Как и в Центральной Азии, на Южном Кавказе происходит снижение активности США и ослабление позиций ЕС, связанное с Брекзитом. Однако, в отличие от Центральной Азии, здесь Россия делает ставку на жесткую силу, чтобы остаться в регионе, а Китай только проявляет интерес и начинает играть более значительную роль. При этом инициатива Китая “Пояс и путь” претендует на глобальный размах, а Кавказ – это один из узловых транспортных центов континента. Как рассматривают “Пояс и путь” в Азербайджане? Какие интересы у Баку в данной инициативе? Существуют ли риски сотрудничества с Китаем? Эти и другие вопросы в интервью CAAN обсуждает известный эксперт из Азербайджана Анар Валиев.
Какие интересы существуют у Китая на Южном Кавказе? Какое место занимает Азербайджан в южнокавказской политике Пекина?
В данном контексте можно сказать, что интересы Китая в данном регионе представляются маргинальными, хотя бы в силу географической отдаленности. Для Китая главный приоритет – это Центральная Азия и ее экономические ресурсы, а также Юго-Восточная Азия. Кавказ расположен слишком далеко от Поднебесной, огромного рынка для сбыта продукции нет: Азербайджан – 10 млн., Грузия – 3 млн., Армения – 2 млн. человек, то есть, 15 миллионов человек, условно говоря, не составляют населения даже одной маленькой провинции Китая. Поэтому здесь по большей части интересны ресурсы – такие как нефть и газ. Тем не менее, эти ресурсы можно закупить и на других рынках. В этом смысле Китай присутствует в регионе и участвует в различных проектах с символической точки зрения.
Азербайджан занимает в южнокавказской политике Китая одно из центральных мест, являясь самым главным торговым партнером Пекина на Кавказе. Самое большое количество китайских инвестиций на Южном Кавказе приходится на Азербайджан, и с точки зрения населения и ресурсов, и с точки зрения потенциальных проектов, которые можно проводить в связке. Плюс Азербайджан отличается тем, что геополитически он пока еще не занят другими игроками. Допустим, армянский рынок подчинен интересам России. В Грузии не так много направлений для инвестирования. В то время как в Азербайджане существует много ниш в индустрии, где можно развернуться китайским компаниям.
Каково значение Азербайджана в контексте развития инициативы «Пояс и путь» Китая? В чем интерес Баку?
Китайский проект “Пояс и путь” придал новый импульс отношениям между странами Шелкового пути. Азербайджан отреагировал положительно, когда Китай объявил о своем амбициозном плане в 2013 году. Баку крайне нуждается в приходе альтернативного регионального игрока, который мог бы заполнить вакуум, создаваемый все более расходящимися в позициях ЕС и США. Правительство надеялось, что сухопутные маршруты и высокоскоростные железнодорожные сообщения, связывающие Восточную Азию и Европу, принесут китайские инвестиции и позволят Азербайджану получить некоторую долю транспортных выгод. Начиная с 2015 года, Пекин и Баку также начали активизировать свои политические отношения.
Азербайджан в первую очередь заинтересован в диверсификации своей нефтяной прибыли. Вследствие падения цен на нефть, мы начинаем терпеть убытки, и мы уже сталкиваемся с вопросом, как поднимать свою экономику. Диверсификация экономики обусловлена развитием ненефтяных сфер. А это возможно при условии развития транспортных проектов и дополнительных инвестиций в различные отрасли экономики, в том числе из Китая.
Во время визита И.Алиева в Китай в апреле текущего года, стороны договорились о китайских инвестициях на сумму 821 млн. долларов. Является ли эта сумма значительной для Баку и в каких направлениях будет развиваться сотрудничество?
Если речь идет о ненефтяных энергетических проектах Китая, то сумма достаточно значительная. Так, часть из этой суммы – 821 млн. долл. США – пойдет на Сумгаитский технологический парк, в проект производства автомобильных шин, другая – в Green House комплекс размером в 300 га в одном из регионов Азербайджана, агроидустриальный Development Park, Digital Hub – грубо говоря все, что идет в ненефтяной сектор, является значительной суммой. Таким образом, Китая, следуя своей стратегии начинает строить свои предприятия так, чтобы уже не экспортировать продукцию из Китая, а экспортировать ее вдоль пути. То есть, мы начинаем строительство индустриальных предприятий вдоль Шелкового пути.
Визит также еще более активизировал отношения между двумя странами. В частности, неделю спустя министр обороны Азербайджана совершил официальный визит в Китай, который завершился подписанием документа о взаимной военной помощи и, в частности, о закупке китайского вооружения Баку. Ранее Азербайджан закупал китайское оружие, в том числе Qasirga Т-300 – систему тактического оружия, используемую в артиллерийских частях, которая выполняет задачу огневой поддержки путем непрямой/слепой стрельбы по местным целям, днем и ночью и при любых погодных условиях. Это оружие производится в Турции по китайской лицензии. Даже многоцелевая ракетная система Полонез, приобретенная Азербайджаном из Беларуси, была разработана в сотрудничестве с Китаем. Китай также предложил продать Азербайджану свой основной боевой танк Type 99A2, легкий многоцелевой истребитель Chengdu J10 и бронетранспортер VP 10.
Каким образом развивается экономическое сотрудничество между Азербайджаном и Китаем?
В товарообороте между Азербайджаном и Китаем наблюдается положительная динамика. В 2018 году товарооборот уже достиг 1,3 миллиарда долларов. За последний год импорт из Китая увеличился на 40%, и Азербайджан стал главным торговым партнером Китая на Южном Кавказе. В то же время, по словам министра экономики Азербайджана Шахина Мустафаева, инвестиции Азербайджана в экономику Китая превышают инвестиции Китая – так они достигли 1,7 миллиарда долларов, а инвестиции Китая в экономику Азербайджана – 800 миллионов долларов. В Азербайджане действуют около 119 компаний с китайским капиталом.
Политическая власть с энтузиазмом приветствует инициативу Китая “Пояс и путь”, хотя общественность в значительной степени не осведомлена о многих из этих китайских проектов.
Политическая власть с энтузиазмом приветствует инициативу Китая “Пояс и путь”, хотя общественность в значительной степени не осведомлена о многих из этих китайских проектов. Китайские инвестиции помогают восполнить пробелы в финансировании в стратегическом плане Азербайджана, позволяя реализовать многие проекты, которые в противном случае не смогли бы найти поддержки. В августе 2015 года первый контейнер, следовавший по маршруту “Пояса и пути”, или по Новому шелковому пути, за рекордные шесть дней прошел более 4000 км из Китая и прибыл в недавно построенный Бакинский международный морской торговый порт. Это ознаменовало новую эру в региональных транспортных связях и продемонстрировало китайским фирмам, что грузы могут достичь Европы гораздо быстрее по Шелковому пути, чем по морю или транзитом через Россию. И Казахстан, и Азербайджан использовали этот проект, чтобы побудить китайские компании инвестировать больше средств на их территории. Власти Азербайджана полагают, что к 2020 году по этому маршруту будет транспортировано около 300–400 тыс. контейнеров, что принесет миллиарды долларов прибыли.
Как вы оцениваете реализацию проекта ЖД Баку-Тбилиси-Карс?
Если посмотреть на имиджевую составляющую проекта или оценивать проект с точки зрения политической конъюнктуры, то это очень важный символический проект. Это один из первых проектов, который страны Кавказа и Турции реализовали за свои собственные ресурсы без какой-либо поддержки извне. Азербайджан спонсировал свою сторону, Грузия была спонсирована за счет азербайджанского кредита, и очевидно, с точки зрения политической конъюнктуры – это действительно важный проект.
Однако, с точки зрения экономической конъюнктуры, стоит признать, что проект пока еще не является рентабельным. Чтобы проект стал самоокупаемым, должно пройти несколько лет, а возможно и десятилетий. Это произойдет в том случае, если будет большой поток железнодорожных перевозок на территории Азербайджана, Грузии и Турции до порта Поти или Батуми. Только в этом случае можно будет говорить, что он вышел на экономическую целесообразность.
Подчеркну, что с политической точки зрения – это был большой сигнал, так называемый Iron Silk Way, который был реализован. Экономически – многое зависит от способности проекта поймать рынок транспортировки из Китая в Европу и встроиться в него. В этом случае железная дорога действительно сможет стать экономически целесообразной.
Видит ли Азербайджан определенные риски и угрозы в контексте развития “Пояса и пути”?
Антикитайских настроений в Азербайджане фактически нет. Вот если говорить о долговой ловушке взаимодействия с Китаем, то это имеет место быть: если взамен китайского кредита, у Баку начнут требовать какие-либо предприятия либо политические дивиденды, то мы не исключаем такие опасения. Поэтому мы стараемся работать в основном с государственными компаниями, чтобы потом не столкнуться с подобными проблемами.
Поменяется ли что-либо в геополитическом раскладе региона после активизации Китая на Южном Кавказе?
Сравнивая китайскую платформу с российским ЕАЭС или интеграционными проектами ЕС, кажется очевидным, что Китай не угрожает политической позиции ЕС в регионе так сильно, как это может делать ЕАЭС. Более того, инициатива “Пояс и путь” укрепит связи между Азией и Европой. В то время как Китай будет инвестировать в “Пояс и путь”, ЕС может инвестировать и возродить проект ТРАСЕКА. Вопрос, который может возникнуть, заключается в том, какая сила – ЕС или Китай – будет иметь большее влияние на этом пути. В то время как ЕС будет трудно конкурировать с китайским влиянием (особенно после создания Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (AIIB)), Кавказ больше полагается на европейское политическое влияние. Однако Китай значительно дополнит политику ЕС в регионе. Более того, способность Пекина направлять инвестиции в Азербайджан и сдерживать финансовый кризис, получая быстрые результаты, делают Китай более привлекательным.
Но есть серьезные опасения по поводу проникновения Китая в регион. Из-за низких цен на нефть и необходимости крупных инвестиций Китай станет критически важной силой в регионе. Это заставит Азербайджан вести сбалансированную политику в отношении Китая и учитывать его интересы, связанные со стратегическими и национальными интересами страны. Но имея выгодные для инвестирования отрасли промышленности и порты, Баку может столкнуться с «дипломатией ловушки долгов», когда Китай дает кредиты, а затем требует погашения по отраслям. Поэтому Азербайджан предпочитает работать с Китаем без кредитов и иметь дело с государственными компаниями с целью достичь быстрых поставок.
Тем не менее, проникновение Китая в регион может вызвать ревностное отношение со стороны традиционных партнеров, таких как Турция и Россия. Несмотря на то, что у России нет трений с Китаем, Москва, тем не менее, считает эту область своей сферой влияния. Баку, безусловно, понимает эту ситуацию и осторожно выстраивает отношения с Китаем, стараясь иметь более экономические, нежели политические отношения с восточным гигантом.
