Аннексия Крыма и война на Донбассе спровоцировали интерес многих западных экспертов к Северному Казахстану, который они сравнивают с Восточной Украиной с точки зрения присутствия риска сепаратистских настроений. Такие параллели основываются, главным образом, на большой численности этнических русских в этих регионах – самой большой за пределами России.
Но казахстанские власти озабочены этой проблемой уже давно, о чем говорит ряд инициатив 90-х годов, которые были призваны снизить риск сепаратизма в северных областях через воздействие на сложившееся численное соотношение этнических групп. К наиболее известным из подобных решений можно отнести перенос столицы страны из южной Алматы в северную Астану (тогда Акмолу) в 1997 году, административную реформу, в результате которой ряд областей были объединены, а также механизмы, включенные в программу этнической репатриации, которые должны были способствовать расселению оралманов (репатриантов) в северных областях.
В 2000-е годы становится очевидно, что массовый отток этнических русских и высокий уровень рождаемости среди этнических казахов с течением времени приведет к численному доминированию последних. Но на уровне областей и городов динамика была различной – этнический состав населения северных областей и городов не претерпел таких радикальных изменений, как в южных и западных областях. В результате, быстро растущее, преимущественно казахское население последних и сокращающееся, этнически смешанное население первых заставляют власти страны искать решение в политике стимулирования миграции с юга на север.
В этом смысле к числу северных областей следует относить те, в населении которых доля этнических русских по-прежнему остается большой: Акмолинская (36%), Карагандинская (40%), Костанайская (43%), Павлодарская (39%), Северо-Казахстанская (50%), Восточно-Казахстанская область (40%). Остальные области следует разделять на южные (Алматинская, Жамбылская, Кызылординская и Южно-Казахстанская) и западные (Актюбинская, Атырауская, Западно-Казахстанская и Мангыстауская) области.
Внутренняя миграция в современном Казахстане определяется двумя главными потоками: из сельской местности в города и из провинции в столичные города Алматы и Астану. Оба потока являются частью общего процесса урбанизации населения страны, которая приобрела большие масштабы в середине ХХ века.
Демографическая разница между севером и югом
Первая половина ХХ века стала демографической катастрофой для казахского населения – голод, массовая эмиграция казахов, а также приток большого числа переселенцев из европейской части СССР, в том числе во время гигантской кампании по освоению целины, привели к тому, что этнические казахи стали меньшинством, составлявшим только около 30% населения республики. Численность казахов в 50-е годы ХХ века была меньше, чем в конце ХIХ века.
Начавшаяся после второй мировой войны индустриализация республики привела к быстрым темпам урбанизации. Но рост населения городов происходил не за счет казахов, а так называемых европейских народов – русских, украинцев, немцев и т.д. В 1970-е годы казахи составляли только 17% городского населения страны. В северных Костанайской и Северо-Казахстанской областях их доля была еще меньше – 6% и 8% соответственно.
В 70-80-х годах в городах начал наблюдаться все более заметный приток казахов из сельской местности. И хотя миграция из села в города была характерна и для казахов, и для русских, более высокая интенсивность потока наблюдалась среди первых. В результате за сорок лет численность городского населения в этой этнического группе выросла более чем в четыре раза. Параллельно с этим проходил и другой процесс – отток среди европейских народов, медленный в 70-80-е и массовый в 90-е годы. За 20 лет между 1989 и 2009 годами численность этнических русских, проживающих в Казахстане, сократилась на 40%, украинцев – на 60%, немцев – на 80%.
В сегодняшнем Казахстане этно-демографическая разница между регионами очевидна – население южных и западных областей почти полностью состоит из этнических казахов, тогда как население северных областей биполярно по этническому составу – доли казахов и русских близки по численности. Этнический состав отражается на воспроизводстве населения: уровень рождаемости в южных и западных областях существенно выше, чем в северных, что делает их двигателем роста населения страны. В двух областях из шестнадцати проживает почти 40% всего сельского населения республики – это южные Южно-Казахстанская (20%) и Алматинская (19%) области. В северных же областях наблюдается депопуляция – между переписями 1989 и 2009 гг. шесть северных областей потеряли 15% численности своего населения.
Карта ниже показывает разную демографическую динамику: рост на юге и снижение на севере
Миграционные потоки: село-город, провинция-столица
Оборот внутренней миграции постоянно рос с конца 1990-х годов, между 1999 и 2015 годом он вырос в 2,5 раза; при этом росла как региональная миграция (в пределах административных границ областей), так и межрегиональная миграция (за пределы областей). Динамика сальдо региональной миграции из села в город существенно варьируется в регионах. Если в городах северных областей наблюдаются стабильно положительные и большие значения сальдо, то в городской местности южных и западных областей сальдо нестабильно, иногда с отрицательным значением (например, в Южно-Казахстанской, Кызылординской, Мангыстауской и Атырауской областях).
В межрегиональной миграции во всех областях фиксировалось отрицательное сальдо, положительное – только в городах Алматы и Астане. Разница между регионами прослеживается, прежде всего, в масштабах потоков: в северных областях межрегиональная миграция уступает по объему миграции в пределах области, на юге же чаще наблюдается противоположная картина – межрегиональная миграция превалирует над внутриобластной по объемам, здесь сальдо межрегиональной миграции стабильно отрицательное как в сельской, так и в городской местности.
В северных областях наблюдается стабильное и действенное перетекание сельского населения из сел в города. В результате многие села становятся заброшенными – в Восточно-Казахстанской области за 15 лет между серединой 90-х и концом 2000-х гг. 298 сел перестало существовать, в Северо-Казахстанской области отмечено 168 подобных случаев. На юге же значительны не только внутриобластные потоки из села в город и из села в село, но также и межрегиональные потоки.
Такая разница в потоках внутренней миграции ведет, соответственно, к разным результатам. На севере эффективное движение из села в город приводит к депопуляции сел, тем самым сокращая основу воспроизводства населения – сельские семьи. На юге же миграция из села в село позволяет сельским жителям найти место лучше, сохранив при этом традиционный тип воспроизводства неизменным. В результате многие села юга стали крупнее некоторых городов севера по численности населения.
В настоящее время наблюдается большой рост межрегиональной миграции: между переписями 1999 и 2009 годов объем увеличился в 3 раза (с 308 тысяч человек в 1989-1999 гг. до 991 тысяч человек в 1999-2009 гг. – см. график ниже). Главным двигателем этого роста стали города Астана и Алматы, совокупная доля которых составила 65% всей межрегиональной миграции. Численность населения Астаны выросла почти втрое – с 281 000 человек в 1989 году до 863 000 в 2015 году. В 2009 году 70% всех жителей Астаны были приезжими (родились не в Астане), в том числе 53% заселились в последние 10 лет. Население Алматы выросло с 1,07 млн. человек в 1989 до 1,67 млн. человек в 2015 году. 51% жителей не являются коренными горожанами, в том числе 29% переселились в город в последние 10 лет.
Разница в экономических показателях и демография могут дать общее объяснение большому числу внутренних мигрантов из юга: индикаторы экономического развития ниже на юге, а возрастная структура населения благоприятна для миграции. Но есть также и другой важный фактор – этническая идентичность. Если рассмотреть этнический состав внутренних мигрантов, то видно, что только казахи определяют масштабы и динамику потоков. Доля этнических русских в общем обороте межрегиональной миграции никогда не превышала 15 000 человек в год: 13 400 человек из 80 000 в 1999 году и 14 800 человек из 202 800 человек в 2015 году. И поскольку в северных областях этнические русские составляют большую долю населения, их миграционное поведение в значительной мере определяют статистику региона.
Тем не менее, на северные области приходится 33% от общей численности всех межрегиональных мигрантов за период 1999-2015 гг. Мигранты из шести северных областей перемещались преимущественно в пределах севера: 69% мигрировали в северные населенные пункты, в том числе 47% в Астану и окружающую ее Акмолинскую область. Только около 2% переехали в западные области, около 5% – в южные (не включая Алматы и Алматинскую область), и около 24% – в Алматы и Алматинскую область.
Миграция через границы областей
Около 40% всех межрегиональных мигрантов за период с 1999 по 2015 год были из южных областей, из их числа 67% перемещались в пределах юга: 56% – в Алматы и Алматинскую область, 11% – в другие южные области, 14% – в Астану и Акмолинскую область, 10% – в остальные северные области, и 8% – в западные области. В этом отношении северные области заметно различаются – внутренние мигранты из юга распределяются не равномерно. Наиболее удаленные (самые северные) области – Костанайская, Северо-Казахстанская и Павлодарская – наименее привлекательны, доля каждой из них не превышает 1% мигрантов из юга. В абсолютных цифрах эти потоки внутренних мигрантов выглядят микроскопическими – за 1999-2015 гг. только около 1 400 человек из 278 000 этнических казахов, покинувших Алматинскую область, мигрировали в Северо-Казахстанскую область. Лишь 2 600 из 244 000 внутренних мигрантов из Южно-Казахстанской области переехали в Костанайскую область.
Межрегиональная миграция в Казахстане находится под сильным воздействием географии страны: большая разница в климате, культуре и экономических возможностях формируют потоки миграции, локализуя их в пределах регионов – Севера, Юга и Запада. Наилучшей иллюстрацией являются две столицы – Астана принимает преимущественно внутренних мигрантов из северных областей, а Алматы – из южных, и оба города принимают одинаково мало выходцев из западных областей, расположенных одинаково далеко от них.
Политика стимулирования миграции с юга на север
Всерьез озабоченное проблемой распределения населения на севере страны, правительство предприняло несколько волюнтаристских действий со времени обретения независимости. К их числу относятся региональные квоты в рамках программы репатриации этнических казахов (оралманов), стимулы для переселения из «неблагоприятных» территорий в северные области программы «Нурлы Кош», а также государственные образовательные гранты для сельской молодежи южных областей программы «Серпін».
Этнические казахи, жившие за границами страны, представляли собой значительный ресурс (всего вернулось около 1 миллиона с 1991 года), которым правительство рассчитывало воспользоваться для компенсации потерь от массовой эмиграции 90-х, а также изменения этнического состава населения. В рамках программы были установлены областные квоты на предоставление социально-экономической помощи репатриантам, которые должны были способствовать расселению оралманов в северных областях. Но та политика стимулирования не сработала. Констатировались множественные примеры вторичной миграции – часто репатрианты, выбрав для поселения сначала северные области, позже переезжали на юг. Согласно статистическим данным, из 449 000 этнических казахов, иммигрировавших в Казахстан в период с 1999 по 2009 год, 49% поселилось в южных областях, 25% – в западных, 19% – в северных, и остальные 7% – Астане и Алматы. Такое расселение репатриантов в значительной степени соответствует их распределению по странам выбытия – на севере расселились преимущественно приехавшие из Монголии и России.
Действовавшая с 2009 по 2011 год программа «Нурлы Кош» была направлена на стимулирование внутренней миграции из «неблагоприятных» территорий в регионы, нуждающиеся в трудовых ресурсах, что по большому счету означало миграцию с юга на север. Она включала в себя такие механизмы поощрения, как льготные кредиты на покупку или строительство жилья, содействие в трудоустройстве. Эта программа была признана безуспешной и остановлена досрочно.
В 2014 году правительством была запущена программа «Серпін», суть которой заключается в предоставлении государственных образовательных грантов выпускникам сельских школ южных областей на обучение в учебных заведениях северных городов. Гранты выдаются только сельской молодежи 5 областей – четырех южных и одной западной, все эти области известны подавляющим численным доминированием этнических казахов, большой долей сельского населения и, соответственно, высоким уровнем естественного прироста населения. За 2014-2016 годы по программе было выдано свыше 11 000 грантов. Ожидания разработчиков программы основаны на предположении о том, что после окончания обучения молодежь из южных областей останется жить на севере страны.
Заключение
Картирование внутренней миграции показывает, что потоки за пределы областей продиктованы большими расстояниями и присутствием сильных региональных идентичностей. Южане перемещаются преимущественно в пределах южного региона, северяне предпочитают оставаться на севере. Самые удаленные северные области – Костанайская, Северо-Казахстанская и Павлодарская области – не привлекают значительного количества внутренних мигрантов, достаточного для изменения сложившегося распределения населения. Эти территории, очевидно, будут продолжать уменьшаться в численности населения и оставаться экономически ориентированными на большие сибирские города России – Омск, Челябинск, Екатеринбург. Астана является единственным северным городом, который принимает значительные потоки мигрантов с юга. Но пример Астаны не должен приводить к ложным выводам: сотни тысяч внутренних мигрантов прибывали в столицу без всяких государственных стимулов и поощрений, это было естественное движение в самый быстро развивающийся город страны в поисках лучшей жизни и символического подъема по социальной лестнице. Ни один из северных городов не может конкурировать с Астаной в экономической и символической привлекательности.
Массовая миграция с юга на территории, граничащие с Российской Федерацией, остается желаемой, а не действительной, она не соответствует сложившимся миграционным потокам. Выбор этнических репатриантов наглядно показал, что даже серьезных материальных стимулов недостаточно для того, чтобы заставить людей селиться на приоритетных для государства территориях. Только рынки труда и ощущение культурной принадлежности к определенному региону определяют миграцию. Правительству страны стоило бы изучить опыт предыдущих безуспешных действий по управлению миграционными потоками, а также переориентироваться в сторону политики по улучшению региональных рынков труда и сокращению экономического неравенства между регионами. Проблема риска сепаратизма в северных областях с большой долей русского населения не должна решаться разочаровавшей политикой управляемой миграции этнических казахов с юга. В любом случае, динамика демографии играет в пользу казахского большинства, а не русского меньшинства. А вопрос сильных региональных идентичностей, делящих Казахстан на север, юг и запад, будет требовать к себе все большего внимания в будущем.
Полное исследование на английском языке доступно здесь
