Действительно ли предложенный Анкарой союз – красивая обертка без конфеты? В ноябре российские СМИ и эксперты обсуждали саммит Организации тюркских государств, статью Сергея Лаврова о российско-казахстанских отношениях, возможность продления сроков президентства Мирзиёева и т.д.

Регион

Ирина Звягельская, доктор исторических наук, профессор, руководитель лаборатории «Центр ближневосточных исследований» ИМЭМО РАН в интервью Евгении Ким для Ia-centr.ru поделилась своим мнением о талибах и Афганистане. Интервью перепечатано на сайте РСМД о (Массированное наступление талибов на границы Центральной Азии исключено, 01.11.2021). Как пишет эксперт: « Сейчас угрожать безопасности стран Центральной Азии не в интересах талибов. Говоря о талибах, я имею в виду только «верхушку» этого движения, которая организовала временное правительство. Проблема, на мой взгляд, заключается в том, что представители политического крыла «Талибана» не имеют достаточного контроля над теми боевиками, которые, что называется, «работают на земле». Эксперт подчеркивает, что исключает массированное наступление талибов на границы Центральной Азии, так как это не вписывается в идеологию талибов, которая в большей степени, националистически-исламистская. Для них скорее важно построение эмирата в самом Афганистане. Как полагает Звягельская: «от руководства «Талибана» требуется решение задач, к которым они не готовы… Та масса, на которую они опираются, – это малоразвитая и достаточно консервативная часть общества, которая не готова к реформам».

Востоковед Виктор Надеин-Раевский, старший научный сотрудник ИМЭМО РАН в беседе Александру Желенину поведал о новой главе в отношениях стран Центральной Азии и Турции («Тюркское НАТО» станет проблемой для России и Китая, 23.11.2021). На саммите Совета сотрудничества тюркоязычных государств (ССТГ) объединившем пять бывших советских республик – Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан и Туркменистан были приняты знаковые решения: ССТГ переименован в Организацию тюркских государств (ОТГ); объявлено о создании «Механизма гражданской обороны» стран ОТГ. Статья указывает, что это «прямой шаг в направлении создания единой армии тюркского мира под главенством Турции и ее амбициозного президента Реджепа Эрдогана (…) Анкара, являющаяся локомотивом идеи этого этногеографического, культурного, экономического, политического и военного объединения, неизбежно столкнется на этом пути с интересами России и Китая». Надеин-Раевский полагает, что на современном этапе интеграция тюркоязычных государств скорее успешна: « Они [тюркоязычные государства] идут вперед своим курсом достаточно быстро. Процесс развивается почти двадцать лет и успехи у них уже есть. Разгром Армении Азербайджаном и Турцией в ноябре 2020 года, например». Он также поясняет: «сейчас все равно муссируются предложения о создании «тюркского НАТО». Без турецкой помощи Баку, например, не смог бы так разобраться с армянской армией, как это произошло год назад в войне за Карабах. В азербайджанской армии начальник генштаба был турок, авиацией Азербайджана также командовал турецкий офицер, плюс было 200 турецких офицеров во всех подразделениях азербайджанских войск». По мнению эксперта, военно-политический союз Турции с тюркоязычными странами Центральной Азии затруднителен, поскольку «многие из них более самостоятельны в своей политике». В заключении он комментирует отношение Пекина к ОТГ – «Китай относится к консолидации тюркского мира категорически отрицательно. Официальный Пекин уже неоднократно возмущался тем, что Турция лезет не в свои дела. Анкара ведь претендует на то, что она выступает защитницей интересов всех тюрок: и крымских татар, и жителей Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР и так далее. Например, турки возмущались судьбой ногайских татар, которые живут и в Крыму, и на Северном Кавказе, требовали создания для них автономии. Но сейчас это ведь возможно только за счет других народов. Тем не менее, Турция лезет всюду, выставляет себя защитницей всех тюркских народов. Это специфика поведения турок вообще и Эрдогана в частности».

Аида Исамова на Интернет-площадке Ia-centr.ru продолжает тему и обсуждает встречу в Стамбуле президентов пяти стран Центральной Азии (Центральная Азия хочет уравновесить Китай и Россию Турцией, 14.11.2011). Президент Кыргызстана Садыр Жапаров обозначил приоритеты – «Бишкеку нужны большие деньги и крепкое плечо, на которое можно опереться в случае новых конфликтов с соседями». Он предложил разместить Тюркский инвестиционный фонд в Бишкеке и создать платформу «Центральная Азия – территория мира». Глава Казахстана Касым-Жомарт Токаев обозначил важность экономического, гуманитарного и экологического сотрудничества, включая IT-сферу по проектам «умных городов». Он предложил провести в следующем году форум IT-специалистов в международном технопарке Astana Hub. Президента Узбекистана Шавката Мирзиёева заботят доступ к внешним рынкам, логистические коридоры и развитие производств: «Самой актуальной задачей является замещение на наших рынках продукции из третьих стран на товары, которые можно производить в государствах – членах организации. [Нужен] план совместных действий по вопросам устранения торговых барьеров, широкого внедрения электронной торговли, увеличения объемов экспорта и импорта, [решение] вопросов транспорта и транзита. Сегодняшняя ситуация требует от нас дальнейшего развития существующих и создания новых трансконтинентальных транспортных коридоров из Китая в Европу, проходящих через территорию наших стран». Среди принятых документов: по учреждению инвестиционного фонда Организации тюркских государств; о принятии стратегии «Видение Тюркского мира-2040» которая является «дорожной картой» по сотрудничеству государств; об учреждении премии и награждении президента Азербайджана за выигранную совместно с Турцией войну против Армении. По мнению автора, отсутствие конкретных договоренностей означает следующее: «Первое – сторонам нечего было предложить друг другу. Второе – стороны ни о чем не договорились. Третье – встреча была важна не своим содержанием и итогами, а свершившимся фактом. Турция уже несколько лет испытывает серьезные экономические трудности. Возможность форсировать текущие дорогостоящие региональные проекты или вкладываться в экономику стран Центральной Азии, где наиболее привлекательные отрасли заняты Китаем, Россией и ЕС – весьма сомнительна. И Казахстан с Кыргызстаном, имеющие союзные обязательства перед Пекином и Москвой об этом знают. Узбекистана, не входящего в ОДКБ и ЕАЭС, но являющегося членом ШОС, это касается в меньшей степени. Можно предположить, что некоторые президенты стран региона прекрасно понимают, что предложенный Анкарой союз в нынешнем виде и при текущих возможностях – красивая обертка без конфеты». На фоне усиления России и Китая государства регион ищут противовес. Для Казахстана «это укладывается в концепцию «многовекторной внешней политики»»; для Кыргызстана –получение средств от Анкары за некоторые кадровые назначения во властных структурах, использование сближение с Турцией для улучшения своих позиций на предстоящих переговорах с Китаем и стимулирование Москвы на фоне конкуренции за влияние с Турцией. Такой подход был бы эффективен раньше, но условия изменились. После ухода США из Афганистана «регион откатился еще ниже в списке приоритетных направлений работы Вашингтона. Китай заканчивает перевооружение НОАК, отказывается от концепции «мирного сотрудничества ради всеобщего процветания» и готовится взыскать долги, накопленные странами Центральной Азии за последние десятилетия. Россия сосредоточилась на решении внутренних проблем и к бездумному расточительству во имя дружбы братских народов склонна все меньше. В таких условиях расшевелить прижимистую Россию и требовательный Китай, конечно, возможно. При условии, что страны Центральной Азии четко понимают все риски сближения с Турцией – страной, входящей в НАТО». Автор считает, что создавать военно-политические объединения с Турцией рискованно. Более безопасны проекты двустороннего сотрудничества, не затрагивающие напрямую интересы ключевых игроков в регионе – России и Китая. «При таком наборе возможностей идеальным вариантом для Центральной Азии будет развитие экономических и транспортно-логистических проектов внутри региона на деньги Турции. Но Турция, разумеется, на это не пойдет. Наиболее успешной областью сотрудничества Турции и некоторых стран Центральной Азии является образовательная, религиозная и культурно-гуманитарная сфера. Проекты «мягкой силы» Турции могут стать инструментом для дальнейшего продвижения своих интересов в регионе. Но они едва ли могут выступать основой для дальнейшего сотрудничества без серьезных финансовых вливаний в экономики стран Центральной Азии. Анкара подобных трат позволить себе пока не может».

Казахстан

«Статья Сергея Лаврова, посвященная 29-летию дипломатических российско-казахстанских отношений, не могла не вызвать реакции со стороны казахстанских аналитиков, блогеров и др. Хотя, впрочем, одна из целей такой информационной дипломатии и заключается в том, чтобы не только послать месседж, но и «снять реакцию» на него» – полагает Максим Крамаренко, руководитель информационно-аналитического центра «Институт Евразийской политики» в Кокшетау («Не только послать месседж, но снять реакцию:» статья Лаврова про Казахстан, 15.11. 2021). Автор детально разбирает статью. Лавров говорит о многовековой истории отношений между двумя братскими народами, о том, что фундаментом экономического сотрудничества служат «прочные хозяйственные связи», которые были заложены в прошлом веке. «Напоминание о Советском Союзе, как и в целом о многовековых отношениях двух стран, неслучайно. Москву беспокоят современные тенденции в казахстанской историографии. Так, не соответствующее действительности продвижение в массы фэйк-идеи о голоде 30-х годов ХХ века – как спланированном геноциде в отношении казахского народа, однозначно сказывается негативно на восприятии истории взаимоотношений России с казахами. Кроме того, настораживает россиян, мягко говоря, деятельность Государственной комиссии по полной реабилитации жертв политических репрессий, члены которой высказывают предложения по реабилитации лиц, обвиненных в бандитизме, и туркестанских легионеров. Ведь такие политические шаги могут подготовить общественное мнение к пересмотру итогов ВОВ, чего так усердно добиваются враги России». По мнению Крамаренко, статья министра направлена показать, что «исторический путь» России и Казахстана включает ряд положительных моментов: стратегическое партнерство и союзничество, совместная работа в русле евразийской интеграции. Также Лавров обращает внимание на экономические выгоды сотрудничества с Москвой, что Россия «выступает пока единственным гарантом обеспечения мира в регионе постсоветской Центральной Азии». Министр напомнил на факты «ксенофобии в отношении русскоязычных граждан Казахстана». Комментируя реакцию в Казахстане, Крамаренко отмечает: «часть казахстанской общественности углядела в статье Лаврова преувеличение проблем с русским языком в РК, необоснованное обвинение Казахстана в росте ксенофобских настроений (хотя конкретно, ни сама республика, ни ее руководство в этом не обвинялись) (…) в ответ на статью фактически о дружбе, союзничестве и равноправных отношениях, прозвучали необоснованные обвинения России в навязывании Казахстану определенной линии поведения, якобы забывая, что он является суверенным государством». И заключает: «пока это все информационный шум, создающий впечатление о настроениях в казахстанском обществе. Однако это неофициальные каналы дипломатического общения, официальные же лица «говорят» действиями, а за этим важнее наблюдать».

Эксперт Аркадий Дубнов в «Новой газете» также высказался по статье главы МИД РФ (Защита Лаврова, 15.11.2021). Дубнов предполагает, что текст министра связан с саммитом Тюркского совета, состоявшимся 12 ноября в Стамбуле и на котором была учреждена организация тюркских государств (ОТГ). Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев принял участие в саммите и «в Москве решили напомнить Нур-Султану, кто из них «старшая сестра», а кто «младший брат», что Казахстан рассматривается как ближайший союзник России, и его статус члена ОТГ не должен противоречить его обязательствам в качестве осевого участника ОДКБ и ЕАЭС». Представители казахстанской элиты дают другое объяснение: «Они считают, что целью российской политики по отношению к Казахстану, частью которой являются эскапады российских дипломатов, а инструментом — искусственное нагнетание атмосферы русофобии, является стремление подтолкнуть проживающих в стране русскоязычных (их сегодня, по разным оценкам, около 3 миллионов человек) к окончательному переселению в Россию. Это, с одной стороны, позволит решить демографическую проблему страны, где стремительно убывает доля русского населения, а с другой — позволит компенсировать уменьшение количества трудовых мигрантов из стран СНГ». С такими предложениями выступали ранее Владимир Жириновский, предлагая выдавать российские паспорта соотечественникам в Казахстане, и повторил председатель думского Комитета по делам СНГ Леонид Калашников. Между тем в Китае начали издавать онлайн-версию на казахском языке китайской газеты «Женьминь жибао»: «Для части казахов это воспринимается сигналом того, что в Поднебесной уже готовы воспринимать их страну как казахоязычную, а не русскоязычную…»

Кыргызстан

Виктория Панфилова из «НГ» о визите президента Кыргызстана Садыра Жапарова в Анкару и его переговорах с президентом Турции (Киргизия становится проводником интересов Турции в Центральной Азии, 01.11.2021). Как считает политолог Марс Сариев, «в Центральной Азии наиболее близкие отношения у Турции с Киргизией. Сближение произошло во время конфликта на киргизско-таджикской границе, когда Турция одной из первых заявила о готовности оказать помощь Киргизии и поддержала Бишкек на политическом уровне. Сегодня Киргизия становится проводником Турции в Центральную Азию». Бишкек активно налаживает военное сотрудничество: закупаются турецкие беспилотные летательные аппараты «Байрактары», в Турции обучаются кыргызские специалисты по управлению беспилотниками. Закупка военной техники связана с ситуацией в Афганистане: «у Киргизии есть печальный опыт «баткенских событий», когда боевики радикального движения ИДУ пытались прорваться из Афганистана через Таджикистан и Киргизию в Ферганскую долину Узбекистана». Закупка техники у Турции и России (комплексы «Орлан-10Е») это и подготовка к «негативному сценарию» и попытка уравновесить силы. «Но Россию такое сближение Киргизии с Турцией не устраивает. Тем более что ожидается более тесная интеграция в рамках Тюркского союза. Но, на мой взгляд, это системный промах России в Центральной Азии и в целом на постсоветском пространстве». Однако у Москвы более нет «рычагов и инструментов» для продвижения своих интересов. «Россия, к сожалению, как шагреневая кожа, скукоживается. В то же время Турция, Китай, страны Запада креативны, пластичны и последовательны».

Туркменистан

 «НГ» – о присоединении Туркменистана к организации тюркских государств (Туркменистан хотят сделать частью “Тюркских соединенных штатов”, 11.11.2021). Ашхабад рассчитывает на специальный статус и его не устраивает предлагаемый статус наблюдателя. Эксперт Сердар Айтаков комментирует осторожную позицию туркменских властей: «Во-первых, им претит настойчивость Анкары и Баку в требовании категоричной и солидарной поддержки действий Азербайджана в карабахской войне. У Туркменистана исторически сложились теплые отношения с Арменией, которые Ашхабад не хочет разменивать в угоду азербайджанским и турецким властям (…) Во-вторых, Ашхабад прекрасно понимает, что вслед за созданием механизма круговой поруки в новом cоюзе, он потеряет ту степень политической и дипломатической свободы, которую дает статус нейтралитета. Не случайно в своем интервью турецкой компании TRT World президент Бердымухамедов так долго рассуждал о статусе нейтралитета Туркменистана и умело ушел от обсуждения тезиса турецкого журналиста о существовании «Одного народа – двух государств» применительно к Турции и Туркменистану – слогана, который турецкие власти эксплуатируют применительно к другим тюркским государствам и народам. В-третьих, Бердымухамедов прекрасно понимает, какие риски региональной безопасности несет возникновение более жесткого союза тюркских государств и приход Турции в Каспийский регион и Центральную Азию в качестве политической и, очень вероятно, военной силы».

Узбекистан

Виктория Панфилова в «Независимой газете» пишет про конституционную реформу, заявленную президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым (Узбекистан меняет Конституцию, 08.11.2021). Президент пока не пояснил суть изменений. «Скептически настроенная часть общества считает, что в новой Конституции будут заложены большие возможности укрепления и пролонгации президентских полномочий. Однако, согласно более популярной точке зрения, узбекский лидер намерен идти по пути демократизации и наделить более широкими полномочиями органы местной власти». Как сообщают источники газеты, «главный вопрос будет касаться выборности главы государства». Эксперт Аркадий Дубнов полагает, что заявление президента вносит интригу: «Нет ни одной страны в СНГ, которая бы за это время не меняла свою Конституцию. Только Узбекистан, по словам Мирзиёева, сохранил первую редакцию Основного закона, принятого в 1992 году. Если он с 1992 года не менялся, то, безусловно, пора приводить состояние де-юре в соответствие с состоянием де-факто в Узбекистане и обозначить перспективы страны. Ограничит ли новая Конституция сроки президентства Мирзиёева либо продлит их до бесконечности – это главная интрига, которая делает обещания новой Конституции чрезвычайно «кликабельной» темой и которая заинтересовала пространство далеко за пределами Узбекистана». По мнению Дубнова, планы по модернизации Узбекистана требуют более двух сроков полномочий, и поэтому «Новая Конституция позволит, во-первых, увеличить срок президентства с пяти до шести или семи лет. Во-вторых, отсчет двух подряд президентских сроков можно будет вести со дня принятия новой Конституции. Таким образом, для модернизационных планов нынешнего главы узбекского государства открывается куда больше возможностей. В любом случае президентские выборы как инструмент прямого народовластия в Узбекистане сохранят и по туркменскому пути не пойдут». Директор Центра исследовательских инициатив Ma’no Бахтиер Эргашев предполагает изменения, касающиеся местных органов власти (хокимиятов). Ключевая цель – децентрализация и передача значительной части полномочий; баланс полномочий сместится от центра к периферии и что усилится роль парламента.