COVID-19, возвращение мигрантов, экономические трудности – смогут ли эти факторы наэлектризовать обстановку в центральноазиатских странах до радикально протестного уровня? Тем более, что выборы в парламент предстоят в Кыргызстане и Казахстане, президента – в Таджикистане. Российские СМИ также в очередной раз обсуждают возможности радикализации региона и превращения его “в Сирию на российских границах,  в четыре раза большую по населению и в полтора десятка раз — по территории». С другой стороны, эксперты задаются и противоположным вопросом – как объединить «протяженные пространства Евразии в общую систему, в которой различные географические компоненты органично дополняли бы друг друга»?

Регион

Андрей Кортунов генеральный директор и член Президиума РСМД пишет на Интернет-портале РСМД о логическом объединении стран Евразии (Восемь принципов большого Евразийского партнерства, 25.09.2020). «Было бы только естественно, чтобы протяженные пространства Евразии смогли объединиться в общую систему, в которой различные географические компоненты органично дополняли бы друг друга. Было бы естественно, чтобы таможенные тарифы и визовые ограничения, разделяющие наши страны, ушли в прошлое, а на место взаимным подозрениям, застарелым обидам и бесконечным спорам пришли взаимопонимание, многосторонний баланс интересов и осознание общей исторической судьбы. От такого объединения выиграли бы в первую очередь народы Евразийского континента, которые смогли бы раздвинуть свои горизонты, избавиться от старых страхов и предрассудков, получить принципиально новые возможности для экономического, социального и духовного процветания. От объединения Евразии выиграл бы и весь остальной мир, который получил бы мощный локомотив развития, готовый потянуть за собой другие континенты и внести определяющий вклад в решение глобальных проблем человечества».

Пока страны евразийского континента разъединены, эксперт указывает на несколько принципов, способных послужить объединению Евразии на экономической основе: 1) Евразийское «партнерство» не является конкурентом региональным интеграционным структурам (АСЕАН, ЕАЭС, РВЭП), трансграничным экономическим проектам (ЭПШП) или организациям (ШОС, АТЭС, АСЕМ). Все они составляющие «единого евразийского экономического механизма». 2) «Партнерство» не является объединением против европейского Запада и открыто для стран Европейского союза. 3) Следует учитывать «различия в моделях социального, политического и даже экономического развития» между странами «партнерства», нельзя отказываться от политического плюрализма и необходимо следовать общепризнанным нормам международного права. 4) Предусматриваются «максимально гибкие формы подключения отдельных стран» через различные аспекты: торговые, финансовые, инфраструктурные, визовые и т.д. 5) Экономическая кооперация будет дополняться сотрудничеством в науке, образовании, культуре и гуманитарных контактах. 6) Следует укреплять безопасность и развивать военно-политическое сотрудничество. 7) Следует развивать связи с партнерами из других континентов, в том числе для решения проблем, связанных с климатом, борьбой с пандемией, продовольственной и энергетической безопасностью, миграцией. 8) Создание «Большого евразийского партнерства должно идти не сверху вниз, а снизу вверх, то есть от конкретных, путь даже очень скромных договоренностей между региональными интеграционными объединениями и отдельными странами». Один из первых этапов – реализация работы по сопряжению ЕАЭС и ЭПШП.

В то же время Андрей Никулин в статье Росбалт.ru рассказывает о возможной угрозе для России со стороны Центральной Азии (Имперцы смотрят не в ту сторону, 16.09.2020). «Из-за нежелания сотрудничать с Западом и НАТО Россия рискует получить еще одну горячую точку у своих южных границ» и уход американских войск из Афганистана принесет только проблемы. Пуштунское националистическое и исламистское движение «Талибан» победило в стране, контролируя около половины территории страны, и может укрепиться сильнее. Хотя представители движения «не проявляют экспансионистских настроений», в Афганистане также действует ИГИЛ, радикальные узбекские и таджикские группы и много исламистов.

Автор полагает, что в случае, если талибы выберут мирное будущее, «игиловцы» пойдут на Центральную Азию, если гражданская война продолжится, то в регион побегут спасающиеся от военных действий мирные жители. «Первыми под удар попадают Туркменистан и Таджикистан, слабые в военном смысле, автократичные, со множеством назревших и нерешенных проблем, к которым добавилась в этом году в случае Таджикистана еще и огромная масса безработного населения, которая не смогла попасть на сезонные работы в России и Казахстане. Каким будет ответ среднеазиатских автократов на проникающие с юга группы радикалов, предсказать несложно — репрессии и военные операции, от которых прилетит не только боевикам, но и местному населению, что только ожесточит ситуацию (…) Когда противостояние дойдет до густонаселенной Ферганской долины, где граничат три народа, две языковые группы и два образа жизни (земледельческий и скотоводческий), и где и без того огромное количество проблем, — окончательный взрыв и коллапс региона станет делом короткого времени». По мнению автора, в итоге на российских границах образуется «собственная Сирия, в четыре раза большая по населению и в полтора десятка раз — по территории». Чтобы предупредить эту ситуацию, необходимо возобновить диалог со странами Запада.

На российских границах образуется «собственная Сирия, в четыре раза большая по населению и в полтора десятка раз — по территории». Чтобы предупредить эту ситуацию, необходимо возобновить диалог со странами Запада.

Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Содружество Независимых Государств (СНГ) в конце сентября планировали провести совместные учения. Провозглашенная цель – борьба с терроризмом или с потенциальными революциями – задается вопросом материал от Ирины Джорбенадзе в «Росбалт.ru» (Получится ли у ШОС, ОДКБ и СНГ «воевать» вместе? 14.09.2020). Прежде всего обращают внимание следующие нюансы. ШОС подчеркивает, что не является военным альянсом, но с 2003 года провела несколько учений, предотвратила сотни терактов, задержала и уничтожила главарей террористических организаций. «ШОС очень плавно и мягко стала претендовать на формирование нового миропорядка, исключающего единоличное доминирование США. Но в ней самой доминирует КНР, которая тоже рвется в мировые лидеры.

И уже сегодня возникает вопрос: не ставит ли фактор Пекина под сомнение многовекторное сотрудничество и лидерство России в вопросах безопасности в регионе Центральной Азии». Так же внутри организации нерешены разногласия между Индией и Пакистаном; вызывает вопросы и деятельность государств Центральной Азии, три из них, входят в ОДКБ, влияние РФ в ЦА может стать “камнем преткновения между Москвой и Пекином”. В «откровенно военном» ОДКБ командует Москва, Пекин не имеет никакого отношения к блоку. Между двумя организациями с разными шефами – Москвой и Пекином – возможен конфликт интересов, но они могут дополнять друг друга.

Что касается СНГ – это «мертворожденное дитя», чье влияние на дела государств-участников сведено к нулю. Таким образом, «анонсированные с «вселенским размахом» совместные учения ШОС, ОДКБ и СНГ больше походят на политико-пропагандистское шоу (…) глядя на страны, входящие в эти три блока, создается впечатление, что их «союз» основан не только на борьбе с терроризмом, но и на стремлении сохранить в них действующую власть. Все они не относятся к государствам так называемого «демократического мира» и боятся его распространения на ту часть Евразии, которую принято считать несвободной от авторитаризма. С такого угла зрения им, разумеется, придется держаться друг друга, максимально отставив внутренние разборки. И, кстати, терроризм к стабильности власти, и особенно — авторитарной, имеет далеко не опосредованное отношение, поскольку способен раскачать ситуацию в любой стране. Даже в той, где правление «железной рукой» видится сегодня незыблемым».

Анонсированные с «вселенским размахом» совместные учения ШОС, ОДКБ и СНГ больше походят на политико-пропагандистское шоу

Алексей Чекрыжов на интернет-площадке “IA-Centr.ru” пишет о «протестном потенциале населения постсоветских государств» и растущего недовольства из-за экологической политики (Экопротесты набирают популярность в постсоветских странах, 30.09.2020). В качестве примера приводятся случаи из Казахстана и Кыргызстана. В середине 2010-х появилось крупнейшее в Казахстане экологическое движение «Защитим Кок-Жайлау». Участники движения требовали запретить строительство горнолыжного курорта на территории одноименного урочища. В 2019 году Касым-Жомарт Токаев поставил окончательную точку в конфликте запретив строительство курорта. В Кыргызстане экопротесты проводятся довольно часто. «Только за последние пять лет можно вспомнить с десяток громких региональных конфликтов с экологическим подтекстом. При этом, в Кыргызской Республике многие протестные движения нередко перерастали в беспорядки и насильственные акции против иностранного бизнеса». Из примеров – выступления против китайской золотодобывающей компании на месторождении Макмал весной 2018. Через год аналогичные акции прошли на месторождении Солтон-Сары. Материал подчеркивает, что «по мнению социологов, обозначенные протесты в Кыргызстане хоть и носят экологическую подоплёку, всё же по большей мере вызваны этнофобиями местных жителей. Справедливо будет утверждать, что и многие другие постсоветские конфликтные кейсы, основанные на экологических причинах, перерастают в политические и иные виды протеста».

Узбекистан

Ольга Путилова в материале о «Новой газеты» пишет про палаточный лагерь для граждан Узбекистана в Самарской области, которые пытаются выехать на родину (Тут и беременные есть, где рожать они будут – на земле? 13.09.2020). На 9 сентября из лагеря вывезли около семи тысяч человек, и каждый день прибывает по 100-150 новых мигрантов. Все началось в марте, Ёдгор Усманов, секретарь Совета «Местной узбекской национально-культурной автономии» комментирует: «Для узбеков, казахов и киргизов это первый раз в истории, когда закрылась (российская) граница, понимаете? Многие просто не смогли сориентироваться». Администрация района создала временный лагерь, и, хотя сейчас в России отменили карантин, узбеки хотят вернуться домой. Материал сообщает что до конца сентября в Узбекистан будет отправлено четыре поезда, каждый вмещает до 920 человек. Это означает, что всех до конца сентября вывезти не удастся. Но куда деть с наступлением холодов оставшихся людей?

Другой материал рассказывает про узбекских мигрантов в Ростове-на-Дону (Мы домой хотим, 08.09.2020.). Лагерь узбекских мигрантов возник на западной окраине Ростова-на-Дону в августе, когда стало известно, что из Ростова в Ташкент пойдет специальный железнодорожный состав. Отправка организована узбекским консульством в Ростове. «Палатки разбиты прямо на газонах и тротуарах. Кое-где из-под самодельных навесов торчат босые ноги, люди лежат на нагретых ростовским солнцем парапетах (…) ростовчане фотографируют лагерь с высоты пешеходного моста через железную дорогу. Оттуда же, сверху, за пыльным толковищем наблюдают сотрудники полиции». Материал приводит данные замминистра иностранных дел Узбекистана Эркина Хамроева о том, что на конец июля в республику вернулось почти 90 тысяч граждан.

Юрий Саруханян пишет про правление президента Узбекистана и его достижения (Преобразование страны или имиджа. Смог ли Мирзиеев изменить Узбекистан, 24.09.2020). За пять лет правления Мирзиеев смог обрести «репутацию президента-реформатора». С приходом к власти он объявил о начале полномасштабных реформ, благодаря чему добился разрыва с наследием его предшественника Ислама Каримова и обрел всеобщую поддержку. Однако «с годами восторгов становилось меньше. К результатам одних реформ быстро привыкли, другие оказались поверхностными». Нынешний президент окружил себя «лояльной командой». Вместо каримовских чиновников к власти пришли «молодые технократы». Однако смена руководства не затронула местные власти. Как пример – хоким Ферганской области Шухрат Ганиев, который угрожает жителям, журналистам и подчиненным, чему свидетельство многочисленные видеозаписи. Квалифицированных и лояльных кадров не хватает, например Шерзод Кудбиев был назначен министром занятости в 2018, советником президента по госслужбе и одновременно главой Агентства развития госслужбы в 2019, и в мае 2020-го стал главой налоговой службы.

«Мирзиёев называет происходящие в Узбекистане перемены изменением «стиля управления последних 25 лет». И слово «стиль» тут действительно уместно, потому что основы режима, построенного Каримовым, во многом остались нетронутыми». Материал подчеркивает, что узбекские власти делают большой акцент на пиар-эффекте, что вызывает недоверие граждан и в некотором роде обнуляет происходящие трансформации. С одной стороны, Узбекистан в шаге от серьезных реформ в сфере налогов и приватизации, с другой, сохраняется «жесткий протекционизм»; растет бюрократический аппарат страны и «появились непонятные структуры с размытыми функциями. На президентских выборах в 2021 Шавкат Мирзиёев будет переизбран и тогда перед властями встанет непростой вопрос «перейти от стилистических преобразований к структурным реформам или продолжить попытки удержать сложившийся статус-кво. Причем выбор этот придется делать в непростых условиях, когда даже половинчатая либерализация Мирзиёева уже сделала узбекское общество намного более требовательным».

Узбекские власти делают большой акцент на пиар-эффекте, что вызывает недоверие граждан и в некотором роде обнуляет происходящие трансформации

Кыргызстан

Предстоящие выборы в кыргызский парламент освещаются на «Регнум.ru» (Киргизстанцы выберут тех, кто помогал им во время пандемии COVID, 07.09.2020). Как сообщает казахстанский политолог, руководитель ОФ «Мир Евразии» Эдуард Полетаев, «Казахстану очень бы хотелось, чтобы в парламент Киргизии прошли партии, которые выступают за эволюционное развитие страны и конструктивный диалог с соседями». Политолог полагает, что в Кыргызстане нет «устоявшихся партийных раскладов», и «присутствует идеологический вакуум. Жизнеспособность партий в Киргизии во многом зависит от количества вложенных средств и от личности лидеров партии. Эта благодатная почва для бурной политической жизни — новые партии появляются очень быстро, также быстро умирают, происходить реанимация старых партий». Повлияет на выборы и пандемия: «В Киргизии пандемия стала «проверкой на вшивость» некоторых политиков, и надо сказать, что часть из них это испытание провалили. Часть же, наоборот, смогли заработать симпатии избирателей и обеспечить себе их поддержку на выборах». Те, кто получал помощь от частных лиц, фондов и партий это запомнят.

Таким образом, «в глобальном смысле коронавирус сыграл с политиками злую шутку. Произошла десакрализация власти (…) люди увидели хаотичные и нелогичные попытки остановить распространение вируса, принятие спорных решений и введение запретов, которые вызывали дополнительное раздражение. Киргизстанцы увидели беспомощность власти и поняли, что надеяться на помощь в подобных ситуациях бессмысленно. Может быть это разочарование не выплеснется на улицы Киргизии, как это произошло, например, в Белоруссии. Люди запомнят это состояние и выскажут свое мнение в избирательном бюллетене».

Материал Виктории Панфиловой из «Независимой газеты» (НГ) также обсуждает выборы (Киргизии угрожает рост протестных настроений после выборов, 10.09.2020). ЦИК республики проиграл суд оппозиционной партии «Бутун Кыргызстан» и допустил партию к участию в парламентских выборах. Предполагаемая причина такого решения – опасения народных волнений, по мнению автора материала, беспорядков не избежать. Политический директор фонда культурного развития народов «Кочевник» (Бишкек) Александр Собянин считает, что «Бутун Кыргызстан» была заслуженно отстранена от выборов, но власть испугалась агрессивно настроенных сторонников партии. Собянин сообщает, что за каждой партией «стоят российские силовики» – российские генералы, политики, политологи и др., и что на избирком оказывается давление, дабы партии «Биримдик» и «Мекеним Кыргызстан» обязательно вошли в парламент. В республике накопилось много проблемных вопросов, которые могут дестабилизировать ситуацию.

Продолжая тему, Виктория Панфилова в «НГ» рассказывает о закрытии оружейных магазинов, запрете на выдачу лицензий на ношение, использование и хранение оружия в преддверии выборов (В Киргизии начались “гладиаторские бои”, 07.09.2020). Как сообщил кыргызский эксперт Асилбек Эгембердиев, «в нашем кыргызском Колизее уже начались настоящие гладиаторские бои, интриги, скандалы, ссоры». Кыргызстанцы не верят, что в парламент придут достойные депутаты, «способные поднять республику из руин, создать рабочие места, объединить семьи, разорванные трудовой миграцией».

Казахстан

Петр Своик пишет о неожиданном затишье в казахстанской политике перед грядущими парламентскими выборами (Своик: Партийное бесплодие Казахстана сравнимо только со стратегическим, 27.09.2020). До 24 октября президент Казахстана должен объявить дату выборов в парламент, но его решение затягивается; удивительна и пассивность партий. Даже правящая партия «Нур Отан» задерживает подготовку проекта своей предвыборной программы. «Это даже загадочно, в Казахстане и вокруг страны происходят такие дела, а партийного отклика на них, за исключением выплесков в виде депутатских запросов правительству, не наблюдается. Казалось бы, когда как ни сейчас выйти на рынок политических идей и предложить электорату свою победоносную программу: вот как на самом деле обстоят дела в стране, вот как формируется внешняя перспектива, вот такие перед нами вызовы и вот так мы собираемся на них отвечать. Так ведь нет ничего. Как будто и партия власти, и две другие парламентские партии, и все прочие зарегистрированные в Минюсте наложили сами на себя строжайший программный мораторий». Эксперт обращает внимание на то, что все опубликованные программы партий безнадежно устарели и не соответствуют актуальности. Эксперт считает единственным работающим «государственным программным документом» – президентское Послание.

Туркменистан

Материал «НГ» рассказывает об акциях протеста туркменских активистов, находящихся за пределами Туркменистана ( Бердымухамедову предлагают уйти по-хорошему, 01.09.2020). Такие акции проводятся в США, Турции и на Северном Кипре, цель протестующих – мирным путем добиться смены власти в Туркменистане. Пандемия COVID-19 и наводнение в Лебапской области активизировали туркменскую оппозицию, которая желает привлечь внимание общественности к печальной ситуации в Туркменистане. «Не все активисты причисляют себя к туркменской оппозиции за рубежом. У них нет единого координационного центра. Из-за амбиций группы не могут прийти к компромиссу и объединиться. В самом Туркменистане оппозиция не видна вовсе, но власть не учитывает того, что тяжелая социально-политическая ситуация в стране может в конце концов привести к взрыву. Собственно, на это и рассчитывают зарубежные активисты». Глава Туркменской инициативы по правам человека Фарид Тухбатуллин комментирует действия туркменской оппозиции: «Их требования начинались только с лозунга «Бердымухамедов, уходи», но со временем появились более конкретные, касающиеся защиты прав человека, против внесения поправок в Конституцию, которую власти планируют провести в сентябре. Проявляется активность, пусть и за пределами страны. В конце концов это может к чему-то привести. Принципиальная позиция нашей группы – мы правозащитная организация, соответственно в политическую оппозицию не входим, но наблюдаем, и если кого-то арестовывают, то пытаемся помочь». Проблемы с отсутствием продуктов, невозможностью снять деньги с банковских счетов, закрытием русских классов не привели к народному возмущению и «непонятно, что и где может стать катализатором протестов». Правозащитник связывает пассивность туркменского общества с тем, что «наиболее активная трудоспособная часть населения выехала из страны», а те, кто остались, боятся потерять работу, ведь в стране снова сокращаются рабочие места.

Таджикистан

Как проходит подготовка к президентским выборам в Таджикистане, на которых в очередной раз выдвинут действующий президент Эмомали Рахмон? (Рахмон идет на пятый срок, 06.09.2020). В выборах не принимает участия сын президента Рустам Эмомали. По мнению политолога Аркадия Дубнова, «Рахмон убедился, что тот не готов занять эту должность». 30-летний адвокат из Хорога Фаромуз Иргашев воспользовался поправками в Конституцию и выдвинул свою кандидатуру. В своем видеобращении он заявил: «Вместе с простым народом Таджикистана мы должны очистить правительство Таджикистана от чиновников, которые превратили свои рабочие места в личные вотчины и никого туда даже не пускают». Для регистрации в ЦИК Иргашеву нужно собрать 210 тыс. подписей до 15 сентября. «Фаромузу Иргашеву 30 лет, в 2015–2020 годах он был депутатом маджлиса (местного совета) Горно-Бадахшанской автономной области. В марте 2020 года он пытался баллотироваться в нижнюю палату парламента Таджикистана, но безуспешно». Социал-демократическая партия Таджикистана бойкотировала выборы, председатель партии Рахматилло Зойиров заявил о нарушениях в избирательном процессе. Зойиров заявил: «Я, как гражданин Таджикистана и председатель СДПТ, не намерен участвовать в обеспечении легитимности нынешних незаконных, антиконституционных и антинародных выборов президента Республики Таджикистан». Тем временем Эмомали Рахмон активно ведет свою предвыборную кампанию, несмотря на пандемию, ездит по регионам и встречается с избирателями. Дубнов не сомневается, что именно Рахмон победит на грядущих выборах в стране.