Начало марта 2015 года рассеяло все сомнения относительно ближайшего будущего Таджикистана:парламентские выборы, разгром новых оппозиционных сил и явный сигнал, посланный обществу и всем другим силам о будущем лидере. Страна повернула на другую дорогу и власти уверены в том, что на этой дороге никто не посмеет ее остановить и поставить знак «пропустите пешехода».
Парламент, который не знает слова “нет”
До сих пор в Таджикистане парламент ничего не решал и в ближайшем будущем тоже вряд ли что-то будет решать. Настоящая оппозиция в лице ПИВТ (Партия исламского возрождения) была представлена в двух последних созывах всего двумя представителями. Первого марта все внимание было приковано к парламентским выборам тоже именно из-за этих двух мест: отдадут ли эти места исламистам или вершители судеб парламентских кресел уже поставили крест на существование оппозиции? Сомнения возникли из-за огромного давления, оказанного на ПИВТ в последние несколько лет всевозможными административными ресурсами. Узнаваемых лиц партии, таких как заместитель председателя и пресс-секретарь, избивали, активных членов сажали за решетку, некоторые «совершали самоубийство» в полицейских участках, их обвиняли в колдовстве и в аморальном образе жизни, и т.д. ПИВТ связывала все это с результатами парламентских выборов 2010 года, на которых по их собственным утверждениям, партия получила до 50% всех голосов, (официально, меньше чем 10%) и призывала своих последователей к «сабру» («терпение» по-таджикски). Так получилось, что «стратегия сабра» привела к потере мест не только в парламенте, но даже и во всех местных маджлисах. Административный ресурс работал против ПИВТ не только ради парламентских выборов, ведь и без такого мощного давления над конкурентами цифры могли написать любые. Антиисламистская пропаганда имела далеко идущие цели: роспуск ПИВТ, вероятнее всего, состоится уже к концу текущего года. Лидер партии Мухиддин Кабири уже сказал, что намерен провести некоторое время со своими детьми в Турции, где у него хорошие бизнес-связи. Его молодым последователям тоже не так уж и плохо будет за рубежом: они знают иностранные языки, разбираются в канонах капитализма, будут работать таксистами, либо на худой конец продавцами в магазинах. «Старики» ПИВТа останутся и будут петь песню о том, как их обманом вовлекли в эту «сатанинскую партию, потому что в Исламе нет партии, а то пророк сам создал бы партию». И не сражался бы с меккинцами из партии Курейшитов при Бадре, а конкурировал бы с ними на всеарабских выборах от одномандатного округа горы Арафат.
Начало операции «преемник»?
Единогласный парламент, наверное, был нужен ради больших изменений – изменений значительных. Так, например, 16 марта президент Эмомали Рахмон назначил своего старшего сына Рустама главой Агентства по борьбе с коррупцией, которым до этого руководил один из близких людей президента. Антикоррупционное агентство в последние годы больше занималось расследованием дел политических оппонентов власти, таких как Зайд Саидов и Умарали Кувватов. Агентство даже обвиняло З. Саидова в изнасиловании несовершеннолетней, а У. Кувватова в похищении людей, хотя такие дела находятся в компетенции других органов. Но эти другие органы сами старались дружить с Агентством, нежели соперничать, зная, чем закончилось соперничество Генпрокуратуры с Агентством – отставкой двух генпрокуроров. Назначение 27-летнего сына на руководящий пост ведомства, которое в нынешних условиях считается более силовым и более экономическим, чем другие госучреждения, многие эксперты приняли как сигнал. Сигнал о том, на кого ставка сделана.
Тут возникает одна маленькая проблема. К 2020 году, когда закончится текущий срок президентства нынешнего президента, преемнику будет 33 года, а по закону на президентство можно претендовать с 35 лет. Тогда и возникает необходимость в послушном парламенте, чтобы провести референдум либо о сокращении возрастного ценза для кандидатов в президенты, либо позволить нынешнему президенту избираться еще на один срок. Второй вариант кажется наиболее приемлемым, а возможность поставить кого-то из дочерей временно маловероятна, ведь не всегда «дети согласны вместе играть в игрушки». А «маленькой ссорой» всегда может пользоваться «большой дядя». И чтобы вот таких дядей было как можно меньше, их уже сейчас начинают давить.
Кто не со мной, тот ни с кем
Ночью 5 марта в Стамбуле был убит Умарали Кувватов, основатель и лидер оппозиционной «Группы 24», ярый критик нынешних властей и сторонник силового смещения режима. Изначально его никто не принимал всерьез, а многие обвиняли его в том, что тот думает только о мести за отнятый у него бизнес. Но решимость радикально действовать, а также способность организовать акции протеста в российских городах, где впервые за все годы правления Рахмона были слышны призывы к его отставке, быстро превратили Кувватова в угрозу. Это особенно стало очевидно в октябре 2014 года, когда в ответ на попытку Кувватова организовать первую акцию протеста в Душанбе, столица Таджикистана впервые за послевоенное время увидела на своих улицах танки и учения по «усмирению толпы». «Группа 24» была объявлена экстремистской, началась охота на ее членов, нескольких задержали в России, некоторых заставили вернуться в Таджикистан и арестовали, и вот в марте 2015 года группа потеряла своего лидера.
В рядах несистемной оппозиции власти не терпят даже и тех центристов, кто хочет стать мостом между оппозицией и властями. Известный и весьма успешный бизнесмен Зайд Саидов в апреле 2013 года заявил, что намерен создать центристскую партию «Новый Таджикистан», но не претендует на президентство, а просто хочет поднять экономику. После этого Саидов потерял и свой бизнес (имущество конфисковали), и свободу (на 26 лет).
Зайд Саидов еще за два года до начала кризиса в России предупреждал об опасной зависимости экономики Таджикистана от денежных переводов трудовых мигрантов. Сейчас уже апрель, а массовое возвращение трудовых мигрантов после зимнего сна в Россию не предвидится, но и дома негде работать. Рубль падает, тащит за собой сомони, производства нет, импорт сокращается, цены лезут вверх, и пока что все держится на накоплениях. К зиме накопления закончатся, обесценивание сомони и повышение цен продолжится, а работы, и производства по-прежнему не будет.
Пока что вот по такой дороге движется страна. Тогда уже будет поздно ставить на этой дороге знак «пропустите пешехода», но наверняка появится знак «стоп», а как скоро появится, зависит от скорости движения.
