Аналитический и медиа дайджест – это гид по ключевым событиям и публикациям, вышедшим по Центральной Азии в течении недели. Подписаться и получать его по почте –
[mc4wp_form]Аналитические публикации
Эксперты по логистике World Economic Forum в блоге для Financial Times «Hurdles ahead along the “New Silk Road» («Преграды на новом Шелковом пути») пишут, что проект Китая «Шелковый путь» – который вмещает в себя около 70 процентов мирового населения, производит до 55 процентов мирового ВВП и 75 процентов открытых мировых энергоресурсов – начал первые шаги. В проекте уже принимают участие такие компании, как DB Schenker, логистическая компания, которая начала еженедельные маршруты поездов между Китаем и Германией, а также Hewlett Packard, которая соединяет своих европейских клиентов с заводами в Китае через новый путь. Возвращающиеся контейнеры заполнены, к примеру, роскошными автомобилями для китайского рынка. Но трудной задачей будет склонить к эффективному сотрудничеству 40 стран, входящих в Шелковый путь. Также необходима ясная бизнес-модель, которая будет понятна всем игрокам о том, как Шелковый путь может помочь открыть новые компании и новые рабочие места по всему маршруту, а не только в Европе и Китае.
«Это будет хор, а не соло», – цитирует китайского лидера статья в Turkish Weekly, посвященная сотрудничеству США и Китая вокруг инициативы «Шелковый путь». Си Цзиньпин собирается с визитом в США в конце сентября, и у обеих стран, во многом, похожее представление Шелкового пути, направленное на поддержку экономического роста и торговли. Встреча двух лидеров, по описанию автора статьи, будет как «химическая реакция, которая сможет принести много хорошего». Сотрудничество США и Китая в третьем регионе устанавливает свежий фронт для развития нового типа отношений, утверждает статья, приводя пример хорошего сотрудничества в обучении молодых афганских дипломатов в Вашингтоне, что стало возможным в рамках совместной американо-китайской программы.
В статье Foreign Policy на похожую тему «China Has a Plan to Takeover Central Asia and America Loves It» («У Китая есть план поглотить Центральную Азию и США это нравится») вспоминается, что в 2009 году в Китае даже не хотели включать такие страны, как Афганистан и Пакистан, в программу обсуждений с американскими коллегами. Сегодня Афганистан и, особенно, Пакистан играют большую роль в политике «марша на Запад» Китая. Китай и США же заинтересованы, прежде всего, в безопасности региона.
Один из главных компонентов американского Нового Шелкового пути – проект газотрубопровода из Туркменистана в Афганистан, Пакистан и Индию (ТАПИ) – продолжает быть темой переговоров. На днях туркменский президент Бердымухаммедов обсудил с афганскими коллегами практическую реализацию проекта. Бердымухаммедов подчеркнул, что самым главным аспектом туркменской энергетической стратегии является формирование надежного механизма для безопасного транзита энергетических ресурсов на мировые рынки. Не менее перспективным и выгодным в региональном масштабе является строительство железнодорожной магистрали Туркменистан-Афганистан-Таджикистан, как было замечено на встрече.
Пока Шелковый путь, кажется, сдвигается с точки, его коллега-конкурент Евразийский экономический союз не вызывает такие же радужные перспективы. В сборнике PONARS Eurasia “Eurasian Visions Integration and Geopolitics in Central Asia”, посвященному «евразийскому видению – интеграции и геополитике в Центральной Азии», редакторы пишут, что рождение ЕАЭС пришлось в самый худший момент – на время кризиса в Украине – и стало тесно переплетено с призраком нового русского “собирания земель”, через которое Москва может склонить страны к более тесной интеграции и которым она угрожает забрать русско-населенные районы у тех, кто ей сопротивлялся. Противопоставление конфликта Украины и создания ЕАЭС привело к напряженности в российской внешней политике: между многонациональной интеграцией и этнической унификацией; геополитическими амбициями и экономической рациональностью; уважением территориальной целостности и разжиганием сепаратизма и присоединения. В сборнике приводятся 17 статей, ставших результатом обсуждений на конференции по безопасности и региональной интеграции в Евразии в июне 2015 года.
Горячая тема
Драматическое противостояние таджикских властей с силами генерала Ходжи Халима Назарзоды, начавшееся 4 сентября, закончилось, по сути, ликвидацией Партии исламского возрождения (ПИВТ). Именно ПИВТ была объявлена заговорщиком в союзе вместе с восставшими десантниками генерала Халима, сторонниками «Исламского государства», а также при некой иностранной поддержке заговорщиков. Более того, согласно источнику CA-News, Генеральная прокуратура Таджикистана рассматривает вопрос о включении Партии исламского возрождения Таджикистана в список террористических и экстремистских организаций. Закрытие партии, как замечает The Diplomat, процесс – происходивший на протяжении последних лет и постепенно ликвидировавший мирное соглашение, достигнутое по окончанию гражданской войны. ПИВТ, по мнению авторов статьи, никогда не выступала за радикальное смещение власти в Таджикистане и, имея всего 2 места в парламенте из 63, не была политической угрозой для правительства. Между тем, правозащитники (Human Rights Watch, Норвежский Хельсинский комитет и Ассоциация по правам человека в Центральной Азии) требуют от таджикских властей освобождения, по крайней мере, 13 активистов ПИВТ.
Девальвационное домино валют в Центральной Азии – процесс, по всей видимости, только начавшийся. В Казахстане сегодня активно ищут источники доходов, чему свидетельствуют предложения о возможном повышении налоговых ставок. В этой стране официально тенге в свободном плавании, но никто не знает его границ. В Туркменистане снижение доходов с экспорта газа привело к тому, что, возможно, здесь откажутся от предоставления населению доступа к бесплатной воде, газу и энергии. Кроме того, власти ограничили обмен валюты одной тысячей долларов, и возник «черный» рынок валюты. При официальном курсе туркменского маната, равном 3,50 за один американский доллар, «черный» курс приближается к четырем, что, вполне возможно, не предел. Как оказалось, “Новый туркменский тигр“, несмотря на изоляцию, испытывает схожие проблемы с другими странами региона. В Узбекистане миссия МВФ выпустила заявление, в котором, несмотря на похвалу экономики страны за «устойчивость в трудной внешнеэкономической ситуации», говорится, что снижение экспорта газа и машин вместе со снижением денежных переводов из России (на 45 процентов в первом квартале 2015 года по сравнению с соответствующим периодом предыдущего года) требуют обеспечения большей гибкости обменного курса. Официальных органов, таким образом, призывают постепенно двигаться в направлении либерализации валютной системы и устранения валютных ограничений. В Кыргызстане в преддверии выборов в парламент идет “борьба людей и ресурсов, а не идей”, по мнению политолога Медета Тюлегенова. Если “прошлые выборы в парламент проходили в ситуации противостояния так называемых революционеров и реваншистов”, то в этом году ситуация спокойнее, но появились определенные доминирующие силы, включая президента страны, считает Медет.
Цифра
Необходимый уровень цены на нефть для обеспечения сбалансированного бюджета для Кувейта составляет – 47 долл. США, для Катара – 59 долл., для ОАЭ – 73 долл., для Бахрейна – 93 долл., для Омана – 94 долл., для Саудовской Аравии – 103 долл. –
пишет статья Foreign Policy “The Gulf’s Castles of Sand“ (“Песочные замки стран Персидского Залива”), с ссылкой на МВФ.
Фото
Global Voices с ссылкой на Creative Time Reports публикуют фотографии Федора Савинцева, документирующие остроту водной проблемы в Центральной Азии. Савинцев сделал свой репортаж в Кыргызстане, а фотография ниже снята в Баткенской области КР, где из-за наличия множества плотин реки высыхают, и жителям буквально приходится бороться за каждую каплю воды.
Photo by Fyodor Savintsev / Salt Images, 2012
Интересно!
Что общего между таджикскими деревнями и редактором Financial Times? Джиллиан Тетт – одна из ведущих экономических комментаторов мира, которая смогла предсказать мировой кризис 2008 года – получила докторскую степень в Кэмбриждском университете в социальной антропологии на основе полевого исследования в горных районах Таджикистана. Последняя книга Джиллиан “The Silo Effect” (“Эффект силосной башни”) в значительно степени опирается на ее антропологический опыт. Книга блестяще исследует то, как наша тенденция создавать организационные структуры вредит работе и как можно ее устранить и открыть дорогу инновациям. «Эффект силосной башни» – это отсутствие в организации общих целей и рабочей коммуникации между подразделениями. Люди начинают вести себя коллективно глупо, не видят риски и возможности, то есть “слепы в своей слепоте”. Книгу очень рекомендуют к прочтению!
