Китайские аналитические материалы, посвященные Афганистану, демонстрируют разнообразный спектр оценок – часто выделяют риски, связанные с приходом талибов, касающиеся безопасности, радикализма и всплеска терроризма, а также прогнозируют политическую и экономическую нестабильность. Для Китая важно восстановление Афганистана, которое, как подчеркивают эксперты, не может быть достигнуто без поддержки и помощи международного сообщества. При этом, несмотря на стратегическое партнерство с Россией в афганском вопросе, китайские аналитики не могут не отметить резкую активность России и рост ее влияния в Центральной Азии.
Еще до занятия Кабула талибами китайский эксперт Ван Чжэнь, выражая озабоченность Китая, писал о вероятности того, что если талибы придут к власти, то Афганистан вновь может стать раем для террористов (阿富汗会重新成为恐怖活动天堂吗).
Китайский аналитик отмечает, что, учитывая роль Афганистана в глобальной транснациональной террористической деятельности с 1990-х годов, есть опасения, что Афганистан вновь превратится в рай для глобальных террористических организаций. Такие опасения, по мнению китайского эксперта, небезосновательны.
Действительно, в Афганистане глубокие исторические корни имеют различные транснациональные джихадистские силы. После советского вторжения в конце 1979 года Афганистан стал главным полем битвы для глобального антисоветского джихада. Ближневосточные страны, такие как Саудовская Аравия и Египет, предоставляли активистов, готовых умереть за идеологию. Пакистан, со своей стороны, использовал районы, прилегающие к Афганистану, для военной подготовки и религиозного образования этих иностранных боевиков. Статистические данные свидетельствуют о том, что в период с 1982 по 1992 год около 35 000 афганских боевиков прошли подготовку в религиозных школах Пакистана. Эти люди не только приобрели необходимые военные навыки, но и создали огромную транснациональную сеть. После вывода советских войск из Афганистана часть джихадистов продолжала участвовать в гражданской войне в Афганистане, тогда как другая часть отправилась воевать на другие горячие точки (Босния и Герцеговина, Чечня, Косово). Эта группа транснациональных террористических организаций получила новый импульс в последние годы после того, как начала ослабевать власть афганских военных на местах.
Эксперт Института ШОС Шанхайского университета политики и права Чжоу Цюцзюнь также выделяет ряд рисков, связанных с правлением талибов (周秋君：塔利班势如破竹，阿富汗何去何从). “Приход к власти талибов неизбежно изменит общий облик Афганистана”, отмечает автор. За последние 20 лет основные слои населения привыкли к более свободным отношениям. Но талибы с фундаменталистскими взглядами рано или поздно вновь все изменят так, как им угодно. Более того, талибы наверняка увеличат давление на тех афганцев, которые служили в армии в период присутствия американских военных. Затем под прицелом могут оказаться представители непуштунских племен. Все это приведет к росту насилия в Афганистане. Наконец, по мнению китайского эксперта, нынешняя ситуация в Афганистане спровоцирует новый раунд «большой игры» в регионе. США хотя и вывели свои войска, тем не менее не будут отказываться от своих интересов в центре Евразии. Для этого США будут полагаться главным образом на своего партнера Индию, которая будет стараться активно участвовать в афганских делах с тем, чтобы помешать реализации китайской инициативы «Пояс и путь» и в целом сдерживать Китай.
О коренных причинах поражения США и ЕС в Афганистане в партийной газете «Хаунцю шибао» пишет эксперт Шанхайского университета международных исследований Цзинь Фэн (金锋：美欧联盟败走阿富汗的深层原因).
Вступление талибов в Кабул не только знаменует собой конец 20-летней оккупации США и их союзников, но и конец эпохи западной модели «демократизации» в других странах. Когда они вторглись в Афганистан 20 лет назад, Соединенные Штаты и их союзники обещали «построить демократию без талибов», но теперь, когда они потерпели неудачу 20 лет спустя, США оправдывают себя тем, что Целью присутствия в Афганистане была только борьба с терроризмом. Американцы и европейцы использовали афганцев в качестве объектов «демократической трансформации» и инструментов для преобразования. Оккупация Афганистана вооруженными силами Соединенных Штатов и их союзников закончилась, однако проблемы, которые они принесли Афганистану, не закончились и вызовут новые потрясения в регионе.
Несколько отличительное мнение от большинства выразил эксперт американского исследовательского центра при Фуданьском университете Чжан Цзядун (如何看待阿富汗局势). По его мнению, не стоит принимать поспешных решений по поводу договороспособности талибов, а также в отношении поражения США. Так, в частности, как пишет Чжан Цзядун, в последний раз, когда талибы находились у власти, они не проявляли характеристик, которые соответствовали бы современной политической цивилизации. Они запретили женщинам получать образование, разрушили культурные памятники, а также поддерживали различные террористические организации, включая антикитайские силы. На этот раз могут произойти изменения, но пока это не проявляется. Афганистан, в котором правят талибы, может стать политически локализованным, клановым, закрытым, отсталым и наконец, не принятым международным сообществом государством.
В последний раз, когда талибы находились у власти, они не проявляли характеристик, которые соответствовали бы современной политической цивилизации.
Что касается США, они действительно потерпели неудачу в Афганистане. Этот стратегический просчет вредит американскому имиджу, но никак не американской моще. США в свое время ушли из Сайгона, потерпев неудачу, но позже они выиграли «холодную войну».
По мнению автора, антиамериканизм не должен влиять на точку зрения Китая на Афганистан. Китайско-американские отношения – это не только враждебность и конкуренция, но и сотрудничество и сосуществование. В конце концов с точки зрения цивилизации, политическая система Китая находится гораздо ближе к американской, чем к талибам. Наконец, как полагает китайский аналитик, Афганистан имеет ограниченное стратегическое значение для Китая.
В обзорной статье «Может ли Афганистан встать на путь мирного восстановления» аналитик Китайской академии общественных наук Чжао Чанцин рассуждает о сложном пути, который предстоит пройти новым властям в Кабуле (赵常庆：阿富汗能否走上和平重建之路).
Афганские талибы быстро заняли место правительства Гани, как многие и ожидали. Однако китайский эксперт скептически относится к тому, что талибы смогут объединить весь Афганистан. В первую очередь, эксперт сомневается в том, что талибы смогут сформировать инклюзивное правительство. Талибы недавно обнародовали свою философию правления и, даже не обсуждая с различными группировками, провозгласили страну «Исламским Эмиратом Афганистан», закрепив тем самым модель управления страной на основе шариата. Данный пункт, по мнению эксперта, будет вызывать противоречия, так как на данном этапе представители “Талибана” демонстрируют фальшивую умеренность. Но на самом деле, по прошествии времени талибы все равно придут к строгим нормам шариата. Эта ситуация закладывает скрытые риски для нынешней и будущей стабильности Афганистана.
Во-вторых, вызывает сомнение способность обеспечить стабильное экономическое развитие. Прежний режим в Кабуле держался в основном за счет международных вливаний. Но США уже ввели санкции и заморозили очередные транши в афганский бюджет. Теперь экономика Афганистана остро нуждается в новых донорах. Смогут ли талибы заслужить доверие внешних партнеров и снова получать финансовую помощь от международного сообщества – сейчас это большой вопрос. Ключом к удержанию власти талибами может стать поддержка населения, особенно городских жителей. Для этого талибы должны принять ряд стимулирующих мер в экономической и социальной областях, в интересах малых и средних предпринимателей. Для этого талибам нужно укреплять управленческий персонал.
Директор Научно-исследовательского центра Шанхайской академии общественных наук Пан Гуан в интервью порталу «Гуанча» отмечает, что пришедшие к власти талибы могут отличаться от тех, что были более 20 лет назад, но суть не изменилась (潘光：塔利班可能跟20多年前有所不同，但本质并没有变).
Касаясь вопроса о признании “Талибана” в качестве легитимной власти, китайский эксперт приводит пример России. Москва, по его мнению, не признает “Талибан”, хотя продолжает выстраивать отношения с ним. То же самое относится и к китайскому правительству – “мы не говорим о признании режима талибов и продолжаем иметь дело с теми, кто находится у власти в Кабуле, чтобы помочь Афганистану достичь национального примирения”, – отмечает Пан Гуан.
Эксперт полагает, что сегодня кажется, что талибы «идут в ногу со временем». По крайней мере, они не стали сразу практиковать строгие исламские законы, в первую очередь в отношении женщин, которым пока разрешили выходить на улицу без сопровождения, получать образование и работать. Но в то же время, как пишет Пан Гуан, нельзя забывать о том, талибы являются мусульманами-суннитами, чьи религиозные претензии являются крайне ортодоксальными и, возможно, даже религиозными экстремистскими силами, суть которых не изменится. Исходя из этого, по мнению автора ,некоторые из принимаемых в настоящее время мер носят лишь временный характер.
В другой статье на сайте «Гуанча» Пан Гуан рассуждает о том, что после теракта в аэропорту Кабула гарантии талибов о том, что Афганистан больше не будет базой для деятельности террористических организаций, оказались ненадежными (潘光：喀布尔机场爆炸，塔利班的保证还可靠吗). Очевидно, что талибы несмотря на то, что заняли практически все административные центры Афганистана, все еще имеют ограниченный контроль над внутренней ситуацией.
С другой стороны, китайский аналитик также критикует власти США, которые заявляли о победе над терроризмом и сместили акцент на конкуренцию с большими державами. По мнению автора, США и Китай могли бы взаимодополнять друг друга в вопросе борьбы с терроризмом. Вместо этого, Вашингтон предпочитает нагнетать соперничество с Китаем, бросая на это все усилия.
США и Китай могли бы взаимодополнять друг друга в вопросе борьбы с терроризмом.
Между тем, в Афганистане вновь активизируются ИГИЛ и другие террористические организации, часть из которых угрожает безопасности Синьцзяна.
О роли Китая после политических потрясений в Афганистане пишет профессор Института Ближнего Востока Шанхайского университета иностранных языков Фань Хунда (范鸿达：解读中国在阿富汗政治巨变后角色). По мнению китайского эксперта, талибам, которые захватили власть в Кабуле для того, чтобы обеспечить стабильность и восстановление Афганистана необходимо решить несколько задач:
Во-первых, следует решить вопрос о сосуществовании талибов с другими политическими силами в Афганистане. Эти силы не могут быть проигнорированы, и талибы по-прежнему сталкиваются с серьезными проблемами внутренней солидарности. Кроме того, по мнению эксперта, талибы должны обратить внимание на свое собственное единство.
Во-вторых, решения требует вопрос о сосуществовании талибов и международного сообщества. В настоящее время возможности Афганистана по национальному восстановлению являются недостаточными, и поэтому восстановление не может быть достигнуто без поддержки и помощи международного сообщества. Кроме того, режимы, неодобренные международным сообществом, имеют мало возможностей для развития. Поэтому талибы должны выстроить конструктивный диалог и отношения с международным сообществом, особенно с соседними странами. Это требует практических действий со стороны “Талибана” в плане четкого разграничения себя от терроризма.
В-третьих, руководству “Талибана” необходимо сосредоточить внимание на экономическом развитии и улучшении условий жизни людей. Стабильность режима во многом будет зависеть от уровня экономического развития и социального самочувствия народа Афганистана.
Фань Хунда отмечает, что Китай не имеет ни политической воли, ни планов для того, чтобы занять так называемый «афганский вакуум». Пекин не стремится занять место США в Афганистане. В то же время Китай заинтересован в стабильности в Афганистане, в связи с чем оказывает помощь афганским политическим силам в достижении политического примирения. Такие усилия Китая, по мнению аналитика, согласуются с чаяниями афганского народа. Таким образом, если влияние Китая в Афганистане и расширится в будущем, то это будет следствием не желания Пекина заполнить образовавшийся вакуум, а объективное следствие развития двусторонних связей в экономической и политической сферах.
Своим мнением относительно влияния прихода к власти “Талибана” на Россию и Центральную Азию делится профессор Фуданьского университета Фэн Юйцзюнь (俄罗斯多策应对“新塔利班时代”). По мнению эксперта, Россия резко активизировалась на афганском направлении, что связано с ее планами укрепить свое влияние в Центральной Азии. Россия поддерживает тесные связи с руководством “Талибана”. Но в то же время Россия будет использовать как жесткие, так и мягкие методы для того, чтобы убедить “Талибан” ослабить или разорвать связи с антироссийскими террористическими силами. В том числе, как пишет эксперт, Россия по-прежнему будет поддерживать контакты с различными политическими силами в Афганистане. С одной стороны, Россия установит всесторонние связи с “Талибаном”, чтобы повлиять на будущие внутренние и внешние тенденции Афганистана. Фактически, Россия поддерживает неформальные контакты с талибами с 2010 года. После того, как в 2014 году российско-американские отношения резко изменились, Россия даже рассматривала талибов как важную силу против США и оказывала им различные формы поддержки. С другой стороны, Россия не откажется от связей с традиционным партнером «Северным альянсом» и будет поддерживать его в различных формах в зависимости от изменения ситуации. Кроме того, Россия будет активно использовать ООН и различные региональные многосторонние механизмы для оказания влияния на разработку новой конституции Афганистана и формирование коалиционного переходного правительства.
Возвращение “Талибана” несет не только вызовы для России, но и дает важную возможность изменить свое влияние в Центральной Азии.
Профессор Фэн также отмечает, что возвращение “Талибана” несет не только вызовы для России, но и дает важную возможность изменить свое влияние в Центральной Азии. В последние годы, в связи с изменениями в международной обстановке и упадком собственной силы, влияние России на «постсоветском пространстве» демонстрирует тенденцию к ослаблению. Но после прихода к власти талибов зависимость стран Центральной Азии от России резко возросла.
К слову, в свете последних событий в Афганистане в китайской прессе появилось много материалов, направленных на Тайвань. В частности, в статье Тайвань должен извлечь уроки из Афганистана авторы анализируют итоги политики Вашингтона в Афганистане и ее последствия для стратегических партнеров и союзников США (台湾应从阿富汗记取教训). В китайской прессе все чаще стали писать о том, что сегодняшний Афганистан – это завтрашний Тайвань. Но в то же время Тайвань – сам по себе это не Афганистан и Тайбэю необходимо всячески избегать превращения в Афганистан.
Из последних новостей, освещаемых в китайской прессе, – голосование в Совете безопасности ООН за новую резолюцию по Афганистану, в ходе которого Китай наряду с Россией воздержался от голосования (今天凌晨你熟睡时，安理会通过！中俄弃权. Резолюция ООН по Афганистану от 30 августа т.г. подтверждает важность борьбы с терроризмом в Афганистане, призывает к тому, чтобы территория Афганистана не использовалась для угрозы или нападения на какую-либо страну. В своем пояснительном заявлении после голосования заместитель Постоянного представителя Китая при ООН Гэн Шуан отметил, что недавние беспорядки в Афганистане непосредственно связаны с поспешным и беспорядочным выводом иностранных сил. Он отметил, что Китай сомневается в необходимости и срочности принятия резолюции и сбалансированности содержания проекта, но, несмотря на это, он по-прежнему конструктивно участвует в консультациях и вместе с Россией выдвигает важные и разумные поправки.
К слову, на данном этапе власти России и Китая пытаются координировать свои действия в Афганистане. Так, 25 августа Си Цзиньпин и В.Путин провели телефонный разговор, в ходе которого стороны договорились усилить координацию по Афганистану. Заслуживает внимания несколько фактов из разговора лидеров России и Китая. Так, в ходе обмена мнениями Си Цзиньпин предложил российской стороне обновить формат двустороннего сотрудничества и расширить сферу взаимодействия между Китаем и Россией. Российский лидер в свою очередь заявил, что Россия твердо придерживается политики одного Китая, поддерживает законную позицию Китая по защите своих основных интересов по вопросам, связанным с Тайванем, Гонконгом, Синьцзяном и Южно-Китайским морем. Москва так продемонстрировала поддержку в вопросах спорных территорий в Южно-Китайском море, чего ранее не наблюдалось.
