Центральная Азия в новом измерении: взгляд из Душанбе

Центральная Азия в системе интересов Таджикистана имеет важное значение, поскольку Душанбе связывает с регионом реализацию своих жизненно-важных интересов.

Начиная с 1992 года, с определением векторов современной внешней политики Таджикистана – Центральная Азия признана одним из стратегических направлений. Так, в декабре 1993 года [см.:1,13-14] регион был обозначен как второй по значимости (после России) вектор внешней политики: в первой (утверждена в 2002 году) и второй (утверждена в 2015 году) Концепции внешней политики Таджикистана отмечается необходимость укрепления взаимоотношений, наращивания сотрудничества с государствами Центральной Азии. В действующей Концепции ставится задача – «содействие расширению торгово-экономического сотрудничества с сопредельными странами как механизм формирования пояса доверия и безопасности по периметру границ страны» [2], что предполагает углубление взаимоотношений со странами региона и в том числе с Китаем и Афганистаном. Президент Таджикистана Эмомали Рахмон в своем выступлении в Ташкенте в ходе второй консультативной встречи отметил, что «Таджикистан с первых дней обретения независимости выступал и продолжает выступать за укрепление и развитие всесторонних отношений партнёрства между государствами региона» [3]. Таким образом, происходящие процессы в Центральной Азии безусловно затрагивают постоянные интересы Таджикистана на среднесрочную и долгосрочную перспективу.

Центральноазиатские исследования в Таджикистане: становление и развитие

На изучение политических процессов в Центральной Азии таджикскими учеными и проблему формирования региональной политики Таджикистана влияли такие факторы, как:

Фактор гражданской войны. Внешняя политика Таджикистана в 1990-х годах, в том числе в отношении ближайших соседей в Центральной Азии, формировалась в условиях гражданской войны. Государства ЦА поддерживали легитимную власть в Душанбе и установили дипломатические отношения. В условиях гражданского противостояния Таджикистан в 1993 году своим первым чрезвычайным и полномочным послом назначил А.Шарипова в Казахстан. Первым главой государства из ЦА, посетившим Душанбе с официальным визитом в 1996 году, был Президент Кыргызстана А.Акаев. В ходе этого визита был подписан договор «О межгосударственных отношениях между Республикой Таджикистан и Кыргызской Республикой» [4,126].

В Казахстане, Кыргызстане и Туркменистане прошли значимые раунды межтаджикских переговоров: первый этап четвертого раунда переговоров прошел в Алматы с 22 мая по 1 июня 1995 года; самый продолжительный раунд межтаджикских переговоров прошел в Ашхабаде: в три этапа, первый этап с 30 ноября до 22 декабря 1995 года; второй этап с 26 января по 19 февраля 1996 года; и третий этап с 8 по 21 июня 1996 года [5,64]. В Бишкеке прошел важный раунд переговоров, в результате которого 18 мая 1997 года был подписан «Протокол о политических вопросах» [4,126].

Страны Центральной Азии принимали активные действия в урегулировании межтаджикского конфликта и Казахстан, Кыргызстан и Туркменистан выступили гарантами мирного соглашения в Таджикистане.

Фактор «геополитической неопределенности» в регионе. Активизация политики глобальных и региональных держав в Центральной Азии после событий 11 сентября 2001 года способствовала формированию многовекторной политики Таджикистана. Страны Центральной Азии, и в том числе Таджикистан, традиционно ориентировались в своей внешней политике на Россию, а другими акторами регион воспринимался как зона интересов РФ. Вхождение ЦА и стран региона в орбиту интересов глобальных держав в ходе проведения антитеррористической операции в Афганистане заметно увеличило количество игроков. Хотя Казахстан и Узбекистан уже в 90-х годах наладили сотрудничество с западными государствами, для Таджикистана этот процесс начался в 2002 году. В период с 2001 по 2004 годы происходит процесс налаживания двусторонних и многосторонних контактов РТ с глобальными и региональными державами. В 2004 году происходит трансформация региональной политики РФ, которую П. Мулладжанов в своей статье назвал «возвращение России» [6,66]. Намерение РФ инвестировать в экономику Таджикистана 2 млрд. долл. США, а в экономику Кыргызстана 1 млрд. долл. США, посредством «РусАл»-а и «РАО ЕЭС» во многом определил характер региональной политики Таджикистана. Наряду с экономикой происходит углубление военно-политического сотрудничества, что определяется созданием на территории Таджикистана 201-й военной базы, а также передачей «в собственность России оптико-электронного узла «Нурек», что имеет особую важность для российской армии, посредством которого можно отслеживать запуск ракет в любой точке планеты» [6,66].

В этот период необходимо отметить вхождение КНР в регион в качестве действенного актора. Создание ШОС, а также инвестиции КНР в экономику стран региона постепенно укрепляли позицию этой страны в Центральной Азии; в Таджикистане были реализованы транспортно-коммуникационные проекты, важным из которых является начало строительства автомобильной дороги Душанбе-Чанак (соединяющей столицу с Согдийской областью, до границы с Узбекистаном), Душанбе-Карамик (соединяющую столицу с восточной части страны до границы Кыргызстана), Душанбе-Турсунзаде (реконструкция дороги в сторону запада, до границы с Узбекистаном), а также ЛЭП «Север-Юг», позволившие Таджикистану соединить все регионы страны. Сегодня происходит постепенное усиление роли КНР в региональной политике, в том числе в Таджикистане.

Фактор геополитики в регионе заметно усиливается, что показывает развитие таких проектов, как ЕАЭС (Российская Федерация), Экономический пояс Великого шелкового пути «Один пояс и один путь» (КНР), С5+1 (США), «Европейский Союз – Центральная Азия» (ЕС), Диалог «Центральная Азия + Япония» (Японии), Форум «Республика Корея – Центральная Азия» (Южная Корея), Диалог «Центральная Азия – Индия – Афганистан» (Индия) и др.

Фактор безопасности: афганская проблематика; вопросы демаркации и делимитации госграниц; противодействия экстремизму, терроризму и незаконному обороту наркотиков. Актуальной проблемой остаются экстремизм и терроризм, исходящие из зоны террористической активности, прежде всего из Ближнего Востока и Афганистана. Следует подчеркнуть, что афганская политика стран Центральной Азии, и в том числе Таджикистана, заметно трансформировалась и, по мнению таджикского аналитика А. Рахнамо, страны постепенно перешли от «политики противодействия» к «политике сожительства» [см.:7] с афганской проблемой. Для Таджикистана Афганистан считается близким государством, имеющим общую историю, культуру, и немаловажный аспект – язык. Персидский язык (дари) наряду с пушту в Афганистане является государственным языком, и таджики активно участвуют в политической жизни этой страны.

Начиная с 2000-х годов, перед Таджикистаном стояла проблема демаркации и делимитации государственных границ с Кыргызстаном и Узбекистаном. После восстановления добрососедских отношений с Узбекистаном данная проблема практически решена и по всему периметру госграниц открыты и функционируют 18 КПП. Сегодня официальный Душанбе имеет противоречия с Кыргызстаном по вопросу определения границ и из-за этой проблемы систематически происходят столкновения между жителями приграничных сел с участием пограничных служб, в результате чего с обеих сторон имеются человеческие жертвы.

Фактор водно-энергетического сотрудничества/противостояния. Данный блок вопросов в большей степени отражает разделение стран региона на верховья и низовья. Нынешние процессы показывают, что данную проблематику необходимо исследовать с позиции интересов всех государств, так как сотрудничество между Таджикистаном и Узбекистаном показывает, что потенциал региона в недостаточной мере используется для соразвития. Так, в 2019 году доля Узбекистана в экспорте электроэнергии из Таджикистана составила 56% по цене 2 цента за кВт/ч, что вдвое дешевле, чем экспорт в Афганистан. В свою очередь, Узбекистан поставляет Таджикистану газ по цене 120 долларов за 1000 кубометров, что вдвое дешевле экспортного тарифа [8]. Таким образом, назрела необходимость для более глубокого анализа водно-энергетического сотрудничества между странами регионами и конструирования совместной среднесрочной политики в этом направлении.

Фактор региональной интеграции/дезинтеграции. С момента независимости стран Центральной Азии вопрос региональной интеграции стоял на повестке, но опыт создания и роспуска ЦАС (1994-1998), ЦАЭС (1998-2002) и ОЦАС (2002-2005) показывает, что ускорение процесса всегда завершается безрезультатно. В Таджикистане многие эксперты являются сторонниками интеграции ЦА, что безусловно продиктовано постоянными интересами нашей страны. Таджикистан зависим от Узбекистана и других государств региона в транспортно-коммуникационном плане. Поэтому тесные отношения со всеми государствами ЦА позволяют наращивать национальный потенциал.

За последние 30 лет в политическом и экспертном пространстве Центральной Азии дискутировались и инициировались различные проекты интеграции, как исконно регионального типа, так и выдвигаемые со стороны внерегиональных акторов. Эти проекты основаны на экономических интересах, общей культуры и цивилизации или поиске внешнего патронажа:

Интеграция тюркоязычных государств. Сотрудничество стран тюркского мира с участием Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана, Туркменистана, Азербайджана и Турции. Необходимая система сотрудничества существует в форме Саммита Тюркских государств, членами которого являются вышеназванные страны. Таджикистан в виду того, что является персоязычным государством, выпадает из этого процесса. Благодаря активизации подобного формата, официальный Душанбе также направил усилия на интеграцию персоязычных стран.

Интеграция персоязычных государств. Сотрудничество между Афганистаном, Ираном и Таджикистаном с возможностью привлечения Узбекистана, где проживает значительное число таджиков. Институциональной формы сотрудничества нет, но существуют общие проекты в области транспортно-коммуникационной сферы, энергетики и культурно-гуманитарного характера, которые сближают эти страны. Дифференцированность наблюдается в политических режимах: из трех персоязычных государств только Таджикистан имеет светский характер политической власти, Иран – религиозно-теократический, а Афганистан находится в центре геополитической борьбы глобальных и региональных держав. После 2015 года заметно охладились отношения между Таджикистаном и Ираном, что выступает сдерживающим фактором в налаживании тесных отношений.

Интеграция с мусульманским миром. Тесная форма сотрудничества с остальным мусульманским миром для устойчивого развития экономики и технологического прогресса. Во всех странах Центральной Азии большинство населения – мусульмане. Фактор терроризма и экстремизма, ослабляющий исламский мир, сдерживает этот процесс и в ближайшей перспективе на основе общей религии невозможно инициировать и реализовать интеграционные проекты.

Интеграция постсоветского пространства. Восстановление и укрепление отношений между странами постсоветского пространства, как апробированного варианта тесного политико-экономического сотрудничества. Существующие формы интеграции виде таких организаций как СНГ, ОДКБ, ЕАЭС показывают, что доминирующим государством является Россия. Членство Казахстана и Кыргызстана в ЕАЭС, а также возможное вхождение Узбекистана в эту организацию может ускорить вступление Таджикистана. Данная организация позиционирует себя как экономическая, но экономическое сотрудничество в рамках ЕАЭС, как показывают данные, еще не привело к прочным и взаимовыгодным интеграционным связям. Кроме того, становится очевидным, что ЕАЭС в большей степени  геополитическая структура и направлена на воссоздание еще более тесных связей между бывшими республиками Советского Союза и ограничение их суверенитета в пользу наднациональной структуры.

Интеграция центральноазиатского региона. Для государств региона эта модель является наиболее приемлемым вариантом интеграции, где страны Центральной Азии без участия внешних игроков будут развивать сотрудничество. Данная форма сотрудничества обеспечивает устойчивость региона как независимого актора, и текущий уровень доверия в Центральной Азии в свете трансформации внешней политики Узбекистана позволяет говорить, что сегодня сформировалась благоприятная среда для институционализации региональной структуры. Положение и потенциал Центральной Азии обуславливают необходимость появления такой организации для решения внутрирегиональных проблем, противодействия современным вызовам и угрозам, связанным с транснациональной преступностью, религиозным экстремизмом и радикализмом, незаконным оборотом наркотиков и международным терроризмом, а также для разработки и реализации общих проектов экономического и культурно-гуманитарного характера, направленных на устойчивое развитие всех государств Центральной Азии.

Изучение центральноазиатского направления в Таджикистане пока недостаточно. Школа по изучению региона находится на стадии формирования. Основными причинами такой ситуации являются:

• Недостаток кадров: исследователей и аналитиков, которые знают национальные языки региона и могут охватить научные публикации, как на русском языке, так и на казахском, кыргызском, туркменском и узбекском языках. По опыту Таджикистана можно сказать, что значительная часть научной и аналитической публикации по региональной специфике пишется на таджикском языке, которая недоступна экспертам из других государств Центральной Азии. Для исправления ситуации следует больше писать работы на русском и на английском языках, что требует подготовку профессиональных кадров- регионоведов.
• Экспертная среда в Таджикистане находится на стадии формирования и в Душанбе проводится очень мало мероприятий с участием региональных исследователей и аналитиков. Наиболее тесные контакты со своими коллегами из региона имеют действующие и бывшие сотрудники Центра стратегических исследований, отдельные эксперты и исследователи, которые в течение более 20 лет занимаются изучением политических процессов в Таджикистане. Проведение различных научных мероприятий по региональной тематике с участием экспертов и исследователей из государственных аналитических структур, ВУЗов и независимых исследовательских организаций стран Центральной Азии может содействовать адекватному пониманию политики Таджикистана, а также расширению сотрудничества отечественных исследователей со своими коллегами из региона.
• Проводимые исследования в научных учреждениях Таджикистана в большей степени не публикуются в виде коллективных монографий и недоступны широкому кругу отечественных и зарубежных экспертов. Часть работ посвящены историческим процессам в регионе и в связи с изменениями, происходящими в регионе, теряют свою актуальность. Либо под различными названиями повторяют предыдущие работы. Поэтому с учетом текущих процессов в регионе целесообразно проводить актуальные исследования, отвечающие современным требованиям: для своевременного реагирования и подготовки как научных статей, так и аналитических записок.
• Отсутствует системная работа по подготовке молодых экспертов и аналитиков по центральноазиатским исследованиям. Для наращивания национального потенциала и формирования пула молодых экспертов следует проводить летние школы, отдельные курсы и конкурсы в рамках реализуемых научно-исследовательских работ в системе Академии наук Таджикистана и профильных факультетов Вузов. Большой акцент в подготовке регионоведов необходимо делать на факультеты международных отношений, так как именно там формируются научные интересы студентов, магистрантов. Следует больше привлекать соискателей и аспирантов на проводимые научные мероприятия, чтобы у них сформировались видение проблемы и возможные приоритетные направления исследований.
• В Таджикистане отсутствует практика отправления молодых экспертов в страны региона для проведения исследований, чтобы они проводили полевые работы, познакомились с авторитетными экспертами и исследователями каждой страны региона и работали в библиотеках. Постепенное внедрение такой практики может способствовать появлению компетентных специалистов – регионоведов.
• В стране не сформировался запрос на независимую аналитическую деятельность и «аналитическое сообщество уже много лет находится в стадии формирования, это процесс начался, но так и не был закончен» [9]. В контексте аналитического сопровождения внешней политики в целом, и центральноазиатской политики Таджикистана, в частности, государство само должно быть заинтересовано в подготовке аналитических кадров и создании условий для развития экспертных сообществ, имеющих независимое мнение от государственных чиновников. Данные условия необходимы, чтобы в научной конкуренции разработать и формировать более практичные и прагматичные проекты развития внешней политики государства.

Новый региональный ландшафт Центральной Азии

Региональные процессы в Центральной Азии достигли того уровня, что в ближайшем будущем во взаимоотношениях стран будет превалировать укрепление двухсторонних и многосторонних связей и содержание регионального сотрудничества будет иметь конструктивный характер.

Какие предпосылки существуют для такого вывода?

Проведение Консультативных встреч глав государств региона. Первая консультативная встреча глав государств региона прошла в марте 2018 года в Астане, вторая в ноябре 2019 года в Ташкенте и третья ожидается в 2020 году в Бишкеке. Важность данного формата для будущего региона заключается в том, что хотя между странами Центральной Азии остается перечень нерешенных проблем, одновременно генерируется необходимый потенциал для наращивания взаимовыгодного сотрудничества.

С учетом опыта кооперации государств Центральной Азии – ЦАС, ОЦАС, ЦАЭС в 90-е годы ХХ века и в первой половине нулевых годов ХХI века, можно утверждать, что постепенное практическое сближение позиций и интересов государств позволит наладить тесное сотрудничество и решение существующих проблем будет содействовать укреплению взаимоотношений. Для этого необходимо время и поступательное структурирование интеграции в Центральной Азии, с учетом опыта предыдущих интеграционных объединений.

С другой стороны, в отличие от ситуации в 90-х и нулевых годов – регион изменился, а также трансформировалась политика глобальных держав в отношении Центральной Азии. Из пяти стран региона Казахстан и Кыргызстан являются членами ЕАЭС, в Узбекистане принято решение о получении статуса наблюдателя, а Таджикистан изучает опыт соседних государств-членов. Российская политика в отношении государств Центральной Азии видоизменяется и начинает приобретать новое содержание в свете конфронтации с западными странами.

Китай укрепляет свое присутствие в Центральной Азии, поскольку реализация инициативы «Пояс и путь» подразумевает активное вовлечение/участие стран региона. США и ЕС разработали и приняли собственную стратегию в отношении центральноазиатского региона, которое также предполагает сотрудничество в ряде сфер. Таким образом, взаимная кооперация стран региона и формирование центральноазиатского интеграционного объединения в краткосрочной перспективе не противоречит политике ведущих держав, но в среднесрочной перспективе может восприниматься ими как «угроза» или преграда для реализации их стратегий. Поэтому постепенное формирование внутрирегиональной интеграционной структуры может выработать иммунитет перед стратегиями и интересами основных внешних акторов.

Рост взаимной торговли между странами, развитие внутрирегионального туризма и использование транспортной инфраструктуры. За последние 4 года заметно изменился товарооборот Таджикистана со странами Центральной Азии. Согласно официальным данным Агентства статистики при Президенте Республики Таджикистан, внешнеторговый оборот со странами региона растет, в первую очередь с Казахстаном, Кыргызстаном и Узбекистаном, а с Туркменистаном наблюдается уменьшение.

На примере отношений с Казахстаном и Узбекистаном можно утверждать, что объемы торговых отношений с каждым годом увеличиваются и бизнес-сообщества двух стран активно реализуют инвестиционные проекты. Особенно, в Таджикистане заметно активизировались узбекистанские бизнесмены и производители, созданы и функционируют ряд совместных предприятий, что является результатом проводимых в Узбекистане экономических реформ.

Согласно сообщению Комитета по развитию туризма при Правительстве РТ граждане Узбекистана и Кыргызстана входят в первую десятку стран, которые в качестве цели визита в Таджикистан отметили туризм. Значительная часть граждан Таджикистана в 2018 и 2019 году посетила Узбекистан.

Совместное противодействие экстремизму и терроризму и сотрудничество правоохранительных и специальных органов. В странах Центральной Азии сформировались свои модели противодействия экстремизму и терроризму. Список запрещенных международных экстремистских и террористических организаций в большей степени унифицирован, отличается опыт Кыргызстана, где законодательно не запрещен «Джамоати Таблиг». Сотрудничество государств региона по проблемам дерадикализации и реинтеграции возвращенцев из мест террористической активности, а также по вопросами, связанным с ресоциализацией возвращенных женщин и детей, может иметь взаимный интерес и выступать условием для укрепления контактов между правоохранительными органами, социальными службами с одной стороны, и представителями гражданского общества и экспертов, с другой стороны.

Водно-энергетическое сотрудничество. За последние 3 года уровень и содержание водно-энергетического сотрудничества заметно трансформировались. Уже сегодня страны Центральной Азии ощущают острую необходимость в расширении отношений в этой сфере: с каждым годом растет естественная потребность в электроэнергии для производственных мощностей, а также для обеспечения нужд граждан. Пуск первых двух агрегатов Рогунской ГЭС (шестой и пятый по счету), восстановление регионального энергетического кольца, возможность участия Узбекистана в строительстве новых гидросооружений на реке Зарафшан на территории одноименной долины Таджикистана изменили характер и содержание сотрудничества в этой сфере. За последние 2 года Узбекистан превратился в главного потребителя электроэнергии Таджикистана, которая продаётся соседней стране по внутренним ценам (2 цента за кВ/ч). Как выше отмечено, экспорт электроэнергии из Таджикистана направлен прежде всего на Узбекистан – 56%, Афганистан и Кыргызстан. Из Узбекистана в Таджикистан поставляется природный газ по низким ценам. Страны Центральной Азии, и в особенности Узбекистан, выступают потенциальным и желательным рынком для продажи электроэнергии, производимой в Таджикистане. Предполагается, что этот потенциал ежегодно будет увеличиваться, так как в Узбекистане с каждым годом растет потребность в электроэнергии и в этом плане возможности Таджикистана безусловно могут быть привлекательными. Таким образом, в региональной политике Таджикистана водно-энергетическое сотрудничество жизненно важно и связано с реализацией внутреннего существующего потенциала страны.

Взаимодействие экспертного сообщества в регионе. В Центральной Азии сформировались платформы взаимодействия экспертного сообщества, такие как:

• Экспертные встречи и мероприятия в рамках межгосударственных объединений/заседаний государственных аналитических структур: Форум аналитических органов государств-членов ШОС; Форум аналитических структур государств Центральной Азии (в 2018 году проходил в Узбекистане, и в 2019 году прошел в Казахстане) и т.д.
• Рабочие встречи экспертов из числа сотрудников государственных и негосударственных аналитических структур региона для обсуждения существующих актуальных проблем. Такие заседания в основном поддерживались и финансировались Фондом им. Ф.Эберта.
• Привлечение экспертов для публикации аналитических статей и сборников о Центральной Азии в рамках академических проектов некоммерческих организаций.
• Проведение исследований в рамках проектов международных организаций по актуальной проблематике в регионе. Примерами является поддержка исследований в регионе со стороны Фонда им. Ф.Эберта (Молодежь Центральной Азии и т.д.), Офис МОМ в ЦА (по различным аспектам внешней миграции), представительства SFCG в ЦА (по проблематике экстремизма и терроризма) и т.д.
• Научные и аналитические конференции с участием экспертов региона, посвященные злободневным вопросам, существующим в Центральной Азии. Примеры: совместные заседания государственных (КИСИ-ЦСИ, КИСИ-ИСМИ, ЦСИ-ИСМИ) и негосударственных аналитических структур.

Интенсивность встреч представителей экспертного сообщества безусловно влияет на содержание межстрановых отношений. Для углубления взаимоотношений и акторности Центральной Азии как региона в целом, требуется выработка согласованной стратегии в отношении внешних проекций. Для этого необходимо развитие аналитики и вовлечение экспертов и аналитиков в процесс обсуждения актуальных проблем.

Актуальные проблемы регионального сотрудничества

Наряду с позитивными нотами регионального сотрудничества в Центральной Азии существуют ряд проблем, поиск решения по которым может содержательно изменить формат взаимоотношений между государствами, прежде всего:

Наличие вопросов по демаркации и делимитации государственных границ. Этот вопрос важен для Таджикистана тем, что в течение последних 10 лет происходят ряд конфликтов на границе с Кыргызстаном вплоть до человеческих жертв с обеих сторон. Основными причинами конфликтов на приграничных районах Таджикистана и Кыргызстана, являются четыре фактора: доступа к земле(1), воде(2), пастбищам(3) и другим важным для населения природным ресурсам и объектам(4). Основным фактором роста количества конфликтов является то, что по обеим сторонам границы идёт интенсивный рост населения, что обостряет проблему доступа к жизненно важным ресурсам.

В решении вопросов приграничных проблем с Кыргызстаном Таджикистан безусловно исходит из своих национальных интересов с учётом региональной повестки в Центральной Азии. Безальтернативным методом решения вопроса являются межгосударственные переговоры и отрадно, что межправкомиссия интенсивно встречается и обсуждает согласование госграниц.

Ограничения в использовании транспортного потенциала. Данный фактор используется со стороны Туркменистана в отношении транспортных средств и грузов, направляющихся в Таджикистан в течение нескольких лет. Этот процесс затрудняет транспортировку грузов в Таджикистан и сегодня используется более дальняя дорога. Анализ материалов СМИ по этому вопросу показывает, что проблема исходит от процесса строительства железной дороги Туркменистан-Афганистан-Таджикистан. По мнению Фарруха Юсуфи, руководителя туркменской службы Радио Свобода, «такое решение может быть следствием обиды туркменских властей, которые возлагали большие надежды на железнодорожный маршрут через Афганистан и Туркменистан построил даже часть дороги со своей стороны, в то время как таджикская сторона после налаживания отношений с Узбекистаном, не торопится со строительством своего участка» [10]. Официальных комментариев о причинах этой ситуации со стороны таджикской стороны не было. В целом, решение данного вопроса также изменит характер взаимоотношений между Таджикистаном и странами региона в транспортной сфере.

Проблема этнонационализма, исторических баталий и мифотворчества в историографии стран региона. Сегодня, читая материалы из различных ресурсов, можно прийти к такому выводу, что народы Центральной Азии развивались отдалённо друг от друга. В историографии региона наблюдается увеличение роли одних народностей в ущерб другим автохтонным нациям. За последние 20 лет в некоторых странах трудно проследить концептуальное оформление их истории. Этот фактор неблагоприятно влияет на формирование региональных ценностей и создает почву для безрезультатных и бесполезных баталий и формирует негативный фон для региональной интеграции. Опыт стран мира показывает, что исторические баталии всегда ведут и конструируют потенциальный конфликт, что не отвечает интересам устойчивого развития Центральной Азии и укрепления дружбы и добрососедства между странами.

Национальные интересы Таджикистана в направлении центральноазиатского региона

В чем заключаются интересы Таджикистана в регионе Центральной Азии? Ответы на этот вопрос неоднократно озвучивались политическим руководством Таджикистана и заключаются в следующем:

1. Расширение экономического взаимодействия: формирование благоприятных условий для свободного перемещения товаров, услуг, трудовых ресурсов и капитала; развитие инвестиционного сотрудничества: разработка и реализация совместных инвестиционных проектов; развитие сотрудничества в сфере сельского хозяйства и промышленности.
2. Сотрудничество в транспортной сфере и расширение транзитного потенциала: развитие транспортно-коммуникационной инфраструктуры региона; гибкая тарифная политика и упрощение таможенных процедур; углубление транспортно-транзитного взаимодействия.
3. Эффективное использование водно-энергетического потенциала: смягчение последствия изменения климата и возрастающий спрос на водные ресурсы; таяние снежно-ледниковых ресурсов региона.
4. Сотрудничество в области сокращения рисков, связанных со стихийными бедствиями.
5. Расширение культурно-гуманитарного взаимодействия.
6. Развитие туристической отрасли и формирование благоприятных условий для тесного, эффективного и взаимовыгодного сотрудничества в этой области.
7. Обеспечение безопасности и снижение уровня угроз и вызовов региональной безопасности: укрепление сотрудничества в борьбе с терроризмом и экстремизмом, контрабандой наркотиков, транснациональными организованными преступными группами, киберпреступностью, торговлей людьми, и религиозным радикализмом.

Заключение

В завершении предлагаем следующие обобщённые выводы:

Для Таджикистана сегодня актуально формирование отечественной школы по центральноазиатским исследованиям с охватом всех сфер и проблем, которые мы сегодня наблюдаем в регионе. Первоочередное внимание необходимо уделить изучению процессов, имеющих региональное значение, таких как: проблемы, связанные с обеспечением безопасности, противодействие экстремизму, терроризму, незаконному обороту наркотиков. Изучение политико-экономических процессов стран региона также можно назвать актуальным, так как именно с учетом их специфики можно сформировать действенную и прагматичную региональную политику.

Новый геополитический ландшафт Центральной Азии требует еще большего углубления взаимоотношений, роста товарооборота между странами, сверки позиций по актуальным региональным и глобальным проблемам и выстраивание общей позиции стран региона в отношении интеграционных проектов, которые предлагаются внешними акторами. В этом контексте немаловажную роль может сыграть кооперация экспертов и аналитиков региона с целью обсуждения существующих проблем и разработки новых путей развития внутрирегионального сотрудничества.

Существующие проблемы и конфликтогенные факторы в регионе доказывают необходимость разработки новых решений, имеющих превентивную специфику. Необходимо конструирование общерегиональных интересов, которые не противоречат национальным интересам стран Центральной Азии. Для этого существуют все предпосылки: регион богат как человеческими, так и природными ресурсами. Во внешних сношениях близость и схожесть позиций может минимизировать негативное влияние внерегиональных акторов. Без формирования такого понимания регион обречен быть объектом политики внешних держав. Необходимо последовательно предпринимать шаги по укреплению субъектности региона. Для формирования такого понимания необходимо определить внутреннее и внешнее содержание регионального интереса, его соотношения с национальными интересами стран Центральной Азии. Возможно подготовить матрицу долгосрочных интересов Центральной Азии путем сближения и объединения национальных интересов стран. В этом направлении в первую очередь важно, чтобы политические деятели и эксперты были готовы к взаимным уступкам и кооперативному пониманию интересов в целом.

Политическое руководство и эксперты Таджикистана выступают за расширение сотрудничества со странами Центральной Азии во всех сферах на основе взаимных интересов. С учетом потенциала нашей страны приоритетными направлениями сотрудничества являются водно-энергетическая сфера, транспорт и коммуникации, культурно-гуманитарный аспект, горный и оздоровительный туризм, совместные меры по обеспечению безопасности, диверсификация транспортных коридоров (фактор Ваханского коридора), решение проблем недостатка электроэнергии, доступа к питьевой и поливной воде.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Саидов З.Ш. Основные внешнеполитические интересы Таджикистана на рубеже веков. – Душанбе: Контраст, 2011. -С.13-14.

2. Концепция внешней политики Республики Таджикистан. Утверждена Указом Президента Республики Таджикистан от 27 января 2015 года, № 332. URL: http://mfa.tj/ru/pravovaya-osnova-vp/kontceptciya-vneshney-politiki-respubliki-tadzhikistan.html

3. Выступление на второй консультативной встрече Глав государств Центральной Азии. [29.11.2019 16:44, Узбекистан]. URL: http://www.president.tj/ru/node/21887

4. Назаров Т., Сатторзода А. Современная таджикская дипломатия. –Душанбе: Ирфон, 2006. –С.126. (на тадж. яз.)

5. Усмонов И. Клятва миротворчества. –Душанбе: Бебок, 2017. –С.64. (на тадж. яз.)

6. Муллоджанов П. Мировые центры силы в Центральной Азии и Таджикистане: динамика и перспективы влияния //Центральная Азия и Кавказ. -2006. -№3 (45). –С.63-72.

7. Рахнамо А. Афганистан и Центральная Азия: особенности и перспективы взаимовлияния. –Душанбе: Ирфон, 2015. -380с. (на тадж. яз.)

8. Верхотуров Д. Сто миллионов не предел: что дает Таджикистану экспорт электроэнергии [27.01.2020]. URL: https://tj.sputniknews.ru/country/20200127/1030612560/ Tajikistan-eksport-elektroenergii.html

9. Парвиз Муллоджанов: «Каков рынок, такова и аналитическая школа». [29.08.2014]. URL:http://ipp.ivisa.com/ru/news/2894/

10. Хуррамов Х. «Ты туда не ходи…». Граница становится инструментом политического давления в Центральной Азии? [03.04.2019]. URL: https://rus.ozodi.org/a/29859257.html