Российские эксперты и СМИ рассказывали о евразийском видении России, критиковали визит Помпео и американскую стратегию в Центральной Азии, уделили особое внимание Кыргызстану и перекрестному году Кыргызстана в России и России в Кыргызстане. А также в фокусе внимания российских СМИ – межэтнические отношения в регионе и дилемма ЕАЭС Таджикистана.
Регион
Интернет-портал РСМД опубликовал интервью (из журнала «Хан-Тенгри») Сергея Караганова, декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, почётного председателя Совета по внешней и оборонной политике, посвященное Центральной Азии в контексте балансирования России между Западом и Востоком (Россия возвращается домой, 21.02.2020). Караганов рассматривает два проекта: «Большая Евразия»» и «евразийская интеграция в рамках ЕАЭС». Второй проект успешно развивается, несмотря на опасения стран-участников и небольшой срок существования. Наибольшие сомнения ЕАЭС вызывает у российской элиты, поскольку «выигрывают все, но Россия в наименьшей степени и при этом союз связывает ей руки. Например, вопросы торговой политики мы должны согласовывать в рамках Евразийского Союза, который уникален по равенству прав, и любая из стран-участниц может блокировать торговые соглашения России с Китаем или Индией. Мы не можем подписывать подобные соглашения без согласования с членами ЕАЭС». Основные опасения участников сводятся, во-первых, к страху потерять свою независимость. Но эти страхи не обоснованы: консенсус в рамках ЕАЭС позволяет влиять на Россию, поддержка России укрепляет позиции этих стран в отношении внешних игроков, евразийские связи и по линии ОДКБ обеспечивают безопасность. Во-вторых, это экономические интересы, однако открытый рынок и конкуренция – нормальный процесс. Эксперт считает, что «евразийская интеграция наращивает обороты», и комментирует сближение со странами Центральной Азии: «Россия возвращается домой. Мы – евразийская держава. Россия, если бы не была завоевана и освоена Сибирь и, если бы затем мы не вошли в Среднюю Азию, никогда не стала бы Россией. Она никогда не стала бы великой страной, а мы таковой являемся теперь уже на генетическом уровне( … ) Впитав европейскую культуру, нам там уже получать особо нечего. Получилось неожиданно – мы начинаем соображать, что пояс богатства, пояс модерна теперь в Азии. И нам это выгодно. Мы возвращаемся к себе домой. В Евразию. Это довольно длительный процесс, он займёт, по крайней мере два поколения. Но он начался, он идёт». Также Караганов говорит об общем культурном наследии Советского Союза, которое должен усвоить Евразийский Союз и упомянул о страшных итогах сталинских репрессий. Сравнивая ЕАЭС с опытом Европейского Союза, эксперт полагает, что важнее не повторять ошибок ЕС: «многое из опыта ЕС мы должны брать – и берём – но теперь для нас важнее не повторять его ошибок. (…) Так что изучать опыт ЕС надо обязательно. Изучать и критически анализировать – без слепого подражания». Караганов заключает: «Нужно вырабатывать собственные оценки, поскольку Запад по мере утраты и военного, и экономического превосходства начинает нервничать и выдавать такие экспертные суждения, что их уже часто читать невозможно. Идёт нормальный исторический процесс. Через десятилетия, тем более полстолетия мы будем говорить на совершенно других языках. Будем получать информацию из других источников и другими способами. Будем знать наизусть все китайские династии и свои собственные, а не только Бурбонов, Плантагенетов и Стюартов. Это нормальный культурный процесс. Другое дело, что его нужно убыстрять, особенно для экспертов, потому что сегодняшний условный эксперт из Центральной Азии, пишущий материалы по западным лекалам, обязан иметь в виду следующее: во-первых, западные оценки прежде всего отражают интересы Запада, а во-вторых, все основные западные концепции сегодня сыпятся, и говорить о том, что в них содержится истина, сегодня просто смешно».
Тимофей Бордачев, программный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай», рассуждает о судьбе региона, чья стабильность может быть нарушена недавними событиями в Южном Казахстане (Большая Евразия: на горизонте новые вызовы? 17.02.2020). Ссылаясь на пример Ближнего Востока, эксперт опасается вмешательства внешних игроков, которые «не заинтересованы жизненно в региональной безопасности» и подчеркивает роль России в регионе, поскольку «Центральная Евразия – это одновременно регион, важный для России, и место, где она последовательно следует стратегии международного сотрудничества в мирное время». Для российской внешней политики международное сотрудничество в «Большой Евразии» – приоритетно и об этом говорит «объём рабочего взаимодействия на уровне правительств, бизнеса, образования и гражданского общества с Китаем, Казахстаном или другими странами региона». Обращаясь к истории, эксперт говорит о том, что «400 лет назад Россия пришла в регион Центральной Азии не по своей воле. Она стремилась обезопасить пространство между европейской частью империи и её владениями в Сибири и затем на Дальнем Востоке. Опыт прямого силового контроля над этим регионом принёс России и его народам как выгоды, так и потери. Но распад СССР в 1991 году открыл шанс для нового качества отношений, основанного на уважении суверенитета и связанной с ним ответственности за порядок внутри». Сегодня «Россия впервые для обеспечения своей безопасности сделала ставку не на силу, которой у неё и сейчас достаточно, а на основанное на выгоде международное сотрудничество и интеграцию. Она научилась этому за годы своего диалога с Европейским союзом, который внутри основан на тех же принципах». ЕАЭС является тому ярким примером, поскольку его задача «ускорение экономического развития и укрепление суверенитета стран-участниц». И сотрудничество с Китаем должно было стать «ответом» в решении вышеназванных вызовов, и соответственно в сокращении влияния США и стран Европы. Итог сотрудничества с Китаем следующий: «результаты взаимодействия Китая с государствами Центральной Азии могут стать объектом критики со стороны даже дружественно настроенных наблюдателей. По меньшей мере, количество рабочих мест в странах Центральной Азии пока несравнимо с ростом там антикитайских настроений. Незаметно и качественных сдвигов в развитии региональной инфраструктуры». Бордачев считает, что Китай вернется в регион, решив внутренние проблемы и избавившись от короновируса. Материал заключает: «Практически все государства Центральной Азии имеют основания гордиться внутренней стабильностью и устойчивостью своих институтов. Это безусловное достижение их руководителей за последние почти 30 лет. Однако события, аналогичные тому, что произошло в Южном Казахстане, могут легко создать иллюзию хрупкости политических и правоохранительных систем. Эта иллюзия будет порождать опасения у друзей и попытки вмешаться у тех, кто не заинтересован жизненно в региональной безопасности. В первую очередь для стран региона важно сохранить межнациональный мир и защищённость от проникновения разрушительных политических идей и концепций».
Евгений Шестаков в «Российской газете» про русский язык в регионе и студентов из ЦА в (Деньги решают не все. Чем и как Россия помогает Центральной Азии,19.02.2020). Российский президент Владимир Путин подписал соглашение с Таджикистаном о строительстве пяти русскоязычных школ. Обучение будет проводиться при поддержке Россотрудничества и интернет-ресурса “Система поддержки русских школ”. Поддержка кадрами уже проводится. Статистика российской помощи образованию в странах региона такова: «В прошлом году в русские школы Казахстана было направлено 14 тысяч изданий на русском языке, в Киргизию – 9,2 тысячи, в Таджикистан – 10,2 тысячи. Порядка 6 тысяч книг получил Туркменистан и 2 тысяч – Узбекистан». Материал отмечает, что заинтересованность в русском имеет экономический и гуманитарный характер: около 4-х миллионов граждан региона работают в России, размер денежных переводов мигрантов с 2013 по 2018 год достиг 57,13 миллиарда долларов США; 160 тысяч граждан ЦА обучаются в российских вузах, причем Россия оплачивает из бюджета обучение 59 тысячи студентов. Далее материал переходит к детальному описанию оказываемой финансовой помощи от России Центральной Азии. Например: «с 2008 по 2019 год Россия безвозмездно помогла странам региона на сумму, превышающую 6 миллиардов долларов США. Эта цифра включает в себя в помощь, оказанную на двусторонней основе – более 4 миллиардов, а также деньги, которые при поддержке Москвы выделялись по линии различных международных организаций». Говорится о росте торговли, которая достигла 20,5 миллиарда долларов и отмечается позитивная роль Евразийского экономического союза. Материал подчеркивает российский вклад в «обеспечение безопасности региона» в рамках ОДКБ: совместные учения с военными России, программах финансовой и материально-техническую, обучение антинаркотических кадров Центральной Азии. Наконец, в качестве достижения указываются консультации министров иностранных дел “Центральная Азия плюс Россия”. Материал делает следующий вывод: «соглашение о строительстве пяти русскоязычных школ в Таджикистане – лишь один из огромного числа проектов, направленных на взаимовыгодное сближение России и государств Центральной Азии. Это сотрудничество лишено политизированности. Оно основано в первую очередь на понимании, что настоящее добрососедство не может строиться на вмешательстве во внутренние дела друг друга, экономическом давлении сильного на слабых. Такой диалог основан на принципах взаимопомощи в случае возникновения существенных угроз безопасности, что твердо демонстрирует своим центральноазиатским партнерам Россия».
Российские эксперты в феврале также активно обсуждали обнародованную стратегию США в отношении Центральной Азии. Материал в «Известиях» (Свято место: почему США возвращаются в Среднюю Азию, 12.02.2020) пишет, что Пекин и Москва озабочены новой стратегией США, в которой Вашингтон признает «самодостаточность центральноазиатских стран независимо от ситуации в Афганистане, Китае или России». Основные моменты стратегии: Вашингтон более не идентифицирует Узбекистан, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Туркменистан как часть концепта «Большой Ближний Восток» и «Большая Центральная Азия», хотя «важность региона для США по-прежнему определяет афганский фактор и через него проявляется интерес непосредственно к Центральной Азии»; допускает наличие других игроков – Китая и России; отстаивает американские интересы и планирует финансовую поддержку инфраструктурных, энергетических, логистических и образовательных проектов, тем самым поддерживая развитие либеральных реформ в Казахстане и Узбекистане. Стратегия США предусматривает ряд инфраструктурных проектов: завершение CASA-1000, строительство ЛЭС из Центральной Азии в Афганистан, Пакистан и Индию, создание «Лазуритового коридора». Последний подразумевает строительство железных и автомобильных дорог из Афганистана в Туркмению и далее через Каспийское море — до Азербайджана, Грузии и Турции. Также стратегия обходит вниманием Евразийский экономический союз. Как сообщает материал, «критика в адрес ЕАЭС со стороны американцев прозвучала в завуалированной форме. На встрече с президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиеевым госсекретарь США пообещал ускорить вступление республики в ВТО. Что он потребовал взамен, не разглашается, но, учитывая развернувшуюся в этой центральноазиатской стране дискуссию о целесообразности вступления, не исключено, что именно отказ Ташкента от членства в ЕАЭС был положен на чашу весов». Обеспечение безопасности – один из приоритетов стратегии, которая не подвергает сомнению ни ОДКБ, ни ШОС, из чего следует полагать что американцам неважно, «кто — россияне или китайцы — разделит с регионом ответственность за ее обеспечение». Материал расценивает новую стратегию США и визит Майка Помпео в Казахстан и Узбекистан неожиданной, поскольку «в 2014 году интерес американцев к региону пошел на спад». В период президента Барака Обамы ЦА использовалась исключительно для переброски в Кабул невоенных грузов, «но потребность в этом снижалась, а вместе с ней затухала и вовлеченность США в Центральную Азию». С приходом Дональда Трампа интерес, казалось бы, угас окончательно, что заставило власти пяти центральноазиатских государств «реалистичнее взглянуть на вещи, которые ранее рассматривались сугубо в формате так называемой большой игры». Материал подчеркивает, что с обретением независимости «страны региона использовали возникшее соперничество России и Запада в своих интересах. Попеременно называя то Москву, то Вашингтон, то Брюссель своими стратегическим партнером, республики тем самым сталкивали их друг с другом». Это позволяло им получать финансовую поддержку и другие выгоды.
Руководитель общественного фонда “Мир Евразии” Эдуард Полетаев про визит Помпео высказался так: «много эмоций – ноль результатов» (Эксперты оценили итоги дипломатического турне Помпео по странам СНГ, 06.02.2020). По мнению политолога, визит прошел «на фоне несостоятельности некоторых американских геополитических проектов», а «США отличает “не совсем глубокое” понимание региона Центральной Азии». Заместитель директора Института СНГ Владимир Жарихин высказывает следующее мнение: «Определенные шансы Соединенные Штаты в Центральной Азии видят. Второй момент – они задумываются о том, что когда-то придется уходить из Афганистана. И они зондируют, в том числе в контактах с представителями стран Центральной Азии: они с этим уходом справятся сами или все-таки будут вынуждены обратиться за помощью в этой ситуации, после ухода Соединенных Штатов, к России, а значит многие американские вложения, которые до этого делались в Центральной Азии, могут обесцениться”. Философ, руководитель стратегической группы «София» Андрей Ермолаев называет поездку Помпео «зондаж боем» и считает «мы видим, что Соединенные Штаты ищут пути, как замедлить процесс континентального сближения стран Евразии. Это связано не только с проектом “Один пояс – один путь”, но и с сохраняющимся охлаждением отношений Евросоюза и России и пока не найденных ключей к преодолению санкционной политики и возвращению эффективной взаимной инвестиционной политики”. В материале «Независимой газеты» (Госдеп представил новую стратегию по Центральной Азии, 03.02.2020) указывается, что «Вашингтон предлагает экономические преференции и помощь в привлечении инвестиций взамен на дистанцирование от Москвы и Пекина».
«Вашингтон предлагает экономические преференции и помощь в привлечении инвестиций взамен на дистанцирование от Москвы и Пекина»
«Коммерсант» продолжает тему стратегии США по Центральной Азии (Самоценный регион, 07.02.2020). По мнению автора материала, «новая стратегия скорее похожа на рекламный проспект того, что американцы уже делают в регионе, и содержит крайне мало информации о том, что они намереваются делать там в будущем». Источники издания в российских госструктурах «ожидали большего, поскольку власти США свою эту стратегию анонсировали еще несколько месяцев назад, пообещав нечто прорывное». Есть предположения, «что это лишь декларативная открытая часть, а есть секретная основная (в стратегии об этом не сказано)». Москва озабочена планами Вашингтона в сфере безопасности. Известно, что при участии Министерства обороны США будет создан антикризисный учебный центр для обучения специалистов по защите ядерных объектов; Вашингтон обсуждает с государствами Центральной Азии возможность транзитных перелетов через их воздушное пространство.
Таджикистан
«Независимая газета» пишет про выборы в парламент в Таджикистане (Душанбе не спешит в Евразийский союз, 05.02.2020). Считается, что избирателей особо волнует тема присоединения страны к Евразийскому экономическому союзу, хотя открыто это не обсуждается, ведь таджикские власти пока не решили вступать или нет. По мнению автора материала, плюсов от вступления – масса. Доктор экономических наук, профессор Ходжамахмад Умаров считает главной выгодой «устранение таможенных барьеров для таджикских производителей на евразийском рынке, а также привилегии для трудовых мигрантов». Руководитель народного движения «Реформы и развитие в Таджикистане» Шарофиддин Гадоев отметил, как Таджикистан стал за последнее время страной-импортером чему причиной – «сложная налоговая система и высокие налоговые платежи, масштабная коррупця на всех уровнях власти, монополизация всех сфер экономики членами семьи президента Эмомали Рахмона». На фоне огромного импорта, «основная доля экспорта приходится на человеческий труд». Из сырья – первичный алюминий и хлопок, незначительна доля электроэнергии, цемента, кожевенного производства, сухофруктов, овощей и корнеплодов, драгоценных камней. Эксперт отмечает «главный минус от вступления Таджикистана в ЕАЭС – это личные экономические интересы Эмомали Рахмона и его семьи. Они пострадают при вступлении страны в ЕАЭС. Вся экономика республики распределена между восемью кланами семьи Рахмона». Материал поясняет: «зять Эмомали Рахмона, Шамсулло Сохибов, монополизировал нефтепродуктовый рынок Таджикистана. Другому зятю, Мухаммадзоиру Сохибову, принадлежит рынок продуктов первой необходимости (мука, сахар, масло и т.д.) и табачных изделий. Рустам Эмомали, сын президента, монополизировал импортный оборот фармакологических препаратов. Золото и золотые изделия находятся в руках Тахмины Рахмоновой, дочери главы государства». По словам эксперта, монополизация рынка была создана искусственным путем через «необоснованные требования стандартизации и маркировки товаров, отказы в выдаче лицензий и сертификатов, завышение таможенной стоимости на товары при растаможке, постоянные задержки процесса растаможки, невозможность для бизнесменов обжаловать необоснованные требования или каким-то образом защитить свои права и интересы». На примере импорта куриных яиц из Узбекистана, чья дешевизна выгодно отличалась от цен на таджикскую продукцию, эксперт показал наглядно трудности торговли с Таджикистаном. «Любой товар, который будет угрожать монополии семьи Рахмона, будет запрещен к ввозу и продаже в республике». Президентской семье не выгодна товарная конкуренция, которая возникнет после вступления в ЕАЭС. Единая система стандартизации и единые тарифы, единая таможенная система ЕАЭС также невыгодны президентской монополии. Китай – еще одно препятствие для вступления в союз. Долг Таджикистана перед Китаем составляет 1,2 млрд долл и, как считает независимый эксперт Кубат Рахимов, «китайские интересы в некоторых отраслях Таджикистана пострадают из-за специфической структуры инвестиций и рано или поздно войдут в конфликт с требованиями ЕАЭС». Эксперт по Таджикистану Андрей Захватов заключил: «в ЕАЭС Таджикистан войдет, когда будет не в силах отказаться от предложения Москвы».
«В ЕАЭС Таджикистан войдет, когда будет не в силах отказаться от предложения Москвы»
Кыргызстан
Кабай Карабеков и Владимир Соловьев рассказывают про двухдневный визит президента Кыргызстана Сооронбая Жээнбекова в Москву и открытие перекрестного года (Мероприятельские отношения, 27.02.2020). Вместе с российским президентом Владимиром Путиным был открыт перекрестный год Кыргызстана в России и России в Кыргызстане. Как пишут авторы, «Центральная Азия превращается в регион, где интенсивность трений между РФ и Западом начинает напоминать конкуренцию, которая в 2012–2013 годах наблюдалась вокруг стран, которые входят в программу ЕС «Восточное партнерство» (ее участниками являются Азербайджан, Армения, Белоруссия, Грузия, Молдавия и Украина)». Про это в интервью «Коммерсанту» говорил глава МИД РФ Сергей Лавров: «Вслед за “Восточным партнерством” ЕС двигает программу для Центральной Азии, составленную без учета интересов России. Пытаются сделать смычку между “Восточным партнерством”, в котором участвуют европейские и закавказские республики бывшего СССР, и новой стратегией ЕС по Центральной Азии. Цель стоит однозначная — отвадить восточных и центральноазиатских партнеров от России, как можно больше ослабить наши связи и постараться внедрить свои подходы к организации жизни, решению политических проблем, участию в международных делах на основе лекал, которые устраивают ЕС». Беспокойство России усилилось после визита госсекретаря США Майкла Помпео в регион. Далее перечисляются сферы соперничества, в которых Россия уступает другим странам: гуманитарная, неправительственные организации, экономика, но материал наконец переходит к своей основной теме – отношениям РФ и КР. Экс-премьер Кыргызстана Темир Сариев отмечает недостаток совместных кыргызско-российских проектов: «Объединяющим звеном могло и должно стать экономическое сотрудничество, но, к сожалению, здесь мало успешных проектов. В Киргизии нет ни одного российского банка, хотя только переводы трудовых мигрантов составляют почти $3 млрд в год». Сооронбай Жээнбеков позиционируется как пророссийский политик, пишет статья, он выступает за сохранение кириллицы, подписал новое соглашение о военном сотрудничестве с Москвой. Жээнбеков поддерживает совместные экономические проекты: наращивает свое присутствие Газпром, российская «Альянс» начала работы на месторождении золота Джеруй. В завершении обзора, авторы подчеркивают, что на предстоящих выборах в парламент «и Москва, и киргизский лидер заинтересованы в том, чтобы победу на них одержали силы, выступающие за связи с РФ. С учетом того, что в последнее время в стране усиливается исламизация и популярны партии с религиозным уклоном, конкуренция будет острой, и российская поддержка не помешает». Сам Сооронбай Жээнбеков в интервью ТАСС заявил: Бишкек был и будет самым надежным союзником и партнером Москвы (26.02.2020).
Рейхана Турдиева в «Регнум» рассказывает про уйгуров в Кыргызстане (Бремя вожака в Бишкеке: кто такой джигит-бещи? 5.02.2020). В Кыргызстане уйгуры проживают бок о бок с киргизами. Уйгурские комьюнити управляются «джигит-бещи – так уйгуры называют «главного» в махалле. Джигит-бещи избирается местными жителями на собрании. Обычно им становится уважаемый человек, который уже много лет живёт в этом районе и знает почти каждую уйгурскую семью (…) Его обязанности нигде не прописаны, но всем известны. Он следит за тем, чтобы в сообществе была дружная атмосфера, и заботится о нуждающихся». Тысячи уйгуров переехали в советскую Киргизию во время «культурной революции», когда в Синьцзян-Уйгурском автономном районе имели место массовые репрессии. Уйгуры проживают компактно, у них есть местное самоуправление: «Такая система управления позволила уйгурам-переселенцам сохранить принадлежность к национальной идентичности и крепкие связи внутри сообщества. Джигит-бещи как узлы, объединяющие народ, его культуру и историю».
Казахстан
В «Независимой газете» рассказывается о беспорядках на юге Казахстана в Кордайском районе Жамбылской области где погибли 10 человек, более 150 ранены (Погромы в Казахстане покрывали госорганы, 09.02.2020). Президент Казахстана Токаев признал, что «кровопролитие произошло по вине провокаторов при попустительстве сотрудников госорганов, которые будут наказаны». Столкновения начались между казахами и дунганами села Масанчи, охватив 3 села компактного проживания дунган. Спасаясь, дунгане бежали в соседний Кыргызстан: «от 4,5 до 6 тыс. человек, в основном женщины и дети перешли киргизскую границу», но уже 9 февраля дунгане стали возвращаться в Казахстан. Поначалу предполагалось, что причина бытового характера, позднее эксперты пришли к мнению, что конфликт спровоцирован и в нем участвовали силовики. Директор международных программ Института национальной стратегии России Юрий Солозобов комментирует: «На этапе подготовки, профилактики межнациональных отношений и оперативного реагирования сутки не было никаких действий со стороны силовиков. А на видео показано, что силовики ходят вместе с погромщиками. Это вызывает определенные вопросы». По словам эксперта, случившийся конфликт направлен против власти и не исключает связи с годовщиной назначения Токаева: «Его деятельность пытаются девальвировать, в том числе такими провокациями, чтобы показать, что либерализация политической системы, которую предложил Токаев, неосуществима в современном обществе». Случившийся конфликт выгоден также для сторонников жесткого курса в казахстанской политике, среди которых называется руководитель Комитета национальной безопасности Карим Масимов. По мнению Солозобова, Нурсултан Назарбаев не заинтересован в силовой дестабилизации обстановки: «Я знаю политическую культуру Назарбаева, знаю возможности гроссмейстера, на такие партии он не готов идти. Это не в его стиле. Это вызывает тревогу для всего постсоветского пространства».
Туркменистан
В начале февраля статья Виктории Панфиловой в «Независимой Газете» сообщила про скопления боевиков на афганско-туркменской границе (Туркменистан укрепляет границу с Афганистаном, 11.02.2020). Эксперты выдвинули несколько версий: это или боевики, вытесненные афганскими силовиками, отсиживаются в так называемых лагерях передержки; или спланированная акция против проекта TAPI. О попытках прорыва афганско-туркменской границы предупреждал в декабре прошлого года секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев. Туркменские военные проходят подготовку с российскими военными, организуются регулярные туркменско-российские консультации по вопросам безопасности. Как считает туркменский эксперт Сердар Айтаков: «не стоит недооценивать способность вооруженных сил Туркменистана купировать такие проблемы самостоятельно. В последние годы туркменские власти приложили серьезные усилия для обучения и оснащения антитеррористических подразделений». Айтаков не исключает, что активизация боевиков связана с проектом TAPI и полагает, что, продвигая этот проект, Туркменистан вступил в зону конфликта интересов других стран: «газовые рынки Пакистана и Индии являются зоной интересов Катара и Ирана. Если Катар уже поставляет сжиженный газ на эти рынки, то Иран ожидает продолжения строительства газопровода «Мир», который он уже довел до границы с Пакистаном, но строительство застопорилось из-за американских санкций. Появление проекта TAPI прямо противоречит интересам как Катара, так и Ирана. Стоит отметить, что два года назад президент Гурбангулы Бердымухамедов пытался договориться с руководством Катара о совместном присутствии на рынке Индии и Пакистана и даже обращался за инвестициями для строительства ТАPI во время личного визита в Катар, но визит закончился ничем».
