Чингизхан, кокпар и другие истории Великой Степи от Саида Атабекова

«Я бы хотел увидеть на лучших мировых подиумах «Степных волков» — кокпаристов из Центральной Азии. Не утонченных моделей, а простых аульских парней из дальних аулов, с кривыми ногами, шрамами и синяками, полученными в кокпарных схватках, в одежде, пропитанной потом, лошадиной мочой и пылью степных ветров. Они настоящие, не с обложки глянцевого журнала. Не для красоты идут они по подиуму в сапогах на высоченном каблуке. Такие каблуки неудобны при ходьбе, но идеально подходят для езды на лошадях, чтобы ноги не выскочили из стремян при игре в кокпар. Мне бы хотелось увидеть именно такой показ. Хотелось бы посмотреть с другой точки зрения и увидеть простых парней кокпаристов на фэшн-показе, развернуть флаг-корпеше. Не подражать европейцам и американцам, а, напротив, обратить взор в степи Центральной Азии».

– делится своими идеями Саид Атабеков, известный художник из Центральной Азии, который родился в узбекском селении, но перебрался в казахские степи и сейчас живет в Шымкенте.

Саид Атабеков – казахский художник, ключевая фигура в современном искусстве Центральной Азии. Экспериментирует с различными художественными средствами: инсталляция и перформанс, фотография и видео. Он родился в 1965 г. в Бес-Терек (Узбекистан), закончил Шымкентское художественное училище имени Кастеева в 1993 году. Начало его творческой карьеры совпало с перестройкой, тогда он создал “Кызыл Трактор” – первую авангардную арт-группу на юге Казахстана. В 2011 Атабеков получил награду Prince Claus Award (https://en.wikipedia.org/wiki/Said_Atabekov).

«Я не родился в юрте, но меня влечет открытое пространство. Казахская музыка, горизонты, степь, лошади …» Размышляя и изображая различные грани кочевой культуры, в своих арт-работах художник стремится рассказать как можно больше о своей страсти к Великой Степи.

Иногда художники из Центральной Азии не могут уйти от искушения, и их работы насквозь пропитаны, так сказать, национальным колоритом: скакуны, горы, степи, луноликие красавицы и мужественные герои дней ушедших. Ваши работы о кочевниках и степи не продолжают ли этот колорит? Или все намного сложнее?

Не могу сказать, что рисовать лошадей плохо или хорошо, это наше – прошлое. Переход от кочевой жизни к оседлому образу жизни тяжело переносится, прочувствовал это на собственном опыте. Мне в городе тяжело, хочется постоянно в степь, в открытое пространство. Тем более в советское время в городах строили типовые коробки-хрущевки и как под копирку дома 104/105 серии.

Любая тема может стать хорошим произведением. Если говорить о национальном колорите, в первую очередь, это –лошадь. Творчество для меня – это некий поиск себя, обезличенные работы не представляют для меня никакой ценности. Мне интересно показать традиции прошлых лет, ведь так жили когда-то. Интересно и перейти на другой неизведанный уровень. Важно научиться слушать Великую Степь и этому можно научиться. Вдохновляет опираться на историю и легенды, хотя это сопряжено с трудностями, ведь доступ к архивным документах, как правило, ограничен или они просто не содержат нужную информацию.

Я о вас впервые узнала благодаря серии фотографий «Дорога в Рим». Меня поразило это многообразие флагов, сразу же возникла ассоциация с Великим Шелковым Путем: флаги и как вехи истории, и как маркеры территорий. А о чем на самом деле этот проект и почему флаги?

Проект «Дорога в Рим» выходит за рамки термина и значения «Шелкового пути». Его создание началось с рефлексии об американском флаге. Ведь миллионы жителей нашей планеты мечтают стать гражданами США. Честно говоря, я тоже об этом задумывался, но проведя некоторое время в Штатах я осознал, что не смогу там жить. Подумал, лучше сделаю флаги-корпеше (одеяла), буду жить у себя в Шымкенте и скучать по Америке, чем скучать по Шымкенту в Америке. Мне нравится быть на родной земле, и мне не важно, нужен ли я Шымкенту. Сам проект подразумевает создание флагов каждой передовой страны мира, на которую наше государство равняется либо хочет стать похожим.

Одеяла-флаги – не единственный ваш текстильный эксперимент. В “The Stories of the Great Steppe” Вы создаете образ мужественного кокпариста. В этом образе, и особенно через одежду, вы смешали маркеры глобализации и кочевые традиции.

Это серия фотографий «Степные волки», где используются логотипы разных брендов авто и одежды, названия стран, и создаются образы танкистов, десантников, морских пехотинцев, таможенников, служащих аэропорта, футболистов и т.д. Документальные фотографии отсняты в разных районах на юге Казахстана, начиная с 2010 года. Традиционная игра кокпар пользуется большой популярностью у кочевников Центральной Азии. Сама игра воплощает образ нашего современного мира, где правит жесткая конкуренция. Когда смотришь эту игру, как участники борются за «тушу козла», как на степных просторах сходятся несколько тысяч всадников, это похоже на битву. Битву за победу, за теплое место под Солнцем, ведь в космосе каждая пылинка стремится найти свое место: в природной катастрофе, в разрушительном наводнении, в стремительном водовороте или в вулканической лаве. Кого наградит удача, решает невидимый Небесный Судья.

Создавая образ кокпариста, использовали ли вы исторические данные: фотографии, письменные и устные свидетельства? Или это плод вашего художественного и воображения?

В советское время кокпар запрещали. Мне рассказывали знакомые, что лошадей сдавали на мясо, кто мог прятал их в степи. И все равно тайком, вдалеке от центра, игра проводилась. Очень много любопытного можно узнать из рассказов людей, которые застали советский период. Всадники в танковых шлемах вызывают ряд ассоциаций. Возможно, их предки защищали Москву от немцев в 1941 или участвовали в Бородинском сражении в 1812 году, возможно, они проскакали на лошадях долгий путь по всей Европе до Парижа и Берлина. Участвовали в Ледовом побоище или ближневосточном походе, который возглавил Хулагу, внук самого Чингизхана. Хотя кокпар не нравится международным организациям, этот ритуал проводят несколько тысяч лет. Не только сами кокпаристы, но и лошади хотят побороться и испытать свои силы.

О каждой вашей работе, а их много и каждая уникальна, следует рассказывать отдельно. Взять к примеру, чапан «Морская пехота США в Центральной Азии» и работу «Костюм Чингисхана», для обоих используется комбинация из хлопчатобумажной камуфляжной и узорчатой шелковой тканей. Значит ли это, что вы приравниваете Чингизхана в Центральной Азии и военные силы Соединенных Штатов Америки?

Серия халатов «Морская пехота США в Центральной Азии» была создана в период, когда военные силы США находились в Бишкеке (Кыргызстан) и в Ханабаде (Узбекистан) в начале 2000-х. Эти военные базы когда-то служили армейским частям Советского Союза, но прошло несколько лет, и вот уже американцы приземляются на военные базы независимых стран Центральной Азии. Камуфляжная ткань, из которой изготовлена форменная одежда для солдат, прямо говорит о военной тематике. В сочетании с узорчатой тканью она олицетворяет союз холода и тепла, праздника и трагедии… А еще камуфляжный чапан Чингиз-хана напоминает о батырах прошлых лет и о неоднозначной личности самого полководца. На смену монгольской империи приходит «американский сектор».

Исторические костюмы могут стать огромным ресурсом вдохновения. Я имею в виду костюмы, дошедшие до нас благодаря сохранившимся изображением с росписей в Пенджикенте, старинных миниатюр или фотографий. Ваши работы перекликаются с историческим костюмом, даже если речь идет о вашей собственной интерпретации. Не возникало ли желания создать коллекцию «исторической» одежды? Например, наряды из серии «Современный дервиш» или «Будь Чингизханом!» на каждый день?

Я увлечен костюмами прошлых эпох и, хотя на первый взгляд, все костюмы Центральной Азии одинаковые, при более внимательном рассмотрении выясняются мельчайшие детали и различия. Только в одном Казахстане в каждом регионе существуют разные костюмы. Конечно, хотелось бы очень многое, но у меня нет опыта модельера.

На недавнем показе Dolce&Gabbana западные модели вышагивали в толстых свитерах и высоких сапогах, держа в руках козленка. Эти фэшн-образы, как комментирует сам художник – «противопоставление белоснежного агнца и серого волка», перекликаются с брутальной эстетикой степного кокпара. Я не знаю, наступит ли день, когда по мировым подиумам пройдут «Степные волки»-кокпаристы, главное, что Саид Атабеков продолжает свои арт-эксперименты, которые, словно степной ветер, принесут струю свежего воздуха оттуда, где восходит центральноазиатское солнце.