Один из новых автобанов длиною в 400 км теперь объединяет два узловых центра Казахстана – Алматы, прежде финансовую столицу, с бесспорно самой развитой инфраструктурой в стране и регионе Центральной Азии, и Хоргос, привлекший внимание инвесторов и мировых СМИ с самого начала своего основания. Хоргос – это не только Казахстан, но и вся Евразия. Так о нем пишут с завидной регулярностью почти все авторитетные журналы мира.
Из Алматы путь в Хоргос составит всего 4 часа на легковом автомобиле. Я решила проделать этот путь, сопровождая журналистов из американского издания, чтобы своими глазами увидеть, чем же уникален этот многообещающий приграничный уголок, фактический центр Евразии.
Ранним утром я упаковала вещи в свой дорожный рюкзак, символично брендированный компанией «Hewlett-Packard». Позже, в разговорах с руководством СЭЗ «Хоргос – Восточные ворота», выяснилось, что эта компания была первой, кто рискнул отправить партию техники из Китая в Европу в специально оборудованных для этого вагонах, предотвращающих от замерзания в наши суровые степные зимы. Мои коллеги, американские журналисты, шокированные международной статистикой смертности на дорогах Казахстана, с недоверием сели в старенькую Камри, с водителем которой я договорилась на Сайране. Но на их удивление автобан в наш пункт назначения оказался ровнее алматинских переулков – шикарная четырехполосная трасса избавила их от всяких сомнений. Время от времени мы поглядывали в окно, и иностранец удивленно поднимал брови – он не мог понять, каким чудом в далекой, никому неинтересной степи появилась международная торговая зона.
Фото: Forbes.com
«Липкая сила» Китая?
Собственно, если целью журналистов было понять ситуацию в целом, меня интересовал аспект «мягкой» и «липкой» силы Китая. В моем понимании Китай комбинирует обе эти силы, которые совокупно, однако, дают слабое взаимодействие и, соответственно, слабый эффект притяжения.
«Мягкая сила», по известному определению Джозефа Ная, это влияние и привлекательность страны через культуру, политические ценности и внешнюю политику. Но сам Най отдельно отмечал Китай и Россию как две страны, которые пытаются развернуть мягкую силу, но совершают ошибку, думая, что правительство является основным инструментом мягкой силы. «В сегодняшнем мире много информации, но все зависит насколько она достоверна. Правительственная пропаганда редко бывает достоверной[1]».
«Липкая сила» – это финансовая зависимость стран Центральной Азии от Китая[2]. Отношение центральноазиатских государств к Китаю – смешанное и имеет как синофобские, так и синофильные компоненты. Центральноазиаты не восхищаются Китаем; они его боятся, но одновременно хотят быть ближе к нему, считая его за «дойную корову» и рассчитывая на финансовую поддержку.
Тем менее, по всему миру Поднебесная качественно наращивает свою «мягкую силу». Несмотря на отсутствие свободы слова и ограничения для иностранных инвестиций, Китай уверенно поднимается в популярном списке «Мягкая сила 30». Одним из инструментов влияния является «Пояс и Путь», инициатива по созданию Нового Шелкового пути, в котором Хоргос, безусловно, является одним из ключевых перевалочных центров. Хотя он находится на границе Казахстана и Китая, он скорее служит росту (и демонстрацией) имиджа Китая, как одна из артерий проникновения китайского экспорта в мир. Именно поэтому термин «липкой» силы более уместен в китайском контексте – так как он помогает Китаю установить свое влияние зарубежом посредством экономических проектов.
В отличие от мягкой силы, «липкая» не столь долговечна, ведь с окончанием инвестиций и экономических отношений эффект снижается. Если работники китайских заводов в Шымкенте уже меняют отношение прежде скептически настроенных земляков к Китаю и китайцам в позитивную сторону, то что случится, когда маятник качнется в другую сторону? Как жаркентцы (жители города Жаркент, соседствующего с Хоргосом) восприняли новость об открытии торговой зоны? Видят ли они в ней возможности или угрозу? Такие вопросы я задумала задать во время нашей поездки, но (забегая вперед) скажу, что и по ее окончанию они остались открытыми. Тем не менее, я узнала многое о Хоргосе, а точнее о том, как он функционирует…
Фото: South China Morning Post
О МЦПС
Впрочем, достигнув Хоргоса, вопросов становилось только больше. Радушные ‘хозяева’ Международного центра приграничного сотрудничества – МЦПС[3] за три недели до нашей поездки пообещали организовать эксклюзивный тур по территории. Макет будущей дьюти-фри зоны, которому была выделена отдельная комната в приемной руководителя МЦПС, презентовал феерию архитектурной мысли: центр ревматологии от корейцев, масштабный ‘Диснейленд’ от россиян, музеи, театры, гостиницы и даже ипподром – и это всего лишь часть грандиозных планов амбициозной команды. Хоргосовцы не удерживаются от комментариев: «Хоргос и город-спутник Нуркент оба претендуют на звание статуса чудо-города, «построенного в голой степи». В этот момент у меня невольно в голове пронеслась колкая мысль, которую я не решилась озвучить, дабы не обидеть этих людей, что нам не впервой наблюдать макеты «городов для птиц»[4]. Правда, в отличие от столицы, размах не так уже велик и Нормана Фостера не приглашали – ограничились архитектором родом из Жаркента, который, как оказалось, только учит английский, но китайский усваивать пока не собирается.
Многообещающий тур по самой территории оказался не столь длительным – около 900 га земли, предназначенной, по словам генерального директора, для будущей duty-free зоны все еще пустовали, местами виднелась начинающаяся стройка и только у условной границы с китайским Хоргосом возвышались два торговых дома с казахстанской стороны. Кстати, стройка активно велась только возле недавно вырытого котлована, где должен будет располагаться оздоровительный санаторий. «Активная стройка» это пара–тройка строителей-китайцев, кран с иероглифами и техническое обоснование, расклеенное на металлических заборах с теми же чуждыми для местного населения буквами. По словам вице-президента Алексея Иванова, бурная строительная работа должна завершиться уже этим летом.
Нас пригласили осмотреть шесть завершенных объектов (два дома на казахстанской стороне и четыре дома на китайской), и мне вспомнилось интервью бывшего руководителя Хоргоса о «современных торговых центрах»[5]. Я вспомнила в этот момент и мой родной город Семей, а точнее – торговый центр этого, уже ставшего совсем провинциальным, города в Восточном Казахстане. Там, спускаясь с автобуса, слышишь похожий шум торговли зеленого базара, крики снующих везде торговцев и раскатистые анонсы о скидках по громкоговорителю. Развешанные всюду пестрые и блестящие объявления, плохо переведенные на русский язык, запахи китайских приправ – в общем, различий между МЦПС и базаром в Семее совсем мало. Диковинкой стали неприглядные уборные, которые ставили жирный крест в моем воображении на идее гламурного duty-free, куда стекаются туристы со всего мира. Но есть одно существенное – это цены. Благодаря самым низким ценам, МЦПС потеснил бывший центр оптовой и розничной торговли в Центральной Азии – Дордой в Кыргызстане, а также и алматинские барахолки, гремевшие в 2000х.
Объективно, пока МЦПС несильно напоминает настоящий дьюти-фри, где есть уютные кафе, магазины и толпы разных людей со всего света, блуждающих по моллам, построенным по последнему слову дизайна. Людей разных национальностей, вероисповедания и этнического происхождения, лениво (и свободно) прогуливающихся, коротая время в транзите. Но Хоргос в этом плане не такой открытый центр Евразии. Удивлению нашему не было предела, когда мы увидели расклеенные на окнах пограничного контроля и самих торговых домов, как они сами это называют, ‘дружеское предупреждение’: на территорию запрещен вход мужчинам с бородами (хипстерам привет!), женщинам в никабах и другими атрибутами, по которым вас можно отнести к экстремистам. Курьез произошел даже с американским дипломатом из США – его борода также не приглянулась китайским пограничникам, и ему было запрещено вступать на китайскую сторону, несмотря на дипломатический паспорт и сопровождающую его делегацию.
Принцип матрешки
Когда я готовилась к поездке и читала аналитические материалы вкупе с прессой о Хоргосе, я долго не могла выстроить одну цепочку. Пытаясь узнать о тонкостях визы, необходимой для иностранных журналистов, я обзвонила не один номер, начиная от консульской службы, МИД в Астане, заканчивая пограничным контролем. Весь сыр-бор был в том, нужна ли нам виза Китая, нужно ли нам пересекать пограничную зону на территорию Китая, и чем отличаются Хоргос, МЦПС, Восточные ворота и сухой порт. Эта неразбериха сложилась как паззл только к концу дня уже на месте, когда мы обошли все и разобрались что к чему. На самом деле, как и все, что касается квазигосударственных компаний, иерархия не совсем простая.
Международный центр приграничного сотрудничества (МЦПС) и СЭЗ «Хоргос-Восточные ворота», несмотря на свое соседство, являются разными структурами, но владеет ими республиканское государственное предприятие «Қазақстан темiр жолы». МЦПС является компанией со стопроцентным участием государства. Отмечу, что именно он был в фокусе недавних коррупционных скандалов, тогда как его побратиму СЭЗ «Хоргос-Восточные ворота» ‘повезло’ больше в плане международного менеджмента.
Один из бывших руководителей последнего, Карл Гейсен, сейчас базируется в Берлине и является исполнительным директором европейского отделения КТЖ. Проработав до Хоргоса в DP World (Dubai Port World), одном из крупнейших мировых портовых операторов, Гейсен поставил задачу в 2014 году – превратить пустынный уголок СЭЗ «Хоргос-Восточные ворота» в реплику Дубайского хаба в Центральной Азии. Впрочем, если сравнить прогресс двух компаний, подходы в управлении определенно заметны. По назначению эти две зоны также различаются. МЦПС – дьюти-фри зона площадью около 900 га земли, предназначенная для торговли, культурного обмена, образовательной и научной деятельности, отдыха с развлекательной и спортивно-оздоровительной инфраструктурой и международного делового сотрудничества. Тогда как СЭЗ «Хоргос-Восточные ворота» включает в себя три конкретные бизнес-зоны: логистическая, индустриальная, а также транспортно-логистический комплекс «сухой порт».
Совсем недавно стало известно, что DP World и правительство Казахстана подписали в Абу-Даби рамочные соглашения, по которым DP World будет оказывать услуги по управлению портом Актау и СЭЗ Хоргос. DP World планирует приобрести 51% акций СЭЗ «Хоргос» и 49% в СЭЗ Актау, что замкнет роль дубайского оператора на казахстанском отрезке Шелкового пути.
Фото: South China Morning Post
Нам удалось встретиться с генеральным директором третьей зоны, на которой и расположены три 50-тонных козловых крана RMG и два ричстакера RS. Эти козловые краны и есть предмет гордости сухого порта, перегружающие контейнера (с китайской/европейской колеи в 1435 мм на русскую колею в 1520 мм) за 3 часа 10 минут. Общая скорость наземных перевозок по сравнению с морской составляет 4 недели против трех месяцев. Одним из интереснейших событий с недавних пор в жизни «сухого порта» является участие в доле китайского COSCO, входящего в 10-ку крупнейших мировых контейнерных операторов (доля составила 49,5%). Интересно, что это первый наземный проект COSCO, представители которого объяснили свое решение «диверсификацией бизнеса». По словам руководителя, только 10% всех контейнеров, которые перегружаются на казахстанской стороне, направляют в Европу. Львиная же доля едет по региону и дальше на Ближний Восток. Тем не менее, генеральный директор СЭЗ «Хоргос-Восточные ворота» не исключал, что устаревшие технические возможности Достыка со временем отодвинут его на второй план, и их сухой порт займет это место. Каждый второй сотрудник Хоргоса упоминал о Нуркенте – городе, построенном на песке. Тонны и тонны песка, как оказалось, было вывезено, чтобы обеспечить жильем рабочих СЭЗ. Школа, больница и десятки общежитий семейного типа бесплатно раскрывают двери перед сотрудниками проекта.
Напоследок
Все бы хорошо, но пока на этих территориях не чувствуется пульс активной жизни. Мелкие торговцы, пока пустующие поля и немногочисленное местное население, жизнь которых колоссально изменилась благодаря проектам. На пути назад я вспомнила лица одной молодой пары, которая покинула Астану ради построения своей карьеры-мечты в этой пока отдаленной части страны. Хорошо бы, если Хоргос не подведет их чаяний и действительно станет пульсом региона – «новым Западом» и первым транспортно-логистическим мега-проектом в истории Казахстана.
Ссылки
[1] Joseph Nye, “What China and Russia Don’t Get About Soft Power,” Foreign Policy, April 29, 2013, http://foreignpolicy.com/2013/04/29/what-china-and-russia-dont-get-about-soft-power
[2] Walter Russell Mead, Power, Terror, Peace and War: America’s Grand Strategy in a World at Risk (New York: Knopf Doubleday Publishing, 2007), 29.
[3] АО «Международный центр приграничного сотрудничества «Хоргос» является компанией со стопроцентным участием государства, созданной в рамках реализации Соглашений между Правительством Республики Казахстан и Правительством Китайской Народной Республики в целях создания Международного центра приграничного сотрудничества «Хоргос» на казахстанско-китайской границе в Панфиловском районе Алматинской области
[4] “Birds-eye view” – выражение в архитектурной среде, обозначающее макет города, эстетичного и красивого сверху, но как правило неудобного для человека в обыденной среде. Поэтому, в идеале данный эффект нужно совмещать с “worm-eye view” – то есть тестировать комфортабельность города через вид в нем самом.
[5] Клеменкова К. “Почему главе Хоргоса снятся кошмарные сны?”, 23 июня 2016 г. https://365info.kz/2016/06/pochemu-glave-horgosa-snyatsya-koshmarnye-sny/
