Светлана Ганнушкина, председатель комитета «Гражданское содействие» и известный правозащитник, в интервью CAAN рассказывает о нынешнем положении мигрантов из Центральной Азии в России и влиянии последних событий, которые связали центральноазиатов с террористическими актами и группировками, на жизнь выходцев из региона.
Как преследования и дискриминация мигрантов из ЦА влияют на их радикализацию?
Я не сталкивалась с радикализацией мигрантов, а только с возрастающим страхом перед полицией, националистами и, вообще, населением и ситуацией в России.
Разумеется, страх не способствует хорошему отношению к людям и стране. Но мигранты хотят работать, содержать свои семьи в РФ или посылать им деньги домой. Им и некогда даже особенно раздумывать на идеологические темы и радикализироваться.
С чем же связан возрастающий страх мигрантов?
Что делать мигрантам перед таким прессингом и отношением, постоянно растущим страхом и унижением? Терпеть, уехать или пробовать отстаивать свои права и честь разными способами?
Это их выбор, выбор каждого. Есть и третий вариант: люди едут работать в другие страны. Это Россия почувствует непременно.
Что вы думаете о тех недавних террористических актах в России, которые приписывают выходцам из ЦА? Как оказалось так, что основную часть центральноазиатов, которые отправляются воевать в Сирию и в Ирак, составляют трудовые мигранты из РФ?
Думаю, что пока доказательств этой версии нет. Напротив, есть большие основания подозревать фальсификацию. Про Сирию мне ничего не известно.
Какие последствия могут ожидать центральноазиатских мигрантов в России после террористического акта в Петербурге?
Регулярные облавы, суды по выдворению даже при наличии необходимых документов, избиения, фальсификация уголовных дел – главным образом, по обвинению в экстремизме, подложенным наркотикам и оружию.
Как вы думаете, какие меры должны быть предприняты государствами ЦА для того, чтобы права их граждан в России были защищены в краткосрочном периоде?
Развитие экономики и обеспечение рабочими местами дома; заключение договоров о поставке рабочей силы с государствами, где соблюдаются права человека; защита своих граждан посольствами, чего они не делают почти совсем, за редким исключением; посещение своих граждан в местах лишения или ограничения свободы; твердая позиция в переговорах с правительством РФ.
Насколько реалистична ассимиляция мигрантов в российском обществе? И готовы ли сами россияне к такой ассимиляции?
Не понимаю, почему ставится вопрос об ассимиляции. Россия – многонациональная, многоконфессиональная и многоукладная страна, какой был и Советский Союз. Российское общество далеко неоднородно, нетолерантно, заражено ксенофобией. Для всего этого не нужны мигранты, достаточно групп своих граждан, подвергающихся дискриминации. Например, это жители Северного Кавказа, но есть и другие группы.
Можно говорить об интеграции, что совсем не то же, что ассимиляция. Но жители ЦА с советских времен еще не забыли русский язык, вполне умеют общаться с нашими гражданами, если они к мигрантам относятся лояльно.
По моим наблюдениям, одежда чеченских женщин гораздо чаще традиционна, чем у женщин из ЦА. В нашем шелтере жили две семьи – жертвы преследований у себя дома. Мне пришлось говорить с чеченским мужчиной, чтобы он прекратил давить на узбека, жена которого не носила платок, надевала летом короткое платье без рукавов, они оба не молились пять раз в день и вообще, по мнению чеченца, были плохими мусульманами. Очевидно, кто из них был лучше интегрирован в московское общество.
К вам мигранты обращаются за помощью?
Разумеется. Причины обращений: обман со стороны работодателя, выдворения без реальных оснований, отказ в приеме в школу, нападения на почве ненависти.
Как кризис экономики в России отразился на трудовой миграции из ЦА в РФ, по вашему мнению?
Число мигрантов несколько, но незначительно, уменьшилось.
