– Рисовать я начала в детстве. Вначале я срисовывала другие картины, затем поняла, что мне нравится рисовать. Позже я пошла в детскую художественную школу, после окончания которой поступила в университет по специальности «Искусство». После университета я развивалась дальше как художник и написала еще больше работ. В университете нас учили рисовать академически, там существует много правил и ограничений. Нам не разрешали рисовать обнаженных людей.
Интервью и текст Дианы Кудайбергеновой
Диана Кудайбергенова
Лундский университет, Кембриджский университет
Диана Т. Кудайбергенова – политический и культурный социолог, работающая над темами социальной теорией власти, национализма, прав и элит в сравнительной и исторической перспективе. Ее первая книга «Rewriting the Nation in Modern Kazakh literature» (Lexington, 2017) посвящена изучению национализма, модернизации и культурного развития в современном Казахстане, а ее два предстоящих книжных проекта сосредоточены на росте националистических режимов на постсоветском пространстве после 1991 года и современном искусстве и власти в Центральной Азии.
Так начинает свой рассказ Марифат Давлатова, чья художественная выставка в Душанбе недавно вызвала горячие дебаты среди таджикских пользователей социальных сетей. Сама Марифат подверглась критике за показ обнаженных женщин. Ее искусство также выявило разногласия в традиционалистском обществе, где, как она считает, роль женщин недооценивается и ограничивается «принятыми» рамками, против которых Марифат и протестует.
На выставке были представлены 24 произведения смешанного стиля изобразительного искусства, реалистичных портретов и современного искусства, которые Давлатова писала в течение двух лет. В центре внимания оказались женщины в их повседневной жизни в современном таджикском обществе. Экспозиция проходила с 21-ого августа по 11-ое сентября в гостинице «Серена» в родном для 25-летней художницы Душанбе.
– Я хотела показать женщин и их повседневную жизнь, когда они иногда расслабляются и иногда переодеваются в более удобную, «домашнюю» одежду. Я посвятила свою работу и эту выставку женскому телу и защите женского тела от домогательств,- говорит Давлатова.
Освобожденные женщины Востока?
Работы Марифат стремятся показать иную интерпретацию роли женщины в современном таджикском обществе. Здесь женщины более свободны и менее уязвимы. На выставленных картинах можно найти женщин разных возрастов, балерин и юных девушек с цветами, а также женщин, устремляющих свой взгляд прямо в глаза зрителю. Освобожденные женщины Востока? Их тела имеют узнаваемые атрибуты таджикских национальных платьев и аксессуаров – шляп, украшений и красочных тканей.
– Я хотела добавить национальные атрибуты – тюбетейки, платья в национальном шелковом орнаменте (икат), брюки и украшения. Я выражаю протест своим искусством. Раньше я рисовала картины с пейзажами, но позже осознала, какое давление оказывается со стороны мужчин, на то, чтобы вести себя определенным образом, а также патриархальное отношение общества, как мужчин, так и женщин. Я люблю свободу, и для меня очень важно иметь возможность выбирать определенную тему и свободно выражать свои идеи как художник. Да, они восточные женщины, и да, у них есть свои права, к ним нужно относиться хорошо и с уважением. Это то, что я хотела сказать своей работой. Я продолжу работать над этой темой, несмотря ни на что.
После того, как ее работы стали достоянием общественности, интернет взорвался негативными комментариями с требованиями «одеть» таджикских женщин, а не «раздеть» их. Комментаторы критиковали Марифат за показ обнаженных женских тел приводили грозные аргументы в пользу «истинной таджикской культуры», идеализирующей девственность, а не обнаженное тело. Некоторые даже цитировали Коран, приводя в свою пользу религиозные аргументы.
В духе недавней критики феминистских художников (в том числе кыргызской певицы Зере), атакующей их фигуры, одежду и акцент на визуальном позиционировании в обществе в качестве «женских тел», Давлатова использует эти же аргументы, переворачивая парадигму, давая возможность тем женщинам, которые имеют смелость высказаться и тем женщинам, которые являются мишенью и лейблом ретрадиционализации.
Давлатова ясно и открыто опровергает эти комментарии.
– Я лично испытывала домогательства на улице, просто потому что я женщина. Наши мужчины не уважают своих жен, они не уважают женщин вообще, не ценят то, что у них дома. Своими картинами я хотела привлечь внимание общества к этой большой проблеме, к сексуальным домогательствам, к уличным приставаниям, и, в общем, к неуважению к женщинам. Я хотела сказать – смотрите, наши женщины прекрасны и ценны, они заслуживают достойного места в обществе – говорит она.
Когда я спросила ее о домогательствах, Марифат прислала мне заметку, широко разошедшуюся в Фейсбуке, где выражается озабоченность женщин по поводу уличных приставаний и нормализации сексуальных домогательств в обществе. Текст отражает ужасный опыт многих женщин, который им доводится испытывать:
«Должна вам признаться, друзья. Я привыкла к сексуальным приставаниям и домогательствам.
На улице:
1. чмокают в воздух, улюлюкают, свистят, отпускают сальные шуточки или делают похабные жесты;
2. навстречу идет группа парней, где предпоследний толкает крайнего в мою сторону – и он, пользуясь случаем, падая на меня, руками лапает мою грудь;
3. навстречу идущий парень, поравнявшись со мной, хватает за бедро;
4. неожиданно парень сзади не просто проводит рукой по моей попе, а смачно пальцами хватает ее» (стилистика и орфография сохранена).
Женщины в таких ситуациях чувствуют себя раздавленными, испытывают ярость и агонию, но вынуждены молчать, потому что боятся дальнейших физических атак. «Боюсь, что на мою логичную возмущенную реакцию на непозволительное поведение постороннего человека – меня могут ударить в лицо, пнуть или избить» (стилистика и орфография сохранена). К сожалению, женщины не защищены от такого обращения, ведь привлечь напавших мужчин к ответственности нелегко. Это заставляет женщин следовать осторожной, но неординарной тактике:
“На сегодняшний день, идя по улице или находясь в общественном транспорте, и в любом другом помещении или обществе – у меня постоянно включен внутренний «СБшник». Постоянно анализирую вокруг себя людей и местность на несколько метров вперед. Если вижу впереди идущую группу парней или просто подозрительного человека, я оцениваю степень риска. Либо перехожу на другую сторону, либо поворачиваю. Если это сделать невозможно, я держу руки в районе груди. Во-первых, чтобы не облапали. Во-вторых, дать в случае чего отпор” (стилистика и орфография сохранена).
Искусство Давлатовой это ответ именно на такое домогательство, как она объясняет:
– В свете таких домогательств и приставаний (хотя сейчас это незаконно в Таджикистане) я решила привлечь внимание к этой проблеме, показывая, что женские тела не являются «вещью» или чьей-то собственностью, и что женщины, на самом деле, вполне естественно используют свои тела в реальной жизни. Я сама испытала приставания, поэтому хотела изменить восприятие людей этой темы. В течение двух лет, когда я работала над выставкой, я надеялась, что отношение людей поменяется. Я хотела показать, как женщины живут в нормальных условиях и что их тела и образ жизни являются естественными и нормальными проявлениями жизни. Но было очень трудно найти модели для моих работ, многие отказывались, но мне все же удалось найти людей.
Давлатова имеет свое мнение по поводу модели образования в Таджикистане, где ученикам не разрешают изображать обнаженные модели и подвергают цензуре художественные изображения «традиционной таджикской культуры». Парадигма доминирования, где рамки ярко выраженной силовой «культуры» не определены заранее, а меняются и манипулируются, чтобы изменить или ограничить содержание альтернативного культурного производства, не нова. Однако эта система отрицательно влияет на формирование новых идей и нового искусства. По словам самой Давлатовой, «искусство авангардное, оно приносит что-то новое, очень современное», что может изменить то, как общество думает, воспринимает и живет. Если протестное искусство предоставляют одну возможность для борьбы с сексуальными домогательствами и дискриминацией в отношении женщин, которые нормализируются с помощью парадигмы того, что понимается как «традиционная или национальная культура» и «традиционные ценности», тогда у него должно быть пространство и возможность для такого выражения.
– Мы живем в свободной республике [как я думала], но все боятся [говорить], а потом я поняла, что это неправильно. Мы живем в 21-ом веке. Я долго думала (перед началом работы над серией женских тел), а затем решила работать с обнаженным женским телом. Потому что я хотела продемонстрировать красоту женского тела, а не показывать его, как будто это вещь или средство для соблазнения. Напротив, я хотела показать, что женское тело – нечто большее, например, что женская грудь это источник жизни для детей. Но они [критики, которые в основном мужчины] забыли обо всем этом и думают, что женское тело – всегда постыдно. Женское тело представляет что-то намного большее, и я продолжу показывать это в своей работе, – заключает Давлатова.
Женское искусство в Центральной Азии в ретроспективе
Представление женского тела и особенно обнаженного женского тела всегда было табуированной темой для многих местных художников. Однако на протяжении всей истории многие художницы предпринимали попытки освободить тело от патриархальных рамок и навязанной «национальной культуры». Ниже приведены имена некоторых из наиболее известных современных художниц из Центральной Азии и их работы.
Умида Ахмедова, Ташкент, Узбекистан.
Известный узбекский режиссер, фотограф и художница. Она является автором фильма «Бремя девственности» и многочисленных художественных и фотографических работ. В 2016 году она получила Международную премию Вацлава Гавеля за креативный протест. Ахмедова является первой профессиональной женщиной-режиссером в Узбекистане. В 2000-х годах она организовала свою собственную фотостудию, где обучала молодых фотографов. Фотография из серии «Женщины и мужчины от рассвета до заката», 2009-2010.
Алмагуль Менлибаева, Алматы-Берлин.
Известная современная художница из Казахстана. Она работает в смешанных жанрах, и разработала свой собственный эксклюзивный подход к видеоарту в Центральной Азии. Во многих своих работах, как и в видеоарте, так и в фотографиях, Менлибаева ставит женщин в центр внимания. Здесь представлены ее знаменитые, удостоившиеся выской оценки, работы «Апа» (Бабушка) и Апа №2.
Сауле Сулейменова, Алматы.
Одна из самых популярных местных современных художников Казахстана. Она активно работает над деконструкцией национальной памяти и архивов. В своих последних работах она также практикует «пластическое искусство», фактически перерабатывая пластиковые пакеты в слои полуинсталляций и картин, которые образуют несколько слоев и значений, как и местная история, и ее переписывание. В поисках «аутентичного прошлого» Сулейменова использует лица местных женщин девятнадцатого века, как на обеих этих картинах.
Суинбике Сулейменова, Алматы.
Дочь Сауле Сулейменовой тоже является современной художницей, режиссером и гендерной активисткой. Она активно работает со смешанными медиа, через которые женщины могут высказываться. На фото изображен фрагмент из ее фильма «0 Gender». Сулейменова активно участвует в переосмыслении борьбы за власть и доминирующих структур в гендерной и повседневной жизни.
Гульнур Мукажанова, Берлин.
Мукажанова – одна из самых талантливых художниц Центральной Азии, живущих в Европе. В своей работе она исследует временную дизъюнктуру и воплощает опыт дезидентификации и дезориентации. Она часто использует женские тела, чтобы играть с дискурсами власти. Фотографии из ее серии «Манкурт», которую Мукажанова в настоящее время расширила до прекрасных инсталляций.
Аза Шаденова, Лондон.
Аза Шаденова работает со смешанными техниками и блестяще исследует границы физико-культурной географии. Родившись в Узбекистане и прожив в нескольких странах, она трансформирует трансцендентную культурную перспективу в свое искусство, которое предлагает свежий, смелый и очень мощный взгляд с яркими красками, сильными темами свободы и насыщенным изображением. Аза делает и отличный видеоарт (например, «Исчезающий город»), свободно отображающий исторические изменения в Центральной Азии. Шаденова – мультиплексный фантастический художник-виртуоз. Здесь изображена работа «Девушки Кыргызстана» и самая последняя работа с выставки Post-Nomadic Minds, которая только что открылась в Лондоне.
Аниса Сабири, Душанбе.
Аниса Сабири – фотограф, кинорежиссер и поэтесса из Душанбе, где она также активно участвует в художественной сфере посредством проведения семинаров, организации конференций и тренингов для молодых художников. Ее вдохновляет задача представления местной культуры, и она находится в постоянном поиске современности в местных пространствах и лицах. На фото: один из портретов Сабири.
Ада Ю, Париж.
Исключительно талантливая художница Ада Ю расположила тело в центр своих работ. Она тестирует пределы и возможности свободы тела и его выражений. На снимках: второй спектакль Ады Ю на Венецианской биеннале в 2015 году и часть работы из серии «Delirium».
Оксана Шаталова, Рудный.
Художница, активистка, писательница, куратор искусства и общественная мыслительница, хотя Оксана Шаталова пробует все возможности творческого выражения. Тем не менее, Шаталова продолжает экспериментировать с гендерными темами. Она известна своим отличным видеоартом, смешанными техниками, фотографиями и выступлениями. Она была в числе организаторов Бишкекской школы теории и активизма “ШТАБ”, написала в соавторстве с Георгием Мамедовым ряд материалов по урбанизму, памяти, архитектуре, а также по тому, что они назвали «квир-коммунизмом». Они также были соавторами павильона Центральной Азии на Венецианской биеннале в 2011 году. Совсем недавно Шаталова начала писать научно-фантастические книги. На фото: работа Шаталовой «Женщина-петля».
Зоя Фалькова, Алматы.
Зою можно назвать феминистской художницей, так как ее работы явно фокусируются на гендерном порядке и ролях в семье и в обществе. На ее недавней выставке в Алматы были представлены картины, нарисованные борщем, и изображения мужского тела и гениталий (которые позже были прикрыты после жалоб). Фалькова не нова в исследованиях телесной политики, доминирования и бытового насилия в искусстве. На фото: работа Фальковой «Evermust».
Марифат Давлатова, Душанбе.
Она умело использует технику живописи и экспериментирует с темами, которые не являются особенно «классическими» для местных официальных художественных традиций. Ее работы вполне отчетливо выражают сопротивление, разыгрываемое как «официальное по форме, но оппозиционное [официальному искусству] по содержанию». Критика, последовавшая в отношении ее в обществе, фактически обнажила цель этого протестующего искусства – обратиться к традиционалистам их же средством, но полностью изменить и перевернуть контент, позволив новому нарративу одолеть традиционалистические взгляды на женские тела.
В настоящее время в Лондоне проходят две выставки в Лондоне и Берлине, в которой участвуют художницы из Центральной Азии. Выставка Postnomadic Minds курируется Алией де Тенсенхаузен и Индирой Дюссенбиной и в настоящее время открыта в Лондоне (работает до 16 октября) на Wapping Hydraulic Power Station в Лондоне, E1W 3SG. 27 сентября на выставке состоялось обсуждение феминистского искусства в Казахстане и Центральной Азии.
25 сентября в Берлине открылась выставка «Bread and Roses» четырех поколений казахских художниц с выступлением Сауле Сулейменовой. Выставка курируется доктором Рэйчел Ритс-Воллох, директором-учредителем MOMENTUM; Дэвидом Эллиоттом, заместителем директора и старшим куратором Музея современного искусства Редтори, Гуанчжоу; и художницей Алмагуль Менлибаевой. 30 сентября организаторы проведут симпозиум по современному искусству, идентичности, стыду (уят) и женскому телу.
