Cезон 1. После КОВИДа? Эпизод 1. Цифровое образование. За и против?

Всем салам, добро пожаловать в подкаст ПостСоветистан! Я ведущий Данияр Молдокан. 

Наш пилотный сезон посвящен пандемии коронавируса – а именно тому, как она повлияла на три сферы постсоветских обществ – на образование, здравоохранение и экономику. 

Все эти аспекты нашей жизни подвергнутся кардинальным изменениям – но какими они будут эти изменения и в каком направлении они будут трансформироваться? Для обсуждения этих вопросов мы пригласили некоторых активистов, экспертов, врачей, учителей и экономистов из стран Центральной Азии. Все эпизоды этого сезона вы сможете найти нашей странице в фейсбук – Постсоветистан и на странице CAAN, а так же на сайте PaperLab.kz

Итак – постковидное образование. 

Ввиду глобальной ситуации, сложившейся во всем мире, многие страны были вынуждены экспериментировать с онлайн обучением. Для некоторых такие эксперименты были болезненными – в первую очередь из-за плохого подключения к интернету и недостаточной технической и программной оснащенности. Для других онлайн обучение открыло новые возможности – как увеличение эффективности обучаемости, персонализация процесса обучения и даже устранение неравенства.

Антрополог Дэвид Гребер, которого мы в нашем подкасте очень уважаем, как-то сказал:

 “Существует теория, что начальная школа в ее нынешнем состоянии была сформирована в 19-ом веке, чтобы подготовить людей к индустриальному труду. Поэтому в школах есть звонки и всем нужно постоянно перемещаться из кабинета в кабинет — естественно, это вовсе не обязательно. Все это предназначено, чтобы выработать привычку работать на фабрике, и на этом основано много разных образовательных учреждений. Но сейчас, когда только мизерный процент выпускников работает на фабрике, зачем это вообще нужно? Почему это нельзя заменить на что-то другое? Зачем это нужно, если мы уже не живем в индустриальном обществе? Нужно, чтобы подготовить людей к бредовой работе, где единственное, что важно, это твое умение притворяться работать и ставить галочки”

Возможно, настал момент для амбициозных решений – реформировать систему школьного образования с учетом всех современных навыков и технологий, приобретенных человечеством уже в 21 веке. Ведь современные дети обучаются компьютерам очень быстро, умеют заливать видео и “кодить”. А искусственный интеллект мгновенно понимает их потребности, возможно, даже лучше, чем традиционные учителя. Но это пока вероятная перспектива в таких странах, как Китай или Япония. В нашем регионе – Центральной Азии – все не так радужно.

Чтобы прояснить ситуацию мы обратились к нескольким специалистам и активистам из Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана: «Как осуществлять школьное обучение в цифровом формате в странах, где нет стабильного интернета?»

С этим вопросом мы обратились к Эраджу – он преподает английский язык в южных регионах Таджикистана. Как говорит Эрадж, из 65 школ в его регионе только в 12 есть электронные доски. Но гимназия, в которой он преподает, первая перешла на образование через цифровые носители.

Эрадж, расскажите, пожалуйста, как проходило онлайн обучение в Таджикистане во время пандемии?

Эрадж:

Пандемия COVID-19 показала, что цифровое обучение в Таджикистане на данный момент прогрессирует, но в условиях местности, в отдаленных районах, не оснащенных, например, цифровым оборудованием и интернетом, там много недоработок. Много сложностей по этому вопросу (оснащенность школ) поэтому ученики фундаментально не могли получить свои знания. Например, когда я закрывал свой языковой центр 28 апреля и мы перешли на онлайн обучение через Zoom, я так месяц обучал наших детишек английскому языку, и многие из них не могли присоединиться к уроку через свои смартфоны, планшеты, компьютеры так как связь очень слабая. Доступность связи не везде одинаковая, то есть не везде подключен 4G, во многих местах ловит только 3G, и, естественно, большинство людей по сей день не понимает важность этого вопроса, поэтому оснащенность в дальних регионах очень слабая.

Данияр Молдокан:

Наверное, поэтому в Таджикистане решили не экспериментировать далее с онлайн обучением и просто отправили школьников на длинные каникулы. Что насчет Кыргызстана? О ситуации там говорит Екатерина Касымова, основатель частной школы в Бишкеке. Екатерина?

Екатерина Касымова:

Знаете, нам в этом отношении, конечно, было легче, потому что мы расположены в Бишкеке и здесь у большинства родителей и учащихся есть доступ к интернету, к более или менее устойчивому соединению. Родители наших учащихся могут обеспечить своих детей необходимыми устройствами, но пандемия обнажила цифровое неравенство в отдаленных регионах не только нашей страны. Были проблемы с доступом к онлайн обучению, к телетрансляции уроков, потому что зачастую в одной семье несколько учащихся, как правило, уроки для 1 и 5 класса транслировались в одно и тоже время, а в семье -один телевизор. Цифровизация обучения, о которой мы так долго говорим, но никак она не могла быть реализована, настигла нас просто без предупреждения, и в течении всего лишь этих трех с половиной недель те школы, которые немного внедряли эти инструменты, смогли более или менее перестроиться, но большинство школ, если мы будем говорить, вне Бишкека, остались за бортом образовательного процесса.

Данияр Молдокан:

К слову, о телевизионных уроках, в Казахстане заранее протестировали возможности онлайн образования, и поняв, что интернет с этой задачей не справится, тоже решили использовать телевидение. Наша следующая гостья Камила Ковязина исследовала проблемы перехода на онлайн обучение в рамках проекта Фонда Сорос Казахстан. Камила, давайте послушаем вас.

Камила Ковязина:

Когда продлили каникулы, у нас попытались протестировать, насколько возможно онлайн обучение, насколько наш интернет силен, потому что изначально была такая идея. Во время первых уроков по Zoom, куда вышло около 2-3 млн детей, то есть практически все учащиеся, и все – наш интернет полетел. Я считаю, что это была большая смелость со стороны руководства МОН признать проблему, не пытаться скрыть, не приказывать управлению образования в области: “делайте, как хотите, но должно быть онлайн”. Нет, это была большая смелость и своевременное решение подготовить телевидение. Ведь им нужно проработать сценарий, снять это. Все требует времени. Я считаю, что решение вовремя признать и выбрать другой путь – очень хорошо. Конечно, то, что наш интернет не был готов, было ударом для всех.

Данияр Молдокан:

Если интернет оказался не готов к цифровому обучению даже в Казахстане, в стране, которая является экспортером интернета в Кыргызстан, можно ли говорить, что эксперимент с онлайн образованием во время КОВИДа – пускай даже вынужденный – оказался провальным во всей Центральной Азии? Кажется, многие родители, думают именно так. Екатерина, расскажите, как родители в Бишкеке справлялись с ситуацией.

Екатерина Касымова:

Это было очень тяжелое время и в психологическом и эмоциональном отношении, родители невольно стали участниками образовательного процесса. С одной стороны, это хорошо,  что родители стали так глубоко вовлечены в образовательный процесс, но с другой стороны, это негативно отразилось в целом на работе родителей, так как многие работали удаленно из дома, а постоянная необходимость присутствовать на занятиях, особенно это касается младших школьников, очень сильно их отвлекала, и конечно, создавала нервозность в семье.

Также нужно сказать, что не все учителя были готовы на переход на дистанционное обучение. Средний возраст учителя в Кыргызстане 50-60 лет, и, конечно, они не все владеют информационными технологиями. Они специалисты высокого класса, они владеют методикой преподавания, они по-настоящему народные учителя не по званию, а по призванию, но из-за перехода на дистанционное обучение им пришлось быстро перестраиваться. Это тоже был своего рода кризис в педагогическом корпусе.

Данияр Молдокан:

Действительно, многим родителям пришлось несладко, впрочем, как и многим учителям! Вдобавок ко всему, онлайн обучение особенно выпукло обозначило проблему неравенства. Дети из обеспеченных городских семей легко обучаются через компьютер, получают новые знания из ютуба, специальных программ и приложений и даже от более продвинутых учителей и сверстников. В большинстве случаев для учеников сельских местностей – все это скорее непозволительная роскошь. Камила, в вашем исследовании вы как раз говорили о неравенстве, расскажите, насколько остро стоит вопрос неравенства в Казахстане в контексте нашей беседы?

Камила Ковязина:

По официальным данным можно даже сказать, что сельские школы более оснащенные, потому что там на количество учеников больше компьютеров, но по факту, компьютеры там чаще бывают старые, изношенные или их вообще не используют, или интернет там действительно проведут, но насколько он качественный?

По моему, самая большая проблема неравенства – квалификация учителей, опять же официально там небольшая разница, только сильно “выбивались” учителя малокомплектных школ, но их у нас тоже довольно много в Казахстане, но там мало учеников и контингент небольшой, и что там переживать – это ведь малокомплектные школы и их мало. В среднем сельские учителя официально не отличаются от городских, но на самом деле, там большой разрыв, то есть элементарное отсутствие доступа к интернету уменьшает возможность учителей повышать свою квалификацию без централизованного подхода. Нет возможности самому пойти поискать какую-то информацию, самому посмотреть видео или найти что-то интересное для детей, узнать какой опыт у других. Исследование, которое я проводила, показало, что городские учителя сплоченнее, элементарно они встречаются и проводят какие-то семинары, друг другу что-то объясняют. Сейчас у нас вводят обновленное содержание среднего образования, и вот они вместе все обсуждают и объясняют друг другу эту довольно сложную парадигму обучения и пытаются понять, а сельские учителя этого лишены, они замкнуты в своей школе, так как между селами у нас довольно большие расстояния. 

Данияр Молдокан:

Гм… Звучит совсем не обнадеживающе! С нами на связи Жаслан Нурбаев, еще один исследователь в сфере образования в Казахстане. В своих работах он уделяет особое внимание вопросу неравенства. Жаслан, расскажите нам, как неравенство между городом и селом влияет на международные оценки казахстанского школьного образования?

Жаслан Нурбаев:

Понимаете, здесь вопрос в том, что у нас большая разница от региона к региону, и между городскими и сельскими школами. Если бы тестировали только городские школы, то наши показатели были бы, не скажу что отличными и приближенными к странам ОЭСР, но тем не менее они были бы намного лучше, потому что последние данные говорят о том, что сельские обучающиеся отстают от городских почти на год. Это данные PISA на 2018 год.

Данияр Молдокан:

Страшно подумать, насколько значительными будут упущенные возможности в сфере образования. Камила, скажите, а есть ли какие-нибудь оценки этого ущерба?

Камила Ковязина:

Всемирный банк говорит очень печальные вещи и прогнозирует снижение грамотности. У нас и так низкие показатели по функциональной грамотности, они говорят, что по всему региону 78% учеников не владеет функциональной грамотностью. Это сейчас 78%, а после пандемии, хотя они говорят о пропуске 5 месяцев в школе, будет 86% детей, которые не будут владеть функциональной грамотностью. Показатель повысится на 8 процентных пунктов. У нас и так плохая ситуация, а тут еще больше. Они прогнозируют снижение показателя PISA с 425 баллов до 409 – это в общем по Центральной Азии. Это все может привести к финансовым потерям для этих детей, то есть знания – это деньги. В будущем это может привести к потери 44 миллиардов долларов США.

Данияр Молдокан:

44 миллиарда долларов США! Это же примерно 80% ВВП Узбекистана или 5 ВВП Кыргызстана в 2019 году! Это значительные потери для нас и в первую очередь для подрастающего поколения! И именно поэтому, понимая важность качественного образования, многие родители решают даже перейти на индивидуальное, домашнее образование. Но какие плюсы и минусы здесь есть? Что вы думаете, Жаслан?

Жаслан Нурбаев:

Да, здесь нужно действительно отметить, что не каждая семья может себе позволить обучение на дому. Оно доступно обычно для людей с хорошим, высоким достатком, а что мотивирует их к этому выбору? Конечно же, это не социализация, а прежде всего это то, что они хотят вложить в ребенка. Такие семьи, естественно, хотят, чтобы их дети были лучше, чтобы опережали своих сверстников в развитии, и индивидуальное обучение имеет свойство отвечать желаниям родителей. Хотя есть исследования, которые говорят, что ребенок с социализацией, общением и коммуникацией с другими сверстниками развивается намного лучше. Есть полярные взгляды, но тем не менее здесь, наверное, очень много факторов и прежде всего нужно отметить это то, что во-первых, в обычных образовательных школах, даже городских, качество образования страдает. По этой причине семьи, желающие дать больше своим детям, не доверяют таким школам. Если говорить о частных школах, где лучше идет процесс обучения, они обеспечены всем, и хорошие/лучшие учителя там сконцентрированы, то там очень высокая плата. Индивидуальное обучение на дому может быть фактически в два раза меньше, возможно, по этой причине родители выбирают такую форму обучения. Если бы качество образования у многих общеобразовательных школ было бы на достаточно высоком уровне, то дополнительное и индивидуальное образование не было бы так популярно на современном этапе.

Данияр Молдокан:

Вполне может быть. Жаслан, если двигаться по направлению цифровизации в сфере образования, нам необходимы учителя, которые чувствуют себя комфортно в контексте современных технологий. Тем не менее, в мире все чаще в процесс обучения подключают искусственный интеллект – эти программы не имеют любимчиков, плохого настроения и довольно эффективно приспосабливаются к потребностям обучаемого, прямо на ходу. Можем ли мы как-то совместить учителей и блага искусственного интеллекта?

Жаслан Нурбаев:

Если говорить вообще о роли учителя, то это отдельная тема, это большая проблема на сегодняшний день. Я думаю, это проблема не только для Казахстана, а для всей Центральной Азии, возможно, для всего мира, потому что здесь нужно сказать, кто идет в учителя. Опять же приведу статистику и примеры только по Казахстану, но повторюсь, что все эти данные можно с уверенностью экстраполировать на другие страны региона. Например, если говорить об учителях Казахстана, кто приходит в эту профессию? Прежде всего, это троечники, которые плохо учились в школе, или те, которые хотят поступить на грант, потому что на педагогических специальностях государством выделяется больше грантов на бюджетные места. Соответственно, выпускник, закончивший очень хорошо или с отличием, не пойдет на педагогические специальности. Почему? Потому что, во-первых, это низкооплачиваемая профессия на сегодняшний день, а во-вторых, у нее нет престижа. Есть много других причин, которые можно было перечислить.

Данияр Молдокан:

Мы перечислили массу проблем. Но школы должны приспосабливаться к суровому настоящему и идти в ногу со временем. Сейчас дети и взрослые находят новые источники знаний. Такие программы как Дуолинго успешно обучают иностранным языкам, масса книг сегодня размещены онлайн и даже в ютубе. Чтению, математике, игре на пианино успешно обучают программы на айпаде всего за несколько долларов. Вот в Китае популярны так называемые онлайн-тьюторы – программы, которые подготовят к точным наукам гораздо быстрее, чем традиционная школа. 

Екатерина, вы – директор школы, как думаете, это можно имплементировать у нас?

Екатерина Касымова:

Знаете, что касается государственных школ, дистанционное обучение могло бы решить несколько проблем сразу. Во-первых, остро стоит проблема нехватки учебных заведений, у государства нет денег возводить новые школы, хотя население Кыргызстана растет, демографическая ситуация у нас, слава Богу, хорошая. Также это могло бы решить проблему нехватки кадров, профессия преподавателя непопулярна среди молодежи ввиду низкой оплачиваемости труда, можно было бы решить проблему посредством дистанционного образования. Если удастся выработать решение вопроса социализации в том числе, то, конечно, дистанционное обучение могло бы стать хорошей альтернативой существующей классно-урочной парадигме. Решить проблему социализации подрастающего поколения, потому что мы знаем эффект виртуального общения, когда дети прекрасно могут заводить себе друзей в социальных сетях и общаться, но в реальном режиме у них нет навыков командной работы, публичных выступлений, они застенчивы и не могут выразить свою мысль вербально. Да, они могут отлично написать пост, что-то сделать в письменном виде, но устная речь у них неразвита. Но, оказывается, некоторым детям больше подходит формат онлайн обучения, они сами выбирают себе нагрузку, расписание, сами себя организуют. С одной стороны, это вызов в плане самодисциплины и для многих школьники открылись с другой стороны как взрослые, организованные люди, и оказывается в большинстве своем наши младшие школьники уже знакомы со всеми платформами, приложениями, онлайн технологиями. Они их осваивали быстрее, чем их родители и учителя, то есть, мы имеем дело с совсем новым поколением, с поколением Х, которое легко во весь этот процесс влилось.

Данияр Молдокан:

Значит, все-таки «сложно, но можно»! Камила, а что вы думаете о преимуществах цифрового обучения?

Камила Ковязина:

Я думаю, что очевидно есть и вообще весь мир к этому придет, не однозначно к цифровому обучению, но к так называемому blended learning, смешанному обучению. Я об этом тоже спрашивала, когда мы проводили опрос у учителей – как вы видите это? нужно ли это? Интересно получилось, что наши учителя сами для себя открыли этот “мир”, о котором мы с вами знали: видосики на ютyбе, поиск информации о решении какой-то задачи, как провести химический опыт. Мы все это знали, но они открывают для себя этот интересный, новый, полезный “мир”. Судя по их восторженным отзывам, не всегда все восторженные, но те, от которых я это слышала, они будут это использовать дальше.

Данияр Молдокан:

Да, а вы помните преподавателя физики из Украины? Я о нем узнал из новостного канала «Настоящее время», о нем был репортаж, кажется его звали Павел Андреевич. Но ведь действительно, скольким детям из разных уголков планеты этот человек просто открыл двери в мир физики! Заметьте, ведь совсем неважно, из каких семей эти дети, которые увлеченно поглощают информацию, которую он транслирует, все, что им нужно, – это гаджет с интернетом! И ведь его присутствие на ютубе тоже началось из-за карантина, правда в сезон гриппа! Мне думается, что грамотная интеграция живого учителя в цифровую образовательную инфраструктуру может стать неким толчком в эволюции человечества. Как минимум, это должно в какой-то степени решить проблему с неравенством. Жаслан, как вы думаете?

Жаслан Нурбаев:

Конечно, если не брать в виду эпидемиологическую ситуацию, то есть COVID-19, то мы уже обсудили с коллегами, что очень много преимуществ в плане того, что онлайн обучение дает возможность работать на расстоянии, сокращает дистанции и время, оно могло бы помочь этой системе в том, что облегчить жизнь тем, кто должен добираться из маленьких сел, возить детей и учителей – это очень накладно, обычно осуществляется из своих средств. Если был бы хороший интернет, если бы использовали дистанционные технологии, то вопрос решался бы быстрее, лучше, качественнее и соответственно качество образования там бы поднималось.

Часть 2

Данияр Молдокан:

Спасибо! Во второй части нашего подкаста мы расскажем об активистах, которые верят в цифровые технологии обучения и даже что-то предпринимают для его продвижения.

Рустам Курбатов – основатель онлайн школы в Москве – он также работает с детьми центральноазиатских мигрантов, обучая и их, и взрослых дистанционно русскому языку. Но основная его идея – перенести обучение в онлайн и сделать его равным, увлекательным и доступным. В его онлайн-школе Ковчег обучается 400 студентов, и он говорит о втором дыхании, которое дали ему и его педагогам возможности онлайн обучения. 

Рустам, расскажите, как вы адаптировались к обучению во время карантина?

Рустам Курбатов:

Знаете быстро, так как другого выхода не было, но я должен был просто адаптироваться как директор школы, такой общеобразовательной школы в лицее Ковчег, где у нас 400 учеников. У нас 80 человек должны были за три дня научиться и перейти на онлайн обучение и мы перешли. Пошел адреналин педагогический и второе дыхание, и у всех людей с 30-40 летним стажем что-то внутри души встрепенулось,  почувствовали новую силу, и не поверите, люди захотели много работать потому что мы открылись всем и к нам стали приходить новые ученики из разных городов и мы увидели много детей, у которых горят глаза. Это даже видно на экране. Вот поэтому мы очень быстро за неделю перестроились, и я считаю, у нас получилось. 

Я могу сказать, что самое главное препятствие для социализации ребенка – это средняя образовательная общая школа. Школа – именно то, что препятствует общению и социализации. Где у нас социализация и общение? Давайте зададим себе вопрос – 40 минут урока, когда ребенок сидит, слушает и один раз выходит к доске? Это что социализация? Социализация – сидеть и слушать учителя? Дрожать, спросят тебя или нет? Не любить школу и домашнее задание? Привыкать только к строевой дисциплине – это социализация? Ну единственное, можно только на перемене поэтому нет ничего страшного. Когда говорят, что нет ничего лучше живого общения, ну да, это конечно так, но живого общения нет в школе, а с другой стороны, это живое общение возможно онлайн. Если мы онлайн перестанем читать лекции и откажемся от монологов, а вот если ввести диалоги с детьми, будем их слушать, обсуждать, спорить с ними, это и есть живое общение. Не все так страшно, да это иногда трудно, звуковые помехи, но техника становится лучше, поэтому я считаю, я убежден в этом, что в режиме онлайн возможно самое настоящее живое общение. Просто для этого надо перестать повторять одно и тоже, делать упражнения, зубрить, читать лекции, надо отказаться от школьности, а понять, что это общение в разговоре с учеником, выслушивание его в диалоге, ключевое здесь – это диалог, да. Оно возможно онлайн, очень даже здорово.

Главное, мне кажется, она показала, что школа – окаменелость, конечно, это застывшая форма, но возможны разные варианты, и мне кажется, многие родители, но может быть и не многие, а некоторые, понимают, что настоящее образование – не обязательно пять уроков в день, не обязательно аттестация в конце четверти, а возможны разные формы. Например, многие родители уходят на дистанционное обучение потому, что просто то, что делается в массовое школе со всей этой бюрократизацией и мелочным пошаговым контролем с электронными дневниками и еженедельными контрольными, компьютерными теперь – это совершенно невыносимо, и здесь никогда никаких изменений не будет. Поэтому многие родители просто уходят из системы и все.

Данияр Молдокан:

Согласен. Илон Маск говорил о будущем, где можно оцифровать сознание человека. Если нас и правда ждет цифровизация сознания, нас не должна пугать перспектива социализации в виртуальном мире. Данияр Кусаинов – еще один активист, который рассказывает о своем проекте, который помог десяткам детей получить компьютеры или планшеты. Данияр верит, что планшет – это такая же необходимость в новом веке, как и вода.

Данияр Кусаинов:

Проект Connect-Еd начался у нас во время карантина, когда мы сидели дома и понимали, как важно иметь надежный компьютер, а во-вторых, стабильный интернет. Во время строгого карантина мы читали очень много новостей про то, как 300, 000 детей, школьников, не имеют компьютеров дома. По этой причине мы решили создать инициативу, платформу, через которую по сути объявляется сбор техники любой (ноутбуков, планшетов, смартфонов, наушников) и потом это все передается детям с особыми образовательными потребностями и детям, оставшимся без попечения родителей. Мы выделили две категории, потому что на самом деле количество нуждающихся детей большое и мы решили сфокусироваться пока на этих двух группах, дать им приоритет. На сегодняшний день мы подарили 60 единиц техники, еще 68 планшетов будет в ближайшее время подарено и также мы закупим новую технику, где-то около 15-20 единиц. Мы собрали деньги на GoFundMe, за счет этих денег поддержим еще закуп. 

И без дистанционного обучения, без онлайн обучения, материальное положение семьи, эмоциональное состояние родителей – это все безусловно влияет на образование ребенка. Если у ребенка нет своей отдельной комнаты, нет необходимого устройства – это все одна часть общей картины, что усиливает неравенство.

Уже есть исследования о том, почему дети из города, из достаточно обеспеченных материально семей, чаще всего преуспевают и показывают хорошую академическую успеваемость – это все потому, что во время летних каникул за три месяца, плюс во время учебного года, они еще получают дополнительное образование. Это, конечно, другая проблема shadow education (теневое образование), что у нас государственная система не предоставляет необходимый объем знаний, равный доступ к качественному образованию, но вот именно из-за погрешностей государственной системы образования родители с большими материальными средствами обеспечивают ребенка необходимыми устройствами и дополнительным образованием. Допустим заказать уроки английского через Italk для ребенка – это деньги. Для того чтобы нанять учителя, который мог бы заниматься с твоим ребенком по Skype, нужны деньги и, конечно, нужны средства, как же заниматься тем же дополнительным образованием, тем же изучением английского языка без нужной техники –  это невозможно. 

Из разговоров с детьми, когда мы дарили технику, у многих семей 3-4 ребенка, особенно среди тех, оставшихся без попечения родителей, потому что их опекуны обычно бабушки/дедушки или тети/дяди, и у них помимо этих детей есть и свои биологические дети и мы видели, что даже если в этих семьях есть ноутбук или смартфон, то он один на всех, на 3-4 человека и, соответственно, они говорят, что это устройство постоянно на зарядке и каждый пользуется по очереди, через Whatsapp потом связываются с учителями, то есть это огромнейшее неудобство. Я просто не могу представить, если бы я сам жил в многодетной семье, где смартфон прикован к розетке,  и в таких условиях заниматься. Никакой приватности во время обучения, ни о каком отлучении для обучения там не было бы и речи.

Данияр Молдокан:

Может быть нам стоит раздавать планшеты при рождении каждого ребенка? Еще в роддоме?

Данияр Кусаинов:

(Смеется). Да, хорошая идея, но пока этот новорожденный вырастет, это будет устаревшая техника.

Данияр Молдокан:

Какие перспективы тогда останутся для традиционной школы офлайн?

Данияр Кусаинов:

С учетом развития современных технологий, наверное, сложно воссоздать учителя в реальности, а так, если пофантазировать, если будет аватар учителя или будут создаваться виртуальные пространства с помощью технологий, и ребенок будет чувствовать процесс социализации не только с одноклассниками, но также и с учителем, то думаю постепенно, не полностью, офлайн образование станет служить только целям социализации, но не передачи знаний. В принципе передачу знаний можно обеспечить, наверное, учителя на меня обидятся (смеется), но даже без учителя, занимаясь самообучением. 

На определенном этапе, в самом начале нужен учитель, который обеспечит именно навыками, чтобы ребенок мог получить знания в дистанционном режиме, но потом ребенок может в принципе получать эти знания без учителя и учитель наверное трансформирует свою роль в более такую психологическую поддержку, в наставничество, в менторство, то есть их роль будет больше будет связана не с обучением, а именно с жизненными навыками в этом плане. 

Я думаю, что в целом технологии стремятся к виртуальной реальности, воссозданию виртуального класса вместе с учителем. То, что есть сейчас, потихонечку можно заменить. С доступом к бесплатным ресурсам, достаточно многим бесплатным образовательным ресурсам, многие дети получат возможность открыться полностью, именно получая даже бесплатный контент, потому что в нашей реальности, где у ребенка даже нет смартфона и он в отдаленном селе, у него даже нет возможности получить офлайн репетиторство, потому что это все ограничивается границами его деревни, его села, а так он бы получил доступ к глобальным ресурсам.

Данияр Молдокан:

Спасибо, Данияр! Мы успели обсудить очень многое, и хотелось бы услышать какие-нибудь выводы. Жаслан, начнем с вас.

Жаслан Нурбаев:

Я могу сравнить очень просто, взяв медицину и образование. Почему в такой ситуации не справилась медицина в регионе? Очень просто: ни медицина, ни образование не получали достаточное финансирование все эти годы. В этом и вся проблема, то есть образование и медицина в наших странах – упустили от советской системы и не взяли все то новое, что можно было взять из развитых стран. Соответственно, погнались за двумя зайцами и остались ни с чем. Если вопрошать, почему не справилась, то легко ответить, посмотрев на развитые страны, там и медицина, и общая система образования финансируются. Если у нас не выше 3% от ВВП, то в странах ОЭСР от 14-15% от ВВП. Уже понятна большая разница, и недофинансирование привело к современной ситуации. Знаете, дело еще в другом, нельзя сказать, что на развитие информационно-коммуникационной технологии не выделялись деньги, они выделялись в больших размерах, то есть миллиарды были выделены на программы «Продленка» или на программу «Цифровой Казахстан», но почему мы сейчас сидим у разбитого корыта? Очень просто – это коррупция. Это самая большая проблема для наших стран, коррупция.

Камила Ковязина:

Мы это все отлично знали, просто сейчас это все в большом масштабе выглядит выпукло. Это все очевидно и наша задача все быстро-быстро порешать и я считаю, что по крайней мере Казахстан должен это сделать, потому что мы сейчас все приходим к понимаю, что образование – это нефть, нефть сейчас дешевеет, а образование – это то, что даст нам будущее. Не будет его, то ничего не будет поэтому нам нужно все вкладывать в здравоохранение и образование. Все. А все остальное, к сожалению, должно быть менее приоритетно, чем эти две области.

Данияр Кусаинов:

Можно будет обеспечить суперкачественным образованием даже отдаленные уголки каждой страны, потому что будет достаточно просто иметь ноутбук и стабильный интернет, и даже ребенок из села получит доступ к первоклассным учителям, и учителя уже будут конкурировать на национальном уровне для того, чтобы получить учеников. И они смогут качественный контент/образование транслировать на большое количество людей. Если в обычной школе, в офлайн режиме перед тобой стоит только один класс, 25 человек, и ты можешь единовременно только этим школьникам помочь при идеальном раскладе, когда есть доступ ко всем ресурсам, каждый ребенок может подключиться к другим в класс и получить такое качественное образование.

Данияр Молдокан:

Спасибо, Данияр, и спасибо всем вам! Итак, подытожим. Для центральноазиатских стран образование – это сверхважная сфера и нам надо сделать все возможное, чтобы успеть дать самое лучшее подрастающему поколению. Мы не можем обучаться по старому и продолжать терять в качестве человеческого капитала. 

Несколько раз мы использовали словосочетание “цифровое будущее”, однако пришло время осознать, что это цифровое будущее стало вынужденным настоящим. Пламенных речей с трибун о цифровизации уже недостаточно, нам кровь из носу необходимо впопыхах придумывать, как интегрироваться в суровую цифровую реальность, иначе светлого будущего для Центральной Азии может и не случиться. 

Подписывайтесь на наш подкаст – на нашей странице мы также размещаем транскрипт и полезные ссылки.

Спасибо за внимание – и до встречи на следующем эпизоде! 

Онлайн школа “Ковчег-XXI” (Москва)

Проект Данияра Кусаинова Connect-Ed

Школа Екатерины Касымовой – Школа Классического Образования «АБИТУРИЕНТ»

Исследование Камилы Ковязиной, посвященное трудностям перехода на цифровое образование

Статьи Жаслана Нурбаева, посвященные школьному образованию в Казахстане

Книга Дэвида Гербера «Бредовые работы»

Программа обучения иностранным языкам Duolingo