Политик Алексей Навальный – интересный феномен постсоветского периода России. Начав трудный пути в политике, он смог, посредством самого ряда инструментов и подходов, включая яростную антикоррупционную риторику и использование соцсетей, стать главной фигурой в российской оппозиции. Но если российскому гражданину, особенно молодому, политика Навального понятна и близка, то у жителя стран Центральной Азии она вызывает много вопросов: антимигрантская позиция Навального во многом сформировала его имидж как жесткого националиста и даже ксенофоба. А недавнее пренебрежительное высказывание о том, в что в Узбекистане не читают Пушкина, настроило против него миллионов пользователей узбекского фейсбука. Мы попытались разобраться и найти ответ на вопрос Who is Mr. Navalniy? c политологом Викторией Полторацкой из Санкт-Петербурга и журналистом Артуром Аваковым из Москвы.
Виктория Полторацкая, политолог, колумнист Intersection Project-ISP. Научные интересы – политические режимы, авторитаризм, федерализм, регионалистика.
Артур Аваков, доцент кафедры политической антропологии Государственного академического университета гуманитарных наук (ГАУГН), журналист. Освящает политические и экономические процессы на постсоветском пространстве.
Алексей Навальный выдвинул свою кандидатуру на президентских выборах в России в 2018 году. Его антикоррупционные расследования имеют большой успех и его борьба с коррупцией в высших эшелонах власти популярна среди молодежи. Есть еще одна повестка, которая вызывает большие дискуссии, я имею в виду его антимигрантскую повестку. На ваш взгляд, насколько эта антимигрантская повестка популярна среди молодежи?
Виктория – Мне кажется, что Навальный перестал делать эту тему своей программной базой. Яркий подъем протестного движения и активная поддержка молодежью Навального основывается явно на антикоррупционных роликах и повестке об огромном разрыве между богатыми и бедными. Если смотреть ролики Навального, включая его прямые эфиры – это те темы, которые он любит и которые для него практически беспроигрышные, тогда как в остальных он часто «плывет». Наверное, он находит поддержку и среди тех, кто выступает против мигрантов, но это явно не его медианный избиратель, и он это хорошо понимает, а потому не делает эту тему основной.
Артур – Антимигрантская повестка очень популярна не только среди молодежи, но и в российском обществе в целом. Еще в 1980-х жителям РСФСР рассказывали, что остальные советские республики лишь обременяют ее, а на окраинах СССР то же самое говорили о Москве.
С тех пор мало что изменилось, разве что сократились размеры государства. На мой взгляд, национализм является одним из столпов либерализма. Так, в повседневности либералам вполне хватает рассказов о том, что личное должно доминировать над общественным ради достижения высшего блага. Но данный посыл не работает в те периоды, когда нужно мобилизовать массы, поэтому в такие моменты защитники частной собственности призывают на помощь национализм. Особенно примечательным в этой связи является появление в современной России таких политиков, как Навальный, за которыми прочно закрепился образ «национал-либералов».
Есть устойчивое мнение, что политик Алексей Навальный – это антимусульманский националист с ксенофобскими замашками. На ваш взгляд, справедлива ли такая оценка, ведь сам Алексей Навальный иногда спорно высказывается на тему мусульман в России?
Виктория – В свое время Навальный заигрывал с правыми движениями, это правда. Однако важно понимать, что Навальный периода русских маршей и Навальный сейчас – это два разных политика. И мне не очень понятно, почему так сложно поверить в то, что его политические взгляды действительно сильно меняются со временем. Говорить о ксенофобских праворадикальных взглядах для нынешнего Навального не совсем уместно. Визовый режим и прекращение дотаций для Северного Кавказа это относительно умеренные предложения, хоть и являющиеся в логике своей правыми. Политические силы нередко меняют свои идеологические посылки исходя из того, кто является их медианным избирателем – сейчас для Навального это не националисты, конечно же.
Артур – Начнем с того, что Навального давным-давно выгнали из партии «Яблоко» как раз из-за его национализма. На момент своего становления в качестве политика федерального уровня в 2011-2012 гг., он фактически представлял интересы ультраправых, хотя в коалиции оппозиционеров формально представлял центристов. В частности, он говорил, что надо прекращать кормить Северный Кавказ, республики которого являются частью России только на бумаге. Но дальше он понял, что этот дискурс будет серьезно мешать ему завоевывать электорат в таких протестных регионах как, например, Дагестан. Поэтому лозунг «Хватит кормить Кавказ» из откровенно нацистского превратился в антикоррупционный. Теперь он заявляет, что выделенные региону деньги не доходят до нуждающегося населения, так как разворовываются местными чиновниками. Фактически он маскирует свои националистические взгляды ради политической карьеры.
При этом надо понимать, что с точки зрения среднестатистического россиянина, Навальный не является ни ксенофобом, ни нацистом. Напротив, он абсолютно нормальный человек, оказавшийся жертвой стереотипов, практически беспрепятственно насаждаемых в России чуть ли ни с конца 1980-х годов. Потому-то он и сказал, что в Центральной Азии никто не знает Пушкина – среднестатистический россиянин уверен, что в т.н «чуркистане» живут только безграмотные дворники и строители.
В связи с приближением выборов в России каждый политический игрок начинает разыгрывать карту проблемы трудовой миграции. Такая ситуация была во время мэрских выборов в Москве в 2013 г., когда и Навальный, и Сергей Собянин в своих программах предлагали меры против трудовой миграции. В этот раз президент Путин подписывает указ, запрещающий работать в качестве водителя автобусов и маршруток гражданам, которые не имеют водительские удостоверения российского образца. Следует ли ожидать антимигрантскую повестку среди разных политических игроков, как это было ранее?
Виктория – Есть ощущение, что прямо сейчас вопрос миграции не стоит так остро, как это было еще несколько лет назад. И не потому что он решен, а потому что есть много других серьезных социальных и экономических повесток, которые немного потеснили тему трудовой миграции. В частности, повесткой-заменителем выступила тема терроризма, подающаяся как проблема «из-за бугра», с которой необходимо бороться внутренними силами. Общий враг, с которым сейчас ведется противостояние – это не Средняя Азия, а скорее Запад или Ближний Восток. Но это противостояние далеко от темы трудовой миграции, оно скорее про безопасность и идеологические разногласия. Ну и к тому же националистические движения, экстремистская литература и прочие атрибуты истории про трудовую миграцию получили достаточно жесткий законодательный отпор, так что тему удалось практически запретить как табуированную – у нас для этого достаточно людей, которые отбывают сроки по 282 статье УК. Делать антимигрантскую повестку основной сейчас просто не имеет смысла, потому что совершенно не ясно кто будет адептом этой темы.
Скорее теоретический вопрос. Насколько сильный успех может иметь какой-либо политик на популистской и антимигрантской волне?
Виктория – Вполне себе сильный. Об этом нам говорят примеры западных выборов. Другое дело, что популизм популизму рознь – для его успешности достаточно важно уметь почувствовать по-настоящему острые социальные проблемы и привести на участки своего избирателя. Но это мы говорим о демократических режимах, в которых политическая игра сильно отличается от авторитаризмов. Политики-популисты нередко встречаются и в автократиях, собственно потому что, в случае неисполнения своих обещаний, такой политик не получит наказания голосами от общественности. Однако насколько есть шанс у политика-популиста стать успешным в автократии, которая принадлежит не ему – это вопрос той игры, которая в меньшей степени касается общества, выборов и конкуренции за голоса.
Артур – В России все политики федерального уровня являются популистами, и вся российская политика заключается в популизме. Потому что, если либералы открыто заявят народу, что для вступления в светлое будущее, по их мнению, нужно сократить количество больниц и школ, которые давно себя не окупают, а параллельно с этим поднять пенсионный возраст примерно на 5-10 лет, ни один человек за них не проголосует. Если же консерваторы признаются в том, что вся их ура-патриотическая риторика лишь маскирует казнокрадство и коррупцию, то результат может быть еще хуже проигранных выборов.
При этом не следует думать, что россияне ничего не понимают. Им не нравятся ни их власти, ни их оппозиция, и перспектив в будущем они не видят, и живут только сегодняшним днем, который пытаются хотя бы как-то скрасить обещаниями из СМИ. Вот когда появится реальная альтернатива этому режиму, тогда можно будет сказать, что эра популистов подходит к концу, но пока ничего подобного нет. Лично я возлагаю надежды на левое движение, которому, правда, для начала надо воскреснуть после провала советского проекта.
Периодически российские либералы и националисты, а иногда некоторые провластные представители поднимают вопрос о необходимости визового режима для стран Центральной Азии и Закавказья. Какова вероятность практического воплощения таких призывов в среднесрочной и долгосрочной перспективе?
Артур – Никакого визового режима не будет. Во-первых, надо иметь в виду, что экономический кризис в постсоветских республиках был связан не только с тем, что правящие элиты новых суверенных государств принялись активно растаскивать государственное имущество под шумок военных конфликтов и вывеской рыночных реформ. В одночасье были разрушены тысячи экономических цепочек, что в результате привело к разорению сотен предприятий. Наказывать тех воров сегодня часто уже не имеет никакого смысла, а вот восстановить сотрудничество вполне возможно. Сегодня эту миссию планируется возложить на ЕАЭС, за создание которого ратовала не только и не столько Россия, сколько Белоруссия и Казахстан.
Все постсоветское пространство понимает, что с соседями надо дружить. Другое дело, что у каждой страны свое видение относительно сотрудничества в рамках интеграции и по торговым вопросам, что осложняет, но не останавливается интеграционные процессы.
С точки зрения Кремля, подобные институты сегодня тем более необходимы, так как он, судя по всему, желает видеть себя одним из мировых лидеров. В связи с этим России для начала необходимо стать хотя бы региональной державой, но пока из сферы ее влияния ушла Грузия, Азербайджан, Украина, Прибалтика, на гране балансирует Молдавия… В данной ситуации введение виз со странами Центральной Азии означает подрыв дипломатической стабильности и в этом регионе. Фактически Москва рискует оказаться в кругу как минимум недоброжелателей, если не сказать врагов. Искренне надеюсь, что Россией руководят люди без суицидальных наклонностей.
Можно ли говорить о том, что после показа фильма «Он Вам не Димон», после чего он смог вывести на протест людей в разных городах России, и самое примечательное, после видеобатлов с олигархом Алишером Усмановым, Алексею Навальному удалось стать политиком федерального значения?
Артур – Навальный все делал правильно, а вот Усманов очень удивил своим поведением. Возможно, его попросили быть в роле громоотвода, который должен был спровоцировать Навального на антиимигрантские высказывания и лозунги, мол «узбек правит Россией и грабит ее». Но в итоге Усманов оказался посмешищем, пародирующим Вито Корлеоне из «Крестного отца».
Что касается статуса федерального политика, то фактически Навальный приобрел его еще в 2011-2012 годах, когда возглавил одни из крупнейших акций протеста в России. Затем он подтвердил свое положение на выборах мэра Москвы в 2013 году, когда собрал 27,24% голосов жителей столицы. Теперь же он фактически в одиночку пытается оживить грядущие выборы президента России в 2018 году, которые без его активности вообще можно было бы не проводить.
