Халил-ишана и Иноят-ишана. Однако ишаны отказались его подписать[4]. С этим не вполне оформленным документом Исматуллаев и Давлетназаров планировали выехать в Туркмению.
Документ был следующего содержания: «Сыну Джунаидхана, Шалтаю, Хакимбеку, Кукден-Бала, Ахметбеку. От имени авторитетнейших представителей населения четырёх северных районов Каракалпакстана. Советская власть нас притесняет, облагает большими налогами. Видные наши яш-уллу[5], ишаны находятся под стражей, под натиском большевиков терпим неописуемый гнёт. Поэтому от вас ждем помощи и хотим перейти под подданство Джунаидхана, обязуемся восстановить старую форму правления, шариатские суды, власть аталыков и яш-уллы и работать по указаниям хана Джунаида. От имени всего населения подписались следующие авторитетные лица»[6].
В конце августа 1929 года информационная сеть ККОО ОГПУ фиксирует заметное оживление байства и духовенства Чимбайского, Кегейлийского и Тахтакупырского районов, стремящихся установить связи с баями и ишанами родов ктай, кипчак, мангит, бес-сары, кара-мойын в целях объединения их между собой. Отмечается скупка лучших лошадей, оружия, сохранившегося у жителей после так называемого «уральского» восстания 1919 г., вербовка людей, устройство совещаний, распространение слухов о скором приходе Джунаида, росте басмачества в Ташаузе и Хорезме[7].
Агитация к вооруженному выступлению представителями байства и ишанства велась открыто. Все это потребовало оперативного вмешательства со стороны ККОО ОГПУ. С 18 по 21 сентября были арестованы 35 человек из намеченных к аресту 44-х членов «Чимбайской контрреволюционной организации»[8]. Девять человек, в их числе Исматуллаевы Абдужалил и Абдукарим, Давлетназаров Кдыр-Казы, Нурумов Барлыкбай и другие, не были обнаружены.
Оставшиеся на свободе баи и ишаны оказались на грани окончательного разгрома. В надежде использовать недовольство в массах дехканства, они пошли на вооруженное выступление. Для этого выбрали наиболее отдалённый и наименее советизированный Тахтакупырский район. Набрав по аулам Чимбайского и Тахтакупырского районов человек 60, половина которых была вооружена трехлинейными винтовками, берданками и охотничьими ружьями, Исматуллаев Джалил Максум и его сторонники 26 сентября собрались в урочище Андат-коль.
Общее руководство было возложено на Исматуллаева Джалил Максума. В документах этот момент зафиксирован как избрание его ханом[9]. Военное командование отрядом поручили Нурумову Барлыкбаю, а судьей (казием) избрали Нуруллаева Каримберды Ахуна.
На собрании обсуждались вопросы о нападении на Тахтакупыр, о проверке технического состояния имевшегося в наличии оружия и людей, которые могут владеть оружием. Было принято решение днём 27 сентября сделать налёт на Тахтакупыр, затем на Чимбай, чтобы освободить арестованных товарищей. Всего насчитали 60 человек. Из них вооруженных не превышало 30. Большинство бойцов составляли каракалпаки. Были двое туркмен, двое узбеков и два казаха[10].
Нападение на Тахтакупыр
26 сентября 1929 года начальник ККОО ОГПУ Белоногов[11], находившийся в г. Чимбае, куда он прибыл для руководства операцией и следствием по делу о «Чимбайской контрреволюционной организации», получил сведения о появлении скрывшихся от ареста лиц с вооруженными джигитами в местности Андат-коль в 15 верстах от Тахтакупыра. В тот же день в 11 часов вечера в Тахтакупыр был послан отряд под командованием уполномоченного ККОО ОГПУ по Чимбайскому району Грязнова в составе шести красноармейцев 62-го дивизиона войск ОГПУ и четырех коммунаров. После посылки отряда под командованием Грязнова Белоногов получил дополнительные сведения о намерении оставшихся на свободе лиц напасть на райцентр Тахтакупыр. Поэтому вслед за отрядом Грязнова в ночь с 26 на 27 сентября был послан второй отряд коммунаров из 20 человек под командованием начальника Чимбайской районной милиции Дедова с заданием соединиться с отрядом Грязнова[12].
По прибытию в Тахтакупыр Грязнов информировал партийно-советский актив о предполагающемся нападении. Причем выяснилось, что руководство района уже знало об этом. Получив подтверждение сведений о нахождении вооруженной группы в Андат-коле, Грязнов с отрядом направился туда в 12 часов дня 27 сентября[13]. Примерно через час после ухода отряда Грязнова с криком «Алла! Алла!» на Тахтакупыр было совершено нападение, в котором участвовали до 30 вооружённых человек. Нападающие именем Аллаха призывали дехкан присоединиться к ним, разгромить селение и истребить всех русских, казахов, батраков и коммунистов. Часть дехкан, до 150 человек, находившихся на базарной площади, вооружилась палками и присоединилась к нападавшим, приняв участие в погромах и насилиях. Были разгромлены райком ВКП(б), райисполком, райкомол, союз «Кошчи», камеры нарсуда и следователя, райфинотдел; сожжены дела, окладные листы, налоговая документация; убиты нарследователь Кутлымуратов, служащий Мамбеталиев, батрак Ибрагимов, инструктор по борьбе с саранчёй Сошников, жена рабочего Шпилькова с 9-летним сыном и работница Лагунина. Из-за недостаточной боеспособности коммунары отряда Дедова при первых же выстрелах разбежались, сам Дедов был убит. Отряд Грязнова, направлявшийся в Андат-коль, получив по дороге сообщение о том, что вооруженная группа обходным движением направилась в Тахтакупыр, немедленно повернул обратно и, вступив в бой, выбил нападавших джигитов из Тахтакупыра, где они продержались всего 4 часа. В Тахтакупыре отрядом Грязнова с помощью батраков и коммунаров были задержаны 44 человека, участвовавших в нападении, погромах и убийствах[14].
Такой в общих чертах была картина развернувшихся 26-27 сентября событий вокруг Тахтакупыра.
Нескольким повстанцам, в том числе Исматуллаеву Джалил Максуму, Исматуллаеву Абдукариму, Нурумову Барлыкбаю и некоторым другим удалось скрыться. Несмотря на разгром Нурумов Барлыкбай разослал по аулам Тахтакупырского и Чимбайского районов письма с требованием организоваться в вооруженные отряды и присоединиться к нему для совместной борьбы с большевиками. 1 октября Нурумов прибыл в 10-й аул Тахтакупырского района. Здесь он выступил перед аульчанами с призывом поднять восстание против советской власти, уничтожить всех большевиков и создать свою власть. Призыв Нурумова был поддержан и жителями 7-го аула, куда был послан его представитель. Дехканин 7-го аула Бутабек Бекниязов, будучи активным сторонником Нурумова и Исматуллаева, организовал из числа добровольцев вооруженный отряд численностью 24 человека. Вслед за отрядом Нурумова он направился в урочище Кегейли Сарыбай-аулие[15]. По пути отряд Бутабека Бекниязова ограбил Бахсы-кишлак, отобрав у населения несколько лошадей. Информация об отряде Бутабека Бекниязова вскоре была получена Грязновым. Навстречу Бутабеку Бекниязову выступил отряд чимбайских коммунаров под командованием начальника милиции Аташева. 4 октября на территории 2-го аула Тахтакупырского района коммунары приняли встречный бой. Отряд Бутабека Бекниязова, потеряв несколько человек, оторвался от преследования. К вечеру 7 октября он был настигнут в местности Акжар в 25 верстах юго-восточнее Чимбая. Завязавшийся бой прекратился с наступлением темноты. Бутабек и ещё два человека были убиты. Остальные разбежались, часть была схвачена коммунарами. Вскоре 14 человек из отряда Бутабека Бекниязова, бежавшие с поля боя, были захвачены батраками и сданы органам милиции и ОГПУ[16].
Борьба с «контрреволюционным» басмачеством
Сыграв совместно с красноармейцами 62-го дивизиона войск ОГПУ главную роль в подавлении Тахтакупырского вооруженного выступления, Каракалпакский областной отдел ОГПУ принял затем активные меры по преодолению последствий выступления, пресечению «контрреволюционной» деятельности баев и ишанов южных районов КАО. Этот аспект представляет интерес в плане раскрытия роли органов госбезопасности в подавлении вооруженных выступлений в Казахстане. Поэтому представляется необходимым остановиться на нем подробнее.
В середине октября 1929 года в Каракалпакию прибыл заместитель полномочного представителя ОГПУ в Казахстане Альшанский,[17] который вместе с Белоноговым возглавил работу областного отдела ОГПУ по ликвидации последствий вооруженного выступления.
Пока сотрудник ПП ОГПУ по Казахстану Кубякин и помощник уполномоченного областного отдела ОГПУ по Чимбайскому району Ибатулин вели допросы арестованных «контрреволюционеров» и участников нападения на Тахтакупыр, Альшанский с Белоноговым проанализировали обстановку и осуществили целый ряд мероприятий.
Оперативную обстановку в КАО после Тахтакупырских событий Альшанский охарактеризовал следующими моментами. Во-первых, наличием значительного числа скрывающихся повстанцев. Во-вторых, общей пораженностью всех районов КАО активным пособничеством со стороны населения. В-третьих, действиями в Кунградском районе банды Клычбая – «полевого командира» каракалпакской вооруженной оппозиции, имевшего под своим началом до 50 сабель, и «контрреволюционными байско-ишанскими группами в Кипчакском и Шейхаббазском районах». Положение, по мнению Альшанского, осложнялось рядом факторов. Это, прежде всего, угроза «возможного поражения басмачеством Тамдынского района». Затем – контрреволюционное выступление в Батпакаринском и Наурузумском районах Кустанайского округа и возможное отступление повстанцев через Актюбинский и Кзыл-ординский округа в направлении «на Кунградский и Тахта-Купырский районы»[18].
Подобная обстановка, как полагал Альшанский, «диктует… необходимость особой напряженной, гибкой и решительной борьбы по ликвидации оставшихся бандшаек, изъятии скрывшихся повстанцев и полной ликвидации пособничества, как основной базы басмачества КАО»[19]. В связи с этим Альшанский 14 ноября 1929 г. издал приказ № 05911, в соответствии с которым вся КАО разбивалась на 10 боевых участков – по количеству административных районов [20]. Начальниками боевых участков были назначены: Кунградского – Максименко, Ходжейлийского – Заводовский, Чимбайского – Ибатулин, Тахтакупырского – Валиев, Караузякского – Салимгиреев, Кегейлийского – Иванов, Кипчакского – Змиенко, Шейхаббазского – Ковалышкин, Турткульского – Юрков и Тамдынского – Грязнов.
Начальников первых шести участков непосредственно подчинили «руководителю северных районов Пом. начальника КРО (контрразведывательный отдел. – Т.А.) ПП ОГПУ Казахстана тов. Кубякину, находящемуся в гор. Чимбае». Остальных подчинили «руководителю южных районов Начальнику Каракалпакского облотдела ОГПУ тов. Белоногову, находящемуся в гор. Турткуле»[21].
Общее руководство военными и чекистскими операциями Альшанский оставил за собой. Согласно приказу начальники боеучастков получили комплекс предписаний по организации и производству действий разведывательного и оперативного характера, средств и способов связи и т.д.
В задачи начальников боеучастков входили:
– организация всех видов разведки для выявления как «бандшаек», так и отдельных участников и пособников басмачества;
– создание спецразведки без передоверия аульным уполномоченным;
– выявление и изъятие оружия через аулсоветы и общественные организации;
– решительная борьба с пособниками басмачеству, под которыми Альшанский подразумевал «лиц, передающих всевозможные сведения басмачам о численности, о местонахождении их и снабжающих басмачей фуражом, продовольствием, консоставом, оружием»[22].
С пособниками басмачеству рекомендовалось вести борьбу по двум линиям: «путём ареста и направлении их с собранными материалами по принадлежности» и «путём создания общественного бойкота пособников, лишения их права голоса, земельных наделов, исключения из всех видов кооперации и общественных организаций»[23].
Все перечисленные задачи ставили одну цель – ликвидация «имеющихся банд мерами военного и чекистского характера». В крайнем случае – «недопущение бандшаек в культурную полосу»[24].
Учитывая просчёты, допущенные Белоноговым и Грязновым в период, предшествовавший Тахтакупырским событиям, Альшанский возложил на начальников боеучастков обязанность лично инструктировать аульных уполномоченных ОГПУ, «ставя перед ними конкретные задачи и систематически руководя их работой». Более того, Альшанский потребовал всю возлагаемую на начальников боеучастков работу «проводить в тесном контакте с районными, аульными, партийными и советскими организациями», своевременно информировать их «как о состоянии участка, так и о своих мероприятиях»[25].
У областного отдела ОГПУ было недостаточно сил для решения в условиях КАО масштабных задач по реализации приказа Альшанского. Поэтому на начальников боеучастков была возложена обязанность «немедленно организовать и выделить боевое ядро партийных и комсомольских ячеек, объединив их в один районный отряд». Командиров отрядов рекомендовалось «назначить по согласованию с райисполкомами»[26].
Создание десяти чекистских участков, укрепление агентурно-информационной сети позволили областному отделу ОГПУ взять под жесткий контроль всю территорию КАО и повести решительную и беспощадную борьбу с последствиями, вызванными Тахтакупырскими событиями.
Областным отделом ОГПУ под непосредственным руководством Альшанского принимались активные меры по розыску скрывающихся басмачей и засылке агентурных групп для их поимки. В этом направлении осуществлялись следующие три операции. В Ташаузский округ для «задержания или ликвидации группы Исматуллаевых… был послан отряд под командованием… Кубякина, который действовал совместно с начальником Ташаузского окротдела» ОГПУ. Для поимки и задержания Кдыр-Казы и двух ишанов в Мангитский район был направлен «Белоногов с задачей заполучить в свои руки связь повстанцев с Джунаид Ханом». Для окончательной ликвидации «банды Клычбая» в Кунградский район был откомандирован отряд коммунаров и 62-й дивизион ОГПУ[27].
Помимо этого, областной отдел ОГПУ начал вести учет семей активных участников «контрреволюционной организации» и Тахтакупырского выступления для их выселения в последующем из КАО. Этот вопрос был поднят на закрытом заседании бюро Каракалпакского обкома ВКП(б) состоявшемся 11 ноября 1929 г. На заседании присутствовали Варламов, Сафаров, Белоногов и Дворников. Рассматривалось решение бюро Казкрайкома от 10 октября 1929 г. за № 32 «О репрессиях по делам, связанным с бандшайками в КАО». Заседание бюро обкома ВКП(б) постановило, в частности, «признать, чтобы семьи всех осужденных, как по линии выездной сессии Верхсуда, так и по линии ОГПУ были высланы из пределов КАО, чтобы тем самым парализовать их контрреволюционную деятельность и агитацию в ауле и кишлаке»[28].
Через неделю, 18 ноября 1929 г. секретариат обкома принял соответствующее решение[29]. Спустя месяц, 20 декабря на закрытом объединенном заседании бюро обкома совместно с президиумом областной контрольной комиссией был утвержден список 49 семейств, подлежащих выселению из КАО[30]. В абсолютном большинстве это были семьи участников «контрреволюционной организации».
Областной отдел ОГПУ не ограничился розыском и изъятием активных организаторов и участников вооруженного выступления в Тахтакупыре, арестами пособников и сочувствующих. Его руководство приняло меры по профилактике и предупреждению событий, аналогичных Тахтакупырским. Ещё 8 октября во время телеграфных переговоров между Варламовым и Белоноговым руководитель каракалпакских чекистов просил обратить внимание на южные районы КАО – Шаббазский и Кипчакский, где «чувствуется напряженность настроения»[31]. Сам Белоногов не мог покинуть Чимбай, не обеспечив надежного руководства отрядами. Поскольку обстановка была сложной и требовала его присутствия, он ограничился посылкой в Кипчакский район своих работников. Лишь спустя неделю после прибытия Альшанского в Чимбай, Белоногов с согласия своего непосредственного руководителя отбыл в Турткуль.
После проведения соответствующих оперативно-розыскных мероприятий было «установлено наличие контрреволюционных группировок байства и ишанства, которые были связаны с участниками контрреволюционной организации северных районов КАО»[32].
1 декабря 1929 г. бюро обкома ВКП(б) на закрытом заседании под председательством Варламова заслушало информацию Белоногова «О политическом состоянии южных районов Каракалпакии». Было принято решение: «…операцию по изъятию членов контрреволюционной организации произвести, поручить ОГПУ: тщательнее просмотреть состав оперируемых, сосредоточив внимание на изъятии из них актива контрреволюционной организации; накануне и во время операции органам ГПУ усилить связь с райкомами»[33]. Областной отдел ОГПУ не замедлил выполнить решение бюро обкома.
Так под непосредственным руководством Альшанского Каракалпакский областной отдел ОГПУ разрабатывал и осуществлял меры по преодолению последствий Тахтакупырского вооруженного выступления, пресечению «контрреволюционной» деятельности баев и ишанов южных районов КАО. Анализ оперативных документов и действия областного отдела ОГПУ наглядно свидетельствует о стиле руководства, размахе деятельности и квалификации заместителя ПП ОГПУ по Казахстану. Альшанский на порядок превосходил руководителей областного отдела ОГПУ и не уступал в опыте и знаниях партийному руководству КАО.
Красная Армия и карательные операции
Что касается характера и масштабов применения частей и подразделений Красной армии в подавлении повстанческого движения в КАО, то здесь следует иметь в виду следующее. Регулярные войска армии на территории Туркмении и других среднеазиатских республик вели борьбу с повстанческим движением, принявшем форму басмачества, практически с самого начала установления советской власти. Поскольку в конце 20-х – начале 30-х годов басмачество активизировало свои действия, а войска ОГПУ были недостаточно боеспособны, постольку применение частей и подразделений Красной армии в борьбе с повстанческим движением было оправданным как с политической, так и с военной точек зрения. В силу этого вопрос о политической целесообразности использования регулярных войск для борьбы с повстанческим движением на территории КАО в партийных инстанциях (в Средазбюро ЦК ВКП(б) и Казкрайкоме) не ставился и не обсуждался. Руководители органов госбезопасности на местах в соответствии с оперативной обстановкой незамедлительно обращались к помощи военных.
Именно поэтому Белоногов, получив информацию о боестолкновении с повстанцами в Тахтакупыре и учитывая недостаточное количество боеспособных красноармейцев, находившихся в его распоряжении, запросил помощь у командования 84-го кавалерийского полка, штаб которого находился в Хиве.
Начальник штаба Синягин, временно исполняющий обязанности командира полка, не дожидаясь приказания командования САВО отдал соответствующее распоряжение в Ташауз, где базировался 2-й эскадрон полка. 28 сентября в 20 часов из Ташауза в Чимбай для поддержки отряда Грязнова выступил взвод 2-го эскадрона численностью в 18 сабель при одном легком пулемете. 30 сентября взвод прибыл в Чимбай[34], где находился до 15 октября, охраняя в основном город. 15 октября взвод был переброшен в Кунград для борьбы с повстанческим отрядом под командованием Клычбая[35]. Кроме того, во исполнение приказа командующего войсками САВО № 1/707/сс от 29 сентября в помощь отрядам Каракалпакского областного отдела ОГПУ 1 октября 1929 года из Ташауза в направление города Ходжейли (КАО) выступил полуэскадрон полка в 28 сабель под командованием командира 2-го эскадрона Захарова. Отряду была поставлена задача: совместно с отрядами Каракалпакского областного отдела ГПУ не допустить перехода остатков разгромленного в Тахтакупыре повстанческого отряда на левый берег реки Аму-Дарьи на участке Кунград – Ходжейли[36].
Таким образом, подразделения 84-го кавалерийского полка в первое время после Тахтакупырских событий играли в основном вспомогательную роль. Однако начиная с 20-х чисел октября практически весь полк был задействован на борьбу против активизировавшихся на территории Ташаузского округа и прилегающих к нему районов КАО туркменских и каракалпакских повстанческих отрядов[37]. Подразделениями полка боевые действия велись на протяжении последующих двух лет и были завершены к ноябрю 1931 года.
Логическим завершением всей деятельности органов госбезопасности по подавлению Тахтакупырского вооруженного выступления стала судебная расправа над его участниками, которая осуществлялась под непосредственным руководством республиканских партийных инстанций.
Еще 10 октября 1929 года на закрытом заседании бюро Казкрайкома ВКП(б) был рассмотрен вопрос о ситуации в Каракалпакии, с которым выступил Голощекин. По его выступлению заседание бюро постановило: «1. Предложить Наркомюсту организовать выездную сессию Верховного суда по делам, связанным с бандитскими шайками в Каракалпакии. В области репрессий исходить из необходимости – активных главарей и активно помогающих бандитским шайкам крупных баев и ишанов подвергнуть высшей мере наказания, подвергая конфискации имущество и лишая земельных наделов»[38].
Голощекин инициировал решение бюро Казкрайкома по определению степени наказания виновных, которое до предела сузило полномочия суда и обнажило тем самым механику репрессивных мер власти против лиц несогласных с ее политикой.
По Тахтакупырскому делу к уголовной ответственности был привлечен 41 человек. Из них выездная сессия Верховного суда Казахской АССР приговорила 16 человек к высшей мере – расстрелу, а остальных к различным срокам лишения свободы[39].
3 декабря 1929 г. из 47 человек, проходящих по так называемому «центральному» делу, «тройка» во главе с заместителем ПП ОГПУ Альшанским своим постановлением приговорила 36 членов «Чимбайской контрреволюционной организации, действовавших на территории северных районов КАО, ставящих себе целью подготовку вооруженного восстания и свержения Советской власти» по статьям 58-2, 59-3 УК РСФСР к расстрелу с конфискацией имущества. Двоих – к пяти и одиннадцать человек – к трем годам концлагерей с конфискацией имущества[40].
Эпилог
Так завершилась попытка дехканства Каракалпакской автономной области посредством вооруженного выступления в Тахтакупыре выступить против политики Казкрайкома ВКП(б), направленной на ликвидацию байских и зажиточных хозяйств, разорение и обнищание трудовых крестьянских масс.
Тахтакупырское вооруженное выступление явилось своего рода негативной реакцией дехканства на политику, проводимую руководством страны в 1928-1929 годах. Это была политика «великого перелома», которая означала окончательный переход страны на рельсы антидемократического развития, формирования тоталитарной системы. Политика, при которой партийные и советские органы в решении задач социалистического строительства опирались на РККА и ОГПУ. Это была политика унификации многообразия форм общественной, экономической и культурной жизни, весьма далекая от фундаментальных гуманистических и демократических ценностей, провозглашенных Октябрьской революцией 1917 года.
Решительное и беспощадное подавление Тахтакупырского вооруженного выступления, суровое наказание, которое понесли его организаторы и участники, нельзя не расценивать как грозное предупреждение государственной политической системы дехканству Каракалпакии в преддверии сплошной коллективизации.
[1] 20 июля 1930 года Кара-Калпакская автономная область была выведена из состава Казахской АССР и перешла в непосредственное подчинение РСФСР.
[2] Джунаидхан и его сын в это время находились в Афганистане. Об этом свидетельствуют сводки Главного управления пограничной охраны ОГПУ СССР. См.: Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.5.
[3] От арабского ыттефак: единодушие, согласие в мыслях, чувствах, настроении.
[4] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.17.
[5] Имеются в виду старейшины, аксакалы.
[6] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.753. Л.25.
[7] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.20.
[8] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.20-21.
[9] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.664. Л.112.
[10] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.664. Л.114.
[11] Белоногов Александр Максимович. Русский, 1902 года рождения. Член ВКП (б) с 1922 года. В Красной армии с 1919 года. С 1923 года в органах ОГПУ. Образование незаконченное среднее. В 1929 году – начальник Каракалпакского облотдела ОГПУ. В 1930 году – врид начальника Восточного отдела и СОУ ПП ОГПУ в Казахстане. В 1931 году – начальник ОО ПП ОГПУ в Казахстане. В 1936-1939 гг. служба в органах НКВД Восточно-Сибирского края и Читинской области. Арестован 07.06.1939 г. Умер под следствием 05.1939 г.
[12] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.Л.21,83.
[13] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.21.
[14] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.22.
[15] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.664. Л.122.
[16] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.512.Л.53; Д.661. Л.23.
[17] Альшанский Анатолий Романович (настоящее имя Мильштейн Абрам Соломонович), 1898 (по др. данным 1896) – 25.12.1940). Член партии с 1917 г. Родился в г. Томске в семье ремесленника. Работал лаборантом в фотографии, служил рядовым в армии. В 1918-1920 гг. служил в РККА. В органах ВЧК – ОГПУ с 1920 г. Работал на Дальнем Востоке (начальник Читинского районного отдела госполитохраны ДВР в 1920-1921 г.г., секретно-оперативной части Приморского губ. отдела ГПУ в 1922 г.) и в Казахстане (начальник Актюбинского и Джетысуйского губ. отделов, с 1927 по 1930 г.г. ‒ заместитель полпреда ОГПУ в КАССР). С 1931 г. ‒ заместитель начальника Управления милиции и угрозыска при СНК РСФСР. Арестован 17 апреля 1940 г. Приговорен ВКВС 27 ноября 1940 г. к высшей мере наказания. Расстрелян 25 декабря 1940 г. Реабилитирован в 1956 г.
[18] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.12.
[19] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.12.
[20] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.12.
[21] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.72.
[22] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.72.
[23] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.72.
[24] Культурной полосой именовали земледельческую территорию.
[25] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.73.
[26] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.73.
[27] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.10.
[28] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.511. Л.61.
[29] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.530. Л.12.
[30] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.530. Л.Л.12-15.
[31] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.512. Л.51 об.
[32] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.661. Л.7.
[33] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.664. Л.223.
[34] РГВА. Ф.8296. Оп.1. Д.28. Л.19.
[35] РГВА. Ф.8296. Оп.1. Д.31. Л.18.
[36] РГВА. Ф.8296. Оп.1. Д.28. Л.Л.15, 18.
[37] РГВА. Ф.8296. Оп.1. Д.28. Л. 24.
[38] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.520. Л.28.
[39] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.660. Л.3.
[40] Архив Жокаргы Кенеса Республики Каракалпакстан. Ф.1. Оп.2. Д.663. Л.Л.17-18.
