Китайско-российская граница, когда-то самая протяженная сухопутная граница в мире, редко встречается в описаниях окраин империй. Книга Серена Урбанского Beyond the Steppe Frontier: A History of the Sino-Russian Border (За степным рубежом. История китайско-русской границы), опубликованная издательством Принстонского университета в 2020 году, восполняет этот пробел и предоставляет замечательную историю о трансформации границы – от вольно обозначенной границы XVII века до резкого преображения в XX веке в плотно охраняемый объект, опоясанный сторожевыми вышками, колючей проволокой и пограничниками. Опираясь на свидетельства местных жителей, включая железнодорожников, пастухов и контрабандистов с обеих сторон, Серен Урбанский исследует повседневную жизнь сообществ и их связи с транснациональными и глобальными потоками людей, товаров и идей. Здесь причудливо переплетались русский, китайский и коренной миры, отчасти стирая национальные разделения на границе двух крупнейших евразийских империй, пока граница не приобрела геополитическое значение в течение XX века. Опираясь на множество источников из малоизвестных архивов со всей Евразии, Урбанский демонстрирует, как государства успешно подавляли традиционные культуры пограничья, разрывая родственные, культурные, экономические и религиозные связи по периметру государственных границ, с помощью законов, физической силы, депортации, перевоспитания, принудительной ассимиляции и пропаганды. Книга проливает новый свет на ключевую географическую периферию и расширяет наше понимание того, как определяются границы.
Подробнее о своей книге Серен Урбанский рассказывает в подкасте New Books Network, содержание которого мы суммировали и перевели.
Серен Урбанский занимается научными исследованиями при Германском историческом институте г. Вашингтона, округ Колумбия. До этого он некоторое время жил в России, где и заинтересовался вопросом взаимоотношений России и Китая. Позднее Урбанский решил уехать изучать китайский язык в г. Харбин, но в памяти гостя подкаста осталось свежим воспоминание о более ранней поездке в Пекин: о том, как ему пришлось пересекать китайско-русскую границу, и на что это было похоже. Именно эти воспоминания и привели к тому, что позднее Урбанский посвятил свою диссертацию теме истории китайско-русской границы, которая и лежит в основе его книги «За степным рубежом. История китайско-русской границы».
Урбанский рассказывает, что свое исследование он начал в архивах г. Чита, и в 2008-2009 годах свободный доступ к архивным материалам позволил автору книги собрать достаточное количество информации, необходимой для написания книги. В России Урбанский занимался сбором информации в Хабаровске, Владивостоке, Санкт-Петербурге и Москве. В Китае ситуация оказалась иной, т.к. там доступ к архивам оказался ограничен. Причина крылась в том, что после того, как между Китаем и Советским Союзом ухудшились отношения, некоторая часть архивных документов при их эвакуации была утеряна, а доступ к остальным документам оказался ограничен. Помимо архивных документов Урбанский работал с газетами, научными публикациями и т.д. Помимо этого он брал интервью у очевидцев событий.
Во введении Урбанский рассказывает об исторической протяженности границы и ее нынешнем состоянии. Раньше ее длина составляла 12 тыс. километров, если учитывать, что Монголия была частью китайской империи и к ней относилась и российско-монгольская граница. Сегодня это часть границы между Синьцзянем и центральноазиатскими странами Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном. Протяженность современной русско-китайской границы значительно короче – всего около 1000 км, и Урбанский добавляет, что в книге основное внимание уделяется более старому участку границы, так называемому «Восточному треугольнику», к которому относятся Монголия, Китай и Россия. Такой интерес был связан с тем, что в то время как другие части границы менялись, данный участок практически оставался неизменным. Россия и Китай демаркировали его только в XVII веке. Культурно разные, Россия и Китай не сильно охраняли взаимную границу. Но начиная с 1930-х годах и в 1960-х граница между СССР и Китаем стала одной из самых охраняемых границ в мире.
В 1689 году был подписан Нерчинский договор, который стал первым договором между Китаем и европейской державой. За ним последовал Кяхтинский договор, который более точно определил демаркационную линию границы. На границе с российской стороны появились казачьи посты, а на китайской – китайские, что, однако, не препятствовало некоторому развитию торговли между Китаем и Россией.
Что касается людей, живущих на территории границы, ситуация оставалась неизменной до конца XIX века. В тот период на эту территорию стали переселяться этнические славяне, которые воздвигли свои жилища неподалеку от бурятов и других кочевых народностей региона. Китайцы последовали примеру русских только в начале XX столетия, когда стали укомплектовывать пограничный кордон представителями этнических народностей, сначала монголами, затем ханьцами.
В связи с этим, если не учитывать распространение поселений по обеим сторонам границы, ситуация в начале XX века по-прежнему оставалась неизменной, но в дальнейшем на возникновение приграничного режима между Россией и Китаем повлияло строительство железной дороги, которое завершилось в 1903 году. Эта железная дорога стала веткой Транссибирской магистрали, которая вела из Москвы во Владивосток.
На строительство железной дороги Россия потратила много человеческих и денежных ресурсов. В то же самое время таможенную границу передвинули далее от озера Байкал, где восточная часть озера была свободным портом, через который товары из востока России переправлялись в западную часть страны. Но в 1900-х таможенная граница сместилась к фактической территориальной границе. Регион приобрел большое политическое значение в то время на фоне имперских противоречий между Россией и Японией, а Китай оставался довольно слабым государством. Царский режим активно инвестировал в освоение китайско-русской границы. Территория сегодняшней китайской Маньчжурии ранее принадлежала России, а г. Харбин был образован русскими во время прокладки Транссибирской железной дороги как современный железнодорожный город, где были установлены пограничные заставы и служили компетентные специалисты. Прошло некоторое время, прежде чем бывший русский город, основанный при строительстве железной дороги, перешел к китайцам.
По ту сторону от современного российского города на обширном участке китайской земли царила другая картина гораздо более простой жизни. Здесь десятилетиями жили обычные люди, которые говорили на русском и китайском, и которые давно ассимилировались с китайцами, проживающими по соседству. Между этими народами совершались браки, велась торговля и сложилась определенная межнациональная атмосфера. Люди стратегически использовали свою религию и идентичность: в какой-то день они могли причислять себя к китайцам, а в какой-то – к русским. В основном, государство интересовалось этим только тогда, когда вставал вопрос о принятии того или иного человека на государственную службу. И только после Русско-Японской войны Китай стал уделять более пристальное внимание вопросу охраны границ.
В начале XX века на территории китайско-русской границы играли большую роль золото и алкоголь. Их контрабанда и производство были запрещены Российским государством. Однако, это не мешало тому, что золото, добытое русскими и китайцами на российской территории, нелегально обменивалось на алкоголь, произведенный в Китае. Также обмен осуществлялся на опиум, чай, табак и многое другое. Все это было связано с ростом народонаселения на данной территории, которое при этом было мультиэтничным.
Урбанский переходит к вопросу Монголии и проблеме коренного населения, живущего на приграничных территориях. В 1921 году Монголия получила независимость, а в 1924 году стала советским «сателлитом». Россия была заинтересована в контроле и расширении своего формального и неформального влияния не только во Внутренней, но и во Внешней Монголии. Все это оказывало влияние на коренное население, которое было вынуждено выбирать сторону и стало жертвой игры империй и геополитической борьбы за власть во время Октябрьской революции и Гражданской войны.
Была разрушена система государственного контроля, исчезла таможня, и в дальнейшем некоторое время потребовалось на восстановление устойчивого положения на территории китайско-русской границы. Новая экономическая политика была ослаблена, и в какой-то мере это повлияло на открытие границ. Однако ситуация на китайско-российской границе практически не изменилась: на ее территории по-прежнему проживали китайцы и русские.
Так было до конца 1920-х, когда Китай попробовал осуществить попытку захвата контроля над Китайско-Восточной железной дорогой. В 1929 году произошел конфликт между Маньчжурией и Советским Союзом, который стал одним из первых военных столкновений на границе, что привело к различного рода разрушениям и формированию образа врага. СССР использовал этот конфликт в своей борьбе с Китаем, чтобы преследовать иммигрантов, которые переселились на китайскую сторону границы. Казахи-кочевники бежали от коллективизации и практически просто переходили реку и селились на китайской стороне, чтобы избежать тяжелой доли на родине. Они были простыми кочевниками, а не представителями интеллектуальной элиты Союза, и не хотели менять свой жизненный уклад.
Нечто подобное произошло и с китайцами, проживающими на российской стороне границы. Их согнали с земли, на которой они проживали, и в 1930-х годах китайцев уже не регистрировали при переписи населения.
В Маньчжурию, этот ближайший к территории СССР район, также стихийно бежали российские казаки. Оккупация Маньчжурии японцами принесла им пользу, так как китайские власти облагали переселенцев дополнительными налогами и запрещали совершать религиозные обряды. А японцы сильно облегчили жизнь казаков, т.к. стали использовать этнических переселенцев в своей борьбе с Советами. В то время Советский Союз опасался нападения со стороны Маньчжоу-го [Маньчжурии], а Маньчжурия – со стороны Советов. На монголо-маньчжурской границе перед Второй мировой войной произошел ряд конфликтов. Поэтому японцы стали создавать военные и разведывательные отряды, в состав которых включали казаков, которых отправляли в Россию в качестве шпионов. Некоторые из них так и не вернулись назад, т.к. их либо убили, либо они пропали на советской стороне.
Создание отрядов подобного рода способствовало укреплению государственной безопасности Японии. Разведывательные отряды приносили важную информацию о военной и технической оснащенности Советского Союза и позиционировании советских войск. В свою очередь, СССР также использовали аналогичный подход в своем противостоянии с Японией. Кроме того, обе стороны использовали авиацию для сбора информации о сильных и слабых сторонах противника.
Урбанский делает акцент на том, что Маньчжоу-го скопировала советскую модель создания внутренних границ. Перемещаться с места на место могли только те, кто жил непосредственно на данной территории, а также военные или чиновники, занимающиеся вопросами государственной безопасности. Остальным необходим был специальный пропуск, который было очень трудно получить. Те, кто перемещался по железной дороге, не могли покидать поезд. Окна в поездах были затемнены и было невозможно увидеть, что происходило снаружи.
Подобная напряженная атмосфера между СССР и Японией царила с 1930-х вплоть до августа 1945 года. Несмотря на мобилизацию, оба государства осуществляли эффективный контроль границ.
В 1950-х взаимоотношения Китая и России позиционировались как дружественные. Действовала пропаганда, и создавался имидж открытых границ, который фактически был фикцией, т.к. для простого народа граница была по-прежнему закрыта, и только контрабандисты, чиновники или дипломаты могли беспрепятственно пересекать ее.
Своей кульминационной точки конфликт между двумя странами достиг в 1969 и 1970 годах. Но несмотря на это, поезда между государствами продолжали ходить по железной дороге, но теперь на них ездили уже не русские или китайцы, а граждане Вьетнама или Северной Кореи, которые стремились попасть в Советский Союз на учебу или на спортивные мероприятия, или были членами правительственных делегаций или групп по обмену. Кроме них в СССР по железной дороге ездили люди из Финляндии, Швеции и Швейцарии.
Ранее на советской части железной дороги работали специально обученные люди со знанием китайского языка. Их функциональные обязанности заключались в том, чтобы сопровождать гостей из Китая и рассказывать им о величии Советского Союза. Но теперь надобность в этих людях отпала, а появилась необходимость в тех, кто говорил на корейском или вьетнамском.
Урбанский еще раз повторяет, что самым главным на протяжении всей истории существования железной дороги оставалось то, что, несмотря на все трения между Россией и Китаем, она никогда не переставала функционировать. Единственное, что могло произойти, – это небольшая задержка в пути, которая никак не влияла на общую работу дороги.
Однако, стоит отметить, что в это время СССР и Китай все-таки поддерживали некую связь: одиночные делегации, состоявшие из представителей сторон, курсировали между сторонами. В основном, это были представители коммунистических партий, которые встречались на рабочих встречах, занимались поиском пропавших или обсуждали какие-то политические моменты, важные для Москвы и Пекина. Также жестом доброй воли со стороны Китая было разрешение на посещение мемориала советским воинам, которое советская сторона получала от Пекина.
В 1950-х началось изменение этнической составляющей жителей, проживающих на китайской стороне границы. На ней появилось больше этнических китайцев. Люди практически добровольно переселялись в эту часть страны, т.к. в Китае был голод, который не так остро ощущался на границе с Россией.
В начале 1980-х между СССР и КНР началось постепенное урегулирование отношений. С обеих сторон процесс курировался Москвой и Пекином, и к концу 80-х китайцы могли уже практически беспрепятственно путешествовать в Советский Союз. После развала СССР для советских людей также наступила эпоха свободного передвижения в другие страны.
Помимо этого, открытость границ также помогла восточной части России продержаться наплаву: из-за прекращения финансирования грузовых перевозок население в регионе столкнулось с нехваткой продовольствия. Удаленным уголкам России помог Китай, который направил продовольствие соседней стороне.
Параллельно с этим в России рушились стереотипы о китайской стороне и на фоне общей открытости люди стали получать больше правдивой информации о Китае. Заработал черный рынок, экономический кризис заставил людей заняться торговлей и доставкой товаров из Китая. В поездах начались беспорядки, и российская сторона была вынуждена привлечь военных для урегулирования пограничных конфликтов. После этого уже нельзя было пересекать границу без визы. Однако состояние хаоса, которое некоторое время царило на границе, стало признаком того, что режим пограничного контроля, который существовал в течение десятилетий, в одночасье мог быть нарушен.
В заключение Урбанский говорит о том, что несмотря на то, что обе страны стремились к установлению контроля и границы, у простого народа плохо получалось выполнять условия метрополии. Катализатором развития и становления границы стали военные конфликты, которые происходили на территории границы с момента ее основания. В течение одного лишь столетия китайско-русская граница претерпела множество изменений и стала иметь важное культурное, экономическое и политическое значение для развития двух сильных держав. Во время своего противостояния и Советский Союз, и Китай хотели стереть всю информацию о соседней стране из памяти людей и документальных записей. Это почти им удалось, однако, потребовалось некоторое время на то, чтобы желания этих стран частично осуществились.
