Практика «кыз ала качуу» – дословно означает «хватай девушку и беги» – до сих пор распространена в cельских районах Кыргызстана – ежегодно тысячи женщин похищаются и принуждаются к браку, даже несмотря на то, что в 2013 году похищение девушки с целью женитьбы было криминализировано. Тем не менее, некоторые люди продолжают считать этот феномен традицией, а не формой насилия над другим человеком.
Д-р Рассел Клейнбах (Russell Kleinbach), профессор emeritus социологии университета Филадельфии (University of Philadelphia), посвятил много лет изучению этого феномена. Он также является со-основателем (вместе с Газбубу Бабаяровой) проекта Kyz Korgon Institute, неправительственной группы, нацеленной на предотвращение похищения невест через информирование и просвещение общественности, молодых людей, сотрудников правоохранительных органов. Организация также оказывает помощь пострадавшим женщинам.
Расскажите, как Вы начали изучать феномен похищения невест в Центральной Азии? Каковы основные выводы ваших многолетних наблюдений?
Осенью 1998 я работал в Оше, Кыргызстане преподавателем в Государственном унивеситете Ош по стипендии Фулбрайта, когда я прочел статью Би-Би-Си о похищении невест. Когда я спросил об этом у своих студентов, около двух третей ответили мне, что лично слышали о случаях похищения невест. Однако, у них не было единого согласия о том, кто прибегает к этому, как это происходит, почему и как часто совершается это действие. Пытаясь понять эту практику, я не нашёл по ней никаких опубликованных исследований. Именно поэтому я и моя коллега Сара Амслер решили взяться за изучение этого явления. В 1999-м году мы опубликовали об этом статью[1]. Мы продолжали свои исследования до 2015 года, работали над различными исследовательскими проектами по этой теме в 2003-2005, 2006, затем в 2008, 2009, 2012, 2014 и 2015 году.
Наши основные выводы заключаются в том, что похищение или умыкание невест без согласия является продуктом 20-го века, то есть советского периода, вопреки тому, что многие в Кыргызстане принимают это за древнюю традицию. Явление затрагивает, возможно, треть кыргызских девушек или женщин. Оно нарушает закон Кыргызской Республики, законы ислама и международное право, а также конвенции, к которым страна присоединилась. Это один из видов жестокого обращения с женщинами в культуре Кыргызстана, в то время как на самом деле нет никаких культурных или религиозных предпосылок к тому, что мужчина должен обязательно похищать свою невесту. Следовательно, если мужчина не похищает свою невесту, никакая норма или обычай не нарушаются. Поэтому мы говорим о том, что эту практику можно сократить. Мы не видим никакого общественного сопротивления по отношению к тем образовательным и юридическим усилиям, которые предпринимаются против этой практики. Об этом можно подробно почитать в исследовании 2007 года «Ала Качуу и Адат: похищение невест без согласия в Кыргызстане» совместно с Лилли Салимжановой, а также в исследовании 2013 года «Сокращение практики похищения невест без согласия в Кыргызстане» в соавторстве с Г.Бабаяровой.
И тем не менее, ведь у этого явления должны быть какие-то исторические корни? Разве оно не наблюдается и у других кочевых народов?
Как отмечается в нашем исследовании 2007 года[2], подавляющее большинство досоветских кыргызских браков заключались по договору родителей. Как свидетельствуют многие исследователи, браки могли заключаться как с согласия, так и без согласия молодых[3]. О браках в досоветский период могли договариваться как в отношении детей еще не родившихся, так и для молодых людей в позднем подростковом возрасте или в 20 с лишним лет. Кыргызское обычное право адат одобряло браки по договоренности родителей, по левирату и сорорату[4]. Они также одобрялись исламом, если они заключались с согласия пар, вступающих в брак.
Другим способом заключения брака был ала качуу по взаимному согласию (имитация похищения или побег). Но это не практиковалось столь часто, к такому способу прибегали влюблённые друг в друга молодые и которое хотели избежать договорного брака с кем-то еще или же хотели обойти согласие их родителей[5]. Ала качуу мог помочь снизить стоимость женитьбы, так как позволял ускорить процесс с меньшим количеством подарков и торжеств, а также с отсроченным сроком уплаты калыма. Поскольку метод осуществлялся с согласия пары, он одобрялся исламом, но шёл вразрез с кыргызским адатом из-за того, что происходил без согласия родителей. Возникающий из-за этого межсемейный конфликт мог быть разрешен относительно легко с помощью извинений и подарков, при условии, что семьи были примерно равны в социальном и экономическом плане. Такое похищение происходило с согласия невесты.
Что касается похищения без согласия невесты, то это было редким случаем, так как это приводило к конфликтам, затрагивающим большой круг родни с обеих сторон. Это выливалось в межплеменную распрю, часто грозящую серьёзными последствиями.
Нужно отметить, что существует известная фольклорная история побега или умыкания невесты по обоюдному согласию (Кыз-Куйоо), в которой некоторые видят основание тому, чтобы верить, что похищение является легитимной традиционной практикой в Кыргызстане. Несмотря на то, что адат не поддерживал этот метод, оправдание ему есть в кыргызских эпических преданиях. Так, манасчы (рассказчик эпоса «Манас») Таланталы Бакчиев, сообщает следующее:
«Обычай ала-качуу основан на красивой легенде, которая восходит к XVII–XVIII вв. В Боомском ущелье по дороге на Иссык-Куль есть местность под названием “Кыз-Куйоо”. Согласно этой легенде, родители молодой пары были против их женитьбы, но молодые люди так любили друг друга, что прыгнули в реку с ущелья в знак протеста и погибли». Мы можем прийти к выводу, что мужчина похищает женщину, в том случае, если они любят друг друга и хотят пожениться, но родители выступают против их брака.
Этот рассказ служит доказательством того, что изначально идея похищения подразумевала согласие со стороны невесты.
Как насчёт сравнений с другими странами или регионами? Существует ли что-либо подобное в других странах?
Аналоги в современное время встречались в Казахстане и на Кавказе. Частично в Каракалпастане на севере Узбекистана, но не в других «станах» и не в кыргызских посёлках Таджикистана, Китая или Афганистана. Здесь имеются в виду поселения, население которых переехали туда во время первой мировой войны, чтобы избежать воинской повинности, к которой принуждала их имперская Россия. В досоветский период у них не существовало практики умыкания невесты без ее согласия, поэтому такого не наблюдалось там и в дальнейшем.
Исторически практика похищение невесты по согласию и без согласия существовала по всей Центральной Азии до советского периода. Тем не менее, обзор этнографической литературы показывает, что умыкание невесты без её согласия издавна считалось насилием против женщины, оскорблением ее семьи и общепринятых традиций, то есть оно не было нормальной практикой или «хорошим» способом получения жены.
Если говорить о раннем периоде, мы видим сходство в традициях киргизов и туркмен, ввиду близости их культур и схожих климатических условий. Записи о туркменском адат от 1897 года ограничивают право похищения и женитьбу только согласованной формой умыкания. Так, у А.Ломакина пишется, что «жених может похитить взрослую девушку и жениться на ней с её согласия и брак считается законным, даже если родители или опекуны девушки не были согласны»[6].
Нужно отметить и о практике каракалпаков в северных степях Узбекистана. Умыкание невест практиковалось в обществе досоветского периода, потому что это позволяло мужчинам из бедных семей не платить большой калым за невесту. Женщины или их семьи иногда соглашались, так как это было удобным соглашением и позволяло сохранить репутацию. Советские власти пытались искоренить эту практику, но она возродилась после независимости Узбекистана в 1991 году, хотя похищения уже осуществлялись на автомобиле «Лада», а не на коне. Это было совершенно незаконно и являлось искажением старого обычая, потому что часто подразумевало принуждение и изнасилование. В 2004 году некоторые неправительственные организации сообщали, что одна из пяти невест в Каракалпакстане была похищена и одна из 20 никогда не встречала своего мужа до свадьбы[7].
Говоря о других регионах, нужно отметить исследования Х.М Хашаева по Кавказу. Так, он отмечает, как в 17-19-е века законы многих регионов (включая Андалакский район, деревни Келеб, провинции Каратин, Гумбетовски, Ункрат-Чамалалски, а также Тарковское и Мехтулинское ханства) предписывали ряд штрафов и наказаний против мужчин и женщин, похищающих девушек (с согласием и без), а также тех, кто способствовал преступлению. Штрафы могли быть оплачены животными, деньгами или же наказанием вроде изгнания из сообщества. Строгость наказания была выше, если умыкание происходило без согласия невесты.
Другой исследователь по Кавказу – Ш. Инал-Ипа[8], в 1954 году описал умыкание невест у абхазов. Здесь, как и в других регионах, отмеченных выше, эта практика была отклонением от традиционно принятых форм брака. Он писал, что похищение невесты было одной из причин существования жестокой традиции кровной мести, в результате которой были убиты многие молодые люди.
Итак, можно сказать, что, хотя похищение невест и встречалось в жизни, это не было обычным явлением и нормой у большинства этнических групп в досоветское время. Похоже, что это верно как в отношении Кавказа, так и Центральной Азии.
Таким образом, вы отмечаете, что похищение невест не что иное, как заново изобретенная традиция. Как это произошло?
Как мы обнаружили в исследованиях[9], в течении 20-го века наблюдалось значительное увеличение случаев умыкания невест – практика сместилась с похищения с согласия на умыкание без согласия девушки и многие стали верить в то, что последнее было традицией.
Чтобы понять это, нужно взглянуть на некоторые факторы, объясняющие рост этого феномена в советский период. Так, речь идёт об идеологии равенства мужчины и женщины и об интеграции женщины в образовательные и производительные стороны экономики. В результате социально-экономический статус женщин вырос, они в меньшей степени хотели подчиняться воле родителей или вступать в ранние браки. Молодые хотели равенства и свободы в выборе и, скорее всего, некоторые начали подражать старой форме умыкания невесты с её согласия. Как уже отмечалось, если ала-качуу совершалось с согласия пары, то это означало свободу выбора и было легитимной практикой, хотя в большинстве случаев не практиковалось.
Проблема здесь кроется в том, что даже согласованное похищение выглядело как похищение без согласия. Скорее всего, по мере того как число похищений с согласия девушек увеличилось[10], некоторые мужчины начали осуществлять похищение и без согласия девушки. В течение нескольких десятилетий практика разрослась и стала даже получать одобрение в обществе, несмотря на то что раньше считалась незаконной.
В исследовании мы также отмечали три обстоятельства, которые тоже могут помочь понять увеличение похищений без согласия девушек.
Во-первых, браки, заключенные по договору родителей, бывали часто без согласия невесты или жениха. Во-вторых, выплата калыма часто служила скрытой формой покупки и продажи женщины, делая её собственностью мужчины или его семьи, которые могли её использовать и подвергать насилию. В-третьих, следует обратить внимание на ритуальное использование силы в свадебной церемонии мужем, чтобы заполучить молодую жену. Так, например, Левшин описывает обряд, когда муж силой вламывается в юрту и забирает жену силой на коне в свою юрту или село[11]. Это делалось в случаях, когда брак был согласован, калым заплачен и мулла благословил брак. Таким образом, в то время как однозначно принятой народной традиции похищения невест без их согласия не существует, мы имеем дело с долгой историей принуждения и насилия против женщин. Вопросы о том, как умыкание невесты без их согласия увеличилось именно в 20-м веке и почему возникла вера в то, что это было «традицией», нуждаются в дальнейшем исследовании.
Как ислам относится к этой практике?
За одним лишь исключением, все исламские лидеры, которых я знаю, осуждают умыкание невесты без её согласия. Тем не менее, после того как девушка надевает на себя платок и согласилась на брак, имамы, как правило, благословляют свадьбу. В исламском праве брачный договор состоит из предложения (ижаб) и согласия (кабул), которые озвучиваются во время одной и той же встречи. Чтобы договор был действителен, мужчина и женщина должны оба услышать и понять предложение и согласие.
В вашей совместной статье для Central Asia Survey 2005 года отмечается, что более трети кыргызских женщин вышли замуж в результате похищения без их согласия. Какими последними данными вы располагаете?
Наши последние данные основаны на 101 интервью, проведенных в октябре 2011 года в Караколе с женщинами, вышедшими замуж и/или похищенными в 2010 или 2011 году. Из них 56% вышли замуж традиционным образом без умыкания и 45% опрошенных женщин были похищены без их согласия. Эти цифры схожи с данными нашего проекта от 2008-2009 годов, где мы узнали по опросам вплоть до 2008 года, что более 50% женщин вступили в брак из-за похищения без их согласия. Год спустя после нашего образовательного проекта, менее 30% оказались втянутыми в брак через умыкание[12].
Также можно упомянуть, что исследовательская статья от 2015[13] года, основанная на опросе, проведённом в 2011-2012 гг, говорит об общем понижении обоих видов традиционного брака (заключенных по договору родителей и в результате похищения) в постсоветское время. В самом деле, хотя число всех браков снизилось, это было в особенности верно в отношении традиционных браков.
Снизилось ли само число случаев похищения невест?
Я полагаю, что цифры немного снизились после того, как с 2005 года в стране стали проходить общественные дебаты по этой теме. В особенности, это произошло после внесения поправок в законодательстве. Это стало возможным и благодаря образовательным усилиям различных групп. Однако, я подозреваю, что в среднем соотношение по-прежнему равно 1/3 и оно выше в поселках, чем в Бишкеке или Оше. Я бы хотел найти финансирование для того, чтобы провести интервью в 8-10 сельских местностях, подобных тем, которые мы проводили в 2008 и 2009 гг. Это помогло бы узнать более точную картину.
Есть ли какие-нибудь истории успеха борьбы против таких «традиций»?
По мере того, как мы проводили наши образовательные проекты (как те, которые мы делали в 2014 и 2015 годах), мы слышали все больше историй о девушках, отказывающихся оставаться в доме похитивших их мужчин или же обратившихся в суд против похитителей. Так, осенью 2014 года мы посетили дом в одном поселении, где молодой человек успел похитил 3 девушек. Все они отказались остаться и выйти за него замуж.
К каким полезным племенным традициям мы могли бы обратиться, чтобы расширить возможности для женщин?
Да, мы обращаемся к ним в нашей образовательной программе. Во-первых, поскольку традиция для большинства кыргызов более важна, чем религия или закон, мы говорим, умыкание невест без их согласия не является частью эпоса «Манас», равно как и сам Манас не женился путём похищения. Для того, чтобы соблюдать кыргызскую традицию, не надо никого похищать силой. Рассказчики эпоса Манас, которых мы опросили для нашего исследования в 2007 году, заявили, что похищение невест без согласия не является кыргызской традицией и оно не было распространено до советского периода (начавшегося в 1920-х годах).
Во-вторых, единственная традиционная история о похищении невесты – Кыз Куйоо – это история любви и побега по обоюдному согласию.
В-третьих, в кыргызской традиции есть сильные женщины. Возьмём, к примеру, Курманжан Датка – выдающуюся кыргызскую правительницу (1811-1907). Родившись в простой семье кочевников, в возрасте 18 лет она была выдана замуж за человека, которого не видела до дня своей свадьбы. Когда она встретила его, он ей не понравился. Через один день она порвала с традицией и вернулась, решив остаться со своим отцом. Далее она стала командовать армией, то есть стала «Датка». Её история теперь отражена в популярном фильме.
Когда традиция, религия и закон выступают против умыкания невест и нет ни одного народа и культурной нормы, утверждающих, что невесты должны похищаться, с умыканием легче бороться, чем с такими явлениями как женское обрезание в Африке или сегрегация в США.
[1] Amsler S. and Kleinbach R., Bride Kidnapping in the Kyrgyz Republic, International Journal of Central Asian Studies, Volume 4, 1999
[2] Kleinbach R., Salimjanova L. Kyz ala kachuu and adat: non-consensual bride kidnapping and tradition in Kyrgyzstan, Central Asian Survey, Volume 2, 2007
[3] Об этом пишут такие исследователи как С.Абрамзон, С. Кожоналиев, А.Смирнов, Д.Семенов, Б.Солтоноев и другие
[4] При левирате вдова выходит за брата умершего мужа, при сорорате вдовец женится на сестре умершей жены. Осмоналева Р. «Красивый обычай (Умыкание невесты). Женская устная история: гендерные исследования», Бишкек, 2005.
[5] Каримова Г, Касыбеков А. «Молчание невест», Вечерний Бишкек, 21 октябрь, 2003
[6] А.Ломакин «Обычное право туркменов (адат)», Ашхабад, 1993
[7] Aminova A. Uzbekistan: no love lost in Karakalpak bride thefts, IWPR, RCA No.294, 18 June 2004
[8] Инал-Ипа Ш. «Очерки по истории, брака и семьи у Абхазов». Абгиза, 1954г.
[9] Kleinbach R., Salimjanova L. Kyz ala kachuu and adat: non-consensual bride kidnapping and tradition in Kyrgyzstan, Central Asian Survey, Volume 2, 2007
[10] Абрамзон С.М «В киргизских колзозах Тянь-Шаня», СЭ,1949 Т.4,с,72
[11] Левшин А.И «Описание киргиз-казахских или киргизкайсатских орд и степей», Алматы, 1996. Цитата приведена на стр. 231. Kleinbach R., Salimjanova L Kyz ala kachuu and adat: non-consensual bride kidnapping and tradition in Kyrgyzstan, Central Asian Survey, Volume 2, 2007
[12] Смотрите статью Kleinbach R, Babaiarova G. Reducing non-consensual bride kidnapping in Kyrgyzstan, Eurasian Journal of Economics and Finance http://www.econjournals.net/Eurasian-Journal-of-SocialSciences/Vol.1-No.1-2013.aspx
[13] Nedoluzhko L. and Agadjanian V Between Tradition and Modernity: Marriage Dynamics in Kyrgyzstan, Demography, 2015
