С приходом президента Трампа конфликт между США и Ираном, уже насчитывающий многолетнюю историю, продолжает все больше углубляться. Так, в начале ноября вступил в силу второй пакет антииранских санкций США. Что это означает для Ирана, сырьевых рынков, а также региона, включая Центральную Азию, страны которой рассчитывали на торговлю с Ираном? Обзор ряда иностранных СМИ.
В издании “Atlantic council” из-под пера Африна Афзаля вышла статья под названием “Как Иран собирается справляться с американскими санкциями”.
Как пишет автор, вторая волна санкций администрации Трампа против Ирана, вступившая в силу в начале ноября этого года, направлена против жизненно важного нефтяного и нефтехимического сектора Исламской республики, его Центрального банка и других финансовых институтов. Однако дипломатическая изоляция Вашингтона в результате его одностороннего выхода из Совместного всеобъемлющего плана действий и его стремление снизить цены на нефть смягчили некоторые из предполагаемых негативных последствий для Ирана, который уже задействовал различные стратегии преодоления.
Колумнист и обозреватель Ближнего Востока Майкл Дженсен в своей статье “США безразличны к благосостоянию граждан Ирана” в издании “Jordan times” пишет, что повторное введение США санкций против Ирана в этот раз станет весьма чувствительным и представляет угрозу благосостоянию простых жителей Ирана.
Дженсен ссылается на статью Эрина Каннингема в “Washington Post”, где автор пишет, что иностранные поставщики избегают сотрудничества с банками, которые занимались реализацией платежей за иранский импорт основных лекарственных препаратов и других гуманитарных товаров. Причиной этого отказа является страх быть оштрафованными “чрезмерно усердным” Казначейским департаментом США.
Хотя суровый режим санкций США и разрешает Ирану импортировать продовольствие, медикаменты и медицинское оборудование, иностранные банки и поставщики боятся вести дела с партнерами в Иране из-за рисков испортить отношения с Министерством финансов США. «Среди проблем, с которыми сталкиваются иранцы, есть и такая: смогут ли они продолжать импортировать современное медицинское оборудование для лечения хронических заболеваний». Европейские фармацевтические фирмы боялись сотрудничать с Ираном до того, как в январе 2016 года в связи с ядерной сделкой были ослаблены санкции. Ситуация, по сути, возвращается в круги своя.
Однако Иран может и выдержать санкции. Начиная с иранской революции 1979 года, власти в Тегеране стремились сделать страну экономически самостоятельной и относительно преуспели, хотя экономика страны пострадала от плохого управления и коррупции. Иран с населением в 81 миллион человек имеет большой внутренний рынок и основные источники топлива и продуктов питания.
Руководитель внешней политики ЕС Федерика Могерини пообещала найти способы поддерживать “несанкционированную” торговлю с Ираном. ЕС пытается создать механизм, позволяющий фирмам и банкам проводить платежи за гуманитарные и другие товары за пределами долларовой зоны. В ответ администрация Трампа пригрозила подорвать любые такие механизмы. Тем не менее, Вашингтон предоставил временные исключения из нефтяных санкций Китаю, Индии, Италии, Греции, Японии, Южной Корее, Тайваню и Турции, что позволяет им продолжать покупать иранскую нефть в течение ограниченного периода времени. Это означает, что Иран продолжит продавать свою нефть и получать доход. Ирак, который тесно связан с Ираном как на политическом, так и на экономическом уровнях, также согласился почти удвоить объем торговли в следующем году на сумму с 12 до 20 млрд. долл. США, продавая иракские продукты питания в обмен на иранскую нефть и газ. Ирак также импортирует продовольствие, сельскохозяйственную продукцию, бытовую технику, кондиционеры и автозапчасти из Ирана на сумму 6 миллиардов долларов.
В материале “Иран вступает в новую эпоху” издания “Express.co”, пишется, что Иран приступает к использованию драгоценных металлов, таких, как золото и медь, чтобы оживить свою экономику, поскольку санкции США наносят уже практически непоправимый ущерб по экономике Исламской Республики.
Дочерняя организация государственной иранской горнодобывающей компании сообщила, что подписала меморандум о взаимопонимании с отраслевой группой и частной компанией по разработке кустарных рудников, в том числе шести мелких золотодобывающих шахт.
По данным Белферского центра по науке и международным вопросам, Иран имеет около семи процентов мировых запасов полезных ископаемых, в том числе 10 процентов нефти и 16 процентов запасов природного газа. В Иране имеется 320 тонн золотых месторождений, а также огромное количество цинка, меди и железа. Спрос на золотые слитки в Иране растет в годовом исчислении, подскочив на 200 процентов – самый высокий уровень за последние четыре года, сообщает Всемирный совет золотодобытчиков.
Статья под заголовком “Санкции в отношении Ирана могут вызвать рост коммерческих связей Турции и Ирака” опубликована в издании “Daily Sabah”.
Некоторые эксперты заявляют, что Турция может выиграть от санкций против Ирана на региональном рынке – в частности, турецкие товары могут доминировать на иракском рынке с сокращением импорта иранских товаров по причине санкций. Председатель Совета по внешнеэкономическим связям “Турецко-иракский бизнес-совет” Эмин Таха отметил, что Ирак до сих пор предпочитает ежедневные потребительские товары Ирана из-за их доступных цен. Подчеркнув, что многие продукты питания, включая мясо, яйца и сухие бобовые, а также нефтепродукты и строительные материалы из пластмассы, больше не могут быть импортированы из Ирана, Таха сказал, что продукты, которые до сих пор закупались у Ирана, будут теперь будет поставляться Турцией, что откроет новые возможности для турецких предприятий.
Профессор политических наук Амир Сайкал опубликовал в издании “Atimes” статью под названием “Бесполезные антииранские санкции США“.
По мнению профессора, санкции, введенные Соединенными Штатами в отношении Ирана в текущем месяце, направлены на то, чтобы изолировать исламскую республику экономически и добиться либо смены режима, либо кардинальных изменений в его поведении. Американские официальные лица назвали новейшие санкции – второй порцией, которая должна стать самой “жесткой” по сравнению с августовским этапом пакета санкций против официального Тегерана.
Многие иностранные фирмы, которые инвестировали в Иран после подписания СВПД, начали покидать страну. В результате и без того хрупкая экономика Ирана получит еще более сильный удар, что будет способствовать дальнейшему давлению на валюту и повысит цены. Быстрое снижение уровня жизни иранцев уже вызвало общественные волнения, хотя режим смог сдержать недавние протесты, выступив с обвинением в адрес США.
Тем не менее, нельзя упускать из виду способность Ирана выдерживать санкции, особенно с учетом укрепления режима экономических и торговых связей с ключевыми партнерами, включая Россию, Китай и Индию.
В случае с Россией двустороннее взаимодействие теперь распространяется на сделки с оружием и стратегические партнерства, особенно в Сирии, включая также прямые инвестиции. Например, российские энергетические компании осуществляют добычу нефти и газа в Иране на сумму около 50 млрд. долл. США, которые также разрабатывают месторождение природного газа «Южный Парс», к слову, крупнейшее в мире.
Между тем Китай предоставляет финансирование и техническую помощь для многих проектов, начиная от железных дорог и заканчивая больницами. В прошлом году китайская государственная инвестиционная компания CITIC Group создала кредитную линию на сумму 10 миллиардов долларов, а Китайский банк развития пообещал еще 15 миллиардов долларов. И поскольку Китай является одной из восьми стран, освобожденных от санкций в течение шести месяцев, он будет продолжать покупать до 11% своей части нефти из Ирана.
Наконец, Индия, которая также получила временную отсрочку от США, по-прежнему, привержена хорошим отношениям с Ираном по двум причинам. Во-первых, Индия импортирует более 10% своей нефти из Ирана; замена этого предложения будет дорогостоящей. Во-вторых, Индия сотрудничала с Ираном в целях создания иранского глубоководного порта Чабахар в Оманском заливе, призванного помочь Индии обойти своего регионального конкурента Пакистана в получении доступа в Афганистан и Центральную Азию.
Позиция Индии должна быть особенно тревожной для Трампа. С одной стороны, он призвал Индию играть большую роль в Афганистане в рамках стратегии выхода США из этого конфликтного региона. С другой стороны, Трамп не может поддержать стратегическое взаимодействие Индии с Ираном.
Вышеуказанные факторы, а также и эти факторы – решимость ЕС поддерживать СВПД, возможная перепродажа иранской нефти в Европу Россией и финансовая деятельность Ирана в Ираке и в других местах помогут Ирану смягчить удар санкций.
Из этого вовсе не следует, что лидеры Ирана могут свободно вздохнуть. Напротив, Иран сталкивается с серьезными финансовыми ограничениями. Но так же, как санкции США в отношении Ирака в 1990-х годах не привели к свержению Саддама Хусейна, и эти санкции вряд ли приведут к смене режима в Иране.
Ашиш Кумар опубликовал в Интернет-издании “Dnaindia” статью под названием “Индия может активизировать свое участие в Центральной Азии на фоне антииранских санкций США“.
Центральная Азия – регион, представляющий значительный стратегический интерес для Индии из-за своего географического положения, минеральных и углеводородных богатств, а также перспективы развития многочисленных торговых коридоров через наземные и морские маршруты. Пять центральноазиатских экономик – Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан имеют 31,26 млрд. баррелей и 415,4 триллиона кубических метров запасов нефти и газа соответственно. Учитывая огромный и постоянно растущий спрос на энергию Индии и значение Центральной Азии в отношениях между Индией и Россией и странами Восточной Европы, регион выступает в качестве естественного геостратегического партнера для Индии.
Товарооборот Индии с Центральной Азией за 2017-2018 годы оценивался в 1,48 млрд. дол. США. А общие иностранные капиталовложения из Индии в регион в период с января 2003 года по июнь 2018 года, отслеживаемые рынками fDi, составили всего 1,31 млрд. долл. США. Хотя торговля и инвестиции в регион и были ограниченными, анализ Exim Bank показывает, что Индия имеет неиспользованный экспортный потенциал почти в 1,2 миллиарда долларов в регионы Центральной Азии, и реализация этого потенциала может удвоить существующий экспорт из Индии в регион. Очевидно, что существуют значительные возможности для расширения коммерческих связей.
Индийское присутствие в Центральной Азии в основном ограничено геополитическими факторами, а вопросы территориального суверенитета блокируют перспективы прямого сухопутного коридора между Северной Индией и Центральной Азией. Признавая необходимость прямой связи со Средней Азией, правительство Индии приступило к реализации широкомасштабной политики «Connect Central Asia», которая набирает силу. Развитие иранских портов Чабахар и Бандар Аббас формирует важнейшие звенья мозаики инициатив, предпринятых правительством в рамках этой политики.
По завершении, порт Чабахар, как ожидается, будет служить транзитным узлом, соединяющим индийские порты с Афганистаном, Центральной Азией и Россией. Это было дополнено планами связать порт Мундра, Гуджарат с Бандар Аббасом, который свяжет Индию напрямую с железнодорожной сетью Иран-Туркменистан-Казахстан в направлении России и Восточной Европы. Разработка этих инфраструктурных проектов имеет решающее значение для развертывания управляемого Индией Международного транспортного коридора Север-Юг (INSTC). Хотя возобновление экономических санкций США в отношении Ирана может подорвать дальнейшее развитие политики Индии в вопросе установления связей с регионом, недавнее решение США, позволяющее Индии импортировать иранскую нефть, предоставляет хорошую возможность для маневра Индии и Ирана.
Хотя санкции в отношении Ирана создают препятствия для экономических интересов Индии в регионе Центральной Азии, страна все в большей степени изучает многосторонний путь укрепления торговых и инвестиционных связей с регионом. Индийские фирмы обеспечили почти 1,9% контрактов Всемирного банка (по стоимости) на проекты в Центральной Азии. Индия, в июле 2018 года также присоединилась к Европейскому банку реконструкции и развития (ЕБРР) в качестве 69-го акционера. Ожидается, что это увеличит перспективные возможности для бизнеса индийских поставщиков, подрядчиков и консультантов в Центральной Азии, где ЕБРР имеет совокупные инвестиции примерно в 9,6 млрд. долларов США.
Экономические интересы Индии в Центральной Азии аналогичны интересам Китая, стратегического конкурента Индии в регионе. В настоящее время Китай является крупнейшим торговым партнером региона и иностранным инвестором, существенно повышая его роль. Китайские фирмы также изучили многосторонний маршрут, чтобы придать импульс торговле и инвестициям Китая в регионе. Китайские фирмы обеспечили почти 7,1% от всех контрактов Всемирного банка в регионе. Китай также стал членом ЕБРР за год до Индии, в январе 2017 года, и его успех в эффективном использовании членства в ЕБРР отражен в китайских фирмах, обеспечивших реализацию контрактов на сумму около 83,2 млн. долларов в течение 2017 года, что делает его четвертой по счету страной с максимальной долей в общей стоимости контракта за отчетный период. И Китай, и Индия соперничают за геостратегические и экономические преимущества, которые предлагает регион. Индийский INSTC аналогичен китайскому BRI. Кроме того, его плацдарм в Чабахаре аналогичен развитию порта Гвадар под эгидой Китая. Хотя каналы взаимодействия аналогичны, Индии необходимо значительно расширить свои усилия, чтобы более участвовать в делах региона на более конструктивной основе.
Торговля и инвестиции Индии в регионе Центральной Азии сдерживаются геополитическими факторами. Однако политика “Connect Central Asia” в сочетании с растущими обязательствами Индии с многосторонними учреждениями, действующими в регионе, и инициативой INSTC предоставляет Индии уникальную возможность преодолеть географические и геополитические препятствия, которые до сих пор ограничивали присутствие индийской торговли и бизнеса в Центральной Азии. Наряду с этим Индия нуждается в ловком балансирующем действии в Центральной Азии, что соответствует устойчивому прогрессу Китая, одновременно используя дипломатическую ловкость для решения проблем, связанных с санкциями США.
