Казахстан является самой процветающей страной в Центральной Азии. С хорошо управляемой экономикой, хотя и построенной на сырьевых ресурсах. По общему впечатлению, страна неплохо справилась с кризисом 2009 года, благодаря нефтяному фонду и, отчасти, кредитам из Китая. Но в любом случае, кажется, что и бюрократический аппарат Казахстана довольно современный и технократичный. Некоторые министры получили западное образование, а выпускники программы «Болашак» имеют возможность работать в правительстве на всех уровнях. Но в чем причина частых перестановок в правительстве? Чем недоволен Назарбаев и чем – что важнее – недовольно общество? Эти и другие вопросы о последних тенденциях в политике и обществе Казахстана мы задали казахстанскому политическому аналитику и главному редактору информационно-аналитического портала Rezonans.kz Султанбеку Султангалиеву.
– У Казахстана такие же проблемы, как и у многих республик постсоветского пространства. Более того, они усугублены пресловутой нефтяной иглой, на которую здорово подсела экономика страны. Правительство пытается уже десятилетие «соскочить» с нефтезависимости, однако это не совсем получается. Принятые и реализуемые государственные программы по индустриализации, диверсификации и импортозамещению не достигли всех своих целей. Особую озабоченность вызывает и рост совокупного внешнего долга страны, который в октябре 2018 года составил 161,5 миллиарда долларов (94% к ВВП).
Однако отставка правительства имеет несколько другую причину, чем просто неудовлетворительные темпы экономического развития. Кабинет министров Бахытжана Сагинтаева не сумел обеспечить реализацию задач, поставленных главой государства по повышению качества жизни и благосостояния казахстанцев. И мы стали очевидцами нарастающей волны протестных настроений, не акцентированных на политических вопросах, а ставящих во главу угла социальную проблематику.
Впервые с начала 90-ых годов власти столкнулись лицом к лицу с подобным вызовом, таящим в себе угрозу частичной дестабилизации общественно-политической ситуации.
Если говорить конкретно, то министерством труда и социальной защиты было провалено направление работы с самозанятыми (несмотря на бравурную статистику) и многодетными семьями. Не добавила авторитета ведомству, и в целом правительству, инициатива по внедрению нового налога на самозанятых, которая вызвала дополнительное возмущение в обществе, справедливо усмотревшее в этом попытку государственных органов под благовидным предлогом в очередной раз влезть в карман граждан.
Нурсултан Назарбаев отправил в отставку правительство Казахстана. Всему Кабинету министров во главе с Бахытжаном Сагинтаевым придется покинуть свои кресла. Президент дал понять, что правительство не справилось с поставленными задачами. Министрам и Национальному банку так и не удалось создать реальные стимулы и инструменты для роста экономики.
В казахстанском обществе растет недовольство социально-экономической ситуацией, низкой эффективностью работы государственных органов, масштабной коррупцией, отсутствием кардинального реформирования системы государственного управления и многими другими аспектами текущей действительности. Протестные действия многодетных матерей наиболее ярко выявили те проблемы в социальной сфере, которые замалчивались на официальном уровне.
Вопрос по технократической элите. Последние перестановки показывают, что президент решил бросить более матерых чиновников на обостряющиеся социальные вопросы. Значит или это, что опора на молодых технократов была преждевременной? И почему у них (молодых чиновников) такие проблемы в коммуникациях с населением?
Кадровая политика завязана на комплексе проблем, начиная с того, что принцип меритократии, провозглашенный президентом страны в качестве одного из главных инструментов кадровой политики, соблюдается не всегда и не везде.
Молодые чиновники после окончания отечественных вузов и обучения по программе «Болашак» зарубежом начинают свою карьеру в центральных органах власти или национальных компаниях и растут как управленцы именно в таких тепличных и далеких от жизненных реалий условиях. У многих нет опыта работы на районном, городском и областном уровнях, следовательно, нет понимания подлинных аспектов взаимодействия власти и населения, нет представления о том, что волнует людей, как вообще надо разговаривать с населением, находить с людьми общий язык.
А ведь системность коммуникационных каналов власти и народа является одним из главных факторов эффективности работы исполнительных органов и укрепления авторитета государственных институтов в обществе.
Наличие клановости и трайбализма, столь свойственные восточным обществам, усугубляют ситуацию, а коррупция придает данной неприглядной картине еще более красочное и негативное наполнение. Ситуация не является сверхтайной – проблему активно обсуждают и экспертное сообщество, и представители государственных органов, и сам президент. Проводится курс на жесткую борьбу с коррупцией и предпринимаются попытки создать законодательные барьеры негативным проявлениям в системе государственного управления.
Насколько компетентны эти чиновники, даже если имеют западные дипломы, ведь отбор их ведется, наверное, по другим критериям, не меритократией? Если бы отбор проводился справедливо и в более открытой конкуренции, было бы правительство эффективнее?
Сложно рассуждать о компетентности отечественной бюрократии, не имея на руках конкретных результатов каких-либо исследований в этой области. Однако судя по тому, что депутатский корпус неоднократно высказывает претензии к качеству законодательных проектов, подготовленных в министерствах, а у общества нередко вызывают недоумение и возмущение отдельные инициативы исполнительной власти и действия чиновников на местах, то можно сделать вывод о том, что компетентность бюрократии оставляет желать лучшего.
Одной из причин является, как уже было сказано выше, низкая интенсивность и эффективность коммуникационных каналов, во-вторых, фактическое отсутствие здоровой конкуренции внутри самой чиновничьей страты, и в-третьих, пожалуй, самое главное – неподконтрольность исполнительной власти социуму, её почти полная независимость от общественного мнения. Всё это в совокупности ведет к деградации самой системы государственного управления в стране.
Сейчас каждый политический шаг Назарбаева связывают с возможным транзитом, особенно на фоне его последнего обращения к конституционному суду. При этом все, связанное с транзитом, имеет огромную важность как внутри Казахстана, так и за его пределами (ввиду политических и экономических интересов и России, и США, и Китая). Как такое сплетение интересов оказывает влияние на подготовку к этому транзиту, которая, несомненно, ведется? Какие риски и проблемы вы здесь видите?
Архитектором транзита власти является сам Нурсултан Назарбаев, прекрасно осознающий свою историческую ответственность перед страной и народом.
И именно поэтому данный процесс характеризуется постепенным и внешне малозаметным, осторожным поступательным движением, несущим в себе постоянную интригу. Это политический почерк самого Нурсултана Назарбаева, который невозможно спутать с кем-либо другим. Играя партию транзита, президент оставляет за собой свободу широкого политического манёвра и разнообразие возможных вариантов его реализации.
Транзит власти – это сугубо внутриполитическая проблема самого Казахстана. При всей своей заинтересованности главные акторы мирового геополитического пространства – США, ЕС, Россия и Китай – не будут вмешиваться и пытаться оказать своё влияние на принятие судьбоносных решений. Такая попытка, как говорится, может выйти себе дороже. Все инсинуации о том, что Вашингтон, Москва или Пекин будут стремиться поставить своего ставленника в Акорду – не более чем плод больного воображения. Тем более, что даже в случае ухода главы государства со своего президентского поста, политический и экономический курс Казахстана останется неизменным, потому что определять его по-прежнему будет сам Нурсултан Назарбаев.
Есть хорошо доказанная взаимосвязь между нефтяным богатством и неравенством. Нефть обогащает не всех, но только некоторых. Казахстан (как и Россия) сейчас решил проводить более социально ориентированную политику. Поможет ли она сократить неравенство? Как остро стоит вопрос о неравенстве в Казахстане и обращает ли на это внимание правительство? Может ли оно (неравенство) обострить политическую ситуацию внутри страны, что, похоже, происходит?
Вопрос о социальном неравенстве остро стоит не только в России и Казахстане – это головная боль подавляющего большинства государств мира. Особо следует отметить, что период первоначального накопления капиталов, начавшийся в момент агонии СССР, оставил рецидивы «дикого капитализма» в сознании политического и финансового истеблишмента. То есть, сознание у большинства «власть имущих» осталось на уровне принципа «обогащаться любыми способами», не задумываясь о социальной ответственности бизнеса перед гражданами своей страны. Сказать, сколько в Kазахстане людей живет за чертой бедности, точно – невозможно из-за лукавой официальной статистики, утверждающей, что, например, в 2016 году за чертой бедности проживало всего 0,07% (из-за заниженной черты бедности – прим. ред). Социологическое исследование, проведенное сотрудниками КИСЭИП, показало, что в 2017 году количество человек, имевших доходы ниже официального прожиточного минимума (24 459 тенге- около 75 долларов по тогдашнему курсу) составляло 433 тысячи человек. Но нюанс заключается в том, что на прожиточный минимум в реальной жизни прожить невозможно.
Сейчас накал протестного настроения, а также ожидание больших политических событий вынудили власти обратить особое внимание на социальную сферу.
Социальные инициативы президента, оглашенные им на XVIII съезде партии «Нур Отан», предусматривают увеличение заработной платы низкооплачиваемым гражданским служащим бюджетной сферы на 30% и государственным служащим низового звена районного и областного уровня на 25%, расширение охвата адресной помощи до 830 тысяч человек, повышение пособий родителям, опекунам и семьям, воспитывающим детей-инвалидов на 30%, строительство в рамках программы «Нурлы жер» более 40 тысяч арендных квартир для малообеспеченных семей из числа многодетных, создание льготного механизма предоставления жилищного займа под 2-3 %, выделение 120 миллиардов тенге на развитие здравоохранения и 350 миллиардов на дорожное строительство, 140 миллиардов тенге на обеспечение водоснабжения, 190 миллиардов тенге на газификацию и электроснабжение, а также 90 миллиардов тенге на реализацию проекта “Ауыл – Ел бесігі”.
Всего предусмотрено на реализацию поставленных задач выделение 2,3 триллиона тенге в 2019-2021 гг.- это огромная сумма (эквивалентна более 6 млрд долл. США на три года). Полагаю, что данная инициатива, при условии того, что деньги будут потрачены именно по назначению, сможет снизить накал социального протеста.
В прошлом году 40000 граждан Казахстана получили гражданство РФ. В этом году на пять тысяч больше. Но они, скорее, не работать туда едут, так как в этом случае могли бы в рамках ЕАЭС легко получить разрешение на работу без смены гражданства. Для них это гражданство означает связывание своего будущего с Россией. Есть ли в этом проблема? И как относятся к этому в правительстве? “Отток мозгов” или, как сказал один министр, отъезд в родную культурную среду?
Рост эмиграции в Казахстане наблюдается с 2013 года. В отличие от бывшего министра общественного развития, я считаю это серьезной потерей для страны, так как идет отток экономически активного населения, в том числе и молодежи. Примерно одна треть эмигрантов – это этнические казахи, то есть, вопреки псевдоуспокаивающей позиции большого чиновника, проблема носит не культурно-национальный, а социально-экономический характер. Полагаю, что рост эмиграции из Казахстана мы будем наблюдать еще года три, а потом он пойдет на спад в силу того, что большинство желающих уедет в 2019-2021 годах.
Позиция правительства очень проста – меньше народа, меньше проблем… Но она ошибочна в принципе.
Многие дискутируют: рост национализма в Казахстане обостряет внутренние проблемы, в том числе, обостряя разделение общества, где уже и так расширяются разрывы по экономическим и социальным характеристикам, или в целом идет по более здоровым рельсам? Ваше мнение?
© AP Photo / Pavel Mikheyev
Рост националистических настроений вызван именно социально-экономическими проблемами, а также деградацией в образовательно-культурной сфере. Этнический национализм – примитивная по своей сути идеология, рассчитанная на низменные чувства озлобленных на жизнь людей с узколобым мышлением. В связи с обострением проблем социального характера национализм такого рода обретает питательную почву в стране, способствуя дальнейшей фрагментации казахстанского социума, и без того разделенного по языковому, национальному, политическому, социальному признаку.
Скрытая поддержка этнических националистов со стороны определенной элитной группы влияния является секретом Полишинеля. Надеяться на то, что данное общественно-политическое течение трансформируется в формат гражданского национализма, конечно, можно, однако, учитывая уровень идеологов и апологетов современного казахского национализма, надежда является весьма зыбкой.
Считаю, что националисты в течении ближайших десяти лет придут к власти в Казахстане. Смогут ли они оказать положительное влияние на развитие общества и экономики? Полагаю, что нет – произойдут изменения сугубо поверхностного характера: вместо уничтоженной прежней элиты, в результате перераспределения собственности и власти, появится новая, с теми же подходами и принципами управления.
